Предисловие №2 2 страница

Часто родители, действуя с самыми лучшими побуждениями, допускают ошибку просто потому, что не придают большого значения каким-то словам или поступкам. А в пространстве сознания ребенка действуют иные масштабы и пропорции. Одна из мам во время беседы со мной сосредоточилась на воспоминаниях десятилетней давности и неожиданно для себя точно осознала момент потери контакта с собственным десятилетним сыном. Мальчик собирался на день рождения к своему лучшему другу и скопил денег на подарок. Часть денег ему дала мама. Выбор подарка занял полдня. В результате был приобретен великолепный кожаный футбольный мяч. Когда гордый сын показал его маме и назвал цену…

«Я не хотела, чтобы он оказался в дурацкой ситуации и попыталась объяснить сыну, что не прилично дарить подарки по цене сопоставимые с зарплатой родителей. Сын пытался оправдать, но я не вняла, а он был послушным… В конце концов он отправился на день рождения вообще без подарка. Через несколько дней я нашла этот футбольный мяч в шкафу. Он был истыкан ножом.»

С этого момента началось отчуждение. Мама не поняла, а десятилетний ребенок не смог связно объяснить.

«Мой сын смог разобраться со своими обидами и простить мне историю с мячом только тогда, когда у него появился собственный ребенок и он смог понять мотивы моих поступков.»

Как видите, объяснение все-таки произошло, но только через 10 лет. Сколько времени уже было упущено. Кстати, по признанию мамы, ее мальчик вообще перестал делать подарки, даже в виде цветов любимой девушке. Одно ничтожное по взрослым понятиям событие наложило значительные внутренние ограничения на растущую личность. Всего этого могло бы не произойти, если бы мама оказалась не такой сильной или менее искушенной в правилах хорошего тона, ну, а главное, сумела бы посмотреть на происходящее глазами своего сына. Надо было потратить чуть больше времени для обсуждения проблемы мяча и зарплаты и сначала увидеть ее в масштабах сознания сына. Уверен, что если бы это произошло, то для мамы не составило бы особого труда прийти к компромиссу. А это, в свою очередь оставило бы открытой дверь для дальнейшего глубокого общения.

НА НЕПОЗНАННОЙ ТЕРРИТОРИИ

В общем-то, мы очень мало знаем. Мы предполагаем, что некая программа заложена в ребенка от природы и отвечает она за избирательность, скорость и качество отбора информации, а также, возможно, влияет на те выводы и открытия, которые будут сделаны.

Даже повседневный опыт, похоже, наслаивается в соответствии с этой программой, или, увы, под воздействием занесенного вируса «страха», «ненависти» или «обиды».

(Грубое вмешательство увеличивает вероятность сбоев и вирусов.)

Как их исправлять мы практически не знаем, поэтому лучше не совершать ошибок.

Научиться программированию компьютера в миллион раз легче, чем понять логику развития младенца. Но для серьезной работы к компьютерам подпускают только одаренных и образованных, а к детям…

Поэтому все-таки попытаемся слепить что-то вроде простейших правил использования и профилактики для пап и мам.

Итак, каждый день младенца полон открытий. Сделанные открытия оставляют в сознании отпечаток на всю жизнь и не подлежат удалению. Вполне в соответствии с законами диалектики, большое количество открытий приводит к качественным изменениям в мировоззрении вашего ребенка. А иногда, как было видно из приведенного выше примера, хватает и одного слова, чтобы родилась новая личность.

(В одной из следующих глав мы остановимся на интересном феномене - старая личность никуда не исчезает, а помещается внутри новой личности, как матрешка. По мере потребности информация из внутренних матрешек подается на поверхность и человек, даже не понимая, откуда что взялось, начинает вести себя в соответствии с образцами своего раннего детства.)

