Вторая задача

Восстановить боеспособность Вооруженных сил Украины (ВСУ). Причем не на уровне быстрого прорыва и нанесения поражения "Луганско-Донецким народным республикам" (ЛДНР) после зимней кампании. Иллюзий по поводу перспектив ВСУ не осталось. Постоянные вбросы насчет поставки американского оружия уже сами по себе означают выбор в пользу долгих стратегий. Быстрого эффекта ждать не стоит, что понимает Маккейн. А вот перспективу меняет, и это важно, если представить себе, что задача изменилась.

В Госдепе уже хорошо понимают, что "взять Донецк к 9 мая" никто не даст. При этом любая односторонняя эскалация со стороны ВСУ может привести к дальнейшей эрозии европейского единства в поддержке американской политики. И отчасти смена тактики уже произошла. Это не означает, что ВСУ и ДУК не будут проверять ЛДНР на бдительность, не будут проводить разведку боем и не будут угрожать прорывом. Но данные задачи не видятся приоритетными.

Если удастся спровоцировать ЛДНР на эскалацию, то виновный определен, Россия все нарушила, санкции в пятикратном размере. Если не удастся, война нервов продолжится, но в США нет никакого расчета на краткосрочный сценарий и немедленный эффект.

Все сказанное выше в значительной степени очевидно и безальтернативно. Разумеется, это не означает, что у Вашингтона все получится. В Госдепе недостаточно хорошо понимают ситуацию (хотя и лучше, чем год назад), и Украина вовсе не подарок. Все время проявляется какая-то специфика. А американские стратеги специфику не любят и очень часто на этом спотыкаются. Обострение отношений между Коломойским и Порошенко - типичный неожиданный случай. Притом что тема все время признавалась взрывоопасной, никто не предвидел, что эскалация вплоть до вооруженного противостояния может произойти всего за один день.

Такого рода события могут повториться. Слишком много сейчас недовольных. Однако алгоритм уже найден, и третий (четвертый, пятый, шестой) Майданы останутся чьей-то несбыточной мечтой. Пока ситуация под контролем.

стр. 104

Проблема в другом. Также как российские сценарии грешат представлениями о статичности действий Соединенных Штатов, так и госдеповские не могут точно определить приоритеты России в нынешнем конфликте. Госдепу, наверное, проще. Вашингтон лучше чувствует Москву, чем Москва Вашингтон, да и набор инструментов несравним. Все это, однако, не отменяет того факта, что выбор есть и у Кремля, а эффективность и своевременность ответа могут нивелировать любую стратегию оппонента, даже более сильного и подготовленного.

Для Москвы есть три основных сценария ответных действий, они имеют различную вероятность. Россия только отчасти может участвовать в выборе сценария, он в значительной мере зависит от Запада. Причем Вашингтон имеет возможность сценарии смешивать. И те и другие играют в покер, но только Запад видит одну или две (хотя не все) российские карты, а Россия не может видеть, какой именно вариант разыгрывают США и их союзники именно в данный момент. Надо быть готовым играть все варианты, но при этом еще пытаться проводить в жизнь свой собственный. Задача очень непростая, но альтернативы нет.

ВАРИАНТ ПЕРВЫЙ. КОЛЛАПС

Сейчас многие экономисты - российские, украинские, западные - говорят о коллапсе украинской экономики. Например, по соглашению с МВФ Украина до конца мая должна реструктурировать свои внешние долги. Россия как один из кредиторов отказывается, МВФ прекращает финансирование, и уже к осени Украина вынужденно объявляет дефолт.

Сценарий возможный, но маловероятный, а кроме того, совершенно не зависящий от Москвы. Россия в данном варианте может не пойти на реструктуризацию задолженности и усложнить ситуацию для Украины. Но Запад, понимая, что именно здесь может быть серьезная проблема, вопрос с 3 млрд. долга и еще 3 - 4 млрд. за газ как-то экстренно уладит. Пусть даже за счет собственных средств. Вряд ли можно предположить, что Запад отступит с Украины из-за 6 - 7 миллиардов. Тем более если расчет идет на долгую игру. Достаточно вспомнить известную фразу Штайнмайера, что на решение проблемы востока Украины могут уйти десятилетия.

