К вожатым и организаторам

- Мы стараемся не перегружать детей

разными «мероприятиями». Наша главная

забота, чтобы они хорошо отдохнули...»

Из интервью одного Начальника

летнего лагеря одной газете

Нравится ли вам такая «забота» о детях?

Каждое лето, посещая детские летние лагеря, в большинстве из них я наблюдаю одну и ту же безрадостную картину: дети «отдыхают». Схема этого «отдыха» проста: днем - ничего (может быть, футбол или речка), вечером - дискотека. Диско-тека – это вообще единственное, ради чего есть смысл ехать в лагерь.

Но этот детский «отдых» просто ничто по сравнению с тем, как в таких лагерях «отдыхают» (по ночам особенно) го-спода вожатые и их многочисленное руководство. После активного ночного отдыха потребность в отдыхе дневном зело ог-ромна.

Есть руководящая установка – занять чем-нибудь на летний период наше светлое будущее. (Чтобы в этот же период было меньше головной боли у милиции.) Раз есть та­кая установка, то ее надо выполнять. Худо ли, бедно ли, это дело финан-сируется, и на­чиная с июня, миллионы счастливых деток занимают свои койки в корпусах и домиках. Теперь чада из рук ро-дительских-учительских переходят в руки вожатых и методистов по воспитательной работе...

И вот тут-то как раз и ничего не происходит. Тезис о том, что детки за год «ну очень устали от всяких мероприя-тий», с восторгом подхватывается всем педсоставом, и с этой минуты педсостав свободен. Свободен от работы, от поисков, беготни, головной боли, переживаний, а заодно и великих радостей вдохновенной и результативной рабо­ты. А ведь счастье – это когда получается.

Впрочем, доводилось мне нередко видеть и исключения. Например, есть лагеря, где «мероприятия» проводятся поч-ти каждый день. При этом вожатые жалуются на большие перегрузки, а дети – на то, что они приехали отдыхать, а их страш-но загоняли. И действительно, можно ли такое выдержать – почти каждый день мероприятие.

Список этих творческих дел стандартен и не меняется со времен Лучшего Друга Детей: «Поиск сладкого дерева», «День бантиков», «Вечер сказки», «КВН», «Мисс лаге­ря», «Непознанные тайны». «Два корабля» и т.д.

Но Ее Величество Дискотека по-прежнему остается главной детской святыней.

Никак не могу утверждать, что детям в этих лагерях не нравится, что они не плачут в день разъезда и не обожают своих вожатых. Напротив. В нынешних условиях малой вожатской зарплаты и отсутствия обязательной практики для студе-нтов в лагеря едут в большинстве своем энтузиасты - милейшие молодые люди, искренне любящие общение с детьми и по-тому детьми в ответ любимые.

В общем, все довольны.

Особливо довольны родители, а проверяющие начальники просто тащатся:

– В достаточном ли количестве отпускается корм для наших дорогих детишек? – первым делом спрашивает «внезап-но» нагрянувшее Начальство.

– В очень достаточном, – бодро отвечают Начлаг и Завстоловой. – Остается боль­ше, чем съедают. Вчера, аж, бак для пищевых отходов лопнул.

– А соблюдаются ли правила купания и солнечного прогревания контингента? – не унимается Начальство.

– Свято н неукоснительно! Все в панамках, а к воде мы их близко не подпускаем! – рапортуют Физрук и Плаврук, дыша в сторону.

– Ну, а всевозможные мероприятия, призванные укреплять, углублять и расширять в детях буквально все, в лагере проводятся?

– Обижаете, Начальники, – шмыгают напудренными носами Старшаявожатая и Замповоспитательнойработе. – Чуть ли не каждые три дня что-нибудь организуем, упа­рились просто.

– Значит, абсолютно, абсолютно все в порядке?

– Сами удивляемся – ну так все хорошо, что можно даже и поменьше.

– Молодцы, товарищи Ответственныезажизньздоровье! Надо бы вас и на следую­щий год снова назначить в этот лагерь!

– Уря-а!

Скучно на этом свете, господа! Так было и так будет почти всегда, почти везде, ибо войну с человеческой пошлос-тью выиграть невозможно. Но это не значит, что от борьбы надо отказываться. Были, есть и будут из этого правила исключе-ния. Были, есть и будут вожатые и педагоги, которых этот гадкий «отдых» устроить никак не может. Именно им – творящим, выдумывающим, пробующим, тем, кто ошибается и исправляет, кого съедает руководство, но кого обожают и боготворят де-ти, – им предназначены эти несколько десятков страничек.

Результат месячной работы землекопа – котлован, инженера – чертеж, кандидата педагогических наук – умная ста-тья. А каков же должен быть результат трех десятков дней работы вожатского коллектива?.. Привесы? Это задача поваров... Загар?.. Но это все солнышко, при чем тут вожатый?

Ненацеленность на конкретный результат – вот главный порок всей работы многих воспитателей. «Мы приняли де-тей такими. Что собираемся получить на выходе?» - этот вопрос, должен волновать каждый педагогический коллектив.

Когда в конце 50-х ленинградский профессор И.П. Иванов организовал свои зна­менитые Фрунзенские коммуны, то это было потрясение всех основ педагогического мироздания. Методика Иванова с огромной быстротой облетела лагерные пространства (одним из первых был легендарный «Орленок»), завоевала тысячи сторонников...потом ее начали потихоньку душить... и в настоящее время она почти забыта. Ее последнее пристанище – лагерные сборы актива и прочего детского кон-тингента, проводимые раз­ными педагогическими отрядами энтузиастов. В том числе и у нас в Воронеже.

