Когнитивная терапия: А. Бек

Один из виднейших представителей направле­ния когнитивной терапии — Аарон Бек. Здесь я излагаю его идеи. Когнитивная терапия зародилась в недрах психоанализа — первого теоретического источ­ника — и была реакцией на возвращение сознанию боль­шей роли, чем это признается в психоанализе, да и по­веденческой терапии. Поскольку представители этих школ утверждают, что источник расстройства пациента лежит вне его сознания, они мало обращают внимание на его осознаваемые понятия, конкретные мысли и фан­тазии. Когнитивисты же считают, что у человека есть ключ к пониманию и устранению психического расстройства в рамках своего сознания. Он в со­стоянии уточнить неправильные понятия, вызвавшие эмоциональное нарушение, посредством того же меха­низма решения проблем, который он привык использо­вать на различных этапах своего развития.

Вторым теоретическим источником является когни­тивная психология, философские предпосылки которой восходят к школе стоиков, которые полагают, что за каждой эмоцией стоит мысль, точнее, представления человека о событиях, а не сами события. И если пред­ставления о событии ложные, то и эмоция, которая воз­никает, не соответствует ситуации. А неправильные пред­ставления вытекают из неправильного обучения в процессе познавательного развития личности. Отсюда лег­ко выводится формула лечения: врач помогает пациенту отыскать искажения в мышлении и научиться более ре­алистически подходить к своему опыту.

Преимущества такого подхода когнитивисты видят в том, что лечение неврозов становится ближе к повседневному опыту пациента, ибо и раньше он добивался успеха в своей жизни, когда понимал, что вел себя, исходя из неправильных представлений. Когнитивный подход связан и с опытом обучения человека в про­шлом и вызывает доверие за счет способности научать эффективной борьбе с существующими ошибочными понятиями.

Этот подход изменяет взгляд человека на самого себя и свои проблемы. Он получает возможность увидеть в себе существо, не только склонное рождать ошибочные самоуничижающие идеи, но и способное отучиться от них или исправить их и создать для себя жизнь с более высоким уровнем самоактуализации.

Когнитивисты критикуют психоаналитиков, бихевио-ристов и представителей биологической терапии за то, что они слепо привержены своим концепциям, не обра­щают внимания на попытки пациента определить свою проблему самостоятельно и стараются уверить его в том, что он не в состоянии помочь себе сам и должен искать профессионального целителя, когда столкнется с недо­моганиями, вызванными проблемами повседневной жиз­ни. Его лишают надежды понять что-то самостоятельно, потому что его понятия считаются поверхностными. Обесценивается здравый смысл. При этом забывается, что «все науки... возникают как усовершенствование здравого смысла» (Р.Оппенгеймер, 1956).

Но здравый смысл терпит поражение при психи­ческих нарушениях, потому что отсутствует решаю­щая информация, так как у пациента искажен взгляд на самого себя, свой мир и свое будущее. Но как только Отсутствующие данные получены, можно применять механизмы, основанные на здравом смысле. Сейчас многие психоаналитики и бихевиористы, не изменяя своим школам, начинают использовать методы когни­тивной терапии.

Итак, представители когнитивной терапии исходят из представления, что само событие не имеет для личности никакого значения. Важно то значение, которое прида­ет человек данному событию. Например: отличник Ива­нов получил на экзамене двойку. Для первого студента это событие приобрело значение катастрофы: «Если уж Иванов получил два, то мне вообще незачем ходить на экзамен!» У второго оно вызвало бурную радость: «На­конец-таки нашелся преподаватель, который раскусил его!» Третий решил, что это событие не имеет для него никакого значения. Поскольку каждый из них придал одному и тому же факту разное значение, то и настрое­ние у них будет разное. Не исключено, что первый сту­дент провалится на экзамене из-за излишнего волнения, ибо он сделал произвольный вывод, который основан, скорее, на внутренних познавательных процессах, хотя такой вывод необязательно неверен.

Мысли и выводы, не соответствующие действитель­ности, когнитивисты называют малоадаптивными. Лич­ность не может быть полностью осведомлена о своих малоадаптивных мыслях, которые в значительной сте­пени влияют на то, как она действует, что чувствует и какой получает эффект от своих переживаний. При определенной тренировке нарастает осведомленность об этих мыслях. Индивид может научиться фиксиро­вать их с высокой степенью точности и выбирать ту, которая отражает внешнюю ситуацию или внешний стимул.

Малоадаптивные мысли в экстремальных ситуациях продуцируют чрезмерные эмоциональные реакции, ко­торые носят болезненный характер и мешают человеку правильно действовать. Если верхолаз, находясь на вы­соте, будет думать о том, что он свалится, а мать, уха­живающая за тяжело больным ребенком, думать о том, что он умрет, то верхолаз может упасть, а тревожная мать будет не в состоянии ухаживать за больным ребен­ком (при этом шанс выжить у него уменьшается). Опыт­ные люди в отличие от невротиков и новичков, находясь в опасной ситуации, научаются блокировать малоадаптивные мысли. Тогда верхолаз думает о том, как выпол­нить задание, а мать, ухаживающая за ребенком, — о том, как лучше ему помочь.

Многие пытаются изменить поведение других людей в соответствии со своими правилами. Более того, они объясняют все, исходя из них. Но когда эти правила выражены в виде абсолютных, причем нереалистичных принципов или используются неподходящим образом, их применение не может привести к удовлетворению пот­ребностей. Тогда они продуцируют психическое расстрой­ство. При этом часто окончательный результат: тревога, депрессия, фобии, навязчивости. Для того, чтобы прави­лами можно было пользоваться, их необходимо изме­нить таким образом, чтобы они стали более точными, гибкими и менее эгоцентричными. Когда правила вскры­ты и установлена их ложность, саморазрушаемость и неработоспособность, они должны быть убраны из ре­пертуара.