На мостках

ЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ

НА РЕЧКЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Берег реки. Лето. Середина дня. С в е т а сидит, К о л я лежит, положив голову ей на колени.

С в е т а. Не любишь ты меня, Коля; нет, не любишь…

К о л я. Чё же нет-то? Люблю; я же говорил уже …

С в е т а. Когда любят – ревнуют, Коля!..

К о л я. Я ревную…

С в е т а. Да кто так ревнует, Коль, ну кто так ревнует, а?!.

К о л я. Я так ревную…

С в е т а. Как; вот как ты ревнуешь?

К о л я. Ну… это… по-всякому…

С в е т а. «По всякому»!.. Господи… Ревнуют – к кому-то, Коля, понимаешь? К кому-то! Вот ты меня – к кому ревнуешь?

К о л я. Ну… к этому… ну…

С в е т а. К Сашке, может?

К о л я. Не!.. К Сашке-то чё, Сашка – братан мой; чё я буду, братана-то; не…

С в е т а. Или… к Серому?..

К о л я. Да ты чё! Серый – он же!.. Он же мне!.. Я ж ему!.. Мы ж с ним!.. Ты Серого не трожь; придумала – Серого я ревновать буду; ага!..

С в е т а. Да не Серого, а меня!.. Нужен мне твой Серый…

К о л я. Ну вот не нужен и не трожь, раз не нужен…

С в е т а. А к Вадику ты меня и не думай ревновать…

К о л я. К какому Вадику? К Ушастому, что ль? Ну да… куда мне до него… у него же – уши; а у меня-то…

С в е т а. Вот и правильно, что не ревнуешь; мы с ним так… на отвлечённые темы беседовали…

К о л я (сев). Чё?.. Это когда такое было, чтобы ты с Вадиком Ушастым беседы беседовала?..

С в е т а. Ну, когда ты уезжал-то… на той неделе, в этот… как его…

К о л я. И это на какие такие… отвлечённые темы… ты с ним беседовала, а?

С в е т а. Господи, Коля!..

К о л я. Нет, ну я же просто спрашиваю – на какие такие… темы… ты с ним, с этим Вадиком… как ты говоришь… беседовала? И где вот, а?..

С в е т а. Да прошлись с ним – вдоль речки – раз!.. И ни от кого мы не прятались!.. И все нас видели!..

К о л я. А как же это так вышло, что все видели, а я – нет?

С в е т а. Да не было тебя, господи!.. Уехал ты, за этим… как его…

К о л я. То есть – я, значит, уехал, а ты, значит, к Вадику, да? Тут же, да?

С в е т а. Мы встретились совершенно случайно!..

К о л я. На речке?

С в е т а. Да не на речке, а возле почты!.. А потом пошли на речку…

К о л я. И что же вы на речке делали?

С в е т а. Беседовали мы, понимаешь? Разговаривали!..

К о л я. С Вадиком, да? С Ушастым…

С в е т а. Коль, ты чё – дурак?

К о л я. Дурак; ещё какой дурак…

С в е т а. Коль, ты, вообще, понимаешь – чё ты говоришь-то, а?

К о л я. Понимаю; ещё как понимаю… Я всё теперь понимаю…

С в е т а. Вот дурак, а… вот дурак!..

К о л я. Дурак… Я дурак – а Вадик умный… Ну, ничё… (Встаёт.) Не долго ему, умному, вдоль речки-то гулять… беседы беседовать…

С в е т а. Прекрати, Коля. Сейчас же прекрати. Ты слышишь меня или нет?

К о л я уходит.

Коля, я тебя предупреждаю; я предупреждаю тебя, Коля!.. (Убегает за ним.)

НА МОСТКАХ

С о н я

Таня } – средний класс, средний возраст.

Рома

С е р г е й Н и к о л а е в и ч И г н а т о в – шеф, 47 лет.

Сергей – сосед И г н а т о в а по даче.

Начало лета. Вторая половина дня. Дачный посёлок. Берег реки. Мостки. На мостках стоит шезлонг, в котором сидит С о н я (летние брючки, маечка, солнцезащитные очки, бокал вина). Из шезлонга торчит спиннинг.

С о н я (негромко напевает).

Разлука ты, разлука,

Чужая сторона,

Никто нас не разлучит,

Лишь мать сыра земля…

(Напевает мотив без слов.)

На мостках появляется Таня (яркое летнее платье, солнцезащитные очки).

Таня. Ну, здравствуй, Соня!..

С о н я. Танька… Ты откуда взялась, вообще?!. Ты же в этом!..

Таня. Да я уже прилетела, два часа назад!..

С о н я. А сюда-то тебя как занесло?!.

Таня. Ну, я же первым делом – звонить, поздравить любимого шефа с днём рождения. А он мне: «Приезжай, даже не думай, без тебя праздника нет», – и вот я здесь!..

С о н я. Да, без тебя не обойтись… даже если очень хочется.

Таня. Да без меня вы бы тут уже давно сдохли все с тоски!..

С о н я. Загорела, похудела – королева бала… Как отдохнула-то?

Таня. Не спрашивай… Я там с таким итальянцем познакомилась!.. Мне улетать – а у него страсть; он меня в аэропорту провожает, в багажную тележку вцепился, а я ему говорю: «Go! Go from my heart!»[1], – он аж чуть не взвыл…

С о н я (смеясь). Вот дура…

Таня. Такой мужчина!.. А как вы тут без меня? Чё нового?

С о н я. Да ничё… Всё по-старому…

Таня. Как настроение в коллективе?

С о н я. В коллективе одно настроение: «Укуси товарища побольнее».

Таня. Ну, слава Богу!.. За время моего отсутствия ничего не изменилось… А ты как? Я смотрю, ты что-то… в рыбаки записалась…

С о н я. Да тут… не то что в рыбаки – в водолазы запишешься, чтоб хоть пять минут одной побыть… Я такая замотанная, столько всего навалилось – а тут ещё у шефа день рождения: хочешь, не хочешь – езжай, веселись…

Таня. Ну, ты же у нас – правая рука, без тебя никак…

С о н я. Вот я и веселилась, сколько могла… а потом нашла удочку на веранде, и сюда свалила.

Таня. И как, поймала что-нибудь?

С о н я. Таня, ну за кого ты меня принимаешь?!. Ещё я рыбу не ловила, ага!.. Что я, совсем, что ли… Закинула её для вида, пусть болтается – лишь бы никто не лез…

Таня. Какой мрачняк, Соня!.. Тебе срочно надо в отпуск…

С о н я. Тань, не пей кровь… кто меня отпустит сейчас? И вообще… Отпуск здесь не поможет.