Более трех десятков лет существует и продолжает работать педагогический отряд «Искра»; огромной популярнос-тью пользуются сборы «Индейцы», «Славяне», «Развед­чик», «Юный десантник» и др. Каждый из них вносил и продолжает вносить в эту мето­дику все новые и новые разработки дел, интересные находки и «изюминки». Хотя мно­гие участники этих педотрядов уже не знают имени Иванова. Не знают, что именно он и его сподвижники придумали Вечерний огонек_: «День отшумел...», Вечернее дело и многое, многое другое.

Книги самого И.П. Иванова, а также его единомышленников и последователей (С. Соловейчика, Е. Лутошкина и многих других) ранее издавались большими тиражами и наверняка не все исчезли из библиотек.

В этой небольшой книжечке вы найдете кое-что из опыта Воронежского педотряда «Эврика», в котором мне посча-стливилось работать более десяти лет. Здесь некоторые наши взгляды и подходы, разработки творческих дел, репертуар для самодеятельности. По старой традиции мы называем себя не Вожатыми, а Комиссарами и не видим в этом слове ничего та-кого или эдакого.

Для нас принцип работы: «побольше свободного времени, а мероприятий помень­ше» является абсолютно неприем-лемым, вредным и злокачественным. Нет более страшного врага для ребячьих душ, чем «свободное время». Так называемый «отдых» порож­дает скуку, леность, склоки. Как на дрожжах взрастают мальчишечьи, девчачьи и сме­шанные группировки, «дружащие» против других группировок. «Ихний второй отряд – плохой, а наш третий –круче всех». Агрессивность и нез-доровые взаимоотношения – единственный результат, который можно получить при желании дать детям «настоящий от-дых»... Врагов от скуки ищем...

У нас, не один год проработавших на сборах и в летних лагерях, есть одна истина, не требующая доказательств. Лу-чший отдых – это постоянное творческое напряжение, высокий темп жизни, изобилие волнующих событий. Как никогда ак-туален ныне девиз, пришедший к нам из Фрунзенских коммун: «Все дела творчески, а иначе зачем?».

Пусть никто не сомневается, что главное, за чем ребята едут в лагерь, - это обще­ние друг с другом. Была б тусовка... Но общение не может быть «вообще». Спорить, оценивать, радоваться и огорчаться можно только по поводу «чего-то». Без событий нет эмоций, а следовательно, и общения. Выигранный у другого отряда футбольный матч зачастую бывает единст-венным за весь день поводом для живого, захватывающего об­суждения. На смену этой теме очень быстро приходит перемы-вание косточек отлучив­шемуся товарищу или пустейший, бессмысленный треп ни о чем.

Но если день прожит бурно и насыщенно, если за 16 часов очень, очень много все­го происходит – так много, что ве-чером не все и вспомнишь, – вот тогда мы получаем совсем другую картину детского отдыха. И эта картина настолько пот-рясает, что с не­привычки можно и остолбенеть.

Посторонний человек, случайно заглянувший в лагерь, где проводится сбор, обыч­но столбенеет: «Не верю!.. Что?.. Почему?.. Где?.. Где вы таких удивительных детей на­брали?». А дети-то самые что ни на есть обыкновенные. Только они не маются дурью, под названием Отдых, а делают Дело. А для Дела требуется уйма энергии и только по­ложительной. Посто-ронний человек, приятно пораженный, уходит. Раньше он о таких детских коллективах читал только в детстве, в утопичес-ком журнале «Пионер». Но Уто­пия возможна.

День, прожитый без десятка событий - пуст, никчемен, вреден и прожит зря! Но если все так, как надо... Происходит то, что иначе как «обыкновенное педагогическое чудо» и не назовешь. Уже буквально к концу второго дня сбора с детьми явно и очевидно что-то происходит. Они меняются. Они становятся такими, про которых говорят: «очень хорошие дети» или «просто с ума сойти, какие дети» или «таких детей не бывает»... В процессе такого общения у ребят все больше и больше на первое место вы­ходят доброжелательность, радость от возможности доставлять радость, предупредительность и все то, от чего возликует сердце вожатого. Сбывается мечта Б. Окуджавы призывавшего: «Давайте говорить друг другу комплимен-ты». И путь к такому результа­ту один: ни минуты покоя и творчество, творчество, творчество.

На десятках сборов мне довелось работать с детьми, подростками, студентами во­жатыми. Это был очень разный ко-нтингент: сельские и городские ребята, трудные под­ростки и школьные активисты, победители олимпиад и дети с отклоне-ниями в развитии. Но каждый раз я не уставал поражаться тому, как здорово, как безотказно и эффективно работает эта ме-тодика. Три-четыре дня и... откуда взялось в них столько хорошего и ку­да делось все плохое? И наступал час прощания с на-шими временными питомцами. И не стесняясь слез, рыдали даже сильные, накачанные мальчики. И мы, конечно же, смахи-вая навернувшуюся влагу, тем не менее, испытывали ни с чем не сравнимое чувство ра­дости очередной педагогической по-беды. Прав, тысячу раз прав профессор Иванов.

Конечно, среди прочитавших эти строки найдутся те, кто поймет все вышеизло­женное как другую крайность – детей надо загонять, как скаковых лошадей. Но вы, на­деюсь, не из их числа. Насыщение прожитых дней разнообразными делами – вещь необ­ходимая, но однозначно недостаточная недостаточная. Педагогический талант, творче­ский огонь и безграничная любовь к своим питомцам все еще относятся к категории высших вожатских добродетелен.

Придумать совсем новое дело или раскрасить старое новыми красками, на первых порах начинающему вожатому бывает очень трудно, не говоря уж о детях. Вот тут и мо­гут пригодиться разработки и сценарии тех, кто уже прошел этот те-рнистый путь. Наде­юсь, и эта моя маленькая книжечка окажется некоторым образом небесполезной.