стр. 105

Другой, "апокалиптический" вариант. Предприятия не работают, уровень жизни стремительно падает, терпеть нет больше сил, массы простых украинцев выходят на стихийные акции протеста, власть рушится.

Тут еще проще. Коллапс украинской экономики в том виде, в каком она существовала последние 15 лет, уже наступил. Плохо всем, однако это такое "плохо", которое вряд ли имеет выход в массовые акции протеста.

Во-первых, потому что нет вожаков. Часть в бегах, многие нейтрализованы, некоторые воюют на стороне ЛДНР, оставшиеся в глубоком подполье и сами не знают, что в действительности может произойти в ближайшие месяцы. Во-вторых, "пересічний українець" и так все это время жил очень скромно. Скорее выживал. Для него все, что происходит сейчас, крайне неприятно (см. рейтинг Яценюка и правительства), но это не к протестам, а к выборам. Если сейчас спокойно дать новой (обязательно новой) и умеренной политической силе 2 - 3 месяца на неконфликтную и обеспеченную ресурсами раскрутку, то она легко "порвет" все рейтинги. Но это из области фантазии, а не политической реальности. В-третьих, какая-то надежда все еще остается. "То ли дадут денег, то ли отменят визы. Можно будет в Европу и там заработать". Иллюзия надежды все время будет поддерживаться через СМИ, а это отличный способ против кристаллизации протестных настроений. Собственно, одна из главных причин падения Януковича - "не осталось надежды". Это было видно уже на выборах 2012 г. в Раду.

Про "харизматических губернаторов" вообще можно опустить. Их все время меняют, и им не до "харизмы". Реально механизм децентрализации может заработать не раньше чем через год, а то и позже. За это время столько всего произойдет, что говорить об этом сейчас не стоит.

Следующий вариант, кажется, серьезнее. Это социально-психологический эффект военного поражения. Например, такого, как катастрофа под Дебальцево. Однако, вопреки ожиданиям и многочисленным предположениям, Дебальцево не привело к "обратному эффекту". Добровольческие батальоны вовсе не пошли на Киев, чтобы свергнуть преступную и предательскую власть, а

стр. 106

мирно выразили все, что они о ней думают, в социальных сетях. Власть с помощью советников из Вашингтона вела себя предельно профессионально, предупредив все возможные негативные последствия военного поражения. Ни один из общенациональных телеканалов не предоставил серьезное эфирное время для противников власти, а именно это часто способствует кристаллизации оппозиционных настроений. Вышедшие из Дебальцево немедленно были объявлены героями, операция по сдаче названа плановой. И главное, отсутствие альтернативного мнения в публичном пространстве.

После Дебальцево добровольческие батальоны подверглись серьезному давлению, часть уже отозвана с фронта. Рассчитывать, что они восстанут против власти после локального военного поражения, нет никаких оснований. Ни Широкино, ни Бахмутка, ни даже что-то чуть большее никаких серьезных последствий для Киева иметь не будут.

Итак, коллапс Украины возможен, однако относительно маловероятен. Сейчас Вашингтон полагает, что контролирует на Украине практически все. Однако коллапсы иногда приходят неожиданно. То ли негативные события наслаиваются одно на другое, то ли предусмотрели не все. Сейчас вероятность потери управления с последующим выходом из-под контроля можно оценить в 20 - 25%. К этому Россия, конечно, должна быть готова. Например, именно на такой случай можно иметь альтернативное правительство в изгнании. Однако данный вариант от России практически не зависит, и повлиять на его появление она не может или почти не может.

ВАРИАНТ ВТОРОЙ. ЭСКАЛАЦИЯ

Ключи от эскалации тоже находятся в Вашингтоне, но пользоваться ими будут очень осторожно. Обострить ситуацию несложно, а вот последствия непредсказуемы, причем для всех. Поэтому Соединенные Штаты станут "подогревать" ситуацию на востоке Украины, однако делать это осторожно, поэтапно и максимально просчитано. Насколько это вообще возможно. И здесь важно понять три момента: 1) какие задачи ставит Вашингтон; 2) какие средства эскалации (инструменты) у него есть; 3) к каким последствиям эти средства могут привести.

