2015-06-14
383
На следующее утро Гарри проснулся рано. Он мог бы сказать, что уже светло, но боролся с искушением открыть глаза.
«Это был сон, – сказал он себе твердо. – Мне приснилось, что великан по имени
Хагрид пришел ко мне и сказал, что я буду учиться в школе для волшебников. Когда я открою глаза, я окажусь дома в своем чулане». Внезапно он услышал громкий стук.
«Это тетя Петуния стучит в дверь», – подумал Гарри с упавшим сердцем. Но он не открыл глаза. Это был такой приятный сон. Тук. Тук. Тук.
«Хорошо, – пробормотал Гарри, – я встаю». Он сел и тяжелый плащ Хагрида свалился с него. Хижина была полна солнечного света, шторм закончился, а Хагрид спал на просевшем диване; за окном сидела сова, стуча в стекло когтем и сжимая в клюве газету.
Гарри подпрыгнул от радости. Он чувствовал себя таким счастливым, как будто у него внутри раздувался воздушный шарик. Он подбежал к окну и распахнул его. Сова влетела внутрь и уронила газету на Хагрида, который продолжал спать. Потом сова села на пол и атаковала его плащ.
«Перестань!»
Гарри попытался прогнать сову, но она угрожающе нацелила клюв в его сторону и продолжила трепать плащ.
«Хагрид! – громко сказал Гарри. – Здесь сова».
«Заплати ей», – проворчал Хагрид с дивана.
«Что?»
«Она хочет получить деньги за доставку газеты. Посмотри в карманах». Казалось, плащ Хагрида сделан из одних карманов – связки ключей, жетончики для автоматов, мотки бечевки, мятная жвачка, чайные пакетики… наконец Гарри вытащил горсть странных монет.
«Дай ей пять кнутов», – сказал Хагрид сонно.
«Кнутов?»
«Это маленькие бронзовые монетки».
Гарри отсчитал пять маленьких бронзовых монет, и сова вытянула лапу, чтобы он мог положить их в привязанный к ней маленький кожаный мешочек. Потом она выпорхнула в открытое окно. Хагрид громко зевнул, сел и потянулся.
«Думаю, нам пора, Гарри, сегодня куча дел, надо смотаться в Лондон и прикупить тебе все для школы». Гарри вертел в руках волшебные монетки и разглядывал их. Он только что вспомнил кое о чем, и воздушный шарик внутри как будто прокололи.
«Гм – Хагрид?»
«Ммм?» – сказал Хагрид, натягивая свои огромные ботинки.
«У меня ведь совсем нет денег – ты слышал, что сказал дядя Вернон вчера вечером? Он не будет платить за мое обучение в школе».
«Об этом не волнуйся, – сказал Хагрид, вставая и почесывая голову. – Ты думаешь, твои предки ничего тебе не оставили?»
«Но ведь если дом был разрушен…»
«Они не хранили золото в доме, парень! Не, сперва мы наведаемся в Гринготтс. Волшебный банк. Возьми сосиску, они ничего, даже холодные – а я бы не отказался от кусочка твоего тортика».
«У волшебников есть банки?»
«Только один. Гринготтс. Им владеют гоблины». Гарри уронил кусок сосиски.
«Гоблины?»
«Да – только совсем ненормальный ломанётся их грабить, я думаю. Никогда не порти отношения с гоблинами, Гарри. Гринготтс – самое безопасное место в мире, если хочешь что-нибудь спрятать – может, кроме Хогвартса. Мне по любому надо в Гринготтс. Для Дамблдора. И Хогвартса, – Хагрид гордо выпятил грудь. – Он обычно просит меня достать что-нибудь важное для него. Если поручил притащить что-то из Гринготтс, значит доверяет, понятно?»
«Все взял? Ну, тогда пошли». Гарри последовал за Хагридом на свежий воздух. Небо очистилось, и море искрилось в солнечных лучах. Лодка, нанятая дядей Верноном, все еще стояла у причала, полная воды.
«Как ты сюда добрался?» – спросил Гарри, оглядываясь в поисках другой лодки.
«Летел», – ответил Хагрид.
«Летел?»
«Да – но мы поплывем в этой. Считается, что я не могу использовать магию теперь, когда нашел тебя». Они уселись в лодку, Гарри все еще с удивлением смотрел на Хагрида, пытаясь представить его летящим.
«Хотя грести – это просто стыдно, – сказал Хагрид, бросая на Гарри один из своих косых взглядов. – Если мне удастся – гм – маленько ускорить процесс, не мог бы ты не вспомнить этого в Хогвартсе?»
«Конечно», – сказал Гарри, с нетерпением ожидая увидеть еще чуть-чуть магии. Хагрид опять вытащил свой розовый зонт, два раза ударил им по борту, и они устремились к земле.
«Почему только ненормальный станет грабить Гринготтс?» – спросил Гарри.
«Заклинания – зачаровывают, – сказал Хагрид, разворачивая газету. – Они говорят, жутко ценные вклады охраняют драконы. И, кроме того, тебе надо найти обратную дорогу – Гринготтс на сотню миль глубже Лондона, понимаешь? Глубже, чем метро. Ты помрешь с голоду, пытаясь выбраться, даже если наложишь лапу на что-нибудь». Гарри сидел и обдумывал сказанное, пока Хагрид читал газету Ежедневный Оракул. Гарри знал по опыту, что людей лучше оставить в покое, когда они читают газету, но он с трудом сдерживался, ведь у него никогда в жизни не было столько вопросов.