Таня. Соня, кончай!.. Что за упаднические настроения?

С о н я. У меня упадок в с е г о…

Таня. Значит, так – жди меня, я сейчас сбегаю, поздороваюсь со всеми, поцелую шефа во все места, и вернусь. И не вздумай топиться тут без меня!.. (Уходит.)

С о н я (вслед). Топиться – только если с тобой, обещаю… (Вздохнув, негромко напевает: сначала – один мотив, потом – со словами.)

…Чужая сторона,

Никто нас не разлучит,

Лишь мать сыра земля…

(Напевает мотив без слов.)

На мостках появляется Рома (летние брюки, рубашка, бутылка вина).

Рома (бодро и утвердительно). Тпньку видела?

С о н я (кивнув). Угу.

Рома. Во даёт, а? Всё успевает – и в отпуске отдохнуть, и у шефа на дне рождения погулять!.. Вот человек – я понимаю… Не то, что некоторые – не будем показывать пальцем… Ну и как тут у тебя? Как улов?

С о н я. Пока никак.

Рома. Эх, а мы все рассчитываем рыбки жареной поесть… А на что ловишь?

С о н я. На хлеб.

Рома. Надо на червя. Или на мотыля.

С о н я. учту…

Рома. Не, я не рыбак, конечно, но это же очевидно, что на хлеб хуже всего ловится.

С о н я. Учту.

Рома. А я тебе тут, кстати, вина принёс – давай бокал…

С о н я. Спасибо, у меня ещё есть.

Рома. Давай, освежу… (Подливает вино в бокал.) Ну, что ты тут сидишь одна?

С о н я. Мне тут очень хорошо.

Рома. А у нас там ещё лучше!..

С о н я. Перешли к интеллектуальным играм – в бильярд на раздевание?

Рома. Пока нет, но скоро перейдём – так что, давай, присоединяйся. Всё равно же ты тут ничего не поймаешь…

С о н я. Посмотрим.

Рома. Ты из-за меня, что ли, не хочешь со всеми сидеть?

С о н я. Виталик!.. Я полдня с тобой и со всёми практически не расстаюсь. Могу я хотя бы час посидеть одна, с удочкой?!.

Рома. Нет настроения, что ли?

С о н я. Точно!.. Угадал…

Рома. Ну… давай я тебе тогда историю расскажу – для поднятия настроения…

С о н я. Она уже имела успех?

Рома. Это эксклюзив – специально для тебя. Исполняется впервые.

С о н я. Может, не надо?..

Рома. Так вот – одноклассницу бывшую вчера встретил…

С о н я. Бывает же такое!..

Рома. …она недавно из Англии вернулась – стажировалась там, преподавала в школе; и вот, был с ней такой случай. Как-то раз, на перемене, подходит к ней маленькая английская девочка и спрашивает (детским голосом): «Скажите, а вы иностранка?» – та отвечает: «Да, я иностранка», – «А из какой страны вы приехали?» – «Из России», – «Оу…» – сказала девочка, и быстро ушла…

С о н я. И ты думаешь, такие истории могут улучшить моё настроение?

Рома. А что?

С о н я. А ничего!.. Я, например, ничего смешного тут не вижу – что мы как пугало для всего мира, что даже дети маленькие нас боятся…

Рома. Ну и что? Зато у нас – духовность…

С о н я. Да какая ещё духовность, какая?!.

Рома. Высокая. Толстой, Достоевский…

С о н я. Ну да, ну да... Я тут, на днях, ехала в лифте с двумя пацанами – лет тринадцати; один другому говорит: «Я “Войну и мир” нашёл в кратком изложении – страниц на десять», – а тот ему отвечает: «На десять!.. Я на полторы страницы нашёл». Вот и вся духовность…

Рома. Ну и что? У меня есть контрпример. Я, недавно, иду по проспекту; мне навстречу две «дэвушки» – то ли с подиума, то с панели; в общем, тип ты представляешь. И вот, прохожу я мимо них, и отчётливо слышу одно слово из их разговора – и как ты думаешь, какое слово я услышал?

С о н я пожимает плечами.

Я услышал слово «Солженицын».

С о н я. Вот, вот!.. Почитали Солженицына – и на панель…

Рома. Или на подиум…

С о н я. Да какая разница!.. Вот поэтому у нас в стране такой бардак…

Рома. То есть?..

С о н я. Потому что на работе надо думать о работе, а не о Солженицыне!..

Рома. Опять во всём виновата великая русская литература?

С о н я делает глубокий вдох-выдох.

С о н я. Так, Ромка, всё, отстань от меня – я только расслабилась, начала отдыхать… и тут ты пришёл со своими разговорами!..

Рома. Я тебя напрягаю?

С о н я. Послушай, Ромка… если я нормально с тобой общаюсь, это не значит, что… у нас всё, как раньше. Или может быть, как раньше…

Рома. То есть, как бы… «мы не построим дружбы на осколках любви» – так, что ли?

С о н я. Типа того.

Рома. Жаль…

С о н я. Раньше надо было… жалеть…

Рома. Это ты м н е говоришь?

С о н я. Так, всё, Виталик, не начинай, я тебя умоляю!.. Спасибо за вино, за внимание; дай мне отдохнуть, пожалуйста…

На мостках появляется Таня.

Рома. Ну, как знаешь… Танечка, скажи мне, вот почему твоя подруга такая злая?

Таня. А это смотря с кем, Виталик. Со мной – очень даже добрая.

Рома. И как тебе это удалось?

Таня. Даже не знаю… само как-то получилось. Вот как в шестом классе посадили нас за одну парту, с тех пор и…

С о н я. Никак не рассадят.

Таня. Именно.

Рома. Н-да... Мне тут, похоже, ловить нечего. Ладно, девушки – пойду, подумаю… где бы достать парту. (Уходит.)

Таня (вслед). Иди, иди, Ромка, подумай. Только не перенапрягайся – ты нам ещё нужен… (С о н е.) Что это было?

С о н я. Да ну его… Не знает, на каком велике ко мне подъехать… скотина…

Таня. Ну, милая моя… ты тоже хороша…

С о н я. Я-то что?!

Таня. И что ты в нём нашла? Не понимаю…

С о н я. Уже потеряла… что нашла…

Таня. пока не забыла: у меня послезавтра с кем-то из «Альянса» деловой обед.