стр. 107

Первый вопрос - самый сложный, именно от него во многом зависят и два других, и общее понимание ситуации. Для этого необходим небольшой экскурс. Какова вообще политика США в Европе и чем она отличается от их политики в остальном мире? Чего боится Обама, отказываясь поставлять оружие на Украину?

Соединенные Штаты не боятся создания новых государств. Только за последние 15 лет появились Косово (пока отчасти де-факто), Восточный Тимор и Южный Судан. Все они возникли не только при содействии США, но и при очень большом давлении, включая использование силы или готовность ее применить. Процессы дезинтеграции идут в Ираке, Ливии, Сомали, и везде Соединенные Штаты сыграли заметную роль. Фактически США поддерживают независимость Тайваня, постоянно предупреждая Китай о недопустимости использования силы для реинтеграции. То есть Украина может использовать силу для реинтеграции против пророссийских сепаратистов, а Китай против проамериканских - нет.

Со времен Первой мировой войны и президента Вудро Вильсона, который любил делить европейские страны на кусочки, Соединенные Штаты - самый активный участник европейских политических процессов. Это нашло официальное отражение в таких структурах, как НАТО или ОБСЕ, в которых Америка, находящаяся очень далеко от Европы, принимает активное участие. Евросоюз в нынешнем виде - во многом тоже результат американского видения Европы. Неслучайно в восточноевропейских странах любят говорить о том, что дорога в ЕС для них проходила через НАТО. Сейчас эту фразу часто повторяют на Украине.

Соединенные Штаты заинтересованы именно в таком Евросоюзе, как сейчас. Достаточно большом, чтобы все были под контролем. И достаточно рыхлом, чтобы Меркель и Юнкер сотоварищи не смогли создать эффективные наднациональные структуры, включая общие вооруженные силы. В этой ситуации любые незапланированные флуктуации вредны для американской политики в Европе. Поэтому Косово может быть независимым, а Шотландия и Каталония - нет. Любое неподконтрольное США изменение баланса сил - это уже угроза безопасности Америки. Даже само по себе усиление России - это прямая и явная угроза. Что уж тут говорить про Крым и Донбасс.

стр. 108

При этом между Европой и "другими" есть отличия. Число жертв среди местного населения в Африке или Азии никого в Соединенных Штатах не интересует. А вот полноценная война в центре Европы вызывает опасения. Обама не сделал ничего, чтобы военные действия на Украине не начались, но в принципе он против массовых убийств на российско-украинской границе. Его "нетоварищи" по партии настроены более прагматично. "Раз проблема есть, то ее надо решать".

Ныне правящая в Вашингтоне группа точно не намерена провоцировать Москву на ядерную войну и на 90% не собирается организовывать на Украине массовые военные действия. Весь милитаристский антураж необходим для решения политических и геополитических задач.

Первое и самое главное. Россия должна очень дорого заплатить за выход из-под контроля и за собственные геополитические амбиции: деморализована, дискредитирована и, по возможности, десубъективизирована. А потом будем обсуждать финляндизацию Украины. Поскольку Россия продолжает упорствовать, то цену вопроса необходимо постоянно повышать. Один из основных моментов в идее о поставках оружия (со стороны демократов): Россия должна осознать, что на Украине ей ни при каких обстоятельствах ничего не "обломится".

Второе. Это совершенно открытое послание Берлину и Парижу: ваша безопасность - в наших руках. Мы найдем способ принудить вас поступать так, как считаем нужным. Знаменитое заявление Байдена о том, что "мы заставили европейцев принять санкции против России", как раз отсюда.

Третье. Внутриполитическое. У Обамы никогда ничего не получалось - таково типичное мнение американского политического сообщества (вне зависимости от того, насколько это соответствует действительности). Идти на выборы в какой-либо связи с "лузером" Хиллари Клинтон не хочет, а значит, ее будущая команда должна демонстрировать твердость и победоносный напор. При этом Украина не является для этих людей чем-то выходящим за рамки обычного политического планирования. Им даже не нужна какая-то очевидная виктория и тем более успешная Украина. Достаточно, чтобы можно было объявить Россию

стр. 109

проигравшей и примерно ее наказать. Желательно надолго и показательно.