«Министерство Магии опять все путает», – сказал Хагрид, переворачивая страницу.
«А есть Министерство Магии?» – спросил Гарри, не успев остановиться.
«Конечно, – сказал Хагрид. – Они хотели назначить Дамблдора министром, еще бы. Но он никогда не покидает Хогвартс, поэтому назначили старика Корнелия Фаджа. Ужасный растяпа. Он заваливает Дамблдора совами каждое утро, советуясь».
«А что делает Министерство Магии?»
«Ну, их основная задача – держать магглов в неведении относительно существования волшебников и колдуний».
«Почему?»
«Почему? Представь, Гарри, всем захотелось бы решить проблемы с помощью магии. Нас бы замучили просьбами». В этот момент лодка мягко ткнулась носом в стену пирса. Хагрид свернул газету, и они поднялись по каменным ступеням на улицу. Прохожие таращились на Хагрида, пока они шли через маленький городок на станцию. Гарри не мог их винить. Не только потому, что Хагрид был вдвое выше обычного человека, но еще потому, что он показывал пальцем на самые обычные вещи, например, автоматы для парковки, и говорил громко:
«Видишь, Гарри? Каких только вещей эти магглы не напридумывали, а?»
«Хагрид, – сказал Гарри, тяжело дыша, потому что ему пришлось бежать, чтобы не отстать. – Ты сказал, в Гринготтс есть драконы?»
«Они так говорят, – сказал Хагрид. – Я бы хотел себе дракона».
«Ты хочешь дракона?»
«Да, с детства – вот мы и пришли». Они добрались до станции. Через пять минут отправлялся поезд на Лондон. Хагрид, который не разбирался в «деньгах магглов» как он их называл, отдал купюры Гарри, чтобы тот купил билеты. Люди в поезде продолжали глазеть на них. Хагрид уселся, заняв два места, и начал вязать что-то очень похожее на круглую канареечно-желтую палатку.
«Твое письмо с тобой?», – спросил он, считая петли. Гарри вытащил конверт из кармана.
«Отлично, – сказал Хагрид. – Там список того, что тебе понадобится». Гарри развернул второй листок пергамента, который он заметил вчера вечером и прочитал:
ШКОЛА ВОЛШЕБСТВА и КОЛДОВСТВА ХОГВАРТС ФОРМА Ученикам первого года требуется: Три комплекта мантий (черного цвета) Один колпак (черного цвета) Одна пара защитных перчаток (драконья кожа или что-то подобное) Один зимний плащ (черный с серебряными пуговицами) Пожалуйста, учтите, что вся одежда учеников должна иметь вышитые инициалы.
УЧЕБНИКИ У каждого ученика должен быть экземпляр следующих книг:
«Стандартная книга заклинаний» (первая ступень) Миранды Тетеревятник
«История магии» Батильды Хлоп
«Теория магии» Адалберта Ваффлинга
«Руководство по преобразованию для начинающих» Рвотны Переклю
«Тысяча магических трав и грибов» Ботрудии Споры
«Магические вытяжки и настойки» Мышьякия Плута
«Фантастические животные и где их найти» Тритона Обмандера
«Темные силы: руководство по самозащите» Квентина Тримбла
ДРУГОЕ ОБОРУДОВАНИЕ
Волшебная палочка и котел (оловянный, стандартный размер номер два)
Набор стеклянных или хрустальных пробирок
Телескоп
Медные весы
Ученикам разрешается взять с собой сову ИЛИ кошку ИЛИ жабу.
ВНИМАНИЕ РОДИТЕЛИ, НАПОМИНАЕМ, ЧТО УЧЕНИКАМ ПЕРВОГО ГОДА НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ БРАТЬ С СОБОЙ МЕТЛЫ.
«Мы сможем купить все это в Лондоне?» – спросил Гарри громко.
«Просто надо знать места», – ответил Хагрид.
Гарри никогда не был в Лондоне. Хотя Хагрид, видимо, точно знал, куда они идут, он не привык добираться туда обычным путем. В метро он застрял в турникете и громко жаловался, что места в вагонах слишком маленькие и двигаются они медленно.
«Я не знаю, как магглы справляются без магии», – сказал он, когда они поднимались по сломавшемуся эскалатору, который вывел их на шумную улицу с длинными рядами магазинов.
Хагрид был таким большим, что легко пробирался сквозь толпу, Гарри оставалось только держаться следом. Они проходили мимо книжных и музыкальных магазинов, ресторанов и кинотеатров, но было похоже, что нигде не продают магических принадлежностей. Это была просто обычная улица с толпой обычных людей. Неужели и в самом деле внизу хранятся кучи волшебного золота? Неужели и вправду есть магазины, продающие книги с заклинаниями и метлы? Может это просто огромная шутка Десли? Если бы Гарри не знал, что у Десли нет чувства юмора, он бы так и подумал; хотя каким-то образом, даже если Хагрид говорил совсем удивительные вещи, Гарри не мог не верить ему.
