Кумраниты 34 страница

Иудейская концепция Мудрости как сефиры была досконально оформлена лишь в каббале в 12в. Более ранние традиции, на которые ссылаются каббалисты, не содержат прямого аналога божественной самостоятельной сущности Слова или Мудрости. Описание Мудрости в притчах носит выраженно мифический характер. Писание совсем не чуждо мифологии, напр., Иов28 упоминает персонаж Смерть.

Впрочем, иудеи того времени часто отождествляли Мудрость со Словом. Очевидно, поиску путей конвергенции этих двух концепций уделялось большое внимание. Из теологических источников, можно вспомнить известную вставку Сир1:5: «Источник мудрости есть слово Б. в высочайших небесах, и заповеди - пути ее». Из философских – многочисленные упоминания у Фило.

Отметим забавную особенность. Сир24:23 говорит о Мудрости как Торе: «Все это – книга завета Высочайшего Б.» Это отождествление популярно и встречается во многих источниках. Иоанн признает Слово, но не знает Тору.

Grant предлагает интересное объяснение подмены Мудрости Словом. В греческом Logos имеет мужской род, а Sophia – женский. Аналогично, Мудрость в иудаизме – женского рода, Иисус - мужского. Тогдашние философы натурально предпочитали иметь божественное в мужском роде. Привнося немного цинизма, спросим, не было ли это связано с традиционной гомосексуальностью греков?

Мистицизм уже тогда рассматривал Софию как часть триединой сущности Б. Иудаизм же до сих пор проводит в каббале существенное различие между Б. и сефирот: они рассматриваются как эманации (нечто отдаленное напоминающее сущность греческо-христианского святого духа) Б., а не его часть. «Слово было Б.»: несопоставимо с концепцией единости и инкорпореальности Б. Даже имея в виду Logos, иудеи отделяют его от Б.: «Б. создал мир посредством слова, мгновенно, без труда и усилий» (Ber.r.3:2).

Трудно и ассоциировать Иисуса-Logos с Мудростью из притч. Прит1: «Я звала, и вы не послушались… вы отвергли все мои советы, и обличений моих не приняли: за то и я посмеюсь вашей погибели… тогда будут звать меня, и я не услышу… за то и будут вкушать они от плодов путей своих… потому что упорство невежд убьет их… а слушающий меня будет жить безопасно и спокойно…» Эта концепция принципиально отличается от желания Иисуса спасти всех.

Вообще, иудейские теологи всегда воинственно выступали против концепции наличия у Б. аспектов (сущностей), поскольку Б. инкорпореален. К Нему неприменимы любые человеческие мерки: форма, размер, место, структура, чувства. Тезис о том, что Мудрость является именно частью, аспектом Б., совершенно не совместимо с иудаизмом. Иоанн же, следуя традициям эллинского мистицизма, указывает: «Слово было Б.»

Метатрон, известный в традиции, имеет мало общего с Logos. Прежде всего, он не является независимой фигурой, проявлением, но именно посланцем. С другой стороны, необходимо указать и на сходство: Метатрон является той силой, посредством которой Б. действует в мире. Можно не сомневаться, что Метатрон появился в результате ассимиляции философских идей и стремления удержать их в рамках монотеизма.

Shemot r.15:22: «Дух зачал и родил Мудрость» (дух – ruah – женского рода). Т.е., эти два понятия различны, хотя и как-то связаны. Конечно, это весьма похоже на отношения святого духа и Иисуса.

Описание Иисуса как инкарнации Мудрости противоречит обычным христианским представлениям. Мудрость является сефирой, эманацией Б. – что принципиально ниже статуса, приписываемого Иисусу концепцией триединства. Мудрость приходит в мир постоянно, не менее чем одним человеком в поколение, что не совместимо с исключительностью Иисуса. Мудрость не приносит новой теософии, как Иисус, но призывает к соблюдению заповедей, традиционных этических норм, здравому смыслу. Высказывания, приписываемые Иисусу, не оригинальны и в целом мало напоминают продукт мудрости.

1Кор1:24: «Христос есть сила Б. и мудрость Б.» Но Мудрость не является одновременно и силой Б. (по крайней мере, «и силой», как отдельной сущностью). Павел либо имеет в виду проявления Б. или же, более вероятно, просто жонглирует терминами.

Аналогично 1Кор1:30: «Иисус, Который стал для нас мудростью Б., праведностью, святостью и искуплением…» Все-таки христианские теологи не считают праведность и пр. отдельными сущностями.