Поэтому главное - это не официальные поставки оружия на Украину. Подлинное снабжение идет уже давно, с разных сторон и при активном участии США. Не было бы этого, не было бы сейчас и дееспособных ВСУ. Главное - дискуссия о вооружении Киева в Вашингтоне, о роли Соединенных Штатов в конфликте, о той степени включенности, которую они могут и должны себе позволить.

То есть разговоры (и поставки без объявления) оружия на Украину при прямом или косвенном участии США - скорее не попытка решить конфликт военным путем, а средство эскалации. Причем в двух различных смыслах и направлениях:

* спровоцировать Россию, затащить в максимально ограниченный прямой конфликт и показательно за это наказать;

* как можно дольше удерживать Россию в этом конфликте, чтобы умножить возможные потери с ее стороны.

Оружие нужно и в первом, и во втором случае. Но как элемент плана, а не как средство, меняющее ситуацию на фронте. В Вашингтоне исходят из следующей схемы:

* провоцировать Россию (ЛДНР) будут постоянно;

* ответной реакции не будет настолько долго, насколько это возможно с военной точки зрения;

* разговоры о поставках оружия, сами поставки оружия, переформатирование ВСУ, работа американских инструкторов будут идти параллельно;

* в нынешнем виде ВС ЛДНР на серьезное наступление неспособны, это показало Дебальцево. Без решительного усиления ВС ЛДНР могут оставаться только на нынешней линии фронта. В наиболее удачном для них раскладе могут взять Лисичанск или что-то в этом роде. Для Киева это не критично;

* в случае эскалации Минск-2 будет объявлен недействительным, Берлин и Париж вернут на место, а Обама подпишет решение Конгресса о прямых поставках оружия. Не сможет не подписать. Сдастся под давлением превосходящих обстоятельств;

стр. 110

* в результате Россия останется там же, где и сейчас, Европа перестанет мешать и стоять на пути, у Вашингтона появятся новые инструменты для дальнейшей эскалации и повышения цены;

* виток пройден. Россия проиграла. Возможности США увеличились, а значит, все идет в правильном направлении. Цена вопроса для России значительно возросла, решение для нее только одно - переговоры с позиции слабости.

Подобная схема, простая и эффективная, как все, что разрабатывают в Вашингтоне, имеет три слабых места.

Мариуполь. В сентябре Россия остановила наступление на Мариуполь, думая, что это можно будет обменять на прочный мир, обоюдно приемлемую ничью. Нельзя. Если Берлин-Париж и согласны на ничью, то Вашингтон нет, а ключи у него. Второй раз взять Мариуполь будет гораздо сложнее, но практически это возможно, и в США этого опасаются. Почему? Сейчас именно Мариуполь является основными торговыми воротами Украины. Металл - на данный момент главный экспортный товар - вывозится через Мариуполь. Т.е. потеря Мариуполя существенно повышает цену вопроса для Украины (и для всего Запада). Потери можно оценить в 3 - 4 млрд. долларов в месяц, а это серьезно. Деньги необходимо где-то брать и немедленно тратить впустую на поддержание украинской власти и минимального жизнеобеспечения страны.

Далее. Мариуполь не Дебальцево. Спустить на тормозах не получится. Очень опасно для нынешней киевской власти. Если в такой конструкции рейтинг Порошенко начнет валиться, ситуацию можно и не удержать. Нужно будет вводить военное положение, предельно ужесточать режим. С точки зрения используемого образа это (для Соединенных Штатов) невыгодно.

И, наконец, Мариуполь, по мнению ряда американских специалистов, дает возможность для сухопутного продвижения в Крым, а это принципиально меняет географию конфликта.

Продолжающиеся боестолкновения в Широкино являются индикатором опасности для Мариуполя. По бытующему в Киеве и Вашингтоне мнению, если батальон "Азов", контролирующий сейчас часть поселка, будет отброшен от него, то следует ждать

стр. 111

наступления. Причем не от ВС ДНР, а прямо от России. У Донецка на это сил не хватит.

Второе слабое место - это состояние ВСУ. Сопротивляться российским войскам ВСУ, конечно, не может, но это не дискретный вопрос с ответами "да" и "нет". Здесь самым важным является фактор времени. Если (в случае эскалации и прямого конфликта) российскую армию удастся задержать уже на границах Донецкой и Луганской областей, то это лучший вариант. Если нет, то тогда Днепр. В Вашингтоне прямо говорят, что если Россия решит прямо вмешаться в конфликт, то сама она остановится разве что на Збруче. Все остальное принципиально не меняет ситуацию.