Хотелось бы сразу оговориться, что принципиально новое дело придумать чрезвы­чайно трудно. Все на свете уже где-то было. Закон Мэрфи для вожатых: «Любое КТД уже было и давно всем надоело». Но привнести свежую струю, обога-тить интересными подробностями, дать новый поворот сюжета можно и нужно. Поэтому основные наши творческие усилия и «мозговые штурмы» были направлены именно на это.

И еще. Воздавая огромную дань уважения открытиям И.П. Иванова и его последо­вателей, хочется, заметить, что время не стоит на месте и нынешняя система воспита­тельных ценностей несколько иная. На дворе XXI век и коммунистиче-ская аксиоматика, идеологические акценты, столь серьезно воспринимаемые тогда, сейчас, даже на лагерных сборах РКСМ, выглядят неуместными. Поэтому лично я при разработке предлагае­мых ниже дел и сценариев руководствовался принципом: «С Ивановым вперед, но не назад к Иванову». Многое из коллективно-творческих дел первых Фрунзенских коммун лично мне кажется слишком детским, порой примитивным, наигранным и, и извините. религиозным. Все-таки было много в тех коммунах эдакого показного, культивировалась готовность каждой отдельной личности принести себя в жертву массам, дети упивались своей «хорошестью» и «верностью коммунистическим идеалам». Один писатель однажды сказал про них: «Вот это и есть настоящее коммунистическое воспитание.» (!)

Например, несколько лет назад я был гостем на одном сборе, который проводил дружественный нам педотряд. И на-блюдал мероприятие под названием Факельное Ше­ствие. Зрелище было очень грандиозное и имело сильное эмоциональное воздействие. Кто осмелится возражать, что возложение венков к братской могиле павших в Великую Отечественную войну, дань – памяти дело не святое? И действительно, мероприятие удалось на славу. Колыхалось пламя факелов, звучала песня «Вспомните, ребята», тор­жественно плыли венки. Самые искренние рыдания девочек и мальчиков оглашали эту площадь скорби. При подведении итогов недели все дети единодушно назвали Факель­ное Шествие лучшим мероприятием сбора. Они собой очень гордились. И тогда я спро­сил их: «Можете ли вы назвать хотя бы несколько имен тех, кто похоронен в этой мо-ги­ле? Не расскажете ли вы мне, при каких обстоятельствах погиб этот батальон?» Ответом было молчание... И тогда я еще спросил: «Может быть, не надо было устраивать это слезоточивое шоу, а лучше узнать, не проживает ли поблизости ветеран войны, которо­му нужно наколоть дров, а оказав старику помощь, пойти в лес, нарвать скромные буке­тики и без лишнего шу-ма просто положить их на могилу?»... Меня попросили в этот ла­герь больше не приезжать.

С. Соловейчик в своей замечательной книге «Воспитание творчеством» (1972 год) с восторгом описал похожее ме-роприятие от Фрунзенских коммун. Только там детей 22 июня в 4 часа утра выводили к колосящемуся полю, но рыдания бы-ли такими же упои­тельными. Дети буквально захлебывались от восторга перед самими собой.

Педагоги, вожатые, комиссары! Работайте, воспитывайте, сейте разумное и доб­рое!.. Только делайте это искренне, врать, право, не стоит.

Очень популярны сейчас так называемые сборы-погружения. Там роли раздаются в первый день и их стараются иг-рать до самого разъезда. Например, если это сбор «Сред­невековье», то всю неделю дети и вожатые ходят в капюшонах, на-зывают свои отряды провинциями, девочек – прекрасными дамами, мальчиков – рыцарями, концерт худсамодеятельности – мистерией, а дискотеку – карнавалом. Легко представить терминоло­гию сборов «Юнга». «Индейцы», «Юный спецназовец». Не нахожу ничего плохого в том, чтобы веранду всю неделю обзывать «палубой», а Старшего Комиссара - Капита­ном кораб-ля, но самому мне это не до конца неинтересно.

Мне больше по душе сборы с разнообразием игр. Каждая игра не более чем на па­ру часов. Причем то, что это всего лишь игра постоянно подчеркивается. А вся термино­логия, костюмы, реквизит, сама подача доводятся до полного абсурда.

Например. БАЛ ПОЛНОЛУНИЯ у нас всегда заканчивается тем, что мы сжигаем на костре свои маски и бумажные элементы костюмов и с этой секунды вновь обраща­емся друг к другу по имени. А в военной игре СТРАТЕГИЯ у нас некие Рукосуи объяв­ляют войну неким Шибинникам по поводу того, как правильно следует писать слово «матрац». И эта бредяти-на позволяет даже в минуты самого отчаянного единоборства не терять чувства юмора и ощущения игры.

Такой подход мне представляется никак не лучше и не хуже метода погружения, просто он другой.

Вообще-то на наших необъятных просторах у отдельных педотрядов лагерная пе­дагогика ушла далеко вперед. Ка-ких только новейших, высокоэффективных программ не разрабатывается и не осуществляется. Каких только революцион-ных принципов не исповедывается и не культивируется. И в этом-то разнообразии есть главное завоевание демократии – свобода выбора. А что может быть ценнее?

В конце концов, всякий родитель имеет право решать, - куда отдать на пару и свое любимое чадо: в ласковые руки православной церкви или загребущие клешни «Школы выживания»; под алые кумачи Пионерии или индейские вигвамы.

Увы (а может быть к счастью) педагогика, как всякое искусство сильно подвержена моде. То совали всюду пресло-вутое «коммунистическое воспитание», а, насовав, – негодовали. То носились с «педагогикой сотрудничества», а потом бо-ролись с ней. То звали всех «назад к природе» и одновременно к всеобщей компьютеризации. Теперь проповедуют отказ от режима, свободу выбора, «развивающие подпрограммы» и (вот ужас-то!) уважение к личности ребенка.

