Черти из московских подземелий

Рассказывает Е.Левич:

Лет пять назад я снимал дачу в одной деревне, в дальнем Подмосковье. И жил в той деревне мужик, которого все звали Чёрт. Он действительно был похож на чёрта: здоровенный, под два метра ростом, с красными горящими глазами, очень смуглой, как у мулата, кожей и густым волосяным покровом по всему телу. Чёрные густые волосы у него почему-то всегда стояли дыбом, и люди говорили, что он таким образом прячет растущие у него лет с тридцати рога.

Хозяйка дачи рассказала нам, что будущая мать Чёрта однажды летней ночью возвращалась в деревню из Москвы на последней электричке. Дорога проходила через лес и небольшое местное кладбище. Здесь она повстречала некое лохматое существо с рогами и горящими красными глазами. Страх настолько парализовал несчастную, что она не нашла в себе сил ни сопротивляться, ни убежать. Изнасилованная женщина забеременела. В итоге и появился на свет Чёрт. В детстве он был самым сильным в классе, да и сейчас свободно один таскает огромные брёвна. В остальном же вполне обычный человек, только много времени проводит на кладбище, где произошла роковая встреча его матери с неизвестным отцом.

Я вряд ли вспомнил бы об этой истории, если бы недавно не познакомился с одним интересным человеком. Зовут его Михаил Львович Яснопольский, или просто дядя Миша. До недавнего времени он, по специальности биохимик, работал в одном очень секретном научно-исследовательском центре. Сейчас он на пенсии. Узнав, что я автор статьи о гигантских крысах в московском метро, дядя Миша поднял меня на смех: «Что за чушь ты там написал. Какие крысы могут быть в московском метро? Если бы ты спросил про это у дяди Миши, он бы тебе сказал, что даже если бы какой-то кретин и запустил крыс в московское подземелье, то их бы всех съели черти. Они там ходят целыми стаями и вечно голодные». Лет десять назад в исследовательском центре, где работал дядя Миша, была создана группа, которая должна была оценить возможность длительного пребывания людей на нижних ярусах подземных сооружений Москвы без выхода на поверхность. Органы КГБ, которые курировали эту работу, интересовал один вопрос: могут ли в Москве под землёй обитать вражеские диверсанты, которые в час «X» начнут партизанскую войну против обширной сети подземных коммуникаций, обслуживающих правительственные и военные объекты. Московское подземелье — это, действительно, второй город, только под землёй. Помимо всем известного московского метро, там имеется правительственное метро, связывающее Кремль с загородными правительственными объектами, а также два больших бомбоубежища и полтора десятка поменьше, которые соединены между собой подземными ходами, где свободно можно ездить на грузовых автомобилях. Кроме того, под землёй находятся канализационные коллекторы, где без особого комфорта, но также свободно могут передвигаться люди в полный рост. К этому нужно добавить древние подземные сооружения: потайные ходы в Москве рыли со времён Ивана Калиты.

Исследователи пришли к выводу: через полгода пребывания в подземелье в психике человека происходят необратимые изменения, и как диверсант он вовсе непригоден. Такой результат исследования полностью удовлетворил заказчиков из КГБ, и дальнейшие работы были прекращены. Хотя учёные, долгое время находившиеся на нижних ярусах подземелья, убеждены, что некие человекоподобные существа там всё же живут.

«Люди, которые работали глубоко под землёй, постоянно ощущали, что за ними кто-то следит», — говорит дядя Миша. Сотрудники спецподразделения, контролирующего нижние ярусы подземелья, говорили то же самое. На стенах подземных туннелей часто обнаруживали знаки неизвестного происхождения, а охранники видели смотрящие на них из темноты красные глаза. Один раз сержант срочной службы, проводя обход, включил аварийное освещение во всём туннеле и в неожиданно освещённом месте увидел двух лохматых существ с рогами, которые бросились к стене и точно растворились в ней. Потом в том месте нашли лаз, уходящий вниз и заканчивающийся бетонной плитой, которая никак не могла оказаться так глубоко под землёй сама по себе. Именно этот случай и побудил органы начать исследования подземелья с привлечением учёных. Два года назад дядя Миша прочитал в одной столичной газете рассказ одного подростка, который, поссорившись с родителями, ночевал в подвале. Проснулся он от какого-то шума и, посветив фонарём, увидел двух лохматых существ, копавшихся в его пакете с едой. Испугавшись, он выскочил на улицу и стал звать на помощь. Оглянувшись назад, он увидел, как два существа с рыжей шерстью и небольшими рожками на голове спокойно покинули подвал и скрылись в канализационном люке.

