Границы свободы

Чувство вины указывает нам границы того, как далеко мы можем зайти и где нам следует остановиться, чтобы по-прежнему иметь право на принадлежность. Свободное Пространство внутри этих границ, где я могу передвигаться, не испытывая чувства вины и не опасаясь потерять принадлежность к группе, это и есть подлинная свобода. Однако границы эти подвижны и неодинаковы. И в каждых отношениях свободное пространство выглядит по-своему. Поэтому самое первое, что происходит в любой группе, — это обнаружение границ. Путем эксперимента выясняется, где начинается вина и где она заканчивается. Учитель это, конечно, прекрасно понимает, и воспитание строится так, что границы для ребенка становятся все шире и шире.

В партнерских отношениях бывает, что границы устанавливаются очень тесно, и тогда один из партнеров заводит любовника или любовницу, благодаря чему границы расширяются, и у них появляется новое свободное пространство. Если границы в этом случае стали слишком широкими, значит, они стали и менее надежными и должны быть снова сужены. Следовательно, свобода здесь — это характер связи, и это другая свобода по сравнению со свободой принимать решения. И хоть мы и можем, если хотим, перешагивать установленные границы, но только заплатив за это чувством вины и не без последствий для нашего и чужого счастья.

Великая душа

Мы знаем совесть как конь знает всадников, скачущих на нем, как штурман звезды, по которым он определяет местоположение и выбирает направление. Но ах! Многие всадники скачут, к сожалению, на лошади, и многие штурманы на корабле следуют многим звездам. Вопрос в том, кому же тогда подчиняются всадники и какое направление указывает кораблю капитан.

Ответ

Один ученик обратился к учителю: «Скажи мне, что такое свобода?».

«Какая свобода? — спросил его учитель. — Первая свобода — это глупость. Она похожа на коня, который с громким ржанием сбрасывает своего седока. Но тем более крепкую хватку он потом на себе ощутит. Вторая свобода — это сожаление. Оно похоже на штурмана, который после кораблекрушения остается на обломках, вместо того чтобы сесть в спасательную шлюпку. Третья свобода — это понимание. Оно приходит после глупости и после сожаления. Оно похоже на стебелек, который качается на ветру, и стоит, потому что уступает там, где он слаб».

Ученик спросил: «И это все?».

На что учитель сказал: «Некоторые полагают, что сами ищут истину своей души. Но это через них думает и ищет великая душа. Как природа, она может позволить себе очень много ошибаться, ибо непрерывно и без устали заменяет плохих игроков новыми. Но тому, кто предоставляет думать ей, она дает иногда немного пространства и, как река пловца, который отдает себя на волю волн, несет его объединенными усилиями к берегу».

Различные порядки любви

Те порядки любви, по которым складываются наши отношения, в основном являются для нас заданными. Отношения одного рода, если они ладятся, следуют одному и тому же порядку и одному и тому же образцу. Но те противоречия в совести, которые делают для нас невозможным понять разные чувства вины и невиновности, мы познаём не только как столкновение потребностей в привязанности, сбалансированности и порядке, но гораздо интенсивнее мы познаём их в тех требованиях, которые предъявляют нам разные отношения и группы.

Поэтому если Мы перенесем то, что имело силу в отношениях с родителями, и на родню, то будем к ней несправедливы. А перенося то, что имело силу в отношениях с родней, на свободно выбранные союзы, мы создадим путаницу и повредим нашим целям. Таким образом, для отношений ребенка с родителями порядки любви одни, для отношений с родней — другие и для отношений в группах, чьи цели определяются свободно, — третьи. Они иные в партнерских отношениях между мужчиной и женщиной, а во втором браке они не те, что были в первом, и не похожи на наши отношения с жизнью и с миром как целым, то есть с тем, что мы, пусть очень по-разному, познаём как духовный или религиозный опыт.

То, что в предыдущих отношениях было невиновностью, в последующих часто становится виной, а то, что в прежних делало нас виновными, в последующих считается невиновностью (например, сексуальность). В каждые следующие отношения вливаются порядки из прежних и прежние заменяются новыми. Поэтому нам всегда приходится заново решать, что из прежнего порядка и прежних отношений мы возьмем в следующие, а что нам, возможно, придется оставить.

Итак, вина и невиновность здесь тоже появляются вместе, потому что то, что служит одной группе и одним отношениям, может повредить другим. То, что приносит нам невиновность в одной группе, становится нашей виной в другой. Совесть следит и за порядком отношений, но в разной степени. Отчетливее и сильнее всего мы познаём совесть в отношениях с-родителями, а слабее всего — в свободно выбранных союзах.

Как другая совесть действует на уровне рода, будет описано ниже. Сначала мы обратимся к отношениям между родителями и детьми, потом к партнерским отношениям и, наконец, к отношениям в роду. И совсем в конце мы коснемся и наших попыток отношения к миру как целому.