«Вот оно, – сказал Хагрид, останавливаясь, – „Дырявый котел“. Знаменитое место». Снаружи знаменитое место выглядело как маленький, обшарпанный паб. Если бы Хагрид не показал на него, Гарри вообще бы не заметил. Люди спешили мимо, не обращая внимания. Их взгляды скользили с большого книжного магазина на одной стороне улицы на музыкальный на другой, как будто они вообще не видели бара. У Гарри было забавное чувство, что только он и Хагрид на самом деле его видят. Прежде чем он сказал это вслух, Хагрид впихнул его внутрь. Для знаменитого места, внутри было слишком темно и мрачно. В углу сидели старушки и пили шерри из маленьких бокалов. Одна из них курила длинную трубку. Маленький человек в колпаке разговаривал с барменом, совершенно лысым и похожим на беззубый грецкий орех. Низкий гул голосов смолк, когда они вошли. Казалось, все знали Хагрида; они приветственно махали ему руками и улыбались, бармен потянулся за стаканом, говоря:
«Как обычно, Хагрид?»
«Не могу, Том. Я по делу Хогвартса», – сказал Хагрид, хлопая Гарри по плечу, так что у того подогнулись коленки.
«Боже мой, – сказал бармен, всматриваясь в Гарри, – это – не может быть…» Внезапно в «Дырявом котле» стало совсем тихо.
«Нет, вы взгляните, – прошептал бармен, – Гарри Поттер… Какая честь». Он выбежал из-за стойки, бросился к Гарри и пожал ему руку со слезами на глазах.
«Добро пожаловать, мистер Поттер, добро пожаловать». Гарри не знал, что ответить. Все смотрели на него. Старушка с трубкой пыталась затянуться, не чувствуя, что трубка погасла. Хагрид сиял. В следующий момент заскрипели стулья, и Гарри обнаружил, что пожимает руки всем, кто был в «Дырявом котле».
«Дорис Крокфорд, мистер Поттер, не могу поверить, что, наконец, познакомилась с вами».
«Я так счастлив, мистер Поттер, так счастлив».
«Всегда хотел пожать вашу руку – я трепещу».
«Я в восхищении, мистер Поттер, просто не могу выразить, фамилия Диггл, Дедалус Диггл».
«Я вас видел раньше! – сказал Гарри, и шляпа Диггла свалилась на пол от радости. – Вы однажды поклонились мне в магазине».
«Он помнит! – вскричал Дедалус Диггл, оборачиваясь. – Вы слышали? Он меня помнит!» Гарри продолжал пожимать руки – Дорис Крокфорд подходила уже не первый раз. Бледный молодой человек очень нервно протолкался вперед. Один его глаз подергивался.
«Профессор Квиррелл! – сказал Хагрид. – Гарри, профессор Квиррелл преподает в Хогвартсе».
«По-по-поттер, – заикаясь, произнес профессор Квиррелл, хватая Гарри за руку, – н-не могу в-выразить, к-к-как я рад, в-вас вст-третить».
«Какую магию вы преподаете, профессор Квиррелл?»
«За-защиту от тё-тёмных сил, – пробормотал профессор Квиррелл, как будто с неохотой вспоминая. – Н-не то, что б-бы она в-вам треб-буется, а, Поттер? – он нервно засмеялся. – В-вы за формой и к-книгами, не так ли? Мне тоже н-надо купить к-книгу про вамп-пиров», – было похоже, что эта мысль его ужасает. Но остальные не дали профессору Квирреллу поговорить с Гарри. Десять минут ушло на то, чтобы распрощаться со всеми. Наконец, Хагрид пробился через общий шум.
«Надо топать – у нас много покупок. Пошли, Гарри». Дорис Крокфорд пожала Гарри руку в последний раз, и Хагрид вывел его через бар в маленький, огороженный дворик, где не было ничего, кроме мусорного бака и сорняков. Хагрид подмигнул Гарри.
«Говорил тебе, а? Говорил, что ты знаменитый. Даже профессор Квиррелл трепетал при встрече с тобой. Хотя он конечно всегда трепещет».
«Он все время так нервничает?»
«О да. Бедный парень. Гениальные мозги. С ним все было о’кей, когда он читал книжки, а потом выбрался на годик, чтобы набраться опыту. Говорят, он встретил вампиров в Черном лесу, а потом были проблемы с ведьмой – он очень изменился. Боится собственных учеников, боится своего предмета, где мой зонт?» Вампиры? Ведьмы? У Гарри голова шла кругом. Хагрид тем временем считал кирпичи на стене над мусорным баком.
«Три вверх… Два в сторону, – прошептал он. – Хорошо, отойди, Гарри». Он три раза ударил в стену кончиком зонта.
Кирпич, до которого он дотронулся, дрогнул – изогнулся – в середине появилось маленькое отверстие – оно росло и росло – и в следующую секунду они оказались перед аркой, достаточно широкой даже для Хагрида, перед аркой на вымощенную булыжником улицу, которая поворачивала и пропадала из виду.
«Добро пожаловать, – сказал Хагрид. – На Диагон аллею». Он усмехнулся в ответ на удивление Гарри. Они прошли под аркой. Гарри быстро посмотрел через плечо и увидел, что арка опять превратилась в твердую стену. Солнце играло на груде котлов рядом с ближайшим магазином.
«Котлы – Все Размеры – Медь, Латунь, Олово, Серебро – Самопомешиваюшиеся – Складные» – было написано на табличке.