В московской милиции известно несколько случаев, когда в канализационных коллекторах находили задушенных бомжей. Говорят, что черти не любят запах перегара. Но ещё больше бомжи боятся быть похищенными чертями. Среди постоянных обитателей московских подвалов и канализационных коллекторов ходя слухи о том, что черти уволакивают людей с собой в нижние ярусы подземелья и там медленно поедают живьём.

На первый взгляд, странно выглядит реакция властей на такие свидетельства. Однако, на самом деле, только на первый взгляд. Сейчас у соответствующих органов хватает других проблем — обычная преступность на поверхности одна из них, а подземные обитатели почти никому не причиняют вреда. С другой стороны, органам правопорядка, возможно, даже выгодно их существование. «Черти» или те, кого мы принимаем за чертей, основательно освоились на нижних ярусах московского подземелья. Но кабели правительственной связи они не воруют, дорогое охранное оборудование не портят, да и на охрану вроде бы пока не нападали. Зато у подземелья есть настоящие хозяева, которые не допустят туда чужаков. А без них, не исключено, там бы уже давно орудовали криминальные элементы, а ценный кабель похищен и продан как цветной металл. Происхождение таинственных жителей московских катакомб интересует только любознательных обывателей и учёных, а власти в России никогда не были любопытны.

— Но неужели никто так и не попытался выяснить, что за существа живут в нашем городе под землёй? — спрашиваю я у дяди Миши.

— Я, правда, уже староват для того, чтобы лазить по подземелью и канализации, но в библиотеках порылся основательно. Описания подобных явлений можно найти в разных частях света: в Северной и Южной Америке, Австралии, Юго-Восточной Азии, очень много в Африке.

Самым авторитетным считается толкование английских антропологов Черфоса и Грибина. Они считают, что в своё время часть наших далёких предков австралопитеков в силу тех или иных обстоятельств деградировала и не смогла превратиться в полноценных людей. Сначала и австралопитеки, и предки гомосапиенсов большую часть своей жизни проводили в пещерах. Затем предлюди стали выходить на открытое пространство, охотиться и строить примитивные жилища. Австралопитекам, чтобы не пересекаться с ними, пришлось, наоборот, уходить в глубь земли, сделать пещерное обитание основной своей жизнью.

Из поколения в поколение эти существа эволюционируют в соответствии с требованиями новой среды. Их основной пищей становятся земляные черви и личинки, а также, возможно, сама земля, насыщенная питательными веществами. В подземных норах им приходится ориентироваться в основном осязанием и слухом, а потому одним из характерных признаков подземных австралопитеков стали длинные, высокие, чуткие и подвижные уши (ночью или в полутёмном туннеле не мудрено принять уши за рога). Дают английские учёные объяснение и странной, на первый взгляд, привязанности «чертей» к кладбищам. У представителей подобной тупиковой ветви эволюции обычно происходит деградация, выражающаяся, в частности, в привычке к поеданию падали. Поэтому для них свежезакопанные в землю человеческие трупы — настоящее лакомство.