Как мне представляется – все системы хороши. Результат зависит от личных ка­честв господ воспитателей и финан-сирования. Был бы талантливый педотряд, а система приложится. Ей-богу, воспитанники Макаренко с портретами Сталина в руках, были по своим душевным качествам ничем не хуже комсомольских активистов 70-х или нынеш­них скаутов сильно за-вязанных на религии и экологии.

Данный труд не отрицает ни одну из методик, не наезжает ни на один педагогиче­ский принцип.

Если сравнить лагерную педагогику с театральным творчеством, то можно провес­ти небольшую аналогию. При всем изобилии театральных школ (система Станиславско­го, метод Брехта, театр Виктюка, отказ от сцены, арт-анангард и т.д.) все театры, тем не менее, не могут изменить одного и главного – текстов пьес, которые они превращают в спектакли.

Так и в лагере: какой бы подход педколлектив не исповедовал бы, но сказку Фила­това «Про Федота-стрельца» ста-вят все и соревнования а-ля «Веселые старты» проводят опять таки все же. И назови ты ночное заседание вожатых «Советом старейшин». «Соб­ранием архонтов» или «Раздумьями волхвов» - планерка останется планеркой и никому содержание этой драмы (или комедии) не изменить.

Вот эти самые пьесы, дорогие коллеги, вам тут в основном и предлагаются.

Остальное – эмоции.. И они в тексте тоже присутствуют. А как же без них? Наша работа – дело эмоциональное и без избытка чувств ничего не выйдет.

Все, что до сих пор делали мы – это то, что всегда срабатывало в условиях ужа­сающей бедности, полного непонима-ния со стороны всевозможных начальников и неис­числимых организационное трудностей. Эта система прекрасно работает в тех убогих лагерях, в которых все костюмы делаются из штор и простыней, а рисунки – кирпичом на асфальте.

И есть только дети, невкусная каша и море энтузиазма.

Все предлагаемые дела и сценарии вполне можно проводить как в лагере, так и в стенах школы. Некоторые оригина-льны и неповторимы, некоторые имеют первоисточ­ники и безымянных прародителей. Но все они имеют свои собственные творческие трак­товки и прекрасные отзывы тек. кто их «в живую» делал или участвовал.

Творите, выдумывайте, пробуйте. И пусть ваши напряженные труды и поиски оку­пятся блестящими педагогически-ми результатами, любовью и благодарностью ваших питомцев.

Ну, а я охотно с вами пообщаюсь, если вы напишете мне по адресу: Е-mail: lasukoff@mail.ru

ПЛАН

- У вас есть план, мистер Фикс?

- У меня всегда есть план...

Из мультфильма

Сбор начинается с вешалки... То есть в том смысле, что когда приступаешь к его планированию, то это – вешалка. Хороший, сбалансированный план – есть половина ус­пеха всякого сбора Искусство составления плана уходит корнями в да-лекое комиссар­ское прошлое, а ветви его в опыте, умении обобщать и переписывать прошлогодний план.

Много ночей уходит на то, чтобы расположить все дела сбора в педагогически це­лесообразном порядке, просчитать примерную продолжительность каждого из них с точностью до секунд. А еще нужно расписать каждое дело во всех подроб-ностях, посто­янно держа в уме способы преодоления неисчислимых технических, творческих и (са­мых непреодолимых) материальных трудностей. И все это для того, чтобы уже на сборе менять этот план по три раза на дню.

Я предлагаю вам. уважаемые коллеги, не мучиться и ознакомиться с реальным планом лагерного сбора «Зеленый гусь-99», который наш педотряд провел осенью того же года для старшеклассников, активистов художественной самодеяте-льности школ го­рода Воронежа. Поэтому дела в нем подобраны в большинстве со сценическим акцен­том. Для военно-спор-тивного или туристского лагеря он годится, но не так чтобы очень.

Ecли какие-нибудь директора школ вкупе с родителями сойдут с ума и доверят вам с полсотни детей, а добрые, до-верчивые дяди дадут лагерь и деньги – смело берите все описанное ниже и воплощайте.

Наш путь: события, события и события.

События породят общение.

Общение породит радость бытия.

Радость породит педагогический успех.

Успех либо будет развит потом в городе и школе, либо постепенно все затухнет без подпитки.

Но методика этой самой подпитки это уже совсем другая (хотя и нисколько не ме­нее важная) проблема.

Когда-нибудь она меня обязательно, обязательно взволнует.

В этом плане много непонятных названий, но в последующих главках все эти самым подробнейшим образом расши-фрованы и описаны с примерами. Если название дела набрано ЗАГЛАВНЫМИ БУКВАМИ – значит в книжке имеется про него глава

Надеюсь, что все написано легко, методически понятно и, как говорится, (прости, господи, мою неуемную скром-ность) «живым, доступным языком».

Все дела неоднократно опробованы на самых настоящих (без примесей) детях, и в будущих результатах сомневаться (мне) не приходится.

Однако даже самую великую пьесу можно поставить бездарно. Верно и обратное – талантливый постановщик может вытащить любой графоманский бред на уровень ше­девра и обессмертить свое педагогическое имя. Этот гений, – конечно, вы, уважаемый читатель и коллега.

В общем, если вы проведете какое-нибудь из предлагаемых дел, и дети скажут про него «не понравилось» – одно из двух: либо вам не надо быть комиссаром (вожатым), либо мне прекратить сочинять методические пособия.

