Никаких мыслей о поцелуях

– Ее всегда занимали научные исследования, но чтобы дойти до такого... – донесся до нее голос тетки.

Каролина подкралась к двери гостиной и прислушалась. От удивления у нее даже приоткрылся рот. Он не мог. Не осмелился бы рассказать тетке об эксперименте с поцелуем. А вдруг?

– Зачем моей милой Каро понадобилось бы вытворять такое? – продолжала тетя Уин, чеканя слова.

Не в силах переносить пытку, Каролина с шумом ворвалась в гостиную и, яростно сверкая глазами, обвела комнату взглядом в поисках графа.

– Как вы могли? А я считала вас джентльменом!

– В чем дело, Каролина? – ахнула тетушка. Ее пухлая рука в испуге прижалась к груди. – Что за манеры? Честное слово, не знаю, что его сиятельство о тебе подумает.

– Уверена, что его сиятельство уже подробно изложил все, что он обо мне думает! – выпалила она и, наконец обнаружив объект поиска, пронзила его гневным взглядом.

Граф вольготно восседал в любимом кресле отца. От неожиданности Каролина оторопела, и ее глаза недоуменно расширились.

Большое кожаное кресло занимало в гостиной почетное место. Граф в нем смотрелся как хозяин. Хотя кресло было довольно большим, человек, его оккупировавший, чувствовал себя в нем комфортно и уютно. Каролина ощущала исходившую от него мужскую силу и крепость мускулатуры худощавого тела. Интересно, что, сидя в кресле, он не подавлял ее своей значительностью, а скорее вызывал чувство покоя и даже домашнего уюта.

Вкупе с мерцающим блеском глаз и лукавым видом он представлял собой завораживающее зрелище. Даже изящная чашка, рискованно балансировавшая на подлокотнике, и та казалась на своем месте. Если бы Каролина была на пятнадцать лет моложе, она не преминула бы вскарабкаться гостю на колени. Хотя и в двадцать один год она испытывала то же самое искушение, но уже по совсем другой причине.

В это мгновение все ее мысли куда-то улетучились, уступив место одному жгучему желанию: оказаться в его объятиях и снова забыться в бесстыдном поцелуе. Судя по откровенно сластолюбивой улыбке гостя, он догадался о ее потаенных мыслях.

Каролина покраснела от пяток до корней волос. С трудом оторвав взгляд от неотразимого графа, она посмотрела на тетку.

– Нет, правда, тетя Уин, я могу объяснить...

– Объяснить что? – промурлыкал за ее спиной граф. – Мы обсуждали ваше девичье пристрастие к взрывчатым веществам.

– Прошу прощения? – Каро, ошеломленная, повернулась к нему.

– Совершенно верно, – согласилась тетушка, наливая себе чаю. – Я рассказывала его сиятельству, как ты помогала отцу в его артиллерийских опытах. Тогда вся округа на несколько месяцев оглохла.