О цветах лотоса у подножия храма Истины

«Лотос - традиционный символом чистоты. Он рождается в мутной болотной воде, однако появляется на свет незапятнанным и чистым».

«Существует много просветленных душ, наделенных знанием и снаряженных новым одеянием, но они не могут развиваться дальше, так как продолжают нарушать свои торжественные обещания, данные Духу. Они постоянно устремлены (привязаны) к телесному человеку... к колесу рождения и смерти. В результате, и телесный человек, с которым душа образует связь при рождении, остается в полной мере земным, со всеми последствиями. В итоге, такие души переносят величайшие страдания, хотя и знают путь освобождения, и способны пройти им безо всяких ограничений». - читая эту цитату Рейкенборга, он как-то очень выпукло ощутил, что она до последней буквы ассоциируется у него с конкретным человеком… с девушкой и со всем, что сейчас вокруг неё и с ней происходит. Ему вдруг очень захотелось постичь природу столь конкретного отождествления и он, перебирая в памяти моменты их общения, незаметно для себя, перебрался в память социальных сетей и нашёл там, в законсервированном виде, историю их переписки…

Это была одна из её исповедей… Рассказ о первой любви, которая случилась с ней в двенадцать – четырнадцать лет. Это была любовь к молодому человеку намного (как кажется нам в юном возрасте) старше неё: «…Я вообще хотела прожить рядом с ним всю жизнь (мне казалось, я помогаю ему своим присутствием, своим существованием, что ли.. глупые, наверное, мысли, вряд ли так было). Но не в качестве жены, как это могло казаться посторонним наблюдателям наших отношений. Я даже думала, что никогда не выйду замуж, чтобы остаться с ним) Хотелось чем-то пожертвовать)) Мне казалось, это не жертва будет, а так, пустяк. Он для меня оставался тем стрелочником-путейцем, готовым сообщить мне, когда я вдруг собьюсь с пути». Перечитывая эти строки, он вдруг поймал себя на мысли, что это было какое-то на удивление правильное интуитивное чувствование. Правильное настолько, что любые рациональные рассуждения беспомощно рассыпались в прах пред его необъяснимой грандиозностью, а на ум приходили только мистические отношения Марии и Иосифа.

Причём, это была ни какая-то случайная мысль, беспокойной мухой жужжащая в сознании. Это было ощущение сродни тому, когда муха-мысль в своём тревожно-хаотичном полёте, вдруг со всего маху врезается во что-то невидимое и доселе неизведанное. Она со звоном отлетает от этого препятствия и сумасшедшими глазами наблюдает открывшуюся перед ней картину грандиозного величия. Так и он, глазами ошалевшей мухи начал проникать в неожиданно открывшиеся перед ним смыслы.

Ему вдруг показалось, что он абсолютно точно теперь понимает, что происходит с этой девушкой и с множеством таких же мятущихся душ. Однако в кристально-прозрачной морозности его сознания не было никаких слов, способных объяснить это понимание… это было знание без слов. Пока в этой морозной свежести сознания, опять не локализовалась муха мысли и не начала робко, в пол голоса, махать крыльями на морозе, чтобы хоть немного согреться. Первое слово, которое пришло в голову, было почему-то из физики – поляризация. «Меняется поляризация» - прожужжало в его голове и к этой одинокой мысли начали быстро присоединяться другие – «ток жизни течёт теперь в другую сторону… переключается тумблер в сознании…».

Ему подумалось, что все эти мятущиеся души совсем не стали хуже, как люди. Они так же добры, жизнерадостны, трудолюбивы, добродетельны и может быть даже честны (кто-то больше, кто-то меньше) и только поляризация времени в их голове, каким-то непонятным образом поменялась на обратную… Если раньше для девочки «прожить жизнь рядом, но не в качестве жены… и не в качестве жертвы, потому что это, так, пустяк» было будущим, и это будущее источало волнующе-неповторимый аромат вечной жизни, который заставляет душу летать и захлёбываться воздухом счастья от любви к окружающим и тому, кто должен сохранить навсегда эту её способность быть свободной от земного притяжения, то теперь девочку научили, что это всего лишь блажь маленькой и глупой дурочки, что в жизни такого не бывает и надо быть, как все. Теперь это стало её прошлым – тем, к чему уже нельзя вернуться в условиях нашего пространства-времени.