Попытки связать Иисуса с мудростью являются ни чем иным, как поиском ближайшей в иудаизме аналогии к концепции Logos. Необходимо признать, что аналогичная доктрина слова – света – Б. имелась и в иудейской мифологии. Но это была именно мифология, с заимствованиями, спекуляциями, отсутствием строгой системы. Ее не корректно рассматривать как теологию.

У Павла Иисус был человеком, обожествленным через воскрешение. Кол1:15-16: Иисус «есть образ Б. невидимого, рожденный прежде всех существ; ибо Им создано все…» похож на позднюю вставку. В любом случае, он даже при самой сильной натяжке плохо стыкуется с остальной христологией Павла.

Ярко выраженная концепция Иисуса - Слова появилась у Иоанна. Вероятно, именно Иоанн и создал эту концепцию, наложив Иисуса на греческую доктрину Logos.

1:4-9 использует теологическое понятие «Свет», носителем которого считает Иисуса. Рассмотрим логическую цепочку: «В Нем {Слове} была жизнь, и жизнь была свет людей… и тьма не объяла его… Он {Иоанн Креститель} пришел … чтобы свидетельствовать о Свете».

В Быт1:3 речь идет об отделении света от тьмы, совершенно физическом, потому что свет был назван днем. Иоанн же подменяет определения «свет»: день, жизнь, дух. Если натянуто полагать, что Иоанн использует термины, известные в каббале, то свет как день, огонь и свет как дух – не одно и то же.

Прит6:23: «Тора – свет» является метафорой. Контекст: «Ибо заповедь – светильник». Поздняя раввинистическая концепция о Торе как воплощении света (и одновременно Слове), созданного Б. в первый день, сама носит отпечаток эллинизма.

Ссылка на Ис60:1-3 не вполне корректна: «Восстань, светись, ибо пришел свет твой, и слава Господа взошла над тобою… И придут народы к свету твоему, и цари – к восходящему над тобою сиянию». Светиться должен Израиль или Иерусалим, а не Иисус. Речь явно не идет о свете как «жизни человеков». Ис60:10: «Тогда сыновья иноземцев будут строить стены твои, и цари их – служить тебе…» - не описание периода Иисуса.

Синоптики, говоря о свете (Мф5:15 и др.), связывают его со знанием, максимум – с христианством. Иоанн же персонифицирует свет в Иисусе.

Описывая Страдающего раба (в котором христиане привыкли видеть Иисуса), кумранский свиток Ис53:11: «он увидит свет». В мазоретской редакции слово «свет» отсутствует. Можно спорить, добавили его кумранские сектанты или исключили иудейские редакторы, уничтожая базу христианства. Дело в другом: даже если кумраниты были христианской сектой, они не отождествляли Иисуса со светом, а, скорее, предполагали его осененным им. То есть, свет имел более высокий теологический статус, чем Страдающий раб Второго Исаии. Поскольку, очевидно, под «светом» понимается определенное проявление Б., это противоречит концепции триединства.

Можно предположить, что интерпретация «человек – свет» была популярной в эллинском мире. Дело в том, что греческое phos может означать «человек» или «свет», в зависимости от рода.

Апологеты часто ссылаются на Фило в обоснование того, что свет в иудейской традиции также обозначал Б. Но, во-первых, Фило как раз и занимался тем, что подбирал в иудаизме концепции, параллельные тем или иным положениям греческой теософии. Поэтому он, конечно, не мог обойти и свет. Во-вторых, Фило рассматривает свет если не как эманацию, то как проявление присутствия Б., Shekinah, а не Его сущность. У Onkelos Слово, Свет, Слава, Shekinah являются синонимами. Иоанн же прямо отождествляет Б. со словом и светом.

Похожая мистическая традиция существует и в иудаизме. Zohar3:31, перечисляя семь видов света, упоминает свет Мессии, что имеет сходство с конструкцией Иоанна. Впрочем, их может разделять тысячелетие. Более важно, что свет является проявлением Мессии, а не Мессия – воплощением божественного света, самостоятельной сущности.

1:9: «Свет истинный, который просвещает каждого человека, приходил в мир».

Если «просвещает каждого», то в чем уникальность Иисуса? 9:5: «Доколе Я в мире, Я свет миру». «Был», «доколе» - то есть, в настоящее время отсутствует? Но религии свойственна концепция вечности.