Российская армия на территории другой страны, продвижение затруднено, глобальные санкции введены, и никто не мешает США вводить войска НАТО и поддерживать сложившуюся линию фронта сколь угодно долго. Фактически у Запада полностью развязаны руки.

Однако:

* у Вашингтона нет никакой достоверной информации о планах Москвы. Для выяснения планов противника и наличия новой техники и личного состава применяются постоянные нарушения перемирия со стороны ВСУ;

* для Соединенных Штатов вообще удивительно, что во время январской кампании по сути не было "северного ветра", а доказательства его присутствия есть только на словах. Когда планы противника неочевидны, это всегда повышает риск и рождает нервозность. Пытаться угадать то, что противник еще и для себя не определил, - неблагодарное занятие. Идти по течению в Вашингтоне не принято, да и риск это не снижает;

* решающим становится фактор времени. Сколько его есть у ВСУ - большой вопрос. Три дня недостаточно. Неделя -может да, может нет. Попытка немедленно "построить" добровольческие батальоны необходима и по этой причине. В условиях неопределенности единоначалие может стать наиважнейшим элементом и дать выигрыш во времени.

Вывод. Вариант прямой эскалации опасен для всех сторон. Несмотря на то что инициатива здесь у американцев, у Москвы есть

стр. 112

возможность жестких асимметричных ответов, которые существенно повышают риск открытого военного конфликта. Вашингтон к нему вовсе не стремится.

Притом что у открытой эскалации ненулевая вероятность, США будут использовать подобный вариант только в самом крайнем случае. Как и в случае коллапса, Россия здесь занимает не очень выгодную позицию реагирования в ответ, т.е. всерьез готовится к тому, что с большой вероятностью никогда не произойдет. На практике это сводится к вынужденному и не очень устойчивому балансированию между Минском-2 и ожиданием эскалации.

Тактика Вашингтона в конфликте на ближайшие месяцы может быть определена как повышение цены для России при постоянной угрозе эскалации. При этом в качестве инструмента будет применяться не прямое провоцирование нового конфликта, а локальные эскалации и разведки боем.

Уже сейчас наиболее вероятной схемой развития конфликта является его переход в псевдозамороженную фазу с постоянными локальными столкновениями на грани перехода в открытую фазу. Своего рода изматывающий вариант. Он будет небыстрым и сложным с точки зрения вариативности, неочевидности и временной отдаленности различных компонентов. Но именно здесь у Москвы появляется шанс опередить Запад, а не ограничивать себя реакцией на действия другой стороны.

ВАРИАНТ ТРЕТИЙ. РОССИЯ УХОДИТ

Чтобы "выжить" в долгой игре, необходимо придерживаться собственной стратегии. Готовиться ко всему, но придерживаться именно своей линии.

Несколько исходных моментов:

* основной алгоритм долгой игры - последовательность относительно коротких эскалации и более длительных "подготовительных" перемирий (бинарный алгоритм);

* в его рамках выйти за границы долгой игры можно только с очень большим риском. Т.е. Россия, выходя из "минского формата", будет вынуждена брать на себя весь риск и все последствия;

стр. 113

* речь может идти либо о решении ограниченных задач, либо о переходе к стратегии максимального выигрыша при невероятно большом риске;

* при таком развитии влияние России на ситуацию будет постоянно сокращаться. Все еще сохраняющиеся неэкономические рычаги влияния (информационные, культурные, личные) будут уничтожаться с помощью Запада;

* никаких вариантов создания "единой пророссийской Украины", "большой и средней Новороссии" при таком сценарии не существует. Это не более чем артефакт;

* Украине совсем не обязательно вступать в НАТО, потому что НАТО "уже вступило в Украину", причем в максимально неприемлемом для Москвы варианте, когда правила игры вообще отсутствуют.