А новое будущее, с его семейными радостями или карьерным ростом, усердным строительством дома полной чаши или разгульная жизнь, переполненная путешествиями, пахнет совсем по-другому. Это запах сухой травы и срезанных цветов, которые некоторое время наполняют комнату ароматом, а потом быстро увядают. Это мир, в котором «мертвецы погребают своих мертвецов», ведь что бы ты не делал в нём, чего бы ты не добился здесь, ты всё равно умрёшь. А такое будущее не вдохновляет на полёт… в лучшем случае душа способна пережить кратковременные моменты «счастья» от обладания чем-то новым, но как и всё в мире срезанных цветов такое счастье быстро увядает.

Весь этот стремительно пронёсшийся рой новых мыслей был, в тоже время, настолько знаком, что ему даже показалось, что он всегда жил с этими идеями, просто никак не мог добраться до них. Особенно гармоничной и близкой показалась ему ассоциация со срезанными цветами… он вдруг понял для себя почему он (как и многие другие) в детстве стеснялся дарить цветы, а в более поздние годы всегда внутренне сопротивлялся этому странному обычаю… А открывшийся теперь смысл этого действа показался ему зловеще-символическим…

Не видимый глазами нож смены поляризации срезает живые души, как цветы с клумбы. Душу отрезают от веры в чудо, и теперь общественное мнение, эта шумная стая чаек, находящая смысл жизни в драке за рыбу, спешит расставить сорванные цветы в соответствующие вазы «семейного благополучия», «служения обществу», «добра», «работы на общее благо». Теперь цветы могут только желать попасть в ту или иную вазу, чтобы окружающие в приступе зависти произнесли заветное «вау!». Этот невидимый переход случается не сразу, но он всё чаще и чаще проявляется в том, что если раньше девочка своим мыслями и внутренним сиянием могла украсить любой самый несуразный наряд, в который она облеклась (и тем продемонстрировать своё истинное королевское величие), то теперь все окружающие учат её тому, что красивой её делает новое платье, колечко или что-то ещё более «существенное». И девочка в это, постепенно, начинает верить… Но так она теряет связь с клумбой чуда от которой она получала соки жизни и сама постепенно перестаёт быть чудом.

А ведь ещё в семнадцать лет какая-то из живых душ может видеть то, что взрослые уже давно не видят:

«Мое мистическое представление о поцелуях сводится к простому (для меня, по крайней мере) объяснению.
У супругов, живущих в браке, две души - как одна, то есть скреплены. Это понятно и благословлено (хорошо, когда так). Но не только у супругов так бывает. Если двое "переспали" - их души тоже соединяются. Именно поэтому запрещен блуд.
Поцелуи, конечно, рядом не стоят.. но. Но с поцелуя все начинается. Как бы ступенька. Значит не может пройти бесследно. Значит что-то все-таки с душой происходит. А я представляю себе, очень явно, как с поцелуем две души скрепляются тоненькой ниточкой. Тоненькой совсем, но она есть.
Можно назвать это моими глюками, конечно. Но по-другому не может быть. Мне кажется. Ведь все, что с нами происходит, по-любому отражается на душе.
Поэтому поцелуй - это шаг такой. Серьезный. И не страшно сделать его. И даже приятно:) И проще:)
Страшновато привязаться, а еще хуже – привязать (в самом прямом смысле:)) Это даже важнее».

Но когда такую душу во чтобы-то ни стало пытаются поставить в красивую вазу, в которую ей совсем не хочется, то её внутренних сопротивления и протеста хватает, как правило, лишь на то, чтобы на зло окружающим выбрать совсем не ту вазу в которой её видят все, а какой-нибудь сосуд «распутной женщины» или «своенравной стервы». Ведь одинокая душа не может вынести давления всего мира… ей всегда нужна поддержка.

Тут его мысль традиционно-непостижимым образом переместилась в другое измерение и стала высвечивать в сознании какие-то абстрактные, но переполненные смыслом фразы: «Если воин сделал заявку на силу, то это навсегда…», «Чтобы добиться многого, вы должны потерять всё…», «Если есть тело, должен быть дух…». Его внимание сосредоточилось на мужском начале… Он вдруг отчётливо осознал, роль этого начала в отношениях с душой… Ему даже показалось, что он увидел как первая «любовь» той девочки надломила стебель её души… ведь тот, кому она тогда верила, просто искал цветок для вазы «семейного счастья». И поэтому выбирал цветок, который надо сорвать… А все последующие её увлечения видели в ней, как в любой красивой девушке, прежде всего её привлекательную плоть… и когда она это понимала, это надламывало её всё сильнее и сильнее.

