Слово от родителя подростка

Как и многим другим родителям, мне о многом трудно говорить с моим сыном-подростком, но особенно о том, что очень дорого для меня, — о моей христианской вере.

Я не знаю, как подойти к сыну: в нем все постоянно колеблется, как будто в глубине его души нет прочного основания: в ней движутся и сталкиваются плиты, как при землетрясении. Это меня потрясает.

Мне хотелось бы видеть причину моих опасений в защитной реакции моего сына. Тревожные мысли о будущей взрослой жизни: необходимость самому зарабатывать себе на хлеб, быть главой семьи, найти свое место в жизни — пугают его. Его реакция на все это выражается то в насмешках над взрослыми, то в непроницаемой стене молчания, за которой, как я догадываюсь, кроется переполняющий душу страх.

Для такого разговора важно выбрать время. Родитель любого подростка знает, что серьезный разговор с подростком требует особого умения, если, конечно, мы хотим, чтобы сын или дочь были откровенны.

Когда мой сын был еще совсем маленьким, я понял, что разговор между нами лучше всего получается тогда, когда необъяснимо меняется наше эмоциональное состояние. Однажды, когда ему было четыре года, я решил сводить его в детский зоопарк Центрального парка в Нью-Йорке. Я представлял себе, с каким удовольствием мы будем наблюдать за тюленями, резвящимися в воде, как они будут прыгать со скалы, пронзая прозрачную глубину бассейна. Я представлял себе, как мой сын улыбнется, глядя на крохотного птенчика, ощутив на своей ладошке теплый, пушистый, живой комочек.

Однако день, когда мы отправились в путь, стал для нас настоящим испытанием: было холодно и сыро, и сын простудился. Веселья не вышло, резкий контраст между мечтами и реальностью настроил нас на мрачный лад.

Мы решили выпить по чашке горячего шоколада. Когда я брал сдачу, сын попросил у меня десятицентовую монету, и мы стали играть в «орла-решку». Это так развеселило его, что он начал вдруг рассказывать о своей дошкольной группе, друзьях, об открывшейся ему истине, что дети могут быть нехорошими, то есть обо всем, что я множество раз жаждал услышать от него, а в ответ получал только коротенькие «да», «нет», «наверное».

С тех пор мало что изменилось. Наши беседы по-прежнему начинаются внезапно и совершенно стихийно в самые непредсказуемые моменты и в совершенно случайных местах. Неизвестно откуда, подобно внезапной вспышке солнечных лучей, вдруг появляется целая вереница вопросов.

Разговор с ребенком-дошкольником — дело нелегкое, но я стараюсь начать его сам. Важные вопросы я всегда ставил сам и сына побуждал присоединяться к моим рассуждениям.

Хотя риск в таком деле всегда оправдан, успех диалога гарантирован не всегда. Я часто сталкиваюсь именно с той реакцией, которой боюсь: еще не сформировавшееся мышление сына питается совершенно другими идеями, чем те, что есть у меня; я понимаю, насколько сильно его мысли еще привязаны к миру.

Ум моего сына не подвержен никаким посторонним воздействиям — ни культовым, ни коммунистическим, на него не влияют никакие иные враждебные идеи. Никто еще не пытался открыто увести его от христианской веры, которую я исповедую.

Однако есть невидимый враг, противодействующий влиянию моей веры на сына. Он способен повсюду проникать и подавлять все вокруг себя; это идеология нашей культуры в своих вездесущих и бесконечных проявлениях.

Как ни парадоксально, неизменный характер светского типа мышления иногда совсем нелегко распознать. Вот несколько примеров.

Когда председатель Верховного суда Антонин Скалия сказал о вере в воскресение Иисуса Христа, журналисты по всей стране подняли его на смех, издеваясь над его «сверхъестественными предрассудками», а некоторые даже решили, что человек с такими мыслями вообще не имеет права заниматься вопросами взаимоотношений церкви и государства.