1:10 об Иисусе – Свете: «и мир чрез Него начал быть…»

Это уже чересчур, все-таки мир начал быть с момента творения. Здесь поздняя концепция о том, что Иисус (как Мудрость или Logos) участвовал в создании мира. Она основана на греческой теософской доктрине создания мира не Б., а Его проявлением (силой). Трудно не усмотреть противоречия, когда создатель мира приносит себя же в жертву (кому?) за искупление (от кого?) сотворенных им людей (если он всеведущ, зачем же было создавать заведомо неудовлетворительно?)

Натяжка для связи с Logos видна из следующего факта. Еще Павел отождествлял Иисуса со святым духом. Дух Б. участвовал в создании мира, Быт1:2. Здесь мы опускаем чересчур сложные для Иоанна рассуждения о других значениях ruah в этом перикопе («воля», как можно вывести из GFP1:40). То есть, легко было сказать, что Иисус участвовал в создании как дух. Но Иоанн не знал или не принимал Иисуса как инкарнацию святого духа.

Иоанн пытался связать с иудаизмом именно понятия слова и света. Таким образом, не концепция Logos используется, чтобы объяснить изначальное существование Иисуса, но это последнее постулировано, чтобы связать эллинизм с иудаизмом, Logos с Иисусом и с Мудростью.

Иоанн смешивает весьма различные понятия: Дух Б. (Быт1:2), святой дух ruah ha-qodesh и всепроникающую πνεΰμα (pneuma). В итоге, но уделяет больше внимания Logos, популярной концепции, в отличие от довольно сложной концепции pneuma, постоянным предметом философских споров – для участия в которых христиане не были подготовлены. Доктрина Б. как Слова и Света выделяется в египетских верованиях.

Кстати, христианские теологи обычно ссылаются на Ис42:6: «и поставлю Тебя в завет для народа, во свет для язычников». Здесь «свет» не относится к иудеям, а «завет», как раз, только к ним и относится.

Видимо, Иоанн пытается интерпретировать стандартные для гностиков определения. Фм50:1-2: «Если они скажут вам: ‘Откуда вы пришли?’, скажите им: ‘Мы пришли от Света, из места, где Свет воплотился, основался и появился в их образе’. Если они скажут вам: ‘Это вы?’, скажите: 'Мы Его дети, и мы избранные живого Отца’». Похоже, Фома описывает вопросы ангелов ученикам и их ответы во время движения по небесным сферам.

1:11-12: «свои Его не приняли. А тем, которые приняли Его… дал власть быть чадами Б.» Большинство учеников Иисуса были иудеями. Возможно, и все, потому что едва ли чужеземец мог проповедовать от его имени в иудейских городах. Власть исцелять и пр. он дал своим ученикам – то есть, иудеям.

Иисус часто говорит «Отец ваш» - то есть, «чадами Б.» он считает иудеев вообще, потому что среди слушавших его не все могли верить в него. Да и не выдвигал он таких требований о вере как основания быть «чадами Б.»

1:13 продолжает: «которые не от крови… но от Б. родились».

То есть, только родившиеся от Б. (!) являются Его чадами? Причем, не обрели дух в результате откровения или собственной верой, а именно родились. И во множественном числе – не намекая ли на массовость непорочных зачатий? Или же Иисус опровергает доктрину непорочного зачатия утверждением о духовной общности с Б.

Последнее более вероятно. Иоанн стремится объяснить, что поверившим в него Иисус дал возможность родиться заново – к духовной жизни. Но, очень характерно, запутывается и создает бессмысленную фразу.

1:14: «И Слово стало плотью…»

Здесь развитие концепции Павла (или общей с ним концепции) о явлении Иисуса «в подобии плоти». Гностики не дошли до церковного абсурда инкарнации божественного существа в греховном теле. Даже технически, они не могли допустить, что идеальный дух (абсолютно доброе начало) будет заключен в теле (злом начале).

1:15: «Иоанн {Креститель} свидетельствует о Нем… сей был Тот, о Котором я сказал: ‘Идущий за мною впереди меня, потому что был прежде меня’».

Здесь Иоанн однозначно говорит об Иисусе как о Б.: «был прежде». Иисус же избегает называть себя и Мессией даже перед синедрионом.

1:30 довольно точно повторяет 1:15. Возможно, 1:1-18 – позднейшая вставка, своего рода предисловие.