Экономическое сотрудничество между Россией и Украиной тоже пришлось принести в жертву. С 2012 г. товарооборот двух стран неуклонно снижается. В 2012 г. примерно 46 млрд. долларов, в 2013-м уже только 38, в 2014-м - 22 млрд, т.е. больше чем в два раза за два года. Всего в 2014 г. объем внешней торговли Украины упал на 30 млрд. долларов (примерно 22% спада в сравнении с 2013 г.). 16 из них (т.е. более половины) - российские. Причем российский экспорт в 2014 г. падал значительно быстрее, чем российский импорт с Украины. К концу 2015 г. Россия с большой вероятностью перестанет быть основным внешнеторговым партнером Украины.

Однако именно в этом спаде торговых отношений и содержится альтернативный для России вариант формулы влияния на происходящее на Украине. По мнению представителей МВФ, которые готовили соглашение с Киевом, именно разрыв торгово-экономических отношений с Москвой, а вовсе не военные действия, стали главной проблемой украинской экономики в 2014 году. По их мнению, цена войны в два, а то и в 2,5 раза меньше, чем цена разрыва связей с Россией. Причем военные действия могут прекратиться, а торговые отношения от этого сами по себе не восстановятся.

Расчеты Минэкономики Украины показывают, что при снятии всех торговых ограничений со стороны Евросоюза Киев смог зна-

стр. 114

чительно увеличить экспорт в Европу только по двум позициям - растительное масло и древесина. Причем по растительному маслу, скорее всего, достигнут предел роста. Значительно увеличить площади под подсолнечник страна не сможет. Все, что Украина потеряла за 2014 г. и потеряет в 2015 г., компенсировать невозможно, т.к. другого рынка для ее продукции кроме российского не существует. Снятие ограничений со стороны Европейского союза не помогает, поскольку в данном случае действуют скорее рыночные механизмы, а не административные.

Россия может воспользоваться важнейшим инструментом давления. Причем не только и не столько на Украину, сколько на Европу, которая вынужденно исполняет роль главного спонсора Киева. Пока ситуацию поддерживают денежные поступления из России, которые даже выросли из-за резкого увеличения числа беженцев, появившихся за последний год. Больше половины беженцев образца 2014 г. с Украины составляют вовсе не жители разрушенного войной Донбасса, а молодые люди, уклоняющиеся от мобилизации.

Главная задача России в долгой игре - как можно быстрее и в максимальном объеме переложить на Запад всю экономическую и финансовую ответственность за ситуацию на Украине. Нельзя сказать, что Москва ничего для этого не сделала, но здесь важны не столько намерения, сколько жесткость и скорость принимаемых решений. Чем быстрее Россия введет весь комплекс мер, административно ограничивающих торговлю с Украиной, тем сложнее будет задача Запада в долгой игре. По деньгам это можно оценить даже серьезнее, чем Мариуполь. Ориентировочно до 5 млрд. долларов в месяц с учетом мультипликативного эффекта. А это не 6 млрд. в год, а примерно 60, и таких свободных денег у Запада нет.

В итоге у Европы (в первую очередь именно Европы, а не США) остается два варианта:

* либо ответственно и на полностью паритетной основе договориться с Россией по всем вопросам будущего устройства Украины;

* либо заплатить и создать для себя неразрешимые экономические проблемы как в краткосрочной, так и в среднесрочной перспективе.

стр. 115

Сантименты и другие досужие рассуждения по поводу братских стран никакого значения уже не имеют. Переживать по поводу "потери Украины" России и вовсе не следует. Во-первых, сегодня на Украине никто особо Россию не ждет. Вне зависимости от хода военной кампании и ее результатов. Во-вторых, Россия Украину уже потеряла. Причем не сейчас, а давно, сначала в 1991 г., потом в 2004-м уже окончательно или по крайней мере очень надолго.

Однако, и это вполне вероятный сценарий, уже в ближайшее время потеря Украины не будет казаться чем-то очень важным. Умение найти и использовать свой шанс гораздо важней, чем переживания по поводу фантомных утрат.

Мировая политика быстро уходит из Европы, а с ней и взаимный интерес Европы и России. При таком раскладе украинский кризис уже совсем скоро не будет определять политическую повестку дня для Москвы. Только еще один неприятный эпизод.

стр. 116

Заглавие статьи	Обновление себя и мира
Автор(ы)	Михаил Коростиков
Источник	Россия в глобальной политике, № 2, 2015, C. 118-128
Рубрика	Другой мир
Место издания	Москва, Российская Федерация
Объем	23.0 Kbytes
Количество слов