«Нам лишь кажется, что мы живем непрерывно. Фотону, быть может, тоже мнится, что он – частица, но мы-то знаем – он еще и волна. Тот ли я копался в песочнице? Тот ли я зубрил ночами, впихивая в голову знания, никогда не потребовавшиеся в жизни? Атомы моего тела сменились несколько раз, все, во что я верил, оказалось недостойным веры, все, что я высмеивал, оказалось единственно важным…Так почему же мы думаем, будто нам дана одна-единственная непрерывная жизнь? Все мы умирали много раз. Мальчик с невинными глазами, юнец, веселящийся ночами напролет, даже тот взрослый, нашедший всему в жизни ярлычок и место, - все они мертвы. Все они похоронены во мне, сожраны и переварены, вышли шлаком забытых иллюзий… Мы умираем и оживаем…Мы идем, зная, что мы – частица, но надеясь, что мы – волна.» (Сергей Лукьяненко «Спектр».)

Простим лирическому герою фантастического произведения некий излишний драматизм выражений и поспешность выводов. Герой с бластером в руке, спасающий мир и должен быть таким, иначе его облик не вызовет вспышки узнавания в сознании большинства читателей, а тогда не будет продаваться книга. Но на самом-то деле, мы не воспринимаем свою изменчивость (текучесть тела и сознания) как смерть и потерю. Что-то присутствует в человеке, обеспечивающее «непрерывность» его личности, что-то самое главное, позволяющее и дряхлому старцу смотреть на свое босоногое детство с ласковым и снисходительным узнаванием. Единая программа развития?

Душа?

Один преподаватель китежской школы защитил кандидатскую диссертацию «О духовном развитии школьников». Единственный вопрос, которого ему было предложено не касаться – это наличие ДУШИ в человеке. То есть, духовное воспитание есть, а ДУШИ нет. О ее наличии пока ученые не договорились. Впрочем, я тоже не могу предоставить доказательств, кроме чисто субъективных ощущений, что там, под всеми проклятым «бессознательным» есть оазис света и высшего смысла.

«Душа человека есть реальная субстанция», - эту истину, признанную всеми мировыми религиями и духовно-философскими учениями, еще раз повторил основоположник гуманно-личностной педагогики Ш.А.Амонашвили.

Предлагаю, хотя бы как допущение, принять рассуждение Ш. Амонашвили о том, что «Природа движется по пути обретения своей единственности и неповторимости в лице каждого Ребенка, по пути обретения заданной ему формы и наращивания заданных ресурсов». Остается, правда, нерешенным вопрос о том, «кем заданная?», но мы ограничиваем уровень нашего исследования признанием того, что ребенок приходит в мир с готовой программой.

Наиболее известным упоминанием об этой программе можно считать библейскую притчу о талантах. Ее мораль – греховно зарывать свои таланты в землю, то есть отказываться от подаренных свыше возможностей развития.

«Мы желаем любимым самого высокого, самого светлого, самого радостного. Мы не желаем им большего количества тусклой, мелкой радости; мы желаем им вырасти в такую меру, чтобы их радость была великая, чтобы в них была полнота жизни…Пусть будет самим собой настолько полно и прекрасно, как ему доступно.» (Антоний Сурожский «Человек перед Богом»)

Эту же идею, только другими словами высказывал осно воположник гуманистической психологии американец Абрахам Маслоу. Не выходя за грань научного поиска, он доказал, что нормальный человек должен стремиться к самореализации. Это означает «стремление человека стать всем, чем он способен стать, полностью реализовать свои потенциальные возможности». (А.Маслоу «Психология Бытия».)

Только раскрытие собственных талантов, достижение поставленных целей, свободное развитие и самореализация по большому счету и приносят человеку чувство счастья и полноты бытия. Рационально измерить эту степень полноты невозможно, но субъективно человек очень хорошо ее ощущает по состоянию того невесомого, не телесного элемента, который мы называем ДУШОЙ. Вспомните, как точно реагирует наш русский язык на это не научное понятие – «душа радуется», «наплевали в душу», «от полноты душевной». НО об этом в последней главе первой части…

КОГО МЫ ХОТИМ ВОСПИТАТЬ?

Какого будущего мы желаем для наших детей?

Помните анекдот эпохи застоя: «Оптимисты изучают английский, пессимисты - китайский, а реалисты – автомат Калашникова».