1:17: «Ибо закон дан чрез Моисея, благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа».

До Иисуса не было истины? В псалмах Давида, притчах Соломона, пророчествах?

Характерно, Иоанн, как и Павел, употребляет обращение «Иисус Христос», нетипичное для ранних прототекстов.

1:18: «Это бог, единственный сын, кто близок к сердцу Отца, чрез Которого Он был узнан».

Иоанн однозначно формулирует политеистическую доктрину, вполне типичную для гностиков. Проблема была замечена, и ряд редакций пытаются затушевать ссылку на Иисуса как отдельного бога.

1:28: «Это происходило в Вифании на другом берегу Иордана, где крестил Иоанн».

Вифания была неподалеку от притока Иордана, и отнюдь не на берегу, а на расстоянии нескольких километров. Тем более, не «на другом берегу» - к востоку, а к западу от Иордана, возле Иерусалима. «На другом берегу» - мог написать человек, живший вне Иудеи, например, в Сирии.

Потом христианские редакторы изменили на Вифавар (Bethabar), находившийся, по мнению Оригена, возле собственно Иордана. Для нас не так важно, где именно находился Иоанн Креститель, как то, что автор Евангелия, предположительно апостол, этого не знал.

1:40-41: апостол Андрей был учеником Иоанна Крестителя, и от него перешел к Иисусу, взяв также брата Симона – Петра. У Матфея Иисус сам их нашел в лодке.

1:41: Андрей говорит Петру: «мы нашли Мессию».

Но Иисус заведомо не пришел (в этот раз) принести на землю царство небесное или торжество иудеев. Иисус не называл себя Мессией в достоверном тексте синоптиков.

Можно, конечно, сказать, что апостолы ошиблись. Но какова их ценность, если они ошиблись даже в этом?

1:44: «Филипп был из Вифсаиды, города Андрея и Петра».

Только поздний автор мог так сказать – когда они были уже авторитетными апостолами. Вряд ли кто-то назвал бы город в связи с проживавшими в нем рыбаками.

У Матфея, Петр родом из Капернаума.

Вифсаида, где жили ученики, и Вифания находятся на разных концах страны. Креститель действует возле Вифании, но внезапно с учениками оказывается – практически в это же время – у Вифсаиды. Похоже, они действительно были в Вифсаиде, потому что в 2:1-2 менее чем за три дня попадают в Кану галилейскую.

1:51: Иисус обещает ученикам: «Вы увидите небо разверзшимся и ангелов Господних сходящих и восходящих от сына Человеческого».

Ничего подобного апостолы не описывают, хотя вряд ли бы забыли о таком событии.

Видимо, здесь стандартный образ лестницы Иакова, Быт28:12-15, символизирующий максимальную близость человека к Б. Этот образ популярен в традиции и псевдоэпиграфии и явно был известен Иоанну.

2:1-10: Иисус на брачном пире обращает воду в вино, потому что вина не хватало. История маловероятная, поскольку к брачному пиру готовились задолго. Наличие брачного распорядителя показывает, что церемония происходила не у бедных людей. Припасов запасали с избытком, тем более – вина. Более того, брачный распорядитель указывает, что выпитое вино было невысокого качества. Такое вино было очень дешево в Галилее, с огромным количеством виноградников. По меньшей мере, вино не могло кончиться ранее других припасов.

Странно и обращение Иисуса к матери в 2:4: «женщина». Оно не было принято у иудеев.

Мать явно ожидает от Иисуса чуда, а он вначале отказывается: «что нам до того?» Иоанн, похоже, был знаком с младенческими Евангелиями, рассказывавшими о чудесах Иисуса – ребенка.

Иоанн принципиально отлично от синоптиков описывает отношение Иисуса к матери. У Иоанна Иисус путешествует с матерью, в то время как в других Евангелиях он отказывается с ней встретиться, когда она с его братьями приходит к нему.

2:6: «Было же тут шесть каменных водоносов, стоявших по обычаю очищения иудейского».

Насколько мне известно, только ессены считали глиняные («земляные») сосуды нечистыми – и соответственно, воду в них непригодной для очищения.

Если это так, то мы встречаем еще один довод в пользу того, что первые христиане были ессенами.

2:13-16: Иисус изгоняет из Храма торговцев и меновщиков. У Матфея он это делает в самом конце миссии, когда, вероятно, он был уже известен. Ин7:5, значительно позже, говорит, что в него еще тогда не верили даже братья. Тогда с какими последователями, при помощи какого авторитета он победил храмовую стражу (ведь торговцы платили за свои места)?

