2015-06-14
442
В л ругой книге Шкловского, «О теории прозы», Чти каждая фраза написана с красной строки.
«С'иеглые» тексты описывают мир идей и поступ-I, которые могут быть названы возвышенными. Лек- «светлых» текстов в полной мере соответствует стилю. Особое место среди средств создания выра-Мыюсти «светлых» текстов занимает возвышенная 1еика русского литературного языка, пришедшая из
I Ли(е|т|у|ишсдемие
Белянин В Психологическое литературоведение
языка русских церковных книг, обрядов, песнопений,! языка религиозной речи, отличающаяся «особенно значительным и величественным содержанием» (Введе-| ние в литературоведение, 1976).
Прилагательные в «светлых» текстах большей час-} тью группируются вокруг смысла 'уникальный':
Он не был красив в общепринятом смысле этого ело-! ва, но и простоватым она тоже бы не назвала его. Ни то ни ] другое определение не подходило к нему. В нем таилось ] что-то такое, чему нет названия — нечто очень древнее, | на чем годы оставили свой след, — не во внешности, ко-1 нечно, а в глазах.
(Д. Уоллер «Мосты округа Мэдисон»),1
Кроме того, этот ведущий семантический компонент в текстах получает следующую языковую реализацию: прямой, честный, искренний, чистосердечный; с душой; чистый, ясный, звонкий, прозрачный, светлый; само- \ ценный, несравнимый, отличающийся от всего другого.
Как уже отмечалось ранее, подобные слова следует! назвать психологическими синонимами, то есть слова-' ми, которые независимо от их общеязыковой несинонимичности передают сходное психологическое содер- \ жание.
Рассмотрим в качестве примера следующий отрывок. «Илья Ильич Обломов, — пишет Овсяннико-Кули-ковский, — на редкость хороший и чрезвычайно симпатичный человек. Недаром так любит и ценит его Штольц, недаром полюбила его Ольга. Вспомним его характеристику, сделанную Штольцем в конце романа:
Ни одной фальшивой* ноты не издало его сердце, не пристало к нему грязи. Не обольстит его никакая нарядная ложь, и ничто не совлечет на фальшивый путь; пусть волнуется около него целый океан дряни, зла, пусть весь мир отравится ядом и пойдет навыворот —
* Здесь и далее в цитатах курсивом выделены ключевые для данной акцентуации слова.
iimhu 2. Отражение черт личности в текстах
мнит да Обломов не поклонится идолу лжи, в душе его ти|да будет чисто, светло, честно... Это хрустальная, nfio >рачная душа; таких людей мало; они редки; это пер- i\m н толпе!..»
(цит. по Овсяннико-Куликовский. «История русской литературы XIX века» т. 2, с. 243)
Ведущей в произведении Н. Гончарова «Обломов» кмси «светлая» эмоционально-смысловая доминанта мцучствующей — «печальная»). В этом фрагменте ч логическими синонимами «светлого» типа будут ующие лексические элементы: 1) фальшивый, грязь, Hi, ыо, яд', 2) душа, сердце', 3) чисто, светло, честно, щчлмю, прозрачно.
Кроме того, этот ведущий семантический компо-i н 1C кетах получает следующую языковую реализа-i примой, честный, искренний, чистосердечный; с ду-, чистый, ясный, звонкий, прозрачный, светлый; сомовый, несравнимый, отличающийся от всего другого. Эти •м также являются психологическими синонимами. II качестве еще одного примера «светлого» текста
моприм повесть Ричарда Баха «Чайка по имени •HH'iuH Ливингстон», считающуюся литературным <ифесгом дзен-буддизма 60-х годов. Чайка по имени •наган Ливингстон начинает осознавать, что смысл ни состоит не в том, чтобы искать пропитание и • нимвать детей, но в том, чтобы летать высоко в ЮМ небе. Он начинает совершенствовать технику
i о полета, поднимаясь все выше в небо. Другие чайки
чч-шся к нему с непониманием и враждебностью,
1жонатан Ливингстон летает все быстрее и все выше.
мокоре он приобщается к избранным чайкам, кото-
•синли как звезды и освещали ночной мрак мягким
\ающим светом» и которые являются его «чайками-
i ном мошенниками». Эти лучезарные чайки учат его
пь еще быстрее, со скоростью мысли, учат жить без
• ни, без потребностей ради чистого и светлого неба,
иг «путь к свету», это обучение происходит согласно
< гулгпам дзен-буддизма. Один из них звучит так:
• гина должна быть пережита, а не преподана» (За-
