Раздвоился И. Вышел

Сразу оговорюсь: не пью, не курю, не трус и далёк от каких-либо фантазий. Ехал, как обычно, «шеховской» электричкой, то есть только вошёл в вагон на Дмитровской. Было без десяти шесть утра Вагон оказался пустым, потому что в отличие от других в нём не было света. Сел на скамью лицом по ходу поезда. А когда пригляделся, обнаружил в пяти рядах от себя ещё одного пассажира, сидевшего ко мне спиной.

Рассказывает С.Авдеев:

— Спать не хотелось. Электричка медленно тащилась, а в наш неосвещённый вагон никто не входил ни на Гражданской, ни на Красном Балтийце, народ занимал места в освещённых вагонах. Меня это не огорчало.

Вдруг мне показалось, что в вагоне стало чуть светлее. И почти тут же я заметил, что светлее стало не в вагоне, а в том месте, где сидел мой попутчик. Вокруг него появился вроде бы ореол. Мне стало жутковато, но глаз от него отвести я не мог. А уже в следующую секунду я видел, как это свечение отделилось от сидящего. Оно встало, имея точное очертание силуэта, уплотнилось настолько, что я уже не понимал, кто остался сидеть, а кто встал и пошёл по проходу мимо меня, глянул на меня без всякого выражения и вышел в тамбур. У меня всё похолодело, тело налилось тяжестью так, что я не мог шевельнуться, чтобы глянуть за спину в тамбур.

А поезд уже притормаживал, приближаясь к остановке Ленинградская. Теперь и оставшийся сидеть на своём месте человек встал, точно так же прошёл мимо меня, глянул на меня с абсолютным безразличием и вышел в тамбур. Оцепенение спало с меня, я оглянулся и увидел, как эти двое слились в одно. Потом этот один снова раздвоился и... вышел из вагона «по очереди». Затем в вагон стал набиваться народ, как всегда. Больше я в тёмные вагоны не вхожу, хотя по-прежнему езжу той же электричкой, в то же самое время: работа у меня такая.

ДАЖЕ САМ СВЕТИЛСЯ!

Я вспомнил, как после войны к нам в посёлок, вернее — в совхоз, приехал Азиз, татарин, наверное. Весёлый такой парень, песни свои пел, шутил и работал монтёром. А мужикам показывал фокусы.

Рассказывает С.Курносов:

— Берёт в руки два конца провода под напряжением, и ему хоть бы что. Ну 127 или 220 вольт вроде бы чепуха. А когда к нам подвели высоковольтку и стали понижающий трансформатор ставить, Азиз всем на удивление брал в руки и концы с напряжением в 600 вольт и даже в 1500! Ему кричат: брось, сгоришь! А он только улыбается и говорит: «Даже не щекочет».

Но самое главное «чудо» творил он сам и творилось с ним — этого никто не знал, но видели почти все — тогда, когда, скажем, в сумерках собиралась гроза: уже темно, всё замерло, напряглось в ожидании, и вот-вот накатит ветер, тогда-то и появлялся на улице Азиз и шёл вдоль домов, крича: «Эй, честной народ, дивись!» И все видели, что вокруг Азиза струится голубой свет, как особая одежда. Все крестились, но выйти и потрогать его боялись. Вот это было чудо...