Среди моих знакомых был один мальчик, которого родители (горячие сторонники пацифизма) воспитывали в духе предельного миролюбия. Так вот, когда он попытался вступиться за девочку на танцах, то был избит. Избит очень серьезно. И в душе его поселились страх и жестокая обида. Но обида была направлена не на парней, которые били, а на добрых родителей, не предупредивших о такой возможности развития событий. Я вовремя успел вмешаться и отвел мальчишку (который теперь боялся ходить по улицам в одиночку) в секцию каратэ. Через год к нему вернулась уверенность в себе. Еще через несколько лет он закончил институт, устроился на высокооплачиваемую работу. Он ни разу больше не дрался. Я не видел парня настолько полного миролюбия и внутренней гармонии. Но и через десять лет он не бросил занятий рукопашным боем. Это стало его психологической опорой, без которой он бы, возможно и не выжил.

Каждая система воспитания, если она исходит из интересов ребенка, должна быть основана на реальной оценке общества, в котором ребенку предстоит жить. Наше общество «мало оборудовано» для людей не знающих, чего они хотят, для слабых и инфантильных, наивных и ленивых. Они, конечно, есть и в избытке, да еще как-то и устраиваются. Но я говорю, хотите ли вы такого будущего для своего ребенка? Другая крайность – выпустить в мир жадного, агрессивного хищника, готового на все ради власти и денег. Благодаря отечественному кинематографу их рассматривают чуть ли не как героев нашего времени. Но с эволюционной точки зрения, этот вид не имеет будущего. И «волки по крови своей» в цивилизованном «завтра» обречены на вымирание.

Мы в Китеже пытаемся растить детей, которые будут жить в России как рачительные хозяева. Для этого надо просто помочь ребенку увидеть и оценить в себе те качества, которые помогут трезво оценивать происходящее, отвечать за свою судьбу, преодолевать трудности, окружать себя достойными людьми и быть счастливым! Именно этого, по большому счету, желает каждый родитель для своего ребенка.

Когда мы чувствуем себя счастливыми?

Святослав с разбегу ударился головой о стену, обшитую пружинящей фанерой. Убедился, что больно, и боднул ее еще раз – для закрепления. На его лице при этом появилась задумчивая улыбка. Он сам приобрел этот опыт. В других случаях, когда я вмешивался, пытаясь оградить его от риска боли, он начинал протестующе орать. Маленькая личность стремится самостоятельно постигать суть окружающего мира. Этот процесс начинается задолго до появления речи, и уже на этой стадии ребенок инстинктивно защищает свое право на индивидуальную природу, отстаивая свое реальное Я.

Несколькими страницами выше я уже использовал образ «текучести» по отношению к сознанию ребенка. Теперь я вынужден углубить аналогию. Как вода заполняет весь объем и ищет «куда бы пролиться», так и сознание ребенка заполняет все пространство отношений с родителями и близкими, пытаясь найти «лазейку».

«Наш мальчик все время ищет, где мы дадим слабину…То норовит лечь позже, то на час дольше мультфильмы посмотреть…Короче, все время раздвигает границы разрешенного, иногда просто дожимает нас.»

Так сказали мне одни знакомые, наделенные даром замечать окружающие закономерности. А я ответил им, что ребенок виноват в таком поведении не больше, чем вода подчиняющаяся универсальным законам физики. Интересно, что давление это осуществляется во все стороны, и как нам кажется, хаотично. Ребенок. Словно бросается на препятствия (материальные или психологические) всем телом, всей своей душой, иногда желая чего-то уж совсем нелепого или закатывая истерику по совсем незначимому поводу. Ребенок поистине заполняет весь объем окружающего мира. А как еще маленькая личность может убедиться в своих силах и познать мир «ДОСТОВЕРНО», если не задействуя все органы чувств?

Помните, Максимилиан Волошин писал: «…И начал, как дитя, ощупывать и взвешивать природу»?

Этому процессу постижения можно способствовать, но его очень опасно пытаться ускорить или остановить насильно.

При таком подходе, как мы говорим в Китеже, труд Учителя становится похожим на труд садовника и не имеет ничего общего с работой каменотеса.