«Тебе понадобится котелок, – сказал Хагрид. – Но сначала нужно забрать денежки». Гарри мечтал, чтобы у него было еще восемь глаз. Он крутил головой во все стороны, пока они шли по улице, пытаясь разглядеть все сразу: магазины, предметы на улице, людей, делающих покупки. Полная женщина рядом с аптекой качала головой, когда они проходили мимо, и говорила:
«Печень дракона, семнадцать сиклей за унцию, они с ума сошли…» Низкие слабые крики доносились из темного магазина, вывеска на котором гласила: «Большой совиный магазин Ейлопса – Золотистые, Ушастые, Амбарные, Коричневые и Полярные совы». Несколько мальчиков возраста Гарри торчали, как пришитые, возле витрины с метлами.
«Смотри, – услышал Гарри, – Нимбус-2000 – самая быстрая…» Были магазины, продающие мантии, магазины, продающие телескопы и странные серебряные инструменты, которые Гарри никогда не видел, витрины, забитые бочонками с селезенками летучей мыши и глазами угря, неустойчивыми кипами книг с заклинаниями, писчими перьями и свитками пергамента, бутылочками с зельями, лунными глобусами…
«Гринготтс», – сказал Хагрид. Они дошли до снежно-белого здания, возвышавшегося над магазинами. Рядом с полированными бронзовыми дверями, одетый в алую униформу с золотом, стоял…
«Да, это гоблин», – тихо пояснил Хагрид, пока они поднимались по белым ступеням. Гоблин был примерно на голову ниже Гарри. У него было смуглое, умное лицо, бородка клинышком и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Он поклонился, когда они зашли внутрь. Они увидели еще одни двери, на этот раз серебряные, с выгравированными словами:
Входи, незнакомец, но думай о том,
Что жадного вора не выпустят вон,
Что те, кто чужое берут задарма,
Те после отплатят всю цену сполна.
И если ты ищешь в том, что мы храним,
Предмет, никогда не бывавший твоим,
То, вор, проникающий тайно, учти:
Не только сокровище можешь найти.
«Вот я и говорю, надо быть сумасшедшим, чтобы додуматься их ограбить», – сказал Хагрид. Двое гоблинов поклонились им, когда они проходили через серебряные двери в огромный мраморный зал. Еще около сотни гоблинов сидели на высоких табуретах за длинной стойкой, записывали что-то в счетоводных книгах, взвешивали монеты на латунных весах, изучали драгоценные камни под лупой. Двери, ведущие из зала, невозможно было сосчитать, еще больше гоблинов с людьми заходили и выходили из них. Хагрид и Гарри пробрались к стойке.
«Доброе утро, – сказал Хагрид свободному гоблину. – Мы пришли снять немножко деньжат со счета мистера Поттера».
«У вас есть его ключ, сэр?»
«Где-то был», – сказал Хагрид и начал выкладывать содержимое карманов на стойку, рассыпав горсть заплесневелых собачьих галет на счетоводную книгу гоблина. Гоблин поморщился. Гарри наблюдал, как гоблин справа взвешивает кучку рубинов, размером с крупные угольки.
«Вот он», – сказал Хагрид наконец, вынимая маленький золотой ключ. Гоблин придирчиво осмотрел его.
«Кажется, он в порядке».
«И у меня есть письмо от профессора Дамблдора, – сказал Хагрид, важно выпячивая грудь. – Оно по поводу Сами-Знаете-Чего в подвале семьсот тринадцать».
Гоблин тщательно прочитал письмо.
«Очень хорошо, – сказал он, возвращая его Хагриду. – Я сейчас найду кого-нибудь, кто проводит вас в оба подвала. Грифук!» Грифук тоже был гоблином. Когда Хагрид запихнул собачьи галеты обратно в карман, они с Гарри последовали за Грифуком в еще одну дверь из зала.
«А что это Сам-Знаешь-Что в подвале семьсот тринадцать?» – спросил Гарри с любопытством.
«Не могу тебя просветить, – сказал Хагрид таинственно. – Это большой секрет. Дело Хогвартса. Дамблдор доверился мне. Сказать тебе будет стоить мне больше, чем просто потеря работы». Грифук придержал для них дверь. Гарри, ожидавший снова увидеть мрамор, был удивлен. Они стояли в узком каменном коридоре, освещенном факелами. Чуть дальше он понижался, и в полу появлялись рельсы. Грифук свистнул, и маленькая тележка стремительно кинулась к ним. Они забрались в нее – Хагрид с трудом – и отправились. Сначала они пробирались через лабиринт кривых коридорчиков. Гарри пытался запомнить: налево, направо, направо, налево, прямо, налево – но это было невозможно. Дребезжащая тележка, казалось, знала свой путь, потому что Грифук не управлял ей. Глаза Гарри слезились от холодного воздуха, но он не закрывал их. Однажды ему показалось, что он увидел язык огня в одном из коридоров, но когда обернулся посмотреть, не дракон ли это, было уже поздно… они спускались все глубже и глубже, мимо мелькнуло подземное озеро с огромными сталактитами и сталагмитами, растущими из пола и потолка.
«Я никогда не знал, – крикнул Гарри Хагриду сквозь шум тележки, – в чем разница между сталактитом и сталагмитом?»