Когда конгрессмен Дик Арми отрицательно отозвался о гомосексуализме, представитель президента назвал его позицию «примитивной», несмотря на то, что христианство всегда придерживалось этой позиции.

Почти в каждом фильме, который мы с сыном иногда смотрим вместе, влюбленные обязательно отправляются в постель. Случаи же, когда сексуальные партнеры решали освятить свои отношения браком, вообще единичны.

Все эти факты свидетельствуют о господстве секулярного мировоззрения — или, говоря философским языком, натуралистического материализма. Многие люди на Западе сегодня уверены, что мир — результат действия случайных связей. Будучи продуктом случайных взаимодействий, человечество должно само сделать выбор и определить свою судьбу, руководствуясь в этом исключительно достижениями коллективного разума. Тот же принцип, по мнению секуляристов, действует в отношении индивидов. Каждый сам решает, что для него хорошо и что плохо. Все точки зрения, если одна из них не ущемляет права других, имеют право на существование. Универсальных понятий о добре и зле нет, что вполне согласуется с законом, а сам закон — лишь выражение воли большинства. Для большинства людей такое понятие, как единственная и непреложная истина, вообще не существует. Есть «моя» истина, «твоя» истина и есть истины, которые устанавливает правительство, в первую очередь, для укрепления своей власти и, во вторую, — ради обеспечения безопасности граждан.

В моих беседах с сыном всегда возникает конфликт между моей христианской верой и его секулярными убеждениями. Это может показаться преувеличением, но это так. Любой важный вопрос возвращает нас к самому началу — нашим ответам на три важных вопроса: Кто мы? Откуда мы пришли? Куда мы идем? Ответы на эти вопросы, предлагаемые христианством, радикально отличаются от ответов, предлагаемых людьми, стоящими на позиции секуляризма.

Однажды сын спросил, как я отношусь к тому, что мэр города — лесбиянка и активная участница движения за права гомосексуалистов. Этот вопрос потянул за собой целый ворох других, обозначив четкую границу между моим мировоззрением и той моралью, с которой мой сын сталкивается ежеминутно.

Сначала я сказал, что, признавая определенные административные способности мэра, я, тем не менее, уверен, что ее позиция в сексуальном вопросе ошибочна, а ее собственный выбор в этой сфере неизбежно повлияет на ее личность, а в результате будет иметь социальные последствия.

«Но ведь она не виновата в своем сексуальном выборе, — сказал сын, — и она имеет право определять свою личную жизнь».

Разговор быстро приобрел сострадательный оттенок. Нужно ли сочувствовать этой женщине в ее сексуальном выборе или следует предупредить ее об опасностях, ожидающих ее на этом пути? В чем же заключаются эти опасности, если они вообще есть?

Я понял, что должен начать с самого начала, с самых принципиальных понятий. Я хотел разъяснить сыну, что расхождение во мнениях по этим вопросам зависит от того, как мы представляем себе происхождение мира. Сотворен ли мир Богом, или он появился в результате взаимодействия случайных факторов? Если люди сотворены Богом, значит Он знает, что нужно для их блага. Если же мир возник случайно, тогда гетеросексуальность и гомосексуальность имеют лишь то значение, которое им придают люди. В этом случае мы можем относиться к ним положительно или отрицательно по своему выбору.

Я еще раз сказал сыну, что верю в то, что нас создал Бог, что Он знает, в чем мы нуждаемся, а в Библии нам указан самый оптимальный путь жизни. Отсюда вытекал вопрос о сущности Писания, о том, что оно конкретно говорит о сущности Бога, какое место занимает во всем Иисус и т. д. Начав с рассуждения о судьбе активистки движения сексуальных меньшинств, мы закончили разговором… обо всем.

Я уверен, что каждый родитель может вспомнить схожий случай, когда какое-то телешоу или эстрадная песня, или отрывок программы новостей, или какое-то школьное происшествие провоцировали вопрос, за которым тянулась целая вереница других.