С о н я. Всё понятно…

Таня. Ничего и не «понятно», как раз наоборот!.. Я хочу, чтобы ты со мной пошла…

С о н я. Здрасьте, приехали!.. С какого перепугу? Я ж там буду – «третий лишний»…

Таня. Да мне как раз и нужен «третий лишний»!.. Я же точно знаю, что я с ним встречусь – буду выделываться, хвостом махать… и боюсь быть неправильно понятой…

С о н я. Ну, мне кажется, тебя трудно неправильно понять…

Таня. Ну, Соня!.. Да, я себя слишком раскованно-рискованно веду, у меня флирт – на грани фола… К тому же, он мне нравится как мужчина… Но сейчас э т о совершенно некстати… не нужно мне сейчас э т о г о!.. Поэтому я и хочу, чтобы ты со мной пошла, для надёжности – будешь сдерживающим фактором…

С о н я. Давай это позже обсудим.

Таня. Соня, я на тебя рассчитываю. Ты же не бросишь подругу в сложной ситуации?

С о н я. Где-то я это уже слышала. Причём, не раз…

Таня. Значит, договорились.

С о н я. Тань, ну я не знаю, на самом деле – у меня у Машки выступление на днях, я пойти должна; и вообще…

Таня. Послезавтра у неё выступление?

С о н я. Нет, я ещё не знаю точно, когда, но…

Таня. Ну ты узнай сначала…

С о н я вздыхает.

Кстати, а с чего это Машка твоя на меня взъелась?

С о н я. В смысле?

Таня. Ну я никак не могла до тебя дозвониться сегодня, позвонила домой – а она со мной еле-еле, сквозь зубы разговаривала, трубку бросила…

С о н я. Не обращай внимания. Она же решила стать блондинкой, покрасила волосы вчера, они у неё стали с зеленоватым оттенком, и теперь она ненавидит всех.

Таня. А, ну это серьёзно, да…

С о н я. Нет, я ей выскажу, конечно – что это ещё за хамство такое…

Таня. Да ладно, не надо!.. Я бы на её месте ещё не так вызверилась. Не, Машка у тебя молодец – с головой девка…

С о н я. Угу – если б только ещё не эти её закидоны, добавь!.. Хотя, конечно, грех жаловаться – Машка у меня… тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!..

Таня. Тьфу-тьфу-тьфу!..

С о н я. Я с ней вообще горя не знала – она у меня сама все уроки сделает, все пятёрки принесёт!.. А вот мал а я… Просто не знаю, что с ней делать. Я с ней бьюсь-бьюсь, бьюсь-бьюсь, а потом прихожу в школу на родительское собрание, и когда очередь доходит до моей фамилии, классная руководительница делает вот такие глаза, и говорит: «Мама Жени Хазиной, вы можете хоть немного уделять внимания своему ребёнку?»

Таня. Да дура она, эта учительница!..

С о н я. Ну, я ей, в принципе, так и сказала…

Таня. И что ты их сравниваешь – они у тебя разные совсем…

С о н я. Это точно… И с бабушкой нашей не знаю, что делать – пятый чайник ей покупаю; она про них забывает всё время, и они у неё сгорают и сгорают, сгорают и сгорают!..

Таня. Ну, купи ей такой… со свистком…

С о н я. Так со свистком и сгорают!.. Там же как всё происходит: чайник закипает, свистулька эта начинает свистеть, бабанька наша идёт на кухню – но, пока она до неё доходит, чайник закипает так, что свистульку эту срывает с него на фиг! Она приходит на кухню, по дороге забывает, зачем она шла – а чайник выкипает, и сгорает!..

Таня. Ну так купи ей электрический чайник…

С о н я. Бесполезно. Она забывает, что он электрический, и ставит его на огонь… И, ты же понимаешь, не чайника жалко – боимся, что пожар может случиться, не дай Бог…

Таня. Ну отвези ее на дачу.

Соня. Бесполезно. Отвозила (история про поджег). Бабаня наша, что делает, берет метлу, начинает под дом подгебать. Потом берет спички и начинает его поджигать. Бабушка, нельзя! Весь дом может сгореть! Поняла?

Бабушка: Поняла. Надо жечь!

Соня. И с зубами с этими!.. Никак не можем её уговорить зубы новые сделать. Я последний раз к ней приходила, опять завела разговор на эту тему – а она разбухтелась сразу, а потом выдала мне: «Туда можно и без зубов».

Таня (смеясь). Нет, но она права, в принципе…

С о н я. И никак её не переубедишь!..

Таня. Сонь, ну чё ты хочешь – восьмой десяток… И мы такими же будем. Если доживём, конечно…

С о н я. Я – точно не доживу, с такой жизнью… И с такой работой! Шеф меня уже запарил, запарил просто!.. Ходит, какие-то вопросы странные задаёт… Не иначе как, опять в чём-то подозревает. Интересно, в чём на этот раз?

Таня. Ну, ты же знаешь, у него бывает – мания преследования… на почве раннего склероза.

С о н я. Да просто опять ему кто-то в уши надул – а он, как младенчик, всех слушает, и всему верит. И в такой обстановке я должна ещё бить рекорды, каким-то образом, и быть «впереди планеты всей»!..

Таня. Да не бери в голову, Сонь – само рассосётся, со временем…

С о н я. Да что-то не рассасывается никак… ничто, и нигде!.. Я так устала уже от всего этого… (Вздыхает.) Мне кажется, что я такой маленький солдатик, и у меня такая ма-а-ленькая шпага; и я ей машу, машу во все стороны – а проблемы не рассеиваются, а наоборот, всё сгущаются и сгущаются вокруг меня, и я ничего не могу с этим поделать…

Таня. Соня, брось! Вот любимое дело – вбить себе в голову, и упиваться!..

С о н я. Ничего в жизни не радует – ни-че-го… Сама себе придумываю какие-то радости; а так…

Таня. Я знаю, что тебе надо – тебе надо хорошего мужика найти, вот что!..

С о н я. Не надо мне никакого мужика…

Таня. Ну, тогда – хорошую бабу!..

С о н я. Очень смешно. Я в о о б щ е ничего не хочу…

Таня. Соня, так не бывает. Чего-то всегда хочется… или кого-то.

С о н я. Я хочу, чтобы все от меня отстали, и не трогали. Хочу сидеть здесь, в тишине, пить вино и смотреть на воду…

Таня. В смысле – мне уйти, что ли?

С о н я. Тань, ну хоть ты не цепляйся к словам, а? Хоть ты не цепляйся!..

Таня. Да пожалуйста-пожалуйста – я сама уйду. Я смотрю, шеф сюда движется – явно поговорить, и явно не со мной…

С о н я (со стоном). Господи, ну что ещё ему от меня нужно!..

Таня. Так что я лучше заранее, пока не намекнули, оставлю вас наедине для интимной беседы…

С о н я. Для очередного изнасилования, лучше скажи!..

