Глава вторая в душе нет врожденных принципов

ОПЫТ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ РАЗУМЕ

КНИГА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ВВЕДЕНИЕ

1. [...] Разум, подобно глазу, дает нам возможность видеть и воспринимать все остальные вещи, не воспри­нимая сам себя: необходимо искусство и труд, чтобы поставить его «а некотором отдалении и сделать его своим собственным объектом, [...]

3. Метод. [...] Во-первых, я исследую происхождение тех идей, или понятий (или как вам будет угодно на­звать их), которые человек замечает и сознает нали­чествующими в своей душе, а затем те пути, через которые разум получает их.

Во-вторых, я постараюсь показать, к какому позна­нию приходит разум через эти идеи, а также показать достоверность, очевидность и объем этого познания.

В-третьих, я исследую природу и основания веры или мнения. Под этим я разумею наше согласие с ка­ким-нибудь предложением, как с истинным, хотя отно­сительно его истинности мы не имеем достоверного знания; здесь же мы будем иметь случай исследовать основания и степени согласия (I, стр. 71—72).

8. Что означает слово «идея» '. [...] Так как этот тер­мин, на мой взгляд, лучше других обозначает все, что является объектом мышления человека, то я употреблял его для выражения того, что подразумевают под сло­вами «воображаемое», «понятие», «вид», или того, чем может быть занята душа во время мышления. [...]

ГЛАВА ВТОРАЯ В ДУШЕ НЕТ ВРОЖДЕННЫХ ПРИНЦИПОВ

1. Указать путь, каким мы приходим ко всякому знанию, достаточно для доказательства того, что оно не врождено. — Некоторые считают установленным взгляд, будто в разуме есть некоторые врожденные принципы, некоторые первичные понятия, coinai ennoiai, так ска­зать запечатленные в сознании знаки, которые душа по­лучает при самом начале своего бытия и приносит с со­бою на свет. Чтобы убедить непредубежденных читате­лей в ложности этого предположения, достаточно лишь показать, как люди исключительно при помощи своих природных способностей, без всякого содействия со стороны врожденных запечатлений могут достигнуть всего своего знания и прийти к достоверности без таких первоначальных понятий или принципов. Ибо, я думаю, все согласятся охотно, что дерзко предполагать врож­денными идеи цветов в существе, которому бог дал зрение и способность воспринимать цвета при помощи глаз от внешних вещей. Не менее безрассудно считать некоторые истины природными отпечатками и врожден­ными знаками, ибо ведь мы видим в себе способность прийти к такому же легкому и достоверному познанию их и без того, чтобы они были первоначально запечат­лены в душе (что я и надеюсь показать в последующих разделах этого сочинения). [...]

2. Общее согласие как главный довод. — Ничто не пользуется таким общим признанием, как то, что есть некоторые принципы, как умозрительные, так и прак­тические (ибо речь ведут и о тех, и о других), с кото­рыми согласны все люди. Отсюда защитники приведен­ного взгляда заключают, что эти принципы необходимо должны быть постоянными отпечатками, которые души людей получают при начале своего бытия и приносят с собой на свет столь же необходимо и реально, как и все свои другие присущие им способности.

3. Общее согласие вовсе не доказывает врожден­ности. — Довод со ссылкой на всеобщее согласие зак­лючает в себе тот изъян, что, будь даже в самом деле верно, что существует несколько признаваемых всем человечеством истин, он все-таки не доказывал бы врожденности этих истин, если бы удалось показать, что имеется другой путь, каким люди приходят ко все­общему согласию относительно вещей, о которых они сходятся во взглядах, а я предполагаю, что это пока­зать возможно.

4. Положения «Что есть, то есть» и «Невозможно, чтобы одна и та же вещь была и не была» ² не поль­зуются всеобщим признанием. — Но, что гораздо хуже, довод со ссылкой на всеобщее согласие, которым поль­зуются для доказательства существования врожденных принципов, мне кажется, скорее доказывает, что их нет: ибо нет принципов, которые бы пользовались при­знанием всего человечества. [...]

5. Эти положения не запечатлены в душе от при­роды, ибо они неизвестны детям, идиотам и другим лю­дям. — Ибо, во-первых, очевидно, что дети и идиоты не имеют ни малейшего понятия или помышления о них. А этого пробела достаточно, чтобы расстроить всеобщее согласие, которое должно непременно сопутствовать всем врожденным истинам; мне кажется чуть ли не противоречием утверждение, будто есть запечатленные в душе истины, которых душа не осознает или не по­нимает, так как запечатлевать, если это что-нибудь зна­чит, есть не что,иное, как способствовать тому, чтобы некоторые истины были осознаны ³. [...]

11. Кто даст себе труд хоть сколько-нибудь внима­тельно вдуматься в деятельность сил разума, найдет, что быстрое согласие разума с некоторыми истинами зависит не от прирожденного запечатления и не от рас­суждения, а от способности разума, совершенно отлич­ной от того и другого, как мы увидим позже. Следо­вательно, рассуждение не имеет никакого отношения к нашему согласию с этими принципами. И если сло­вами: «Люди знают и признают эти истины, когда на­чинают рассуждать» — хотят сказать,· что рассуждение помогает нам в познании этих положений, то это со­вершенно ложно; да и будь оно даже верно, оно не доказывало бы врожденности этих положений (I, стр. 75—80).

15. Шаги, которыми разум доходит до различных истин. — Ощущения сперва вводят единичные идеи и заполняют ими еще пустое место; и по мере того, как разум постепенно осваивается с некоторыми из них, они помещаются в памяти вместе с данными им име­нами. Затем, подвигаясь вперед, разум абстрагирует их и постепенно научается употреблению общих имен. Так разум наделяется идеями и словами, материалом для упражнения своей способности рассуждения. С уве­личением материала, дающего разуму работу, примене­ние его с каждым днем становится все более и более заметным. Но, хотя запас общих идей и растет обыкно­венно вместе с употреблением общих имен и рассуж­дающей деятельностью, все-таки я не вижу, как это может доказать их врожденность (I, стр. 82).