«В сталагмите есть буква „М“ – сказал Хагрид. – И не спрашивай меня сейчас, а то мне будет плохо». Он и в самом деле приобрел зеленый цвет и, когда тележка, наконец, остановилась рядом с маленькой дверью в стене коридора, Хагриду пришлось опереться на стену, чтобы колени перестали дрожать. Грифук отпер дверь. Из-за нее выползло большое облако зеленого дыма и когда оно рассеялось, Гарри шумно втянул воздух. Внутри лежали россыпи золотых монет. Колонки серебра. Кучи маленьких бронзовых Кнутов.
«Все твое», – улыбнулся Хагрид. Все Гарри – это невероятно. Десли не знали об этом, иначе отобрали бы все у него все не успел бы он и глазом моргнуть. Как часто они жаловались, что Гарри стоит им кучу денег? И все это время у него было маленькое состояние глубоко под Лондоном. Хагрид помог Гарри переложить немного в сумку.
«Золотые – это галлеоны, – объяснил он. – Семнадцать серебряных сиклей – это галлеон, двадцать девять кнутов – это сикль, все очень просто. Ну думаю, этого тебе хватит на пару семестров, остальное пусть хранится здесь, – он повернулся к Грифуку. – Подвал семьсот тринадцать теперь, и не могли бы вы ехать помедленней?»
«Только одна скорость», – отрезал Грифук. Теперь они ехали вниз и набирали скорость. Воздух становился все холодней и холодней, с каждым стремительным поворотом. Они громыхая промчались над ущельем, и Гарри свесился из тележки, пытаясь разглядеть дно, но Хагрид застонал и втащил его обратно за шиворот. У подвала номер семьсот тринадцать не было замочной скважины.
«Отойдите», – сказал Грифук строго. Он дотронулся до двери своим длинным пальцем, и она просто исчезла.
«Если бы кто-нибудь кроме гринготтских гоблинов попытался это сделать, его бы просто протащило сквозь дверь в ловушку», – сказал Грифук.
«Как часто вы проверяете, есть ли кто-то внутри?» – спросил Гарри.
«Примерно каждые десять лет», – сказал Грифук с издевательской ухмылкой. Гарри был уверен, что внутри находится что-то сверхъестественное, раз принимаются такие меры безопасности, ожидая увидеть, по меньшей мере, горы украшений, – но сперва он подумал, что там вообще пусто. Но потом он увидел невзрачный маленький пакет, завернутый в коричневую бумагу, на полу. Хагрид подобрал его и запихнул внутрь своего огромного плаща. Гарри жутко хотелось узнать, что это такое, но он знал, что лучше не спрашивать.
«Пойдем обратно в эту чертову тележку, и не болтай со мной на обратной дороге, лучше, если я подержу рот на замке», – сказал Хагрид. Еще один дикий рейс, и они стояли, жмурясь от яркого света на пороге Гринготтс. Гарри не знал, куда кидаться теперь, когда у него была полная сумка денег. Ему не надо было знать, в каком соотношении галлеоны меняются на фунты, чтобы понимать, что он держит в руках больше денег, чем у него было за всю жизнь. Даже больше, чем было у Дадли.
«Можем смотаться тебе за формой, – сказал Хагрид, кивая в сторону вывески
«Мадам Малкин – одежда на все случаи жизни». – Ты не возражаешь, если я сбегаю в «Дырявый котел»? Ненавижу эти тележки в Гринготтс». Он все еще выглядел больным, поэтому Гарри вошел к мадам Малкин один, очень волнуясь. Мадам Малкин была коренастой улыбающейся колдуньей, одетой во все розово-лиловое.
«Хогвартс, да? – сказала она, когда Гарри открыл рот. – Просто столпотворение. С одного молодого человека снимают мерку прямо сейчас». Сзади на табурете стоял мальчик с худым и острым лицом, а вторая колдунья закалывала булавками подол его длинной черной мантии. Мадам Малкин поставила Гарри на соседний табурет, натянула ему на голову черную мантию и начала подворачивать его на нужную длину.
«Привет, – сказал мальчик. – Тоже в Хогвартс?»
«Да», – сказал Гарри.
«Мой папа покупает мне учебники тут рядом, а мама смотрит волшебные палочки дальше по улице, – продолжал мальчик. Он говорил однотонно и холодно, лениво растягивая слова. – А потом я потащу их смотреть на метлы. Я не понимаю, почему первачкам не разрешают привозить свои. Я думаю, мне удастся убедить отца достать мне одну и я протащу ее как-нибудь». Гарри сразу же вспомнил о Дадли.
«У тебя есть метла?» – продолжал мальчишка.
«Нет», – сказал Гарри.
«Совсем не играешь в квиддитч?»
«Нет», – опять сказал Гарри, думая, что такое квиддитч?
«А я да – отец говорит, будет просто преступлением, если меня не возьмут в команду моего колледжа, и я могу сказать, что согласен. Ты знаешь, в каком ты будешь колледже?»
«Нет», – сказал Гарри, чувствуя себя идиотом.
«Ну, никто не знает, пока не попадет туда, ведь правда, но я знаю, что буду в Слитерине, там училась вся наша семья – представь, попадешь в Хаффлпафф, я думаю, я свалю тогда, а ты?»