Конечно, из желудя все равно не вырастет яблоня, а рябину не «перевоспитать» в вишню. Любая попытка такого рода, даже предпринятая с самыми лучшими намерениями, приведет к извращению внутреннего предназначения и, следовательно, к уродству.

Но, продолжая аналогию с садовником, необходимо защищать неокрепшее растение от вредителей, чужих сапог и засухи. Ну а растением в этом случае является личность ребенка. Ее главное свойство – непрекращающийся рост.

Помните у Стругацких – гений потребитель, у которого рост потребностей вполне удовлетворялся селедочными головами.

Так вот, мы совершенно не обязательно должны исходить из такого грустного сценария. Великий русский художник, путешественник и мыслитель Н.К. Рерих утверждал, что масштаб сознания нормального человека надо воспитывать с учетом беспредельности вселенной.

БЕСПРЕДЕЛЬНОСТЬ? ЭТО ТАК РИСКОВАННО!

На самом деле, родители и учителя, соседи и товарищи по играм, - все фактически заняты одним - вбиванием растущей личности в привычные рамки. Они стремятся отучить его совершать ошибки и делать самостоятельные выводы, торопят заучить набор всеми разделяемых истин и стереотипов. Это называется групповая идентичность. И она коренится в особенности человеческой психологии. По тому, как к нему относятся окружающие, ребенок начинает судить о себе сам. И вот, вместо обретения личного опыта – попытка подделаться под эталон.

Впрочем, все это не ново. Американский психолог Э. Эриксон выделяет «генетически предопределенные стадии» развития ребенка, отмечая их зависимость от присущих данному обществу ожиданий. Главное здесь - чувство устойчивости, не случайности и непрерывности своего Я.

И подтверждение этому растущая личность ищет в оценке окружающих. Как следствие - незащищенность и зависимость от чужого мнения. Вспомните историю Лары, которая в восьмом классе оказалась в «тусовке бритоголовых». Это исказило внутреннюю программу развития личности девочки, чуть было, не разрушив всю ее жизнь. Но я не рассказал всю историю Лары до конца. Там был еще один фактор – ее родители.

Лара: «В 3 классе я училась отлично, в пятом еще ничего, тихоней была. Сидела, все делала стабильно - доклады, уроки. (Но, как показала дальнейшая жизнь, она тяготилась ролью тихони.) Тогда же меня засунули в музыкальную школу. А я мечтала рисовать. Я просила, чтоб меня отдали в изостудию. Это было рядом. Я даже сама съездила и узнала условия приема. Но родители заставили заниматься музыкой. Я пианино ненавижу до сих пор. Там было грязно, орала училка по сольфеджо. Семь лет у меня к ней была личная неприязнь. Зачем меня заставляли заниматься музыкой, почему меня вообще никогда не слушали?

Родителям было просто некогда. Да и зачем разговаривать, если взрослые инстинктивно отождествляют свое Я с Я ребенка. Неизбежный вывод – «Я лучше знаю, что ему нужно в жизни». Спросите, почему? Получите невразумительный ответ – «я так считаю» или «меня самого так воспитывали».

Вернитесь к началу книги, перечитайте снова рассказ Лары о том, как, впервые ощутив свободу от родителей за границей, она вообще «слетела с нарезки» и перестала подчиняться. Я не могу осудить девочку. Ее всю жизнь вбивали в рамки, в которых было тесно ее живой самобытной природе, а она инстинктивно отстаивала свое право на реализацию собственной внутренней программы. Она сражалась за свободу. И не ее вина в том, что в самый уязвимый период перестройки личности рядом с ней оказались бритоголовые, которые смогли предоставить иллюзию защищенности и значимости.

На этой возрастной стадии для юной личности очень важно получать одобрение и поддержку коллектива как подтверждение своей значимости. Чаще всего такая поддержка оказывается одноклассниками. Но родители, будьте очень внимательны, если в школе что-то будет не складываться, то именно вы станете важнейшим убежищем и источником силы. Не обманите надежд ребенка, иначе потом вы с удивлением узнаете, что он нашел защиту и моральную подпитку в уличной банде или секте.