Итак, перед вами план шестидневного лагерного сбора. Этот план сгодится для любого контингента подростков и молодежи. При точном, настойчивом воплощении и доведении до конца – результат обязательно будет хорошим. Попробуй-те – получится. Хоть «мы с тобою, старина, не боги», но мы и не горшки, которые эти самые не боги обжигают.

Сначала дается план каждого дня целиком, расписанный по минутам, а затем под­робное, надеюсь, описание того, как готовится и проводится каждое дело. Есть таблицы. схемы и милые рисунки, сделанные членами городского штаба стар-шеклассников «Эв­рика». Потом переход к следующему дню и все описание повторяется сначала.

Но повторюсь: вся это тщательно составленная и продуманная писанина будет оп­рокинута и видоизменена живой сборовской действительностью. Какое-то дело на пол­часа затянется, какое-то непременно слишком быстро пролетит. Обеды и ужины по лю­бому не будут накрыты вовремя никогда. Пару раз в лагере погаснет свет, раза три сго­рит усилитель, а уж до-жди, без всяких сомнений, будут идти всегда, когда по плану ме­роприятие под открытым небом.

И от подобных напастей спасет только философский подход к делу, чувство юмора и умение быстро план переде-лать. Переделанный план размножается Дежурным Комис­саром и рассылается по отрядам фельдъегерской почтой. Получив очередное изменение, Отрядные Комиссары стискивают зубы и, засосав от негодования носом кубометр воз­духа, продолжа-ют, как ни в чем не бывало.

Ну что ж, безумцы-вожатые, которым больше всех надо и никак не сидится спо­койно дома. Вперед! Шесть долгих (как вспышка молнии), насыщенных дней (мгнове­ний) ждут нас впереди...

Но, что это?..

Что за пыль на дороге?..

Это автобусы с детьми уже подъезжают к лагерю.

По места-ам!

ДЕНЬ 1

До 10.00 Заезд в лагерь. Медосмотр.

10.00 - 11.00 ЗУБЫ и АПТ параллельно для двух половинок заехавших.

11.00 - 11.15 БОЛЬШОЕ РУКОПОЖАТИЕ.

11.15 - 11.45 РЕЧЬ СТАРШЕГО КОМИССАРА.

11.45 - 12.00 Распределение по отрядам. Представление комиссаров своим отрядам.

12.00 - 12.30 Вещи складываются и запираются в одну из комнат. ИГРЫ НА ЗНАКОМСТВО.

12.30 - 13.20 ПНД с конкурсом динамичных приколов.

13.20 - 14.00 Обустройство кроватей, тумбочек, вынос мусора на помойку. (Вожатые-романтики обзывают это «Операцией «Уют»)

14.00 - 14.30 Обед.

14.30 - 16.30 Отрядное время: КТД (Коллективно-Творческое Дело), подго­товка к ЛИНЕЙКЕ ОТКРЫТИЯ.

16.30 - 17.15 ЛИНЕЙКА ОТКРЫТИЯ.

17.15 - 18.30 Отрядное время по планам Отрядных Комиссаров.

18.30 - 19.30 РАЗУЧИВАНИЕ ПЕСЕН.

19.30 - 20.00 СПЕВКА.

20.00 - 20.30 Ужин.

20.30 - 22.00 Подготовка к вечернему делу.

22.00 - 23.00 Вечернее дело ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ОТРЯДОВ.

23.00 - 00.30 ОГОНЬКИ ЗНАКОМСТВ.

00.30 Отбой.

01.00 Совет комиссаров.

Планы каждого дня размножаются в неисчислимых количествах, вручаются комиссарам и командирам, вывешива-ются во всех людных местах на огромных листах ватмана, пачками разбрасываются в помещении штаба... Все это для того, чтобы к середине дня все ходили и спрашивали: «А что у нас сейчас по плану?»

Первый день – это введение в сбор. Самый трудный и самый решающий самый конфликтный и бесконечно длин-ный. Давно замечено, что сбор в целом пролетает как одна секунда, но первый день не кончается никогда.

План первого дня не предполагает ни одного серьезного мероприятия. Только здо­ровый юмор поможет преодолеть все естественные преграды, возникшие между детьми и комиссарами в первые часы после заезда.

План первого дня – это знакомство всех со всем и со всеми. Огромный поток новой информации и впечатлений. Эмоции скачут от предельно положительных до крайне упаднических.

Главный объект внимания у ребенка, конечно, свой отряд. Присматриваются бу­дущие друзья, вероятные недруги и объекты любовных воздыханий. Идет проверка на прочность «этих... как они там называются?.. «комсорги» что ли?.. приду-мают же ерун­ду какую...».

План первого дня учитывает, что первые эмоции у многих (и даже большинства) детей будут отрицательными. Как часто, мне доводилось слышать от ребят: «А вы знае­те, в первый день у нас было одно желание – подхватить рюкзак и уе-хать домой». Пред­ставьте себе самого обыкновенного мальчика или девочку, которые если и бывали в лет­них лагерях, то привыкли к тому, что, попадая туда, нужно сразу решить две проблемы:

а) занять лучшую койку;

б) узнать, до скольких сегодня будет дискотека;

в) разведать, где тут дырка в заборе, чтобы сматываться по ночам на речку.

И это все. Ходи по лагерю, присматривайся, определяй, с кем и против кого бу­дешь дружить. А тут такое...

Первые часы для многих, кто попадает на сбор, – это шок.

Адаптация, она на то и адаптация, чтобы быть делом нелегким. Кто-то из прие­хавших пленяется сразу, кто-то – к ве-черу, а кто-то сопротивляется до утра второго дня. Но я еще не видел среди детей ни одного борца за права и свободы, кото-рый к началу второго дня не складывал бы оружия. Встречаются очень, очень редко маргиналы, кото­рые ни за что не борю-тся, а просто тихо покидают лагерь.

