ШКОЛА «ПО МЕРКЕ»

Последовали ли этим советам преподавательские союзы, система национального образования⁷ Или они усмотрели в них лишь угрозу своим привилегиям? Чиновники системы национального образования оцениваются и оплачиваются в зависимости от того, в каких классах преподают (преподаватели старших классов — выше, чем те, кто преподает в младших). Таким образом, выходит, что опол­чаешься на настоящее феодальное государство, которое живет в соответствии с политикой наибольшего собственного удобства и наименьших сложностей для себя. Преподаватели, которые дейст­вительно хотят стать педагогами, истинными друзьями учеников, исполняют миссию. Теперь такое встречается все реже и реже. В учителях несформировано умение «вести за собой», их не готовят как руководителей. Именно поэтому стоит только предложить им покинуть кафедру и выйти в класс, как они уже не знают, что делать со своими руками и ногами, боятся, ничего не могут Не могут организовать пространство и жизнь в этом пространстве. А школьные начальники начнут придумывать правила безопасности. В коллежах двери закрыты с 16 часов до 24. И речи нет, чтобы остаться в школе для чего-нибудь, — там некому присмотреть за детьми, чтобы ничего не произошло

Образование все более и более бюрократизируется, и поэтому идеи его индивидуализации трудно применить на практике Даже если сознание учителей будет готово к подобным изменениям. Ми­нистерство национального образования считается наиболее закос­тенелым. Наибольшее количество изменении в нем происходило во время наиболее стабильных политических режимов, при де Голле, например. И все они ни к чему не привели

Школьные программы, при которых все дети должны быть оди­наковы и их знания должны соответствовать определенному уровню,

362

негуманны. Есть дети, способные к математике, они и в 9 лет могут решать задачи, которые другим под силу в 16. Есть дети, которые уже в 10 лет способны понять, что такое управление в экономике. Я бы предложила ввести дипломы — по главным дисциплинам — I, II и Ш степени, получить которые ребенок может в любом возрасте.

Я вижу таких детей, умирающих в школе от скуки, например, тех, кто уже умеет читать, а все равно должен сидеть в подготовительном классе и талдычить одно и то же. Им хочется на уроке читать. Так нет же, они должны выделять из текста существительное, прилагательное, глагол, искать дополнения... Есть и дети, обожающие грамматику; почему же не ввести экзамены по разным уровням знания грамматики? I, II, III уровень, а после того, как сдан IV-й, грамматикой больше в школе не занимаешься, но продолжаешь для себя и ста­новишься ученым-грамматистом. Почему бы нет? Но в школе выше уровня III и IV грамматику уже не преподают.

Некоторые дети в математике — ноль, и поэтому не могут перейти в следующий класс, хотя успевают по литературе, и по географии, и по истории. Для них еще придет время математики, а не придет — так и ладно!

Детям же предлагается быть во всем одинаковыми, и это чудо­вищно! Так же одинаково безвкусно бывает меню, составляющие которого нужно проглотить независимо ни от чего. И это отбивает интерес, упраздняет любопытство, стремление что бы то ни было делать своими руками и головой, развиваться самостоятельно.

Вероятно, какой-то выход может предложить развивающаяся технология, обучающие машины. Но в этом случае необходимо следить, чтобы не сокращались контакты учителя с учениками и чтобы учитель не перестал быть руководителем, не превратился бы в простого распределителя знаний. С любознательными учениками учителя, пред­положительно, должны будут разговаривать так: «А вот вы располагаете всеми возможностями поискать, подумать самостоятельно, — думайте, изобретайте, ищите, о результатах поиска доложите»; короче говоря, преподаватель должен оставаться руководителем поисков, быть рядом, обладая способностью направить в нужное русло любознательность и усилия детей, заинтересованных воспользоваться случаем и покорить свои выбранные самостоятельно «ступени».

Представим себе, что в некоторых школах можно весь год сдавать экзамены на ту или иную ступень по всем дисциплинам. Ученики бы по своему желанию записывались на них вне зависимости от

363

возраста, а сдав экзамен, получили бы диплом определенной степени, например, IV-й — по математике, V-й — по истории, Ш-й — по танцам, V-й — по политической экономии.