Вы не можете следить за ребенком весь день, но вы можете посвятить ему полчаса вечером для душевной беседы за чаем. Этого хватит, чтобы окинуть взглядом весь прожитый день, выделить главное, оказать поддержку, намекнуть на ошибки и даже выслушать исповедь. Лишь бы это стало необходимым элементом культуры вашего общения.

В случае с Ларой эта возможность была потеряна.

В Китеже, куда ее привезли родители, она получила новый круг общения. Познакомившись с учителями, почувствовала безопасность на уроках и стала хорошо учиться, с помощью новых подруг занялась своим внешним видом. Теперь она пишет картины и очень хорошие статьи в нашу интернет-газету. Кажется, у нее открылся талант журналиста. Теперь она сторонница гуманизма, здорового коллективизма и семейных ценностей. Над ее кроватью висит изречение Конфуция: «Добродетель никогда не останется в одиночестве».

Еще один пример из личного опыта.

В девятом классе я увлекся живописью и решил, что мне полезно будет все бросить и целиком посвятить себя картинам. По молодости лет судьбы Ван Гога и Гогена представлялись завидной романтичной альтернативой серым школьным будням. Когда я поделился своими планами с родителями, то они, если и пришли в ужас, то смогли не показать этого. Наоборот, моя мама уговорила одного профессионального художника взять меня в обучение. Этот милый человек научил меня писать масляными красками, а заодно и дал возможность поближе рассмотреть на собственном примере перспективы жизненного пути, на пороге которого я стоял. У меня дома до сих пор весят мои ученические работы. Я «похлебал романтики», познакомился с ее ближайшей подругой – безденежьем, научился чувствовать цвет в природе и чужих картинах. Но я также смог убедиться в ограниченности собственного таланта. Странно, чувство победы и обогащенности новым опытом смешалось с осознанием своей не предназначенности к выбранному пути. Я отказался от мечты о чердаке с холстами и натурщицами.

(Спасибо мама, что ты не спровоцировала необдуманных шагов глухими запретами, а дала мне возможность НА СОБСТВЕННОМ ОПЫТЕ убедиться в том, что для меня этот путь закрыт.)

СТРЕМЛЕНИЕ К ДОБРУ КАК ПРИЗНАК ПСИХИЧЕСКОГО ЗДОРОВЬЯ

(практические советы для тех, кто обременен деньгами и властью)

Родители считают себя вправе творить образ будущего своих детей, словно перед ними не личности, а чистые листы бумаги. Этот Образ будущего для ребенка извлекается из прошлого (то есть, собственной памяти) родителей, туда же добавляется жизненный опыт друзей и все это сдабривается приправой из нереализованных мечтаний. Но дети не хотят ЭТО ЕСТЬ! Они не хотят реализовывать чужой план.

Мы в Китеже называем этот феномен "эффектом манной каши". Я помню, как сильно не любил манную кашу, но моя бабушка кормила меня ей, считая, что это очень полезно. Почему она так считала? Думаю, что в детстве ее тоже кормили манной кашей. Теперь у меня свои дети и что-то в моем сознании настоятельно советует кормить их этой когда-то ненавистной мне манной кашей.

Прямой вопрос родителям:

А задавались ли вы вопросом, насколько ваш план соответствует божественному плану самореализации, который заложен в ребенка с рождения в виде талантов, наклонностей и неосознанных стремлений? Почему вы думаете, что ваш план – должен обязательно стать его планом?

При этом как-то забывается, что на дворе 21 век, можно сказать иная цивилизация, и мир, который отпечатывается в сознании ребенка, не имеет ничего общего с окаменевшими стереотипами в мозгах взрослого. Иногда попытка создать свою копию вызывается стремлением компенсировать собственные провалы - " пусть получат то, что я не успел". Такая позиция мешает самому взрослому объективно рассмотреть, что же реально происходит в душе малыша, какие цели ставит его суверенное сознание, к чему стремится и чего хочет избежать. К тому же, ни один нормальный родитель не в состоянии проконтролировать точность и добросовестность исполнения заданного им плана. Поэтому война заданного по приказу плана с внутренним, не осознанным планом развития ребенка будет все равно проиграна родителями. Последствия этой войны также очевидны - неврозы, равнодушие, затаенная злоба, инфантилизм и черт его знает, что еще.