План первого дня, воплощенный тютелька в тютельку и доведенный до отбоя – это первая и огромная победа, мож-но смело открывать шампанское... Шутка, шутка, кто там уже начал скидываться!!!

Но все по порядку, то есть по плану. Дети с чемоданами стоят у ворот и смотрят на вас с большим подозрением. Вы им явно не нравитесь. Мамочки!.. Может не надо?.. Вдохнули... выдохнули... Приступим, помолясь.

«Здрасьте, как доехали? Добро пожаловать на лагерный сбор «Зеленый гусь»! Ме­ня зовут Дима, я сегодня – Дежур-ный Комиссар. Это означает, что именно я сегодня весь день буду говорить вам: куда идти, что делать и чего не делать ни в коем случае... Будет... Нет, не будет... Нет... Нельзя... Не работает.. Ответим, обязательно ответим на все ваши вопросы, но чуть позже. Сейчас, пожалуйста, мальчики... взвалите на себя свою поклажу и девочек... то есть, я хотел сказать – вещи дево-чек... Так... За мной, то­варищи сборовцы!..»

ЗУБЫ

- А поворотись-ка, сынку... Н. Гоголь

Только дареному коню в зубы не смотрят, во всех остальных случаях прикинуть тактико-технические данные каж-дого будущего участника сбора, бывает весьма и весь­ма небесполезно.

ЗУБЫ – это просто распределение детей по отрядам.

Можно распределить по возрастам, по школам, по районам, но желанию, по длине носа и т.д., но мы это всегда дела-ем методом ЗУБОВ. А как это?..

Любое начало всегда трудно. Самая большая нервотрепка приходится на первые часы после заезда. Только что зае-хавшие дети («апонаехавшие», как мы их называем) – это усталая, еще не настроившаяся на сбор, а потому очень капризная и агрессивная толпа. Требуется куча терпения, масса сдержанности, бездна такта, прорва доброжела­тельности, а еще, как это ни покажется странным, не меньшее количество ответной аг­рессии и где-то даже беспощадности.

ЗУБЫ – это первый конфликт детей и комиссаров. Он будет обязательно, его не может не быть. При распределении по отрядам разгорятся нешуточные страсти по пово­ду того, кто с кем хочет или не хочет быть в одном отряде. Аргументы со стороны детей приводятся самые убедительные, и тонкий тенорок комиссарских доводов они легко оп­рокидывают мощным басом неопровержимой логики. Чувства деток, вырванных из при­вычной среды и ищущих опору и защиту среди проверен-ных друзей понятны. И их не­доверие к этим подозрительным людям тоже легко объяснимо и извинительно.

И, тем не менее, дети обязательно должны быть распределены по отрядам только так, как это решат комиссары. А решат они правильно, желая всем деткам од­ного только добра и ничего другого.

Не нужно тратить времени на доказательства своей правоты – дети все равно вас не слышат. Надо не раздумывая употребить власть. Слезы, представьте себе, очень быстро высохнут. В крайнем случае, если пара истеричек подхватит чемо-даны и направится к воротам – не велика потеря.

(Такое изредка бывает. Тогда я честно догоняю их у ворот и примирительно гово­рю: «Девчонки, мне кажется, мы все трое погорячились... и т.д. и т.п.»... Но в одном от­ряде они все равно не будут... Потому что нельзя!!!)

Итак, в деле распределения по отрядам главное – непреклонность. И вовсе не нуж­но стараться сразу детей обаять и во что бы то ни стало им понравится... Это не только не нужно, но даже вредно. Наша любовь впереди, а пока закручиваем гайки, и потуже, потуже...

Ну а как же их делить? Детей этих... по отрядам?

Мы считаем, что перво-наперво нужно развести по разным отрядам друзей-подружек, братьев-сестер, неразлучных одноклассников. На сбор приезжают прежде всего приобретать новых друзей, а не продолжить интенсивное общение со ста-рыми. Да и группа, сформированная из незнакомых друг с другом ребят, более управляема и более доброжелательна по от-ношению к другим отрядам. Дети умом это понимают, но тем не менее с неистовым упорством цепляются за тех, кого уже знают. Их можно понять, но не простить.

Будьте тверды, непоколебимы и глухи к мольбам!

А чтобы вознаградить себя за эту нервотрепку, ближе к вечеру (когда все утренние страсти уже останутся в далеком прошлом) подойдите к мальчику, который более всех возмущался несправедливостью распределения. С видом осознанной ошибки предложи­те ему перейти в любой другой отряд... Категорически откажется. Ему, видите ли, ока­зывается, достался лучший в мире отряд, и только последний кретин променяет его на какой-нибудь другой. «Ну, а что ж ты тогда?» –спросите вы его. «Да дурак был» –отве­тит он вам.

Итак, распределяем.

Для начала классифицируем детей по «первичным» признакам. Вполне согласен с тем, что данная классификация абсолютно ненаучна и не опирается на психометриче­ские замеры. Но нам она всегда была удобна и в практике безотказна. Каждый из вас вполне может расклассифицировать по-своему. Все приведенное ниже – только пример, и не более того.

Актеры. Раскованные, с хорошо поставленными голосами, явно будущие звезды сборовской сцены. Рвутся быть в центре внимания и чем больше звездятся, тем больше хотят еще.

Тихие лапочки. Пока еще стеснительные, скромные, застенчивые, милые. На них приятно отдыхает взор, на душе становится легко, хочется верить в гуманистические идеалы.

Дети. Хоть им уже по 14-16 лет, но в их облике и поведении еще много детского. С ними нужно вести себя исклю-чительно как с заматерелыми взрослыми.