2:17 делает ссылку на Пс69:9: «ревность по доме Твоем снедает Меня».

Но как же Пс68: «Б.! Ты знаешь безумие мое, и грехи мои не сокрыты от Тебя. Да не постыдятся во мне все, надеющиеся на Тебя, Господи… Да не посрамятся во мне ищущие Тебя… Ибо, кого Ты поразил, они преследуют, и страдания уязвленных Тобою умножают… Я буду славить имя Б. в песни, буду превозносить Его в славословии». Это описание явно не соответствует Иисусу.

2:19 приводит редкое свидетельство частично общих источников Иоанна и других евангелистов. На требование изгнанных из Храма предоставить знамение, доказав, что он имеет право их изгонять, Иисус отвечает: «разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его». Мф26:61 приводит эту фразу Иисуса при обвинении его синедрионом, но не указывает, где ее слышали обвинители. Впрочем, это может быть и позднейшая вставка – для согласования с Матфеем.

2:21: «А Он говорил о храме Тела Своего».

Похоже, Иоанн пытается провести аналогию между гностической концепцией воскрешения и разрушением/ восстановлением Храма. Но допускает логическую ошибку: получается, что Иисус сам себя воскресит (восстановит Храм).

Вряд ли речь шла о храме тела (и что это такое?) После казни, Иисус потерял всякую связь с телесным. Нет абсолютно никакого смысла в том, что он воскрес через некоторое время, а не немедленно – ведь для него человеческого времени уже не существует. Даже Евангелия не указывают, что он воскрес на третий день – но на третий день он был уже воскрешен (и это могло случиться раньше). Иисус же подчеркивает, что восстановит Храм именно за три дня. То есть, здесь указание именно на процесс строительства – относящийся, соответственно, к физическому Храму.

Контекст также указывает на Храм, а не тело – ведь Иисус обосновывает свое право распоряжаться в Храме.

Можно полагать, что здесь своеобразная шутка: если иудеи разрушат Храм, то Иисус его восстановит (но иудеи заведомо не могут сделать свою часть).

3:3: «Иисус сказал:… если кто не родится свыше, не может увидеть Царства Б.».

Это типично гностическая формулировка.

Мистический смысл: умерший для мира (распятие у Иисуса, крещение у христиан) и воскресший для духовного (родившийся заново) находится в единстве с вечным духом (царством Б.), становится его частью (видит).

3:5-7: «Истинно говорю вам: ‘Никто не может войти в Царство Б., не будучи рожден от воды и духа…’ Не удивляйтесь тому, что Я сказал…»

Иудеям было чему удивляться. Иоанн Креститель крестил водой для очищения от грехов после раскаяния. С точки зрения иудаизма, этого достаточно для спасения при почти всех грехах. Крещение духом предсказывалось в мессианскую эру. Когда люди и без того будут жить в царстве Б. на земле.

Как это изложено в Евангелии, получается, что все другие люди не могут спастись вообще. Понятно, что Иоанн имел в виду: мистическое царство небесное здесь и сейчас, рождение заново. Но правильно изложить это ему не удалось.

3:13: «Никто не поднимался в небеса, кроме Того, Кто сошел с небес, Сына Человеческого».

Иоанн показывает незнание иудаизма: Илия поднялся на небо, и как раз поэтому ожидали его возвращения.

Похоже, Иоанн воспринимает термин «Сын Человеческий» уже в отрыве от Даниила, где он «шел с облаками».

3:14-15: Иисус говорит: «И как Моисей вознес змея в пустыне, так должен быть вознесен Сын Человеческий, чтобы верующий в Него имел жизнь вечную».

Иоанн явно предполагает знакомство его читателей с эпизодом вознесения.

Числ21:9: Моисей выставил на знамя медного змея, взглянув на которого, ужаленные остаются живы. Медный змей не возносился. Сравнение Иисуса с амулетом вряд ли могло зародиться у иудея.

Возможно, и Иисус имел в виду не вознесение, а необходимость веры в него. Тогда вознесение – аллегория.