Таня. Ну ты взбодрись, взбодрись!.. А то даже изнасилования не получится. Шеф-то у нас уже не мальчик, сама понимаешь… (Уходит.)

С о н я тихо стонет.

На мостках появляется И г н а т о в (летние брюки, рубашка).

И г н а т о в. Куда это Таня убежала? От меня, что ль?

С о н я. Да пошла шашлыков поесть – она же с самолёта, не ела ещё ничего…

И г н а т о в. А-а… Ну пусть поест, конечно… Поймала что-нибудь?

С о н я. Пока нет, но надежды не теряю.

И г н а т о в. Понятно… А на что ловишь?

С о н я. На хлеб.

И г н а т о в. Понятно. А что ж ты червей не накопала? У меня там в саду этих червей…

С о н я. Да… не люблю я их, червей…

И г н а т о в. Понятно. Так они ж не для тебя, они ж для рыбы.

С о н я. Тьфу, Сергей Николаевич!.. Что ж вы гадости такие говорите!.. Фу…

И г н а т о в. Нет, ну ты понимаешь, что ты бессмысленным делом занимаешься? У нас тут… даже сомы водятся. Их не на хлеб надо брать… и не на эту снасть… и не в это время.

С о н я. Сергей Николаевич, да у меня нет никаких таких особых… рыболовецких амбиций. Мне просто хочется на бережке посидеть… о делах наших скорбных подумать…

И г н а т о в. Ну, не такие уж они и скорбные – а, Сонь? Дела-то?

С о н я. Ой, не сглазьте, Сергей Николаевич…

И г н а т о в. Да не бойся, я не глазливый… Нет, ну как мы, а? Ухватили-то? В последний момент!..

С о н я. Под вашим чутким руководством, Сергей Николаевич…

И г н а т о в. Ну не надо, Сонь, не надо – мы-то с тобой знаем, где чьи уши торчат…

С о н я. Ваша ученица.

И г н а т о в. А вот это правда. Кстати, насчёт ученичков – как тебе… подрастающее поколение?

С о н я. Да что-то как-то… никак.

И г н а т о в. Да вот и я про то же.

С о н я. Нет, выкладываются они, конечно, на полную катушку; другой вопрос – у кого какая катушка…

И г н а т о в. Ну и?..

С о н я. Ну, вот… Виталик хороший мальчик, его можно оставить; и Вика… Она ещё, конечно, слабенькая пока, но зато она девочка перспективная, мне кажется. Вот эти двое потянут со временем, а насчёт остальных – решайте…

И г н а т о в. Ну, что уж тут решать; тут решать нечего. И так уж – сколько с ними возимся… Клюёт?

С о н я. Удивляете вы меня, Сергей Николаевич…

И г н а т о в. Так это ж прекрасно, Соня! Сколько лет мы друг друга знаем, и всё ещё продолжаем друг друга удивлять!.. Это ж большая редкость – радоваться надо…

С о н я. Вот я и радуюсь… (Вздыхает.)

И г н а т о в. Ну, не вздыхай, не вздыхай… Я, собственно, зачем к тебе шёл-то: тут мой сосед, – вот его дача, – горит желанием с тобой познакомиться. Так ты его не отшивай сразу, как ты это умеешь делать – а пообщайся с человеком, и вообще… У нас с ним, кстати, совместные дела намечаются…

С о н я. Сергей Николаевич, мне ему прямо здесь отдаться, или можно в даче?

И г н а т о в (укоризненно). Соня…

С о н я. Шеф, вы только прикажите, я же всегда готова – как пионерка!.. Сорок лет скоро, а всё в пионерках хожу…

И г н а т о в. Соня, ну кого ты тут из меня делаешь, я не понимаю? И перед кем? Я тебя просто попросил: пообщаться с моим соседом по-людски; всё!.. Не пугать его сразу вот этими вот своими… штучками – а дать человеку шанс… наладить контакт… для общей, кстати сказать, пользы. Да я о тебе, о тебе забочусь, между прочим!..

С о н я. Вот только этого мне ещё и не хватало…

И г н а т о в. Он нормальный мужик, толковый… холостой!.. Врач, между прочим, известный…

С о н я. Гинеколог?

И г н а т о в. Нет!

С о н я. Жаль…

И г н а т о в. Хирург он, пластический!..

С о н я. Что вы говорите!.. А я как раз собралась грудь себе увеличить.

И г н а т о в. Соня…

С о н я. Как вы думаете, Сергей Николаевич, увеличить мне грудь, или эту оставить?

И г н а т о в. Вот с ним это и обсудишь!.. Он тебе даст профессиональный, квалифицированный совет – причём, бесплатный.

С о н я. Сергей Николаевич…

И г н а т о в. Соня, ты меня поняла. Хоть раз в жизни сделай, как я прошу – просто, по-человечески, без возражений! (Поворачивается, делает несколько шагов – и тут же возвращается.) Я же тебя знаю – ты же точно будешь с ним грудь свою обсуждать!..

С о н я. Как вы порекомендовали…

И г н а т о в. Да не пластический он, не пластический, а кардиохирург!.. Пошутил я…

С о н я. Ой, Сергей Николаевич, у вас такой английский юмор…

И г н а т о в. Соня, н е д а й Б о г!.. (Уходит.)

С о н я (вздохнув). Докатилась… Докатилась, ты, мать, до ручки… Будешь теперь ублажать соседей… На тридцать шестом году жизни… (Оглядывается.) О – рыбачок идёт… Девочки – работаем!..

На мостках появляется Сергей (шорты, майка, спиннинг, ведро).

Сергей. Добрый день…

С о н я. Добрый, добрый…

Сергей. Не возражаете, если я тут пристроюсь рядышком?

С о н я. Возражаю.

Сергей. А… почему, простите?

С о н я. Что «почему»?

Сергей. Ну… почему возражаете?

С о н я. Я сказала – «НЕ возражаю». А вам что послышалось?

Сергей. Ой, извините, пожалуйста, я что-то… не дослышал.

С о н я. Бывает, бывает…

Сергей раскрывает спиннинг.

Сергей. А как, вообще… клёв?

С о н я. Пока никак.

Сергей. А вы на что ловите?

С о н я. На хер.

Сергей (опешив). На что, простите?..

С о н я. На хлеб. (Невинно.) А вам что, опять что-то не то послышалось?

Сергей. Мне? Мне послышалось х-х… хлеб мне послышался; хлеб… А на какой? На белый или на чёрный?

С о н я. На лаваш.

Сергей. А-а… Ну, хорошо хоть, не на мацу.