По словам дяди Миши, австралопитеки должны были жить в Москве задолго до появления метро и других подземных сооружений, быстро ими освоенных. Это, видимо, небольшая популяция — не более нескольких десятков особей — в противном случае мы бы о них слышали гораздо чаще. Очевидно, они жили в здешних пещерах ещё до создания города. Затем они начали осваивать подземные городские сооружения. Рассказы о встречах с такими существами есть и в дореволюционных московских газетах. Последние же несколько десятков лет, возможно, у них происходит демографический взрыв, так как появление обширных и практически бесхозных подземных коммуникаций создало для них благоприятную среду обитания. Не исключено также, что росту их популяции способствуют некоторые изменения в окружающей среде. Если это действительно так, то подземные люди могут представлять опасность. Ведь в результате мутации, вызванной, например, воздействием на генную систему подземных обитателей радиации, среди них могут появиться агрессивные особи, запрограммированные на нападение на людей. Но в любом случае жители московского подземелья требуют более глубокого изучения. А учёные и власти должны держать ситуацию под землёй на особом контроле.

НЕ ДРАЗНИТЕ ЛЕШАКА!

— Поехали мы с друзьями ко мне на дачу, — рассказывает студент одного из вузов, москвич Алексей Невзоров, — хотели отметить окончание первого курса. Нет, вы не подумайте, что мы там «наотмечались» и потом с пьяных глаз чёрт-те что увидели. Взяли с собой «дюжину» пива, посидели у костра, песни под гитару попели, подурачились. Кстати, костровое место у нас постоянное, километрах в трёх от моей дачи, возле родника. И вот часов в семь вечера уж домой все собрались — кто-то увидел на дереве рисунок странной формы — натуральный глаз. Ну, мы ещё посмеялись: небось леший за нами подсматривает да завидует — тоже, поди, пивка хочется. Сфотографировали этот «глаз» на память, потрепались насчёт леших и прочего сказочного «народа»: кому, дескать, они сейчас страшны?.. И разошлись.

Ребята пошли на станцию, а Алексей прямиком через лес на дачу к себе. Заблудиться-то вроде негде. С четырёх сторон — железная дорога, дачный посёлок, овраг заболоченный да речка Родинка — квадрат с диагональю километра четыре. Лес Алексей как свои пять пальцев знает — вырос на этой даче. Шёл, шёл, вдруг впереди — болото. Удивился: в родном лесу заплутал! Свернул налево, пошёл вдоль болота, взял чуть левее. И через пять минут вышел... на костровое место! Пошёл по новой, только через полчаса вышел почему-то к Родинке... Что за чёрт, думает, не иначе — леший водит!

Тогда Алексей решил не мудрствуя дойти вдоль речки до станции, сесть на электричку, доехать до своей платформы, а там по асфальтовой дорожке до дач — уж не заблудишься...

— Ага, так я и дошёл до станции, — рассказывает он дальше. — Там, где у речки излучина, такие кусты, пришлось их обходить. Обошёл — а речки-то и нет! Вот тогда испугался по-настоящему. Пошёл куда глаза глядят и вышел через час — уж стемнело — к «железке». Слава Богу, думаю. Прошёл по шпалам до своей остановки, а там до дачи два шага. Получил нагоняй за долгие посиделки и лёг спать, а утром рассказал всё бабушке.

— Она у меня не то что колдунья, просто сказки, обряды-примеры всякие, поверья очень хорошо знает, — говорит Алексей, — так вот бабушка сказала, что мне ещё крупно повезло — дескать, просто пошутил со мной лесной хозяин, а мог бы и здоровенный сук на голову уронить, и в болото загнать, и веткой в глаз ткнуть! Велела купить бутылку вина, отнести в лес и поставить возле того дерева — действительно это Его око. Да не забудь, говорит, прощенья у него попросить...

Именно так Алексей и поступил. Только дерева того, вернее, глаза на дереве, он не нашёл. Дерево стоит, а глаза нет. Ошибиться, по его словам, Алексей не мог, точно запомнил, к тому же фотография осталась — на ней глаз хорошо виден...

Больше всего удивляет Алексея то, что во время своего почти четырёхчасового блуждания по лесу он ни на минуту не терял ориентации — ну как тут заблудишься, когда с одной стороны поезда гремят каждые пятнадцать-двадцать минут!

— Не понимаю, как это могло получиться, — смущённо пожимает он плечами, — точно знаю, где я, точно знаю, в какую сторону идти, и всё не туда попадаю. После такого поневоле пойдёшь лешему поклониться...