Самые серьезные психологические травмы родители наносят, пытаясь сломать сопротивление ребенка, и делается это «ради его же блага».

Как не вспомнить выражение «душить в объятиях»? Наш многолетний опыт работы с проблемными детьми из московских семей показывает, что в их слабости, инфантильности, равнодушии к собственной жизни почти во всех случаях виноваты родители.

Все начинается с того самого «эффекта манной каши», о котором мы уже говорили. Заботливые родители неосознанно пытаются воплотить в детях свои собственные программы. Для этого, они контролируя каждый шаг и слово своих обожаемых чад. Пусть это делается мягко, пусть это делается во имя ребенка, но, учитывая авторитет, размеры и внутреннюю силу двух взаимодействующих сторон, все равно такая забота больше смахивает на тоталитарный контроль.

Вот запись одной из бесед, в которой участвовали отец (руководитель фирмы), сын (в 16 лет пораженный микробом инфантилизма) и наш психолог Марина.

Отец (с плохо скрытой горечью) – Он у меня хороший, с компьютером мне помогает, но ничего до конца не доделывает. (Сын здесь же возится с его переносным компьютером, пытаясь запустить какую-то нужную отцу программу.)

Марина – А, какие еще, проблемы вас тревожат?

Сын – Пап, давай, пока вы тут говорите, я покатаюсь на твоей машине.

Отец – Разобьешь. (Марине) Он все ломает. Ничего ему не интересно. Я его в 5 лет на теннис сам отвел, каждый день в семь поднимал на тренировки, а он бросил. У него уже тогда воли не было.

Марина – А вы пытались ее воспитывать?

Отец(раздраженно) – Да мне некогда было – я деньги зарабатывал. Его мать избаловала. Я говорю – иди на теннис, а она – пусть поспит подольше. Выгнали с тенниса. Я его потом в баскетбол записал, он, правда не хотел, но я настоял… Но он ничего до конца не доводит. Бросил. А потом, когда мы развелись, он с матерью остался, так и вообще учиться перестал. Таблетки там всякие глотать начал, у них весь класс наркоманы… (Сыну, с безнадежным сочувствием) Что сынок, совсем избаловала тебя мамка? Слабаком сделала! (сыну) Кстати, почему так по-идиотски причесался.

(Сын, при этом, весело насвистывая, осваивает папин компьютер. Он не похож на наркомана, он похож на почтительного сына. Но если папа одет в строгий костюм, то на сыне драные джинсы. У отца кудрявые, зачесанные назад волосы - сын зачесывает волосы на лоб, да еще и «прилизывает» их лаком. На отце ни перстней ни браслетов, у сына уши, нос и даже язык украшены серьгами.)

Отец – Я не понимаю, что ему нужно. Я его на свою фирму устроил, деньги ему даю, правда только на дело. Говорить с ним пытаюсь, нормальным истинам учить, а он ничего знать не хочет.

Сын – Все, пап, я наладил твой компьютер, можешь работать.

Отец – Спасибо. (Марине) Из него уже. Конечно, ничего не получится, так пусть у вас в Китеже, хоть какое-то время поживет…

А теперь представьте себя на месте сына. Пусть даже со свободным доступом к машине и компьютеру. Почувствуйте, что отец, постоянными замечаниями и наставлениями, практически лишил парня свободного пространства сознания. Юная личность должна или добровольно превратить себя в робота или вести постоянный внутренний спор с отцом. Например: «Я не все бросаю, я бросил теннис, потому что меня туда запихнули насильно. Я хотел заниматься каратэ, а ты меня записал в баскетбол. Я стал пробовать легкие наркотики, потому что меня съедала тоска и страх после твоего ухода из семьи». Короче говоря, сын много чего мог бы ответить отцу. Но взрослый просто не услышит, так как не допускает, что такое возможно. Он и Марну-то, сказать по правде, не очень слушал, когда она ему высказала некоторые из этих соображений.

Этот пример, как и многие другие должен послужить предостережением думающим родителям. Можно ни разу не шлепнуть ребенка, но так погрузить его в свое родительское вязкое, обтекающее сознание, что личная инициатива и тяга к самостоятельному независимому познанию будут уничтожены.