С о н я (ядовито-любезно). Нет, ну зачем же на мацу? На мацу рыба ловится уже сразу… фаршированная… а я-то её собираюсь закоптить, поэтому – на лаваш.

Сергей (обрадовано). Слушайте!.. Простите, как вас зовут?

С о н я. Софья. Софья Моисеевна.

Сергей смущённо кашляет.

Нет, но если вы антисемит и вам неудобно, можете назвать меня Софья Михайловна, я не возражаю.

Сергей. Нет, мне удобно… в смысле, я не… (Запутавшись окончательно.) Короче, Софья Мих… Моисеевна, если вы хотите копчёной рыбы, у меня на даче есть шикарный копчёный палтус!.. Я сейчас нарезочку организую, и мы с вами можем устроить маленький рыбный перекус на свежем воздухе. И я ещё бутылочку белого вина захвачу – я смотрю, вы белое пьёте, да? Значит, договорились – вы сидите здесь и никуда не ух о дите, а я буду через пару минут. (Уходит быстрым шагом.)

У С о н и звонит телефон.

С о н я. Да, Сергей Николаевич… Что?.. Сергей Николаевич, я что-то не пойму – вы что, спрятались в камышах и следите за мной в бинокль?.. А, на яблоню залезли… и смотрите в оптический прицел?!. Ну, вы даёте… Скажите, а палец у вас – на спусковом крючке?.. Нет, вообще, Сергей Николаевич, вы лучше гранатомёт используйте, если что – меня только гранатомётом можно пронять… Господи, Сергей Николаевич!.. Ну вот что вот вы кричите, не разобравшись? Ваш сосед решил соблазнить меня с помощью копчёного палтуса, и побежал за ним к себе в дачу, вот и всё… Это вы сами себя до инфаркта доведёте – в вашем возрасте лазить по яблоням… (Негромко смеётся.) Я всё поняла, Сергей Николаевич – я всё поняла… Нет, я могу, могу, конечно… но, знаете… Так я же не отказываюсь, Сергей Николаевич, я же не отказываюсь… (Негромко смеётся.) Слушаюсь; будет исполнено, мой генерал!.. (Убирает телефон.) Цирк. (Оглядывается.) А вот и клоуны вернулись…

На мостках появляется Сергей – с бутылкой вина, стаканом и тарелкой с рыбой.

Сергей. А вот и я!.. Как обещал…

С о н я. Быстро вы…

Сергей. А что ж… Наше дело такое – быстрое… (Переворачивает ведро вверх дном и ставит на него тарелку с рыбой.) Позвольте ваш бокал… (Берёт у С о н и бокал и выплёскивает содержимое в реку.) Вино… очень неплохое… (Наливает в бокал вино из принесённой бутылки.) Надеюсь, вы оцените. (Подает бокал С о н е.) Прошу… (Наливает вино себе в стакан.)

С о н я отпивает из бокала.

Ну, как?

С о н я. Как уксус!..

Сергей. Как так?!. (Отпивает из стакана.) Да нет, хорошее вино!..

С о н я. Я и говорю: «как вкусно!..» А вам что, опять что-то не то послышалось?.. Знаете, я, конечно, не хочу лезть не в своё дело, но, мне кажется… у вас явно проблемы со слухом – я вам очень советую, обязательно сходите к хорошему отоларингологу. В нашем возрасте нельзя запускать…

Сергей (разозлившись). А давайте вместе сходим: я – к отоларингологу, а вы – к логопеду? А?

С о н я (рассмеявшись). Ну, не обижайтесь… как вы сказали, вас зовут?

Сергей. А я ещё не говорил. Игорь.

С о н я. Ну вот, прекрасно – Игорь, вы…

Спиннинг С о н и резко дёргается и срывается с места: видимо, клюнула крупная рыба.

С о н я в последний момент успевает его схватить.

Сергей. Держите!..

Спиннинг сильно выгибается; С о н я держит его, как схватила – неудачно, и довольно-таки

нелепо.

Катушку отпустите!.. Да отпустите вы катушку!.. (Пытается отобрать спиннинг у С о н и.) Дайте я!..

С о н я вцепилась в спиннинг мёртвой хваткой.

С о н я. Да не лезьте вы!..

Сергей. Отдайте, оборвётся сейчас!..

С о н я. Я сама знаю!..

Леска обрывается.

Эх, ушла…

Сергей. Я ж вам говорил – отдайте спиннинг; что ж вы в него вцепились-то?

С о н я. Моя удочка, я и ловлю.

Сергей. Ну вот, поймали!..

С о н я. А не надо было мешать.

Сергей. А вам не кажется!.. Что у вас с рукой?

С о н я (взглянув на свою ладонь). Ё-моё!.. О леску порезалась… Чёртова эта удочка!..

Сергей. Покажите.

С о н я. Вы что, крови никогда не видели?

Сергей. Я хирург. И крови я видел предостаточно… (Осматривает ладонь. Пережимает запястье.)

С о н я. Э, больно, отпустите!..

Сергей. Не вопите – я вам вены пережал, чтобы кровь остановить.

С о н я. А там что, серьёзно?

Сергей. Возможна ампутация.

С о н я. Э, доктор!..

Сергей. Идёмте.

С о н я. Я с вами никуда не пойду!

Сергей. Да не бойтесь вы; я вам порезы обработаю и повязку наложу. Хотя вы этого и не заслуживаете…

С о н я. А вы, доктор, клятву Гиппократа давали – у вас выбора нет.

Уходят: Сергей ведёт С о н ю под руку, пережимая запястье.

Сергей. Вы невыносимая женщина – вы это хотя бы знаете?

С о н я. Впервые слышу!.. Обычно мужчины говорят мне, что я – ангел…

Сергей. Они вам врали.

С о н я. А я-то – всю жизнь верила…

На мостках остаются два спиннинга, ведро, тарелка с рыбой, бутылка вина и шезлонг.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Берег реки. Ранний вечер. С в е т а, К о л я – сидят.

К о л я. Я в армии – два года… верил; письма писал… Пацаны говорили… а я верил. Вернулся, денег заработал; думал – осенью поженимся…

С в е т а (всхлипывая). Да не пойду я за тебя замуж!.. За психопата за такого…

К о л я. Ну и не иди…

С в е т а. Ну и не пойду!.. Кадымырям крыльцо разнёс…

К о л я. А чё он в дом-то запрятался сразу? Я же с ним просто… поговорить хотел; а он запрятался…

С в е т а. Ага: «поговорить»!..

