Тетя пожала плечами и принялась изучать содержимое шкафа, нетерпеливо перебирая платья

– Тогда баранов. Хряков. Лягушек, в конце концов! Впрочем, это все не важно, дорогая. Тебе сегодня представится возможность воочию увидеть двух мужчин, скрестивших шпаги. Поверь мне, более комичного зрелища в жизни не бывает. – Оторвавшись от своего занятия, тетка повернулась к Каролине и широко улыбнулась. – Мне очень нравится быть женщиной. Это дает уникальную возможность лицезреть причуды мужской породы. Будь внимательной и присматривайся ко всему. С годами это тебе ой как пригодится. – Она ласково привлекла Каролину к пышной груди. – Иди сюда и помоги мне подыскать для тебя подходящий наряд.

Каролине пришлось согласиться. Собственного плана у нее не было, и она решила на этот раз всецело довериться тетушке. Единственное, на что она была сейчас способна, это оказать помощь в выборе своего туалета.

После непродолжительных раздумий дамы остановились на платье из атласа насыщенного бирюзового цвета. До сих пор Каролина его не надевала, приберегая до того-дня, когда ей будет позволено сменить белый цвет на любой другой. Платье, мерцавшее в сиянии свечи подобно драгоценному камню, красиво облегало изысканные формы Каролины и издавало при каждом ее движении нежное шуршание. Взглянув на себя в зеркало, Каролина с трудом поверила, что видит там собственное отражение.

– Знаешь, тетя, это уже чересчур! Как бы с Гарри не случился удар.

– Этого я и добиваюсь. – Миссис Хибберт с довольным видом кивнула. – А теперь пошли. Нам нужно ответить на ряд вопросов.

Прикусив губу, Каролина сделала глубокий вдох, что было непростой задачей в столь обтягивающем платье. Она чувствовала себя необычно, словно оказалась в чужом теле. Ее представление о себе не вязалось с тем чувственным образом неотразимой красавицы, который она увидела в зеркале. И, безусловно, у нее не было призвания к интригам или обману. Она была безмолвным призраком, сторонним наблюдателем, не имевшим ни малейшего отношения к странным событиям, которые должны были развернуться на ее глазах.

Пребывая в состоянии легкого шока, она выплыла в коридор и с пленительной грацией направилась к лестнице. На губах ее играла таинственная, слегка злорадная улыбка.

У Джеффри болели глаза, словно в них попал песок. Боль не проходила даже тогда, когда он опускал веки. Однако эти неприятные ощущения были цветочками по сравнению с пульсирующей болью, раздиравшей виски. Он не мог разрешить финансовые вопросы собственной семьи. Но это? Это больше походило на распутывание узла с завязанными глазами да еще при помощи одной руки!