Старі дихотомії у сучасних наукових підходах

В методологии науки сосуществуют разные направления, акцентиру­ющие один или ряд из следующих аспектов рассмотрения роста науч­ного знания: социологический, историко-научный, формально-логи­ческий, лингвистический, теоретико-эмпирический, а также заданные дихотомиями гуманитарное — естественнонаучное, рациональное — интуитивное и т. д. Не обращаясь пока к проблеме ассимиляции их в психологии (и тем более порождения собственных методологиче­ских представлений в рамках психологической науки и практики), представим некоторые из них. Одновременно расширим терминоло­гию, которая призвана охватить или подчеркнуть превалирование этих аспектов в наиболее известных методологических подходах. При этом со всей очевидностью проявляется и ограниченность маркиров­ки авторских концепций как прописывания их в рамках того или иного направления.

Парадигмы классической науки - в период становления естество­знания - включали такие существенные требования, как следование классическому идеалу рациональности, в том числе проверку досто­верности знания, или критерий истинности, а также принятие самооче­видности истин, которые не предполагается проверять (непосред­ственная данность Декартова «я мыслю»). Переосмысление таких картезианских критериев научности знания, как его достоверность и самоочевидность, было осуществлено Ч. Пирсом в 70-е гг. XIX в. Практические последствия действий на основе знания — вот новый критерий научности в направлении позитивистской философии, по­лучившей название «прагматизм».

Прагматизм — направление позитивизма, «рассматривающее зна­чение понятий, суждений и пр. в терминах последствий основанного на них действия, успешность которого составляет единственный критерий истинности и отождествляется с нею»

В 90-е гг. XIX в. благодаря работам философа и психолога В. Джеймса (1842-1910) прагматизм получил широкую популярность. Благода­ря работам другого американского философа, психолога и педагога Дж. Дьюи (1859-1952), который начинал с прагматической интерпрета­ции логики, такой вариант прагматизма, как инструментализм, превра­тился в универсальный метод мышления, став в США «почти официаль­ной философией». Основой логических форм и законов Дьюи объявил не отражение законов бытия, а «способ действий».

Инструментализм — это разновидность прагматизма, разработанная Дьюи и рассматривающая интеллект в качестве средства приспособ­ления к изменяющимся условиям среды.

Ч. Пирса (1839-1914) упрекали в смешении логических и психологи­ческих аспектов позитивизма как методологии научного мышления. Отметим здесь только два момента. Первый — рассмотрение основной функции мышления и научного познания вообще с позиций биологи­ческого и психологического удовлетворения. Согласно Пирсу, позна­ние позволяет преодолевать «беспокойное и неприятное состояние сомнения», в результате чего достигается вера, на основании которой человек может действовать без сомнений и колебаний. Второй — вве­дение представлений о том, что научное познание может начинаться с любых гипотез, в том числе и ошибочных. Акцентирование предполо­жительного характера научного знания привело Ч. Пирса к обоснова­нию фаллибилизма. Для фаллибилизма гипотетичность научного знания выступает естественной составляющей его становления.

Фаллибилизм — это методологическая позиция, согласно которой любое знание лишь приблизительно и вероятностно.

Ч. Пирс подчеркнул, что научное знание может начинаться с лю­бых предположений, в том числе и ошибочных. Научное исследова­ние — это «жизненный процесс», протекающий в критических спорах и проверках предположений как научных гипотез.

Позитивным результатом такого процесса является корректировка гипотетического знания и повышение вероятности его как знания ис­тинного. В критическом реализме К. Поппера идея фаллибилизма преобразована с учетом ориентировки на роль критического размышле­ния в построении объективного знания и возможность оценивания правдоподобия научных гипотез. Представлению этой методологиче­ской концепции, противопоставившей позитивистским установкам те­орию наиболее строгой проверки гипотез как теоретических реконст­рукций на основе опытных данных, мы посвятили специальное место, поэтому далее кратко остановимся на других, не упоминавшихся еще концепциях.

Социологический аспект четко выделяется в подходе Дж. Агасси, рассматривае­мом как вариант фаллибилизма.

Признание относительности научного знания имеет иные истоки в ста­рых философских концепциях, получивших названия релятивизма и но­минализма.

Метафизический релятивизм, признававший существование вещей и их свойств только в отношениях к другому (например, воспринима­ющему их субъекту), восходит еще к позиции Д. Беркли (1685-1753).

Гносео­логическим релятивизмом отличаются все концепции, считающие на­учные знания значимыми лишь в определенных пределах (а значит, необъективными). Протагоровское «Человек есть мерило всех вещей» — первое обоснование этой позиции, связывающей любое знание с инди­видуальным опытом. Путь от философии эмпиризма к философии эм­пириокритицизма — одна из линий обоснования относительности зна­ний в теории познания. Критический рационализм К. Поппера — другой путь, предполагающей возможность объективного знания (на основе ограничения поля неверных гипотез в результате их эксперименталь­ной проверки).