К о л я. Не прятался – я бы и не разнёс…

С в е т а. Ага: «не разнёс»!.. (Вздохнув.) А красивое у Кадымырей крыльцо было…

К о л я. Да так…

С в е т а. Нет, красивое… Коль, а сделаешь нам такое? Всё равно же наличники новые надо; а ты сделаешь новые наличники, и крыльцо – как у Кадымырей было; и в голубой цвет всё покрасим…

К о л я. Чё это в голубой-то? В зелёный лучше…

С в е т а. Коль, ну в какой зелёный? Тошно уже от зелёного!.. Именно что в голубой; и я такие занавесочки видела… Нет, Коль, как раз вот и крыльцо, и наличники – в голубой.

К о л я. «В голубой»!.. Ты же замуж-то за меня не идёшь теперь…

С в е т а. Не иду!..

К о л я. А чё же тогда – «в голубой»?

С в е т а. А всё равно – в голубой… Тебе теперь ещё крыльцо Кадымырям делать!..

К о л я. Сделаю…

С в е т а. Это ещё дядь Паша ничё не знает!..

К о л я. Да чё мне твой дядь Паша…

С в е т а. «Чё»!.. А то… Поженимся мы осенью – ага; тебя до осени ещё три раза в тюрьму посадят…

К о л я. Не посадят…

С в е т а. Посадят; ещё как посадят! А я тебе буду передачки носить… И не буду даже!.. Нужен ты мне – передачки тебе носить…

К о л я. Ну и не носи – больно надо…

С в е т а. А я и не буду!..

К о л я. Да и не надо мне!.. Передачек никаких… Нет, хорошо будет – в голубой…

С в е т а. А я вот теперь думаю – может, и правда, в зелёный?

К о л я. Да чё в зелёный-то; в голубой…

С в е т а. Нет, Коль – в зелёный; точно – в зелёный.

К о л я. А занавески как же?

С в е т а. Да они мне уже не нравятся…

К о л я. Ну, смотри… Только потом чтобы не было – «я хотела, я говорила, а ты!..»

С в е т а. Да перекрасить всегда можно, если чё…

К о л я. Можно, конечно – хоть каждый день перекрашивай… Только красить-то я буду…

С в е т а. Будет он… Ещё посмотрим, как ты будешь-то…

К о л я. Как буду – хорошо буду…

С в е т а. «Хорошо»!.. Коль…

К о л я. Чё?

С в е т а. А ты меня любишь?

К о л я. Люблю; говорил же уже…

С в е т а. Не любишь ты меня, Коля; нет, не любишь…

Монолог Бабки

2. СЕМЕЙНАЯ СЦЕНА [2]

Игнатовы:

О т е ц – 47 лет, жизнь удалась.

М а т ь – 45 лет, жизнь прекрасна.

Д о ч ь – 19 лет, жизнь – супер.

Спальня. Вечер. О т е ц, в пижаме, лежит на большой двуспальной кровати и читает газету.

М а т ь, в шёлковом халатике, сидит перед зеркалом; протирает лицо и наносит крем.

М а т ь. …Ты представляешь? А я ему говорю: «Миша, вы поймите, мне и так мыслей хватает – там думать о там, а здесь думать о здесь!»

О т е ц. Ну, ты как всегда: в лесу, летом и на лыжах…

М а т ь. Нет, ну разве я не права? Разве я не права?..

Стук в дверь.

Д о ч ь (из-за двери). Мам, пап – вы ещё не спите?

М а т ь. Что ты хотела?

Входит Д о ч ь (джинсы, куртка, короткая стрижка).

Д о ч ь. Мне надо с вами поговорить…

О т е ц. Опять!.. Нет, ну ты когда-нибудь научишься водить аккуратно? Смотреть по сторонам, на знаки обращать внимание – хоть иногда!.. Ты же в автомастерской на Пуркаева уже – постоянный клиент; они благодаря тебе одной ежемесячный план выполняют – и даже перевыполняют!.. Я заехал масло поменять – а они мне говорят: «Что-то мы давно вашу дочь не видели – целых две недели»!..

Д о ч ь. Пап!..

М а т ь. Доча, ты пойми – отцу не жалко денег на ремонт; мы же не из-за денег, мы же из-за тебя переживаем. Ну неужели ты не можешь вести себя повнимательнее за рулём? Движение бешенное, ты лихачишь…

Д о ч ь. Я не лихачу…

М а т ь. Ты лихачишь!..

О т е ц. А тебе пока рано ещё – у тебя класс вождения не тот, извини меня…

М а т ь. Ты бы раньше об этом подумал, когда машину ей покупал!.. Я изначально была против этой идеи, но вы вдвоём меня уговорили – и я очень жалею теперь, что я согласилась на эту машину…

Д о ч ь. Мам, пап!.. С машиной всё в порядке, забудьте про неё!.. У меня к вам серьёзный разговор на совершенно другую тему – так что сядьте и постарайтесь спокойно меня выслушать, не перебивая. (Садится.)

М а т ь. Доча, ты беременна?

Д о ч ь. Давайте не будем гадать!.. Давайте просто послушаем, и узнаем!..

М а т ь. Мы тебя внимательно слушаем, доча; ты же знаешь, ты всегда можешь на нас рассчитывать, что бы ни случилось…

О т е ц дёргает М а т ь.

Д о ч ь. Я, уже давно, очень люблю одного человека. Сейчас наступил такой момент, когда мы решили, что хотим жить вместе. Мы будем снимать квартиру. То есть, мы уже нашли квартиру, и я собираюсь туда переехать в ближайшие дни.

О т е ц. Однако!..

М а т ь (О т ц у). Да погоди ты!.. (Д о ч е р и.) Доча, мы, конечно, ничего против не имеем, но… ты хорошенько всё обдумала? Ты же ещё только на втором курсе, и…

Д о ч ь. Мама, я всё обдумала.

М а т ь. Но это… так неожиданно… Ты даже никого не приводила с нами знакомить – и тут, вдруг…

О т е ц. Ты, мать, больно много хочешь – знакомить ещё с нами… Скажи спасибо, что вообще поставили в известность…

Д о ч ь. Пап, я вот терпеть не могу, когда ты начинаешь изображать из себя бедного родственника.

О т е ц. Ну, могу я хоть иногда… вспомнить молодость…

М а т ь. Но, мы надеемся, ты хотя бы… до твоего переезда… приведёшь его к нам – познакомиться, как-то… и вообще…

Д о ч ь. Да вы знакомы. Причём, давно.

М а т ь. Как это?.. Это кто же тогда?

Д о ч ь. Это Лена.

О т е ц. Какой Лена?

Д о ч ь. Лена – Семёнова.