Людям нет смысла всю жизнь заниматься теми предметами, которые их заставляли учить. Именно поэтому я и утверждаю, что дети, которым нравится определенная дисциплина, могли бы только ею и заниматься в течение года, и они достигай бы в этой дисциплине — географии ли, рисовании — высоких показателей.

Чтобы начать внедрение в жизнь такого изменения школьной системы, не понадобится фундаментально перестраивать само наци­ональное образование — университеты выпускают достаточно спе­циалистов, которые могли бы стать руководителями таких школьных исследований. Волонтеры объединились бы вокруг одного проекта, и тогда школа впервые смогла бы действительно отвечать требованиям полноценного образования детей и приобретения ими знаний. Госу­дарство создало бы постоянный центр по проверке уровня знаний учащихся (а также и навыков ручного труда — столярного дела, слесарного). Возникло бы место, где можно постоянно проводить экзамены, одно — для всех регионов. И после этого Центра дети независимо от возраста могли бы иметь дипломы разных степеней по разным специальностям, в подтверждение чего получали бы «би­леты», которые выдавались бы им по месту учебы. И так как дети часть времени работали бы самостоятельно, школы должны были бы измениться тоже. Сами дети выбирали бы себе книга, которые рекомендовали бы им учителя и эксперты, руководители данной дис­циплины, или брали бы их в библиотеках, мастерских. В этом случае школы действительно стали бы родным домом для юношества, их домом.

Дети могли бы заниматься не только в школе для подготовки к той или иной дисциплине.

Ничего бы в основе не менялось, потому что в области образования невозможно существование единого мнения. Но такой Центр мог бы иметь общеевропейское значение, и преподавание по разным дисциплинам вполне могло бы вестись на разных языках. И возможно, заглох бы конфликт между частным образованием и государственным.

Посещение традиционных уроков было бы факультативным. Все равно остались бы школы, работающие по-старому, со старым рас­писанием, потому что родители «ретро» хотели бы, чтобы их дети получали такое же образование, как они сами. Но было бы достаточно и других школ, где посещение уроков было бы не обязательным,

364

за исключением тех предметов, которые выбрали бы сами дети и подтвердили бы на определенное время свое посещение.

А если хочется сохранить классы, ученик смог бы их «перепрыгивать», сдавая тот или иной предмет, как это принято при обучении музыке, в консерватории.

Не нужно замыкать ребенка исключительно в понятие «детство», нужно было бы создать министерство Молодежи, в котором бы воспитание было разграничено с образованием, приобретение зна­ний — с формированием личности. Но обычно воспитание и об­разование не разграничивают, и образование являет собой сплошной инструктаж.

Невероятно, но факт, до какой степени человек любопытен, на удовлетворение своего интереса он не жалеет никаких сил, хотя, зачастую, предмет и не стоит того... Любопытство, как аппетит — им не покомандуешь.

Воспитание могло бы быть доверено министерству Молодежи и Спорта, которое отвечало бы за формирование тела и духа. И здесь должны бы были быть «задействованы» все уровни культуры: музыка, танец, искусства, включая и технические, физическое совершенство­вание, умение делать что-то руками, интеллектуальные дисциплины. Да и не только те дисциплины, по которым должны вручаться дипломы. Ребенок или подросток мог бы заниматься и многим другим, будь только у него на это время, желание и человек, который захотел бы с ним работать в этом направлении.

То же, что выходит за рамки национального образования, стало бы относиться к министерству высшей школы, которое должно было бы взять на себя контроль за уровнем знаний, образование взрослых и систему непрерывного образования, в частности, подготовку не только педагогов-воспитателей, но и педагогов-специалистов высокой квалификации в своей области знания; возраст в приобретении знаний той или иной ступени — не помеха. К примеру, ботаника: есть люди, буквально пылающие страстью к растениям... Не исключено, что именно эта странная склонность позволит им стать очень зна­ющими в этой области; аналогично в отношении страсти к зоологии, биологии, химии, физике и ее подразделам, причем для этого вовсе не обязательно углубленное изучение общих дисциплин. Нужно видеть увлеченность, с какой дети смотрят фильмы о животных! Ученик же, проявляющий повышенный интерес к дисциплине, отсутствующей в программе начальной или средней школы, обязан проводить дни напролет на уроках, которые его не интересуют, и только вечером заниматься тем, что надо и хочется ему.