Старик пристально с удивлением смотрит в глаза Приме. Долгое молчание

СТАРИК. Как тебя зовут?

ПРИМА (огрызается). Какая вам разница? Можете называть блядью.

СТАРИК. И всё-таки?

ПРИМА. Прима.

СТАРИК. Это имя?

ПРИМА. Кличка.

Старик. А почему Прима?

ПРИМА (огрызается). Сигареты «Прима» люблю. (Старик смеётся.) Чего смеётесь?

СТАРИК. Да так, смешно. Девушка и вдруг: «Прима».

ПРИМА. Можете другой смысл подкладывать, театральный… Я артисткой хочу стать.

СТАРИК. Лучше я театральный подложу. Очень уж у тебя монолог хорошо получился: ярко, темпераментно, заразительно.

ПРИМА (неловко улыбается). Извините, погорячилась.

СТАРИК. Да ничего, ничего! А парня твоего как звать?

ПРИМА. Курт.

СТАРИК. Ещё один немец, что ли?

ПРИМА. Какой там немец! Тоже кликуха. Он под Кобейна косит.

СТАРИК. Что делает?

ПРИМА. Ну, похожим быть хочет.

СТАРИК. А – а! (После паузы.) Не понял, на кого похожим?

ПРИМА. Музыкант был такой. Умер рано. От наркотиков. Американский.

СТАРИК (вздыхает). Так вот! Американский… От наркотиков… Это вроде Павки Корчагина сегодняшнего получается?

ПРИМА. Кого получается? (Прима и Старик вопросительно смотрят друг на друга и вдруг начинают хохотать.) А вы, взаправду, комиссаром были?

СТАРИК. Был.

ПРИМА. В гражданскую?

СТАРИК (обречённо вздыхает, качая головой). Я что, так плохо выгляжу? В Отечественную, конечно.

ПРИМА. Не обижайтесь, я не хотела вас обидеть.

СТАРИК. Что за поколение? Или вас специально в школе так учат, чтобы ничего не знали? Историю СССР проходите?

ПРИМА. Не – а!

СТАРИК. А какую же учите?

ПРИМА (шутит). Всемирно-белорусскую.

СТАРИК (не понимая юмора). Тогда понятно, почему вы разницы не видите между Бородино и Сталинградом.

ПРИМА. