Цомартов алексей

РАССТРОИЛСЯ, ЧТО ПОТЕРЯЛ ПИДЖАК...

Я одна из сотен бабушек, у которой погиб внук — Алеша. Он тоже был учеником 1-й школы и учился бы во 2 «в» классе. Первый год учебы мальчик окончил с отличием. И, хотя их не аттестовывали, Учительница с большой буквы Эмма Хасановна Каряева ставила им оценки в дневники.

От одной мысли, что его больше нет на свете, что никогда больше не прижму его худенькое тельце к своей груди и не загляну в его озорные глазки, все тело сковывает ужас.

Всю сознательную жизнь мы прожили в Туркмении, где долгое летнее солнце светит почти 15 часов в сутки, где Каспийское море ласкает твое тело и смывает с тебя все неприятности, где горы вкусных арбузов и дынь. Именно там и родился наш желанный Алешенька.

Туркмения — республика солнечная, быть может, поэтому и Алешенька рос веселым и жизнерадостным. Но пришло такое время, когда все «инородные» вынуждены были бежать оттуда и возвращаться на свою родину.

Алешенька был очень любознательным, смышленым и усидчивым. В детсад «Ручеек» мы пошли с удовольствием. Одновременно он посещал Дом детского творчества, где его полностью подготовили к школе. И вот долгожданный день, сентябрь 2003 года. И в первый класс — первый раз. Это была надежда на будущее. Он самостоятельно посещал и

школу изобразительного искусства. Получалось у него неплохо: два его рисунка висели на выставочной доске.

Целое лето Алеша с удовольствием помогал мне в огороде и дома. Он был безотказным помощником. И бабуля не оставалась в долгу. Мы могли запереться в своей комнате и часами не выходить. Играли в фишки, нарды, шашки, читали допоздна сказки. Часто бегал он в компьютерный клуб с дворовыми ребятами Ирбеком Рамоновым, Сергеем Кузнецовым, Мартином Русовым и другими. Переделав все свои дела, он всегда просился к ним во двор дома № 36 по улице Октябрьской. Между играми Алешка умудрялся позаниматься, порисовать, что-то слепить из пластилина. Так он готовился к школе: Алешка уже должен был пойти во второй класс!

И вот кончилось лето, а вместе с ним и каникулы. Дети за лето повзрослели, поумнели, загорели. В последний день августа они допоздна не хотели расставаться, будто предчувствовали разлуку. Выглянув с балкона, мы видели троих ребят: наш Алеша, Тимур Тедтов и Мартин Русов. Алеша был худеньким и младше их. Но он гордился, когда Тимур был рядом с ним. К великому сожалению, все трое погибли... За летние каникулы он выучил все стихи из учебника и всю таблицу умножения. Готовился к школе серьезно. Не знаю, почему я пишу все это, но чувствую, что мне необходимо выговориться.

В свои неполные восемь лет он старался быть взрослее, самостоятельнее. Именно поэтому в тот злосчастный день, 1-го сентября, внук убедил меня не провожать его:

―Пока вы соберетесь с младшим братиком, я могу опоздать на линейку. (Мама его ушла на работу к восьми часам).

Одевшись с иголочки во все новое и красивое, как и сотни его сверстников, он, веселый и радостный, поцеловал нас, взял букет цветов и отправился на свою погибель, не подозревая ничего.

Минут через 20–30 началась стрельба. Нам сказали, что там фейерверк. Но, увы, стрельба усилилась, прошел слух, что школу взорвали. Побежали туда, но нас не пропустили. Три дня и две ночи мы жили надеждой. Были рады, когда услышали, что прибыла «Альфа». Распространился слух, что террористы хотят уйти, и им должны обеспечить «коридор». Ночью прошел сильный ливень. Все это время мой внук, как и его ровесники, вместе с взрослыми переносил все тяготы, выпавшие на его долю. Наверняка он мог позавидовать тем, кто был с мамами или бабушками. И, наверное, жалел о том, что нас не дождался.

Все это время Алешенька, как и сотни его ровесников, вместе со взрослыми переносил все тяготы, выпавшие на его маленькую, неокрепшую и, не знавшую жестокости, душу... В зале Алеша оказался рядом с Зауром Абоевым, учеником 11-го класса, который на какой-то момент отвлек и успокоил его. Затем видели, как он плакал, что потерял пиджак...