О т е ц и М а т ь хохочут.

О т е ц. Слушай, я поверил!..

М а т ь. Ну у тебя и шуточки…

Д о ч ь. Это не шуточки. Это серьёзно. Мам, пап… я серьёзно. Я вполне серьёзно – поставила вас в известность, как выразился папа.

О т е ц. То есть?..

Д о ч ь. И я своего решения не изменю, что бы вы мне сейчас не сказали – так что можете зря не стараться.

О т е ц. Так… Может, мы что-то неправильно поняли?.. Давай ещё раз, медленно и сначала…

Д о ч ь. Я люблю Лену. Лена любит меня. Мы будем жить вместе в квартире, которую мы сняли. Решение окончательное и обсуждению не подлежит. Вас я проинформировала; мне осталось только сложить вещи и перевезти их туда – чем я и собираюсь сейчас заняться.

О т е ц (М а т е р и). Она не шутит.

М а т ь. Погоди, доча, но… вы же дружите с ней… с девятого класса…

Д о ч ь. Совершенно верно, мама – с девятого класса.

М а т ь. То есть как – с девятого класса?.. С девятого класса?!.

Д о ч ь. Да, мама. Так что, как видишь, наши чувства проверены временем – и всё такое…

М а т ь. Каким временем?! Какие ещё чувства?!! Серёжа, ты почему молчишь???

О т е ц. А что я могу сказать? В такой ситуации… Совет да любовь…

Д о ч ь. Молодец, папка – я в тебя верила…

М а т ь. И это всё, что ты можешь сказать? Это всё, что ты можешь сказать, когда твоя дочь тут… с ума сходит? Когда она тут… себе… жизнь хочет поломать?!

О т е ц. А что ты хочешь, чтобы я сказал? Что – ты – хочешь, чтобы я сказал? Это твоя дочь – вот ты с ней и разговаривай!..

М а т ь. Вообще-то, это и твоя дочь тоже!

О т е ц. Начинаю сомневаться…

Д о ч ь. Ненавижу, когда обо мне говорят в третьем лице – в моём присутствии…

О т е ц. Ничего, потерпишь! Избаловали тебя… мать – избаловала; (М а т е р и) вот и пожинай теперь – результаты!..

М а т ь. Не ори на меня!.. И не ори на ребёнка…

О т е ц. На какого ребёнка? На этого, что ли? Этот ребёнок, если ты ещё не поняла, с девятого класса живёт со своей лучшей подругой!.. Твою мать, а…

Д о ч ь. Мама тут ни при чём…

М а т ь. Ну, спасибо…

О т е ц. Она всегда ни при чём!.. И ты всегда ни при чём – а я за вами расхлёбываю вечно; а вы обе – ни при чём!..

Д о ч ь. Пап, в данной ситуации тебе расхлёбывать нечего.

О т е ц. Нечего? Нечего?!

Д о ч ь. Это моя личная жизнь, и я сама с ней как-нибудь разберусь – то есть, в общем-то, уже разобралась, и без твоего участия.

О т е ц. Ну, что же… Раз ты у нас такая взрослая, такая самостоятельная – вперёд. Хотите жить вместе, снимать квартиру – пожалуйста. Только ни копейки денег ты от меня больше не получишь; и ключи от машины ты сейчас вот сюда вот положишь на стол…

Д о ч ь. Пожалуйста… (Кладёт ключи.)

О т е ц. …и за обучение твоё я платить больше не буду; и ни о какой поездке в Непал даже и не мечтай!.. А теперь можешь собирать свои вещи, и катиться отсюда на все четыре стороны.

Д о ч ь. Без проблем. (Встаёт.)

М а т ь. Серёжа, ты… ты, вообще, в своём уме? (Д о ч е р и.) Не смей никуда уходить! (Насильно усаживает Д о ч ь.) Сиди, я тебе говорю!.. (О т ц у.) Серёжа, ты, вообще, понимаешь, что ты говоришь? Ты, вообще, помнишь, что ты с дочерью разговариваешь?!

О т е ц. Твоя дочь с жиру бесится; у твоей дочери, благодаря мне, всё есть; она уже не знает, чего ей захотеть – и поэтому от такой жизни у неё мозги набекрень!..

М а т ь. Это у тебя мозги набекрень! (Д о ч е р и.) Сиди, я тебе сказала!.. (О т ц у.) Ты хочешь выгнать своего ребёнка из дома?

О т е ц. Это она хочет уйти из дома – ну так пусть уходит, флаг в руки!.. Только пусть не рассчитывает, что я буду оплачивать каждую её придурь.

Д о ч ь. Я и не рассчитываю…

О т е ц. И правильно делаешь. (М а т е р и.) Она же думает – с милым рай и в шалаше; ну так пусть убедится!..

Д о ч ь. С милой.

О т е ц. Чего?..

Д о ч ь. В моём случае – «с милой рай и в шалаше».

О т е ц. Твою мать, а!.. Ну, послушай, меня, послушай; ну ты же умная девочка!.. И ты сама прекрасно понимаешь, что для тебя это просто способ самоутвердиться…

Д о ч ь смеётся.

Ничего смешного я не сказал.

Д о ч ь. Ну ты даёшь!.. Ой, пап, какой ты смешной… Ладно – ключи я оставила, пойду собирать вещи. (Выходит.)

М а т ь. Это всё из-за тебя!..

О т е ц. И э т о из-за меня?! Э т о - т о почему из-за меня?!

М а т ь. Потому что ты у неё в детстве сформировал неправильный образ отца!.. Я читала вот что-то такое…

О т е ц. А может быть это ты у неё в детстве сформировала – неправильный образ матери?! Что её теперь на женщин тянет?!

М а т ь. Это ты всегда хотел сына!.. Вот и получи теперь…

О т е ц. Двадцать лет воспитывал дочь – а, в итоге, получил сына; красота!.. Будет теперь с кем поговорить о бабах… «Ты, доча, кого предпочитаешь – блондинок, или как наша мама перекрашенных брюнеток? Стройных, или – с формами?..»

М а т ь. Да что ты такое говоришь, вообще? Что ты несёшь?!

О т е ц. А ты? Ты?! Кто говорил: «Мы с дочерью – лучшие подруги»? «У нас друг от друга секретов нет»? Это с девятого класса у неё от тебя секретов нет?!

М а т ь. Это ты во всём виноват!..

О т е ц. Ну, разумеется; и что в Японии землетрясение – тоже я виноват!..

М а т ь. Какая ещё Япония, какая ещё Япония – останови её!..