А ему вдруг как-то отчётливо привиделось, что такое отношение к женщине коренится в том, что в мужчине ещё не созрел дух… поэтому его обуревают страхи и женщина нужна мужчине, чтобы спастись от них… Тогда семья становится средством такого «спасения»… а рождение детей приобретает назидательный смысл возвращения беглецов, которые попытались таким наивным способом покинуть трёхмерную клетку. Так наивность несозревшего духа только укрепляет стены тюрьмы и увеличивает её население…

Его мысль стремительно вернула его к наивным словам той девушки о поцелуях… и, наложившись на предыдущие мысли, они неожиданно высветили в сознании какой-то совершенно новый смысл отношений мужчины и женщины… Теперь для него какой-то прописной истиной стало то, что результатом таких отношений должны стать понимание мужчиной своей души и возвращения женщины к духу… именно из этого преображения рождается Человек, который в полной мере освобождается от цепей трёхмерного пространства… Как документальное подтверждение этих находок в его голове вдруг высветились евангелиевские цитаты: «Симон Петр сказал им: Пусть Мария уйдет от нас, ибо женщины недостойны жизни. Иисус сказал: Смотрите, я направлю её, дабы сделать её мужчиной, чтобы она также стала духом живым, подобным вам, мужчинам. Ибо всякая женщина, которая станет мужчиной, войдет в царствие небесное». «…Иисус сказал им: Когда вы сделаете двоих одним, и когда вы сделаете внутреннюю сторону как внешнюю сторону, и внешнюю сторону как внутреннюю сторону, и верхнюю сторону как нижнюю сторону, и когда вы сделаете мужчину и женщину одним, чтобы мужчина не был мужчиной и женщина не была женщиной, когда вы сделаете глаза вместо глаза, и руку вместо руки, и ногу вместо ноги, образ вместо образа,- тогда вы войдете в (царствие).»

И опять неожиданно, он зачем-то вспомнил последние слова произнесённые Львом Толстым перед его смертью: «удирать надо, удирать…» Теперь они показались ему какой-то квинтэссенцией всего творчества и жизненного опыта Толстого, который поражает всё человечество своей творческой плодовитостью и духовными поисками, а итог всему этому подводит всего двумя словами, в которых весь смысл…

Парадоксальным образом, это квантовое роение его мысли совсем не было похоже на хаос в голове. Казалось какая-то неведомая рука водила его мысль именно туда куда надо. Это походило скорее на созерцание чего-то доселе неведомого той самой мухой. Но эта встреча с неведомым не вызывала никаких страхов, а только вселяла абсолютное спокойствие и уверенность в правильном пути…

И тогда его мысль вернулась к душе - цветку лотоса, который верит в чудо и предпочитает сохранять своё королевское великолепие на болоте, сомнительной перспективе оказаться в роскошной сияющей вазе. И, в награду за ночи отчаянья, перед цветком лотоса постепенно рассеивается непроницаемый туман неведения и забвения и он вдруг оказывается у самого подножия грандиозного храма Истины. В тот самый момент в цветке лотоса из слезинок росы, спрессованных величественным сиянием Истины, рождается Жемчужина, за которой из храма спускается Искатель… Так цветок лотоса не умирает, а обретает вечную жизнь Жемчужины в новом Царстве. А у подножия храма теперь слышатся по детски наивные и от того, наверное, какие-то на удивление правильные слова:

Эти странные люди
Шли в гору и только вперед
Эти странные люди
С восторгом встречали восход
Эти странные люди
Закат провожали слезами
Людям странным Любовь
Улыбалась своими глазами..

А он, вдруг увидел себя спящим на кровати… но это не было сном… это ощущение было настолько реальным, что от попытки разбудить самого себя его удержалотолько непонимание того, как на такое пробуждение отреагирует тот другой он … Он не понимал, что с ним происходит, но его не пугало это непонимание, он с поразительным спокойствием наблюдал за новой для него ситуацией… Сон и явь утрачивали в его сознании границы и сливались в какую-то единую безразмерную реальность… Потом он неожиданно оказался у кровати, где спала она… Он совершенно не понимал кто это, но совершенно точно знал, что это именно она… А в его сознании вдруг закрутились соперничающие мысли – сорвать цветок или дождаться жемчужины… И чей-то голос со знанием дела отметил, что дух ещё не готов, но если воин сделал заявку на силу, то обратного пути уже нет… и раз есть тело, должен быть дух! «Если есть лотос, должен быть дух» - послышалось ему …