«Ммм», – только и ответил Гарри, желая сказать что-нибудь более интересное.
«Эй, взгляни на того мужика!» – внезапно сказал мальчишка, кивая на витрину. Там стоял Хагрид, подмигивая Гарри и показывая на два большущих мороженых, с которыми в магазин было нельзя.
«Это Хагрид, – сказал Гарри, радостно сознавая, что знает то, чего этот парень не знает. – Он работает в Хогвартсе».
«А, – сказал мальчишка, – я слышал о нем. Кем-то вроде слуги, да?»
«Хранителем ключей», – поправил его Гарри. Мальчишка нравился ему все меньше и меньше с каждой минутой.
«Точно. Я слышал он как дикарь – живет в хижине возле школы, время от времени напивается, пытается колдовать и зажигает костер в своей постели».
«А я думаю, он великолепен», – отрезал Гарри.
«Правда, – протянул мальчик с легкой усмешкой. – Почему он с тобой? Где твои родители?»
«Они умерли», – сказал Гарри коротко, ему не хотелось посвящать этого парня в детали.
«Ой, мне жаль, – вздохнул последний, хотя в голосе не было ни капли сожаления. – Но они были нашего сорта, да?»
«Они были волшебником и волшебницей, если ты это хочешь сказать».
«Мне кажется, им вообще не следует принимать людей другого сорта, как ты думаешь? Они другие, их никогда не воспитывали по-нашему. Некоторые даже не слышали о Хогвартсе, пока не получили письма. Я думаю, нужно обучать только потомков древних волшебных семей. Как твоя фамилия, кстати?» Но прежде чем Гарри смог ответить, мадам Малкин сказала:
«С тобой все, дорогой», и Гарри совсем не огорченный, схватился за этот предлог прекратить разговор и слез с табурета.
«Ну, тогда увидимся в Хогвартсе», – сказал мальчишка. Гарри молча уплетал мороженое, которое ему купил Хагрид (шоколад с малиной и ореховой стружкой).
«Что случилось?» – спросил Хагрид.
«Ничего», – солгал Гарри. Они остановились, чтобы купить пергамент и перья. Гарри немножко развеселился, когда обнаружил чернила, меняющие цвет при письме. Когда они выходили из магазина, он спросил:
«Хагрид, что такое квиддитч?»
«Черт, Гарри, я забываю, как мало ты знаешь – не знать, что такое квиддитч!»
«Не заставляй меня чувствовать себя еще хуже», – сказал Гарри. Он рассказал Хагриду о мальчике у мадам Малкин.
«… и он сказал, что дети из семей магглов не должны обучаться».
«Ты не из семьи магглов. Если бы он знал, кто ты – он вырос с твоим именем, если его предки маги. Ты же видел, как тебя приняли в „Дырявом котле“, когда ты там объявился. Да и вообще, что он об этом знает, лучшие волшебники, которых я видел, происходили из самых обычных магглских семей, возьми, к примеру, свою мать! И посмотри, какая у нее сестра!»
«Так что такое квиддитч?»
«Это наш спорт. Волшебный спорт. Это – это как футбол в магглском мире – все следят за играми – игроки летают на метлах и орудуют четырьмя мячами – сложновато вот так объяснить правила».
«А что такое Слитерин и Хаффлпафф?»
«Это колледжи. Их четыре. Все говорят, Хаффлпафф самый бесполезный, но…»
«Держу пари, я попаду в Хаффлпафф», – сказал Гарри мрачно.
«Лучше Хаффлпафф, чем Слитерин, – произнес Хагрид печально. – Еще ни один волшебник или волшебница не стали темными, не побывав в Слитерине. Сам-Знаешь-Кто, например».
«Вол-, то есть Сам-Знаешь-Кто учился в Хогвартсе?»
«Давным-давно», – сказал Хагрид. Они купили Гарри учебники в магазине под названием «Завитки и Кляксы», где полки были до потолка забиты книгами, большими, как гранитные плиты в кожаном переплете; книгами, размером с почтовую марку в шелковой обложке, книгами, с забавными значками и даже книгами, в которых ничего не было. Даже никогда не читавший Дадли сошел бы с ума от желания получить такую книжку. Хагриду с трудом удалось оттащить Гарри от «Проклятий и контрпроклятий (заколдуйте своих друзей и одурманьте своих врагов новейшими методами мщения: выпадением волос, ватностью ног, прилипанием языка и многим, многим другим…)» профессора Вендета Виридиана.
«Я хочу найти, как проклясть Дадли», – упирался Гарри.
«Я не сказал бы, что это плохая идея, но ты не должен использовать магию в мире магглов, за исключением редких случаев, – урезонивал его Хагрид. – И к тому же, ты пока не сможешь в них разобраться, тебе нужно еще долго учиться, пока ты достигнешь этого уровня». Еще Хагрид не разрешил Гарри купить большой золотой котел («в твоем списке сказано – оловянный»), но они купили хорошие весы, чтобы взвешивать ингредиенты для настоек и складной латунный телескоп. Потом они зашли в аптеку, где было бы очень уютно, если бы не ужасающий запах: смесь тухлых яиц и гнилой капусты. На полу стояли бочонки с разными скользкими штуковинами; банки с травами, кореньями и яркими порошками выстроились по стенам; связки перьев, нитки с нанизанными клыками и когтями свисали с потолка. Пока Хагрид покупал у мужчины за прилавком компоненты обычных настоек, Гарри изучал серебряные рога единорогов за двадцать один галлеон каждый и маленькие черные глазки жуков (пять кнутов – ковшик). Выйдя из аптеки, Хагрид снова проверил список.