19 сентября Алеше исполнилось бы 8 лет. Он ждал этот день с нетерпением, считал дни, недели, но, увы, не дождался, не дорадовался, не долюбил, ему не дали возможность вырасти.

Я не пойму одного, почему такое могло случиться, здесь, у нас, в маленьком, уютном, мирном Беслане? Ведь мы никого не трогаем, никому не мешаем, никого не задеваем. Почему нашими судьбами должен кто-то распоряжаться? И кто нам ответит, как нам дальше жить? Где гарантия, что подобное не повторится? После всего случившегося я потеряла веру во все. Все три дня пока мы были в ожидании, я не видела человека, который бы не взывал к Богу, к Аллаху (каждый по-своему) и не просил бы о спасении близких.

Так за что страдали эти маленькие, беззащитные и чистые душой ангелочки?! И как понять действия этих «мусульман-горцев» — оборотней двуногих, людоедов, которые глумились над беззащитными детьми, лишив их воды и пищи? Насколько известно, истинный ислам отвергает насилие, а тем более — насилие над детьми.

...Алешу мы искали всей семьей. Надеясь на лучшее, обошли все больницы по несколько раз, но, увы, нигде его не было. Не хотелось идти домой. И только 4-го, вечером, мы нашли его в морге. Нет слов, чтобы выразить горе, которое на нас обрушилось. Успокаивает лишь то, что ты не один, что весь мир оплакивает наших детей и соболезнует нам. Сегодня я преклоняюсь перед Таймуразом Мамсуровым, который, имея возможность вывести своих детей, не воспользовался моментом, а оставил их вместе с другими заложниками. Я также преклоняюсь перед теми учителями, которые, спасая детей, погибли сами.

Надя ЦОМАРТОВА, бабушка

ОБНЯТЬ БЫ ТЕБЯ КАК ПРЕЖДЕ

Жизнь — это слово теперь имеет для меня двойное значение. До трагедии — это родной ребенок, хорошее настроение, планы на будущее, родная улица Ленина, соседи, друзья и знакомые. А после — ужас, потеря сына, море слез, безмерное людское горе, и душа — одного веса с телом.

Алеша, Леха, Шандро — так звали его мы, те, кто его любил и знал. А не любить его было невозможно. Мой маленький, и добрый мальчик! Он был веселым и жизнерадостным ребенком, со своими привычками и характером.

Когда этот маленький человек, как солнечный зайчик, появлялся в доме, все вокруг сразу оживало от его смеха, криков и веселья. Алешка был таким бойким, неуемным, что энергия била из него ключом. У него было всегда хорошее настроение. И все, что он делал, делал с легкостью. Легко закончил дошкольное учреждение в Доме детского творчества “Золотой ключик”, без особых усилий окончил 1 класс, рисовал, играл в шашки, учил стихи, читал. А самое главное — легко и играючи жил.

Когда в 2003 году Лешка пошел в 1 класс, сколько радости и гордости за него принес нам тот год. Его успехи давали мне надежду верить в то, что все у него будет хорошо, а жизнь сложится удачно и счастливо.

1 сентября 2004 года... Эта дата — как грань между безоблачным прошлым и ужасом настоящего. А тогда это был теплый осенний день, День знаний, ничем не отличающийся от предыдущих праздников, и в одно мгновение привратившийся в ад...

Господи, как это страшно и больно потерять надежду на встречу! Как больно, что наши заложники все это время были в 100 метрах от нас, а мы не смогли ничего для них сделать.

19 сентября Алеше исполнилось бы 8 лет, но жизнь моего маленького мальчика остановилась на этом однозначном числе и замерла... С ней замерло мое сердце, и умерла моя душа. Ему никогда уже не будет больше лет...

По истечении времени мы узнали, что в последние полтора дня своей маленькой жизни Алеша сидел рядом с Баскаевой Дианой — четырнадцати лет, с улицы Октябрьской, 36. Эта девочка смогла поддержать его в тяжелую минуту. Вместе они и погибли...