Как правило, родители советуют правильные вещи, но они этим не ограничиваются, они ожидают еще и немедленного принятия своих замечаний детьми как команд к исполнению, и при этом еще позволяют себе роскошь ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ТЕРРОРА.

У открытых, оптимистичных, внимательных родителей, эмоциональная жизнь ребенка похожа на уверенную прогулку по широкой ровной дороге, плавно ведущей вверх. В неблагополучной семье ребенок идет по эмоциям родителей, как по горной тропе – он спотыкается на порицаниях, сжимается на окриках, теряется при равнодушном молчании.

Взрослые, работающие с проблемным ребенком, а тем более, приемные родители, должны контролировать проявление своих собственных чувств. Эмоциональная реакция, особенно непонятная ребенку, всегда очень болезненна и в какой-то ситуации может нанести куда более глубокую душевную рану, чем физическое наказание.

Вы – взрослый, и, конечно имеете право на роскошь чувствовать и демонстрировать свои чувства. Но какое отношение такая стратегия имеет к развитию личности ребенка? Это же простое управление маленькой личностью. Если она не забита и не задавлена, то осознанно или бессознательно будет противиться этому давлению. В прошлом послушному сыну или любящей дочери тут становится уже не до согласия или несогласия, им не надо никаких благ, теперь личность борется за главное – за свободу, за то, чтобы вернуть себе рычаги управления из заботливых рук родителей. Эта борьба может проявляться в прическе или попытке убежать из дома, а может и найти выход в полном равнодушии к собственной судьбе. Для многих людей, независимо от их возраста, возможность обидеться, найти виновного в своих неудачах – это излюбленный способ оправдать свой страх перед жизненными проблемами. Возможность возложить вину за свои неудачи на кого-то другого и отказаться от самореализации, иногда также сладостна, как и одержанная победа. В таком случае виновными выступают родители. Эта позиция устраивает многих неуверенных в себе детей, так как снимает с них груз ответственности, необходимость соответствовать высоким запросам. Найдя виновных, они затаиваются и уходят в глубокую защиту, внешне оставаясь послушными и вежливыми.

При таком развитии событий от родителей требуется удвоенная внимательность, способность видеть за внешним благополучием реальные изменения в детском сознании. Помощью психологов позволяет на ранних стадиях исправить положение. Но, если родители очень заняты, то проблему в любимом ребенке они разглядят годам к 15, когда начнутся прогулы в школе, отказы сдавать экзамены и получать профессию, то есть брать ответственность за свою судьбу на себя.

Ну а дальше этот ребенок становится, как мы говорим в Китеже, «нашим клиентом». Теперь он выпадает из упорядоченного, потока жизни, где надо напрягаться, соответствовать требованиям и познавать законы взаимоотношения людей. Начинаются побеги из дома, и как вариант того же эскапизма - ухода в виртуальную реальность компьютера, секту или наркотики.

Когда ко мне на беседу приходят родители и начинают нашу встречу с рассказа о проблемах дочери или сына, они чаще всего рассказывают о своих собственных проблемах. Чаще всего в детях, как в зеркале, отражаются все перипетии семейной жизни родителей. В таком случае лечить надо, прежде всего, самих взрослых.

Я позволю себе передать один из основных постулатов нашей педагогической системы графически. У всех родителей есть возможность затрачивать определенную часть своих интеллектуальных, эмоциональных и духовных усилий на то, чтобы ежедневно отслеживать изменения личности ребенка и, чередуя «вызовы», препятствия и поощрения, направлять вектор этих изменений в сторону его наиболее полного развития. Без сомнения, это труд, требующий самоотдачи и дисциплины. Но только такой путь гарантирует установление глубинного взаимопонимания, доверия и любви. Отношения между ребенком и родителем, которые развиваются в этом случае год за годом, позволяют взрослым быть в курсе проблем и сомнений, которые терзают растущую душу. При таком развитии отношений удается влиять на поведение ребенка «изнутри», на уровне постановки целей и нравственных оценок.