«Только волшебная палочка – а, я еще не купил тебе подарок на день рождения».
Гарри почувствовал, что краснеет.
«Ты не обязан…»
«Я знаю, что не обязан. Вот что я скажу, я куплю тебе зверушку. Не жабу, жабы вышли из моды давным-давно – и я не люблю кошек, у меня на них аллергия. Я подарю тебе сову. Все дети мечтают иметь сову, они страшно полезны, таскают почту и все такое». Через десять минут они вышли из
«Большого совиного магазина Ейлопса», в котором было темно и много шелеста и щелканья и огромных светящихся глаз. Гарри тащил клетку с большой полярной совой, спящей, засунув голову под крыло. Он благодарил, заикаясь, чувствуя себя профессором Квирреллом.
«Не стоит, – говорил Хагрид сипло. – Не думаю, что у тебя было много подарков, когда ты жил у Десли. Теперь к Олливандеру – единственное место, где продают волшебные палочки, и у тебя будет самая лучшая палочка». Волшебная палочка… Гарри ждал с нетерпением. Последний магазин был узким и темным. Облупившиеся золотые буквы над дверью гласили: «Олливандер: изготовители лучших волшебных палочек с 382 года до н.э.». Одна волшебная палочка лежала на выцветшей фиолетовой подушечке в пыльной витрине. Колокольчик зазвонил где-то в глубине магазина, когда они вошли внутрь. Это была маленькая комната, пустая, за исключением одного высокого стула, на который уселся Хагрид и стал ждать. У Гарри было странное чувство, как будто он вошел в библиотеку с очень строгими правилами; он проглотил множество новых вопросов, пришедших на ум, и принялся разглядывать узкие коробочки аккуратными столбиками подпиравшие потолок. Почему-то, по спине побежали мурашки. Сама пыль и тишина этого места, казалось, хранили какую-то таинственную магию.
«Добрый день», – произнес мягкий голос. Гарри подпрыгнул. Хагрид, должно быть тоже подпрыгнул, потому что стул издал громкий скрип, и Хагрид моментально оказался на ногах. Перед ними стоял старичок, его огромные бледные глаза светились как луны в полумраке магазина.
«Э, здравствуйте», – сказал Гарри неловко.
«Ах, да, – сказал старичок. – Да, да. Я так и думал, что скоро тебя увижу. Гарри Поттер, – он не спрашивал, он утверждал. – У тебя глаза твоей матери. Казалось, только вчера она заходила сюда, купить свою первую волшебную палочку. Десять с четвертью дюймов, свистящую при взмахе, ивовую. Хорошая палочка для волшебства». Мистер Олливандер придвинулся ближе. Гарри надеялся, что он моргнет. Серебристые глаза были похожи на змеиные.
«Твой отец, с другой стороны, предпочитал красное дерево. Одиннадцать дюймов. Гибкая. Чуть сильнее и хороша для преображения. Я говорю, твой отец предпочитал – на самом деле это палочка выбирает волшебника, конечно». Мистер Олливандер и Гарри стояли теперь почти нос в носу. Гарри видел свое отражение в этих туманных глазах.
«И это куда…»
Мистер Олливандер дотронулся длинным белым пальцем до шрама в форме молнии на лбу Гарри.
«Мне жаль, что я продал палочку, которая сделала это, – сказал он мягко. – Тринадцать с половиной дюймов. Сильная палочка, очень сильная, а в плохих руках… если бы я знал, что она собирается совершить в мире…» Он покачал головой и, к облегчению Гарри, заметил Хагрида.
«Рубеус! Рубеус Хагрид! Как я рад увидеть вас снова… Дуб, шестнадцать дюймов, довольно гибкая, не так ли?»
«Да, сэр, была», – сказал Хагрид.
«Хорошая палочка. Но я полагаю, ее сломали, когда вас исключили?» – внезапно строго сказал мистер Олливандер.
«Гм – да, сэр, – ответил Хагрид, переминаясь с ноги на ногу. – Хотя кусочки все еще у меня», – добавил он радостно.
«Но вы не используете их?» – спросил мистер Олливандер резко.
«О, нет, сэр», – быстро сказал Хагрид. Гарри заметил, что он крепко сжал свой розовый зонт.
«Гммм, – сказал мистер Олливандер, бросая на Хагрида пронизывающий взгляд. – Теперь – мистер Поттер. Дайте подумать, – он вытащил из кармана длинный сантиметр с серебряными делениями. – В какой руке ты держишь палочку?»
«Гм – в правой», – сказал Гарри.
«Вытяни руку. Вот так, – он измерил Гарри от плеча до пальцев, от запястья до локтя, от плеча до пола, от колена до подмышки и охват головы. Пока он измерял, он говорил. – В каждой волшебной палочке Олливандеров основная часть состоит из сильных магических компонентов. Мы используем гриву единорогов, хвостовые перья фениксов и струны сердца драконов. Нет ни одной олливандеровской палочки, похожей на другую, как нет одинаковых единорогов, фениксов или драконов. И, конечно, ты никогда не добьешься таких же результатов с волшебной палочкой другого мага». Гарри внезапно понял, что сантиметр, который мерил расстояние между ноздрями делает это самостоятельно. Мистер Олливандер порхал вокруг полок, снимая коробочки.