3:18: «Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден…»

Иоанн не указывает, откуда ему стало известно об этой новой концепции Судного Дня, полностью противоречащей Торе. В частности, осуждены все иудеи, умершие раньше (не поверив в) Иисуса? Тогда, собственно, чего уже бояться тому, кто в Иисуса не верит, если никакие другие его поступки значения не имеют? И неужели нельзя предположить существования людей, верящих в Иисуса, но грешащих в силу каких-либо обстоятельств? Впрочем, в христианстве почти ничего не грешно. Перечень канонических грехов значительно уже, чем перечень моральных норм самого развращенного народа.

Если 12:47-48: «Я пришел не судить мир, но спасти мир. Отвергающий Меня… имеет судью себе: слово, которое Я говорил, оно будет судить его в последний день», то как же «неверующий уже осужден»?

Это типичная концепция выхолощенной христианской веры, проповедуемая также и Павлом: о том, что вера сама по себе достаточна.

5:24: «слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную и на суд не приходит…»

Так в кого Иоанн требует верить – в Иисуса или в Пославшего его? Здесь уже не требуется даже веры в Иисуса, достаточно неотрицания.

8:51: «кто соблюдет слово Мое, тот не увидит смерти вовек». 11:25: «верующий в Меня, если и умрет, оживет…» Оставим в стороне очевидную несовместимость этих двух тезисов.

Так что необходимо: верить, слушать или соблюдать – это весьма различные понятия? И как же за два тысячелетия не нашлось никого (даже святых), соблюдавших слово Иисуса?

3:33: «Принявший Его свидетельство сим запечатлел, что Б. истинен…»

А разве это нуждается в подтверждении людьми?

По рассуждению Иоанна, каждый, кто поверил в мессианство Иисуса, тем самым признал существование (истинность) Б. Но ведь для веры в мессианство Иисуса сначала нужно верить в приход Мессии, а еще до того – в Б., Который пришлет Мессию. То есть, вера в Б. не может быть следствием веры в мессианство Иисуса.

4:1-2: «до фарисеев дошел слух, что Иисус привлекает больше учеников и крестит, чем Иоанн, Хотя Сам Иисус не крестил, а ученики Его…»

1:33 об Иисусе: «Тот есть крестящий Духом Святым…» Мф3:11, слова Иоанна: «Я крещу вас в воде… Он будет крестить вас духом святым и огнем…» Полная неопределенность, как именно должен крестить Иисус. Во всяком случае, явно не водой. Но, оказывается, Иисус не крестил вообще! Какова же тогда надежность слов Иоанна Крестителя? И об Иисусе ли он говорил? Достоверность евангелиста Иоанна не выше, 3:22: «После сего пришел Иисус с учениками Своими в землю иудейскую и там жил с ними и крестил».

О крещении учениками ничего не сказано. Вероятно, иудеи вряд ли приняли бы крещение от учеников – поскольку тогда было множество учителей, а учеников, при их количестве, вообще никто серьезно не мог воспринимать. Лука насчитывает у Иисуса не менее 70 учеников. Эпизод, вероятно, возник довольно поздно, когда ученики Иисуса уже воспринимались как признанные авторитеты.

С другой стороны, Иоанн крестил постоянно. Иисусу надо было заниматься только крещением, чтобы крестить еще больше. Если же этим занимались ученики, то когда же у них оставалось время слушать Иисуса?

Вполне возможно, Иисус решил составить альтернативу Иоанну Крестителю. Тогда становится понятным 4:1-3: «Когда же узнал Иисус о том, то фарисеи узнали, что Он более крестит, нежели Иоанн… То оставил Иудею и пошел опять в Галилею».

То есть, проблема была не в том, что Иисус крестил (это делали многие?), а то, что он стал известнее Иоанна? Деян19:3: многие христиане знают Иоанна Крестителя, но даже не слышали об Иисусе.

Впоследствии христианству понадобилось решить несколько проблем. Во-первых, гармонизировать с синоптиками в важном вопросе, крестил ли Иисус. Во-вторых, откорректировать текст под тезис Иоанна Крестителя, что идущий за ним будет крестить святым духом. В-третьих, придать Иисусу статус, более высокий, чем у Иоанна Крестителя – поэтому Иисус не должен был совершать те же действия. В ответ на эти требования мог появиться 4:2: «Хотя сам Иисус не крестил, а только ученики Его».

Трудно объяснить, как Иоанн мог не увидеть противоречия между 1:33, где Креститель предсказывает, что Иисус будет крестить духом, и 4:1, где Иисус и его ученики крестят водой. Можно предположить, что 1:29-34 (Иоанн Креститель узнает Иисуса как идущего за ним) является вставкой. Впрочем, евангелист в целом достаточно некритичен к собственным тезисам.

