Разгром Парижской коммуны. Ее историческое значение

В то время как бойцы Национальной гвардии испытывали нехватку самых необходимых средств, а блокированный Париж переживал катастрофический голод, Французский банк и другие частные банки продолжали финансировать версальское правительство (оно получило 257 млн 630 тыс. франков), оказывали материальную поддержку контрреволюции. Пытаясь найти выход, 15 апреля коммуна приняла решение возложить уплату 5 млрд франков военной контрибуции на виновников войны — бывших депутатов Законодательного корпуса, сенаторов и министров Второй империи. Однако выполнить это решение коммуна не смогла. Своей излишней щепетильностью по отношению к банкам она обрекла себя на громадные финансовые и политические трудности.
Уголовное право Парижской коммуны затрагивало, главным образом, вопросы борьбы с контрреволюцией. 2 апреля коммуна постановила привлечь к судебной ответственности А. Тьера и пять других членов версальского правительства по обвинению в том, что они развязали гражданскую войну и организовали нападение на Париж; их имущество подлежало секвестру. 10 мая был издан декрет о реквизиции движимого имущества А. Тьера и о срытии его дома в Париже.
5 апреля, в ответ на расстрелы в Версале пленных коммунаров, коммуна издала декрет о заложниках. Согласно этому декрету предусматривалось создание т. н. Обвинительного жюри по делам версальцев, которое должно было в течение 48 часов выносить приговоры в отношении всех лиц, уличенных в сообщничестве с версальским правительством. Эти лица, задержанные по приговору Обвинительного жюри, рассматривались как “заложники парижского народа”. За каждого расстрелянного пленного-коммунара декрет грозил казнью тройного числа заложников. На основании декрета было арестовано несколько сот человек, среди них Парижский архиепископ, бывший сенатор, крупный банкир, группа жандармов, чиновников и священников.
Издание декрета о заложниках вынудило версальцев на время приостановить расстрелы коммунаров. Однако вскоре выяснилось, что декрет проводится в жизнь медленно и нерешительно: сказывались серьезные разногласия среди руководителей Коммуны по поводу применения репрессий. Обвинительное жюри было избрано только 6 мая, а приступило оно к работе лишь 20 мая. Когда версальцы убедились в том, что коммуна не спешит с казнью заложников, убийства пленных коммунаров возобновились с еще большим размахом. Лишь в дни последних боев на улицах Парижа в ответ на массовые казни пленных федератов коммунары расстреляли 64 заложника. Для сравнения можно указать, что общее число жертв со стороны коммуны превысило несколько десятков тысяч человек. Сюда входят и те коммунары, которые были расстреляны без суда и следствия во время взятия версальцами Парижа (не менее 40 тыс.), и те, которые подверглись репрессиям по приговорам военно-полевых судов, созданных после разгрома коммуны (в общей сложности было вынесено до 50 тыс. приговоров).
Уроки Парижской коммуны. Просуществовав 72 дня, коммуна погибла под ударами войск версальского правительства. Анализируя причины поражения коммуны, В.И. Ленин пришел к выводу об отсутствии в то время во Франции условий для победы пролетарской революции. Мечты коммунаров об обществе социальной справедливости в своей стране, их надежды на то, что вслед за революцией во Франции последуют аналогичные события в других странах, вследствие чего возникнет Всемирная демократическая и социальная республика, оказались беспочвенными.
Этот вывод отнюдь не снижает огромного, всемирно-исторического значения рассматриваемого события. Коммуна внесла свой вклад в исторический опыт развития демократии, обогатив его принципиально новыми государственными и правовыми институтами. Вместе с тем та чрезмерная абсолютизация опыта коммуны, которая существовала в марксистской теории и активно применялась в практике государственного строительства в нашей стране в советский период, представляется совершенно неоправданной. Парижская коммуна возникла в экстремальных военно-политических условиях, действовала в пределах одного города, имела чрезвычайно кратковременный период существования. Уже в силу одних только этих обстоятельств опыт коммуны не должен был механически переноситься на другие государства, переживавшие совершенно иную историческую ситуацию, в том числе и на Россию с ее громадной территорией, многоукладной экономикой и многонациональным населением.