Несколько десятилетий Чак Колсон отвечает на такие вопросы, потому что обладает замечательным даром строить свои ответы на прочном, как скала, фундаменте христианской веры. Он умеет направить ход разговора к самым основам. Он — прекрасный рассказчик, открывающий в обычных житейских эпизодах эхо великой истины.

Настоящая книга, излагая мысли Чака Колсона в форме вопросов и ответов, помогает родителям и воспитателям, положив христианскую веру в основание методики воспитания и обучения, с толком отвечать на вопросы подростков. Формулировка вопросов в этой книге максимально приближена к речевому стилю подростков; вопросы сгруппированы тематически (Бог, Библия, наука, эволюция и т. д.) и по признаку преемственности, когда следующий вопрос вытекает из предыдущего. Хотя сто вопросов и ответов на них не могут охватить всех тем, интересующих подростков, в них все же отчетливо показана принципиальная сущностная разница между христианским и секулярным мировоззрением.

Эту книгу можно использовать по-разному, в том числе как пособие для подготовки к беседе с подростками. В этом случае она должна быть прочитана целиком. Я же предлагаю сосредоточиться на одном разделе, фокусируя внимание на перечне ключевых вопросов в его конце, и только потом переходить к следующему. Вы заметите, что основное внимание уделено глобальным вопросам, ибо они позволяют найти ключ к решению других важных жизненных проблем, интересующих подростка.

Эта книга может стать хорошей поддержкой в нашем ежедневном общении с Богом, когда, день за днем прочитывая по одному вопросу и ответу, вы начнете осмыслять эти ответы и делать объектом молитвы проблему общения с подростком. Так можно общаться с подростками, затрагивая самые абстрактные темы. Например, поговорить о том, что, поскольку Бог есть Творец всего, мы можем полностью доверять Ему во всем, потому что Он знает, что для нас хорошо, а что плохо. Или о том, что археологические находки, свидетельствующие об истинности Писания, укрепляют наше доверие к Библии в таких вопросах, как секс и мораль.

Можно также использовать эту книгу как справочное пособие при появлении конкретных вопросов. В оглавлении перечислены все вопросы, на которые книга дает ответы, так что нужную тематику найти можно без труда. Я надеюсь, что по мере взросления ваших детей облик этой книги тоже будет меняться: со временем она не будет уже выглядеть такой новенькой, как сейчас.

Кроме того, хотя книга предназначена для родителей и воспитателей, она, может быть, пригодится и самим подросткам. Если появится сложный вопрос, вы вместе с подростком можете найти в ней соответствующий ответ, а затем продолжить обсуждение проблемы. На страницах книги вы встретитесь с множеством полезных, познавательных и порой забавных фактов.

Я по опыту знаю, как тяжело бывает беседовать с сыном-подростком, и поэтому благодарен Чаку Колсону за помощь, которую получил, ознакомившись с его размышлениями на актуальнейшие жизненные темы. Апостол Павел призывает нас найти достойный ответ всякому, кто интересуется нашей верой. Это наставление касается каждого родителя. Мы сознаем свою ответственность, но для исполнения этой нелегкой обязанности нам нужны силы. Настоящая книга окажет нам в этом неоценимую помощь.

Если вы хотите глубже вникнуть в проблематику данной книги, познакомьтесь с более солидным печатным изданием Колсона под общим названием Как нам теперь жить?. В этом глубоком, содержательном труде показано, как христианское мировоззрение сосуществует с оппозиционными идеологиями, которые ежедневно воздействуют и на наших подростков, и на нас; как нам жить по-христиански и как изменять современную культуру. Если ваш подросток заинтересуется каким-то из этих вопросов, он может приобрести готовящееся к изданию учебное пособие из серии Как нам теперь жить?.

Гарольд Фикетт
Вашингтон, округ Колумбия

К началу страницы