«Думаю, хватит, – сказал он, и сантиметр кучкой упал на пол. – Вот, мистер Поттер. Попробуйте эту. Бук и струны драконова сердца. Девять дюймов. Приятная и гибкая. Просто возьмите и взмахните». Гарри взял палочку и (чувствуя себя идиотом) помахал ей немножко, но мистер Олливандер почти сразу же выхватил ее и его руки.
«Клен и перья феникса. Семь дюймов. Превосходная. Попробуйте…» Гарри попробовал, но едва успел ее поднять, как мистер Олливандер выхватил и эту.
«Нет, нет – эбонит и грива единорога, восемь с половиной дюймов, пружинящая. Давайте, давайте, попробуйте эту». Гарри пробовал. И пробовал. Он не знал, чего ждет мистер Олливандер. Стопка опробованных палочек поднималась на стуле все выше и выше, но чем больше палочек доставал мистер Олливандер с полок, тем, казалось, счастливее он становился.
«Трудный покупатель, а? Не волнуйся, мы подберем тебе превосходную палочку где-то здесь… интересно… почему бы и нет… необычная комбинация… остролист и феникс, одиннадцать дюймов, хорошая и гибкая».
Гарри взял палочку. Он почувствовал неожиданное тепло в пальцах. Он поднял ее над головой и взмахнул, и поток красных и желтых искр вспыхнул в пыльной комнате как фейерверк, отбрасывая танцующие пятна света на стены. Хагрид гикал и хлопал, а мистер Олливандер воскликнул:
«О, браво! В самом деле, великолепно… Так, так, так, как занимательно… как занимательно…» Он положил палочку для Гарри в коробку и завернул в коричневую бумагу, все еще бормоча
«Занимательно… занимательно…»
«Извините, – спросил Гарри, – но что занимательного?» Мистер Олливандер наградил его серебристым взглядом.
«Я помню каждую палочку, которую продал, мистер Поттер. Каждую. Случилось так, что феникс, перо которого в твоей палочке, дал еще одно перо – одно единственное. Это и в самом деле занимательно, что тебе была предназначена эта палочка, в то время как ее брат стал причиной этого шрама». Гарри сглотнул.
«Да, тринадцать с половиной дюймов. Тис. И правда занимательно, как такие вещи случаются. Палочка выбирает мага, запомни… Думаю, нам стоит ожидать великих дел от тебя, мистер Поттер… В конце концов, Тот-Кого-Нельзя-Называть-По-Имени совершал великие вещи – ужасные, да, но великие». Гарри поежился. Он не был уверен, что мистер Олливандер ему очень нравится. Он заплатил семь галлеонов за свою палочку и мистер Олливандер с поклоном проводил их из магазина. Послеполуденное солнце висело в небе, когда Хагрид и Гарри пошли обратно по Диагон аллее, обратно через стену, обратно через Дырявый Котел, сейчас пустой. Гарри молчал, пока они шли по дороге; он даже не заметил, как много людей косились на них в метро, из-за свертков всевозможной формы и снежно-белой совы, спящей в клетке на коленке у Гарри. Вверх по эскалатору на Паддингтонский вокзал; Гарри понял, где они, когда Хагрид похлопал его по плечу.
«Есть время перекусить до отхода поезда», – сказал он.
Он купил Гарри гамбургер, и они присели на пластиковые сиденья и поели. Гарри смотрел по сторонам. Все казалось таким странным и незнакомым.
«Ты в порядке, Гарри? Что-то ты долго молчишь», – сказал Хагрид. Гарри не был уверен, что сможет объяснить. У него был лучший день рождения в жизни, и все-таки… он пожевал гамбургер, подбирая слова.
«Все думают, я особенный, – сказал он наконец. – Все эти люди в Дырявом Котле, профессор Квиррелл, мистер Олливандер… Но я ничего не знаю о магии. Как они могут ожидать что-то сверхъестественное? Я знаменит, а я даже не помню из-за чего. Я не знаю, что случилось, когда Вол-, то есть, я хочу сказать, в ту ночь, когда погибли мои родители». Хагрид наклонился через стол. Сквозь густую бороду и брови виднелась очень добрая улыбка.
«Не волнуйся, Гарри. Ты быстро научишься. Все сначала учатся в Хогвартсе, все будет в порядке. Будь собой. Это трудно, я знаю. Ты выделяешься, а это всегда трудно. Но тебе будет здорово в Хогвартсе, как мне было, да и сейчас тоже, на самом деле». Хагрид посадил Гарри на поезд, который должен был отвезти его обратно к Десли, и протянул ему конверт.
«Твой билет в Хогвартс, – сказал он. – Первого сентября – вокзал Кинг Кросс – на билете все написано. Какие-нибудь проблемы с Десли пошли мне письмо своей совой, она знает, где меня найти… Увидимся, Гарри».
Поезд тронулся. Гарри хотел смотреть на Хагрида, пока он не исчезнет из виду; он поднялся с места и прижался носом к стеклу, но когда моргнул, Хагрид исчез.
