Основная новация

Принцип религиозной нейтральности. Светское государство – термин, во-первых, весьма общий, объемлющий очень разные исторические и современные практики. В разное время, по разным причинам и с очень разными последствиями светскими провозглашали себя государства демократические и недемократические, европейские и неевропейские, с моно- и поликонфессиональным населением. Никакого общепринятого стандарта светскости не существует – ни юридического, ни политического. Каждое светское государство наполняет эту рамку своим конкретным содержанием, а его неопределенность является мощным конфликтогенным фактором. Именно так обстоят дела в современной России – в наших трактовках светскости мы колеблемся в очень широком диапазоне, от апелляции к опыту французского республиканизма до ностальгии по безбожным советским временам (хотя СССР как раз был не вполне светским государством – на статус (псевдо)религии в нем претендовала и фактически его имела общеобязательная коммунистическая идеология).

Во-вторых, идея светского государства лишь косвенно соотносится с императивом защиты свободы совести и вероисповедания, с естественным человеческим правом исповедовать любую религию либо не исповедовать никакой. Далеко не все светские государства гарантировали эту свободу и это право, а некоторые подвергали репрессиям их поборников. С другой стороны, эта свобода и это право могут быть надежно обеспечены и в государствах, не имеющих светского характера, как не имеют его многие европейские страны – Великобритания, Германия, Дания… Тут опять же встает вопрос о конкретном содержании провозглашенного принципа.

Мы полагаем, что в современной России светскость должна пониматься как последовательно выдерживаемая религиозная нейтральность государства и его представителей. Такая светскость исключает и вступление государства в слишком тесные выборочные альянсы с той или иной конфессией, и, наоборот, отторжение им феномена религиозности как такового. Такая светскость исключает установление между государством и конфессиями отношений господства-подчинения, независимо от того, какая из сторон заявит претензии на доминирующую роль. Такая светскость подразумевает признание принципиального различия природы и функций сторон религиозно-государственных отношений – и одновременно принципиального их равенства, основанного на взаимном уважении и невмешательстве в дела друг друга. Религиозно нейтральное государство ограничивает себя ролью беспристрастного регулятора социальной деятельности конфессий, не беря на себя никаких полномочий по оценке легитимности тех или иных религиозных убеждений и не претендуя само, ни прямо, ни косвенно, на квазирелигиозный статус.

Однако религиозно нейтральное государство не безразлично к происходящему в религиозной сфере. Оно способствует мирному сосуществованию конфессий и противостоит любым попыткам использования религиозного фактора для покушений на гражданский мир. Оно выступает как союзник всех конфессий в том, что касается их общеполезной социальной и культурной деятельности (при условии наличия таковой) – и только. Не менее, но и не более. При этом степень плотности контакта государства с той или иной конфессией может быть различной – но она должна определяться не произволом тех или иных государственных институтов и/или персон, а объективными характеристиками самой конфессии (эти характеристики, а также метод их установления описываются в гл. 6 Религиозного Кодекса). И это будет честно – причем равным образом и по отношению к верующим гражданам Российской Федерации, и по отношению к тем, чей личный выбор является нерелигиозным.