Автономность и относительность знания утверждаются в одной из концепций операционализма, с философским обоснованием которой выступил в 1927 г. П. Бриджмен (1882-1961). В этой методологии экспериментальная процедура стала выступать как средство выявления точного физического смысла некоторых физиче­ских понятий, т. е. определение понятия имеет смысл только в конк­ретном операциональном контексте.

Существеннейшим признаком научного знания является возможность операционализации как установления операций, посредством которых человек задает представление об опытных данных (эту линию представ­ления научного знания мы уже рассматривали при знакомстве с общими положениями неопозитивизма). Операционализм подчеркнул, что науч­ное знание не может рассматриваться безотносительно к психике индиви­да и ситуации его получения. Значения научных понятий определяются операциями, которые относятся к способам получения индивидуального опыта. Операции ограничены временным аспектом их осуществления и не должны рассматриваться как надындивидуальные сущности.

Номинализм — философское учение, согласно которому общие поня­тия не имеют онтологического содержания. Общее сводится к словам, или именам. В схоластике — в Средние века — номинализм противостоял реализму (в решении проблемы универсалий)

Реализм — «объективно-идеалистическое философское учение, со­гласно которому общее обладает объективным существованием, пред­шествует единичным конкретным предметам независимо от них». С таким пониманием не следует путать критический реализм К. Поппера, который адекватнее называть критическим рационализмом.

Релятивизм в сочетании с номинализмом стал характерным и для новых философских направлений, в частности неопозитивизма уже упоминавшегося критика позитивизма, американского логика, матема­тика и философа У. Куайна. Он рассматривал проблему возможностей научного познания как выявления его пределов, задаваемых рамками формальной системы, объединяющей получаемые с помощью наблю­дения и эксперимента данные. Логические и лингвистические аспек­ты анализа роста научного знания стали в этой концепции главенству­ющими. В споре с одним из классиков неопозитивизма Р. Карнапом он подчеркивал, что принятие тех или иных языковых каркасов — ре­зультат, получаемый в практике научной деятельности ученых. Вза­имное согласие, или конвенция, — это социально-психологический, а не формально-лингвистический фактор.

Рационализм — «любое учение, согласно которому всякая реаль­ность имеет в себе самой или в начале, от которого она происходит, достаточное основание для своего бытия».

Рационализму про­тивостояли интуитивизм и другие иррационалистические теории по­знания.

Новые зарубежные концепции рациональности связываются с оце­ниванием как основополагающих научных гипотез, так и правил их проверки, институциализи­рующих путь к истинному знанию. И эти пути сопричастны друг другу, так как люди способны децентрироваться с одних типов рациональности на другие, понимая друг друга.

Реализм также прослеживается в современных методологических концепциях. Автор одной их «сильных» версий реализма В. Ньютон-Смит формулирует следующие утверждения: 1) теоретические выска­зывания истинны или ложны в зависимости от того, каким мир оказы­вается сам по себе, а не в силу познающего его ума; 2) доказательствами истинности теории могут выступать свидетельства существования тех сущностей, которые должны существовать, чтобы теория была истин­ной; 3) можно рационально решить, какая из конкурирующих теорий более близка к истине; 4) исторически сложившаяся последователь­ность теорий в естественной науке является последовательностью те­орий, расположенных по мере большего приближения к истинности.

Интуитивизм в теории познания выступает как разновидность ирра­ционализма. В XX в. его крупнейшие представители — А. Бергсон, Э. Гуссерль, Н. Лосский. В интуитивизме как методологии познания интуиция становится иррациональным актом познания, в котором якобы преодолевается противоположность между субъектом и объектом.

Уже Платон (427-347 гг. до н. э.) утверждал возможность созерцания идей путем внезапного озарения, предполагающего длительную подго­товку ума и ведущего к непосредственному интеллектуальному знанию (путь интеллектуальной интуиции). Декарт считал, что разум в форме интуиции приводит к более достоверному знанию, «чем сама дедукция». А. Бергсон (1859-1941), выступая против механицизма и догматическо­го рационализма, утверждал первичность «реальности жизни», сущность которой постижима лишь интуицией. Вслед за А. Шопенгауэром (1788-1860) он настаивал на иррациональности интуитивного познания. «Чис­тая интуиция», с его точки зрения, не требует понятийного различения, а значит, дает рационально невыразимое знание.

Немецкий философ Э. Гуссерль (1859 — 1938) выдвинул программу превращения философии в строгую дисциплину, задающую основы логики научного знания. Главным методом такого изу­чения потока сознания стала интеллектуальная интуиция.

Об ориентировке на непосредственное знание мы будем далее гово­рить в контексте противопоставления современных парадигм в пси­хологии.