Во время и после

Полки стреляли, палили из пушек,

Как тысячи тысяч хлопушек.

Эхо волнами по небу каталось,

А потом разлеглось там, осталось.

Небо молчало, безразлично терпело.

Оно, как уснуло без снов, онемело.

И грохот внизу, и полки друг на друга…

А небо не знало ни братьев, ни друга.

Оно принимало лишь души погибших,

Не слышало выкриков пули осипших.

Штыки голосили, им хотелось возврата

Лежащего рядом молодого солдата.

Солнце зевало, прикрывалось ладонью туч,

Посылая фитилю свой огненный луч.

И смеялось, как баба, над трупами.

Облака, оглушенные трубами,

Метались и прятались, боялись и трусили.

Трава становилась острыми брусьями.

Земля затвердела: камень на камне.

А потом стервенела, загребая руками

Еще не остывшие, крепкие кости.

Кровь все бурлила, испарялась от злости.

Позвонки отбивали дорогие мотивы.

Конь с колесницей гнался ретивый.

Апофеоз завершал свой пробег.

Зевая, стервятник летел на обед.

Татьяна Мамонтова