Женихи-невесты. И так понятно. С ними либо очень трудно, либо очень легко. Им надо дать вкусить многообразие жизни – не донжуанством единым.

Оппозиция. Это те, которые попали сюда случайно, все спрашивают про свобод­ное время и грозятся уехать. Могут по привычке в первую ночь смыться на станцию за пивом и сигаретами. В конечном итоге окажутся вашими самыми предан-ными поклон­никами.

Юнкомы. Явно выраженные положительные лидеры. Те, с кем работать легко, а потому даже не интересно, так как они сразу принимают все «на ура». Им сразу все нра­вится, и вообще они - это будущие комиссары, хотя потом, при встрече в городе никогда не здороваются. Удивления достойно, но почти любой учитель вам подтвердит, что са­мые неблагодарные ученики – любимцы-отличники. Ну, а те, кто был сущим наказанием всегда кидаются тебе навстречу, улыбаются и поздрав-ляют со всеми восьмыми мартами.

Итак, дети заехали. Не давая им ни секунды на осознание суровой действительно­сти. Дежурный Комиссар делит их на две большие группы. Первая отправляется на ме­роприятие АПТ, которое нас пока не интересует, а вот со второй как раз и проводятся эти самые ЗУБЫ.

Прежде всего, каждому участнику ЗУБОВ вручается небольшая карточка, на ко­торой он должен написать свои ФИ. возраст, школу, класс, район. Писать должно раз­борчиво, желательно печатными буквами и нося этот листок, стараться не замызгивать его до непотребства.

Карточка может выглядит, например, так.

Фамилия Имя
Возраст
Школа
Ка	Нж
Лт	По
Ед	Ню

Быть ему в отряде №__

Вы конечно же сразу догадались, что таинственные буквы Ка – это Актеры, а Тл –Тихие лапочки, По – Оппозиция и т.д. Вы-то догадались, а вот для детей пусть эти та­инственные знаки навсегда останутся тайной.

Если информация просочится, они вам покоя не дадут, все будут спрашивать; «А почему вы решили, что я отношусь к Детям? Немедленно извинитесь и отдайте мне мою куклу!»... В общем тут нужна самая строжайшая конспирация.

После вручения карточек дети снова разбиваются на группки, уже по шесть-семь человек, все равно как, чисто меха-нически. Каждую группку берет один из комиссаров и водит от беседки к беседке, в строгой последовательности, чтобы не было пересечений.

В этих беседках сидят комиссары-собеседники. Их задача – пообщавшись с каждым ребенком около минуты, приме-рно определить, к какой категории тот скорее относится, а, определив, поставить в его карточке крестик напротив соответст-вующей пары букв.

Комиссары-собеседники должны заранее согласовать, о чем разговаривает с деть­ми каждый из них, чтобы не повто-ряться.

Один расспрашивает о школе; второй – о несчастной любви; третий просит про­честь стишок; четвертый спорит, что лучшая группа – это «Агата Кристи», а все осталь­ное – ерунда; пятый подзуживает: «А слабо со мной пофехтовать на этих шпагах?» и т.п.

По тому, как ребенок ведет себя во время этих бесед, и составляется субъектив­ное комиссарское мнение.

Допустим, парнишка держит себя уверенно, охотно рассказывает о своих успехах в школьной самодеятельности, с удовольствием выполняет просьбу изобразить верблюда с контрабасом. Скорее всего, он принадлежит к категории Актеры (Ка), поэтому поста­вим ему в карточку крестик напротив Ка. Вполне может быть, что у следующего комис­сара сложиться другое мнение. Следующий комиссар сочтет, что раскованное поведение этого симпатяги обусловлено успехом у девчонок, и он однозначно претендует на лавры главного жениха сбора. Считать так – неотъемлемое право комиссара-собеседника. пусть ставит крестик напротив Нж.

А если милая, застенчивая девочка на все вопросы отвечает только «да» и «нет» еле слышно, её путь в Лт. А если она и росточком мала и с косичками, конечно – в Тд.

А другая девочка не милая и не застенчивая. Ее не нужно просить рассказать о се­бе, ее нужно просить остановится. Она была на семи сборах, особенно ей понравился «Крылатый», на котором ее отряд конкурсе знаменных групп занял... Стоп! Стоп! Спа­сибо, спасибо... Вот тебе в карточку Ню и ступай, пожалуйста, дальше...

Мутный взгляд, сильный запах табака, что-то тихо звякает в объемистой сумке. Это он, наш в будущем самый клас-сный малый и преданный друг. Но пока он видит в вас ненавистного воспитателя, коих он многих повидал на своем подрост-ковом веку и всех победил. Победил, потому что они подходили к нему индивидуально, вместо того, чтобы наслать толпу ровесников. Он - это самое интересное и захватывающее, это - По.

Часто при собеседовании комиссары заходят в тупик. Ну куда, скажите на милость, поместить броско раскрашен-ную, зевающую девицу с зажигалкой в кармане, молчали­вую как статуя, и, согласно анкете, многократного лауреата фести-валей авторской пес­ни, а также командира городского штаба старшеклассников?

Субъективна, поспешна и весьма поверхностна будет комиссарская оценка. Но это не имеет абсолютно никакого значения. Во всей этой субъективности – есть «кайф жи­вой игры», как говорят музыканты. Только то что выходит сию секу-нду из-под пальцев маэстро способно доставить нам наслаждение и достойно называться музыкой. Все что смонтировано на компьютере – суррогат и «кич».

Число комиссаров должно быть равным числу групп. Подвергшись допросу у всех комиссаров, дети снова собира-ются в кучу и отправляются на большую поляну для уча­стия в АПТ (при этом карточки у них отбираются), а на их место приходят только что отАПТешившиеся (им карточки вручаются).