Это неплохо согласуется с 4:1-3: когда пошел слух, что он крестит, ему с учениками пришлось бежать из Иудеи. То есть, с точки зрения Иоанна, Иисус крестил нелигитимно. Такая позиция Крестителя не совместима с признанием им божественности Иисуса (если, конечно, слова о принятии святого духа в результате крещения не были литургией, произносимой над каждым человеком вообще). Евангелист утверждает, что Иисус опасался фарисеев (узнавших о том, что он крестит), но они не стали бы преследовать Иисуса, если бы его принял Креститель. Так что здесь отголосок конфликта Иисуса именно с Иоанном Крестителем.

Можно цинично предположить, что вначале Иисус хотел составить конкуренцию Иоанну Крестителю, заняться простым, прибыльным и общепризнанным делом. Когда ему это не удалось, он вынужден был на некоторое время бежать из Иудеи. Потом Иисус стал проповедовать среди доверчивых и неискушенных галилеян. Когда же он вновь пришел в Иудею, его там опять не приняли.

4:5-15: Иисус просит у самаритянки воды из колодца Иакова и предлагает ей живую воду. 4:14: «А кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную».

Фм108: «Кто будет пить из Моего рта, станет, как Я; Я Сам стану тем человеком, и скрытые вещи будут открыты ему».

Понятно, что речь о знании («воде»), слова которого произносит Иисус («пить изо рта»). Иоанн совмещает эту «воду» с живой (то есть, проточной, которой тогда придавали особые живительные свойства) водой.

Иер2:13: «Они забыли Меня, источник живой воды…» Пс36:10: «У Тебя – источник жизни…» То есть, в иудаизме живая вода из божественного источника – это жизнь, а не знание. Иисус же говорит о воде, которую он даст живым людям – знание. Позднее, в процессе некоторой эллинизации иудейской традиции, «живую» воду как проточную стали отождествлять с «живой» водой как знанием (Торой, мудростью) или духом.

Тот, кто пьет живую воду, «не будет жаждать вовек». Здесь метафора Иоанна («живая вода» вместо «воды знаний») вступает в конфликт с обычной концепцией познания как постоянного процесса (то есть, тот, кто пьет воду знания, жаждет всегда).

Такие конфликты весьма характерны для Иоанна, который использует сложные конструкции, лишь буквально схожие метафоры, и быстро в них запутывается.

Похоже, что все культы, использующие эвхарист, содержат и аллегорию воды – знания. Вероятно, существовал какой-то обряд, в котором верующие «пили изо рта» идола, священника или из источника, имеющего соответствующее значение.

4:43-44: «Он вышел оттуда и пошел в Галилею; Ибо Сам Иисус свидетельствовал, что пророк не имеет чести в своем отечестве».

У Иоанна Иисус жил в Иудее, в синоптиках – в Галилее. Возможно, Иисус действительно проповедовал в Галилее, жители которой были известны одновременно ревностным отношением к иудаизму и незнанием Закона. Галилея была бы естественным пристанищем для сектантского учения, не основывавшегося на интерпретации Закона, но обращавшегося к чувствам и побуждениям последователей.

Миф о том, что Иисус жил в Иудее, мог появиться именно для обоснования его статуса как Мессии.

5:1: «был праздник иудейский и пришел Иисус в Иерусалим».

В отличие от синоптиков, у Иоанна Иисус многократно посещает Иерусалим. Важно, приходил ли Иисус в Иерусалим один раз (в зрелом возрасте) или несколько. То есть, был ли он захолустным проповедником в славящейся незнанием Закона Галилее или известным учителем в Иудее.

«Праздник иудейский» - этой фразы достаточно, чтобы показать неаутентичность Иоанна, по крайней мере, в этой части. Ведь апостол Иоанн был иудеем. Как же он мог сказать «праздник иудейский?»

5:2-9: «Есть же в Иерусалиме… купальня… в них лежало великое множество больных, слепых, хромых… Тут был человек, находившийся в болезни… Иисус, увидев его лежащего… говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи. И он тотчас выздоровел…»

Иоанн не замечает нарушения концепции о любви Иисуса. Он специально пришел в помещение со множеством больных, но исцелил только одного, и то для демонстрации своих чудес.