О т е ц. Как? Как я могу её остановить? Она же копия ты, копия – такая же упёртая!.. Вы же обе – вобьёте себе в голову что-нибудь, и всё!.. И ничем это из вас потом не выбьешь… Слушай!.. А она ведь действительно – копия ты… Моего же там вообще ничего нет…

М а т ь. Да что ты!..

О т е ц. Наводит на размышления, знаешь ли…

М а т ь. На какие ещё размышления? Не до размышлений уже – дочь надо спасать!..

О т е ц. Вот когда мы с тобой познакомились – помнишь… у тебя подруга была – не разлей вода… блондиночка такая, она ещё так картавила смешно – вы с ней в одной комнате в общаге жили; как же её?..

М а т ь. Рита, что ли?

О т е ц. Точно – Йита-Майгайита; вы же с ней чуть ли не в обнимку ходили…

М а т ь. И что?

О т е ц. Вот только честно – у тебя с ней… ничего не было?

М а т ь. У меня?! С Ритой?! Ты что, охренел, что ли?

О т е ц. А что? Яблоня от яблока… Я теперь уже ничему не удивлюсь…

М а т ь. А у тебя – с твоим корешем Юркой – ничего не было, случайно? Вы же с ним – два года, в одной казарме, на соседних койках – в этом вашем… ПВО!

О т е ц. Ты ПВО не трогай, а друга моего Юрку – тем более, поняла?

М а т ь. А ты не трогай мою подругу Риту, у которой к моменту нашего знакомства с тобой любовников было больше, чем у тебя галстуков!..

О т е ц. У меня тогда галстуков вообще не было…

М а т ь. У неё – тогда, чем у тебя – сейчас!..

О т е ц. Интересно, и на почве чего вы с ней сдружились?

М а т ь. На почве того, что нас поселили в одну комнату!..

О т е ц наливает себе коньяк.

О т е ц. Ладно, всё, проехали…

М а т ь выпивает коньяк, налитый О т ц о м.

М а т ь. Нет, ну надо же – додуматься до такого…

О т е ц отхлёбывает коньяк из бутылки.

О т е ц. Вот так живёшь-живёшь, пашешь-пашешь; всё для них; а они тебе на!.. По голове… (Отхлёбывает коньяк.) И для чего тогда всё? Для чего, вообще?.. Рожать их… трястись над ними… пахать с утра до ночи… (Отхлёбывает коньяк.)

М а т ь. Нет, ну зачем же всё в одну кучу валить – одно с другим… Одно другому не мешает… Одно – одно, а другое – другое…

О т е ц. Смысл, вообще?.. Так ведь вот, и позавидуешь – бедуину в пустыне…

М а т ь. Почему?..

О т е ц. А он один там. И тепло ему… И как же мне это всё уже!..

М а т ь. А мне, думаешь, нет?..

О т е ц. И что же это за жизнь такая, а?.. Не жизнь, а!..

М а т ь. А ты чего хотел? Вот такая вот наша жизнь – гонялка и погонялка…

Входит Д о ч ь.

Д о ч ь. Мам, я не могу свою куртку вельветовую синюю найти – она где, вообще?

О т е ц. Я брал ее вешалку пришить

М а т ь. Я убрала её в дальний шкаф – сколько она может мотыляться по всей прихожей… (Выходит.)

Д о ч ь. Пап, ну не расстраивайся ты так… Ну, как будто, я не знаю, что случилось…

О т е ц. Да ничего не случилось; просто моя дочь заявила мне, что собирается жить со своей лучшей подругой, только и всего…

Д о ч ь. Пап!.. Ну, я понимаю – мать в шоке; ей этого не понять; но ты-то прекрасно понимаешь, что значит – любить женщину; ну так… откуда такое непонимание?

О т е ц. Я прекрасно понимаю, что значит – любить женщину, будучи мужчиной; но никак не иначе!..

Д о ч ь. А я вот понимаю, как… иначе.

О т е ц. Ну объясни мне – ты умница, ты красавица; у тебя всё есть, всё при всём!.. Ну зачем тебе э т о?

Д о ч ь. Пап, я Лену люблю.

О т е ц. Твою мать!..

Входит М а т ь с курткой в руках.

Д о ч ь. А вот и она…

М а т ь (Д о ч е р и). На, держи свою куртку. (Отдаёт Д о ч е р и куртку.)

Д о ч ь выходит.

Ты поговорил с ней?

О т е ц. Поговорил.

М а т ь. И что?

О т е ц. «Пап, я Лену люблю».

М а т ь. И это всё?

О т е ц пожимает плечами.

Сделай что-нибудь, Серёжа, придумай что-нибудь, или я не знаю, что со мной сейчас будет…

О т е ц. Да ничего с тобой не будет… и со мной ничего не будет… и с ней ничего не будет… Скарлатину пережили, татуировку пережили, буддизм пережили – и это переживём…

М а т ь. Ты серьёзно?

О т е ц. А куда деваться… Дочь-то у нас одна… Другую нам с тобой уже поздно заводить… Придётся терпеть… эту… Да и вообще… Лену мы давно знаем… хорошая девочка… она нам всегда нравилась… Ты всегда говорила, что она на неё положительно влияет… что от общения с Леной она становится спокойней, уравновешенней… Ну что же – будут жить теперь вместе, уравновешивать друг друга… твою мать

Вместе. Твою мать

Входит Д о ч ь.

Д о ч ь. Мам, пап – я основные вещи собрала, за остальными я…

У Д о ч е р и звонит телефон.

Привет, солнце… Живая… Живые… Ну, как – по полной программе… как и предполагалось… А твои как?.. Ну, это ещё ничё… Жить будут?.. Да, я вещи уже собрала – тут… процесс немного ускорился… Да; я туда подъеду… минут через сорок – на месте буду… Хорошо; договорились… И я тебя… Угу… (Убирает телефон.) Так, значит… о чём я вам сейчас говорила?

О т е ц. Вещей у тебя много?

Д о ч ь. Донесу.

О т е ц. Ключи не забудь – от машины.

Д о ч ь, подумав, берёт ключи.

Д о ч ь. Ну, я вам позвоню завтра, да?

О т е ц. Звони.

Д о ч ь. Ну, всё – я пошла. (Выходит.)

О т е ц надевает пиджак поверх пижамы.

М а т ь. Ты куда?

О т е ц. Помогу вещи до машины донести…

М а т ь. Да? Правильно-правильно; а я вот думаю – она капли от аллергии взяла, или нет? Ведь наверняка же забыла… (Выходя.) Доча, ты взяла капли от аллергии?.. (Выходит.)

О т е ц (посмотрев на себя в зеркало; вздохнув). Твою мать… (Выходит.)