Далее остается подсчитать, у кого в карточках каких крестиков больше и, не забы­вая учитывать возраст, пол и но-мер школы ребенка, определить его в соответствующий отряд. Обычно приходится раскладывать на столе целые пасьянсы. А так хотелось бы иметь для этого специальную компьютерную программу.

Вытащим для примера из стопки одну из карточек.

Фамилия Имя Мусин Петя
Возраст 13 лет
Школа Масловская. № 7
Ка + + +	Нж +
Лт	По
Ед	Ню + +

Быть ему в отряде № 1

Так что Мусина Петю из Масловской школы № 7 мы отнесем к Актерам и запи­шем его в первый отряд, который для Актеров и предназначен.

С отрядами, в которых примерно все дети однотипные, работать методически лег­че, ибо меньше разброса в личных желаниях и темпераменте. Некоторые комиссары обожают работать с Оппозицией, других тянет к Детям, а третьим вынь да положь Юнкомов.

Есть, есть, конечно, в таком подходе вышеупомянутые недостатки. Но что на этом свете однозначно хорошо и что однозначно плохо?..

Тут, прошу прощения, коли уж речь зашла – хочу совсем немного прямо здесь по­рассуждать о комиссарских кадрах, а то потом забуду. Вопросы их подбора, воспитания и обучения – это тема отдельного и о-очень большого труда, но хоте-лось бы обратить внимание на один маленький нюансик.

Как-то всегда считалось непреложной истиной, что на отряде должны работать два комиссара, и самое оптимальное – парень и девушка. В «обычном» лагере, где поток – 26 дней, эта истина сомнений не вызывает. А вот на 3-7-дневном сборе наличие напар­ника или напарницы чаще проблема, чем подспорье.

Соперничество господ комиссаров друг против друга с широким вовлечением в эту борьбу детей – явление сколь мерзкое, столь и распространенное. У комиссаров, стоя­щих на одном отряде могут быть разные мотивы, разные личные пси-хологические цели. Эти цели могут быть связаны с детьми, а могут и не быть.

Модель взаимодействия напарников, называемая Сотрудничеством наблюдает сожалению, реже, чем хотелось бы. Чаще просматриваются модели: Псевдосотрудниче­ства, Конкуренции, а то и Изоляции (Вечерние дела мои, а ты учить с ни-ми песни)

Бывает, скажем, так. Одного комиссара тянет к психологическим раскопкам а вто­рого к звездизму. Т.е. Напарник считает, что отряду, во что бы то ни стало надо выступить на вечернем деле лучше всех. Напарница же уверена: вечернее де-ло надо завалить а потом разобрать причины на огоньке. Между ним конфликт, а расплачиваются дети

Или еще. Напарница - заботливая мама, забеганная, заморенная черновой вожатской работой, забывающая порой да-же причесаться, но все-таки стремящаяся посеять хоть немного разумного, доброго, вечного... Но Напарник (профессиональ-ный Казанова) почему-то имеет кучу времени, чтобы ежедневно посещать душ и благоухать одеко­лоном. Девочки отряда его обожают, а непричесанная Напарница закипает все больше и больше... Черт знает, что получится у них, а не отряд.

Из-за большущего разнообразия целей и мотивов подбор комиссарских пар являет­ся непреходящей головной болью всех методистов и Старших Комиссаров. Им просто делать нечего, кроме как сидеть ночами и раскладывать головоломные пасьянсы, чтобы, в конце концов, половине педотряда не угодить.

Вот имеется одна опытная комиссарка в цветущем женском возрасте. Она хочет в напарники непременно мальчика: юного, неопытного, смотрящего ей в рот и обязатель­но (вы слышите – обязательно) красивого.

А тут энергичный паренек в расцвете своего педагогического таланта с неисчер­паемыми запасами энтузиазма. Ему до зарезу нужна спокойная, трудолюбивая напарни­ца, боящаяся детей и ограждающая его творческие порывы от прозы жиз-ни (подъем, уборка, учет пододеяльников, дежурство по столовой и т.д.)

Или образовала нелегкая в отряде влюбленную комиссарскую парочку, которая ставит ультиматум: мол, если не хо-тите, чтоб мы постоянно друг к другу на свиданье бе­гали – ставьте нас на один отряд и баста. И наплевать, что мы оба опыт-ные и могли бы многому научить своих юных напарников...

А бывает, что блестяще сработавшая на одном сборе пара, вдруг на следующем – начинает конфликтовать и ненави-деть друг друга.

Вот и мучайся, подбирай, удовлетворяй... А оно нам надо?.. Хотелось бы от рабо­ты получать радость, а не носится от одной проблемы к другой.

Пару лет назад попробовал я поставить на отряд по одному комиссару... И полу­чился блестящий ансамбль, без ка-ких-либо проблем. Наша маленькая команда работала очень напряженно, но дружно и результативно. С тех пор меня никто не сумел угово­рить поставить на отряд двух комиссаров.

И еще. Как нормальному мужчине, мне, конечно, очень нравится общество деву­шек, но в любом коллективе их дол-жно быть чуть-чуть меньше чем парней, И девушкам комфортно и коллектив при этом намного работоспособнее. Поэтому поиск и привлече­ние в педагогический отряд молодых людей – архиважная задача всякого руководителя. Нормальные паца-ны в вожатые сами не идут – их приводят девчонки. Скажем им спаси­бо и пожелаем удачи в этом нелегком труде.

Вы еще не забыли, что пару страниц назад был описан способ распределения детей по отрядам методом ЗУБОВ? Да-лее последует рассказ о мероприятии АПТ, которое проводится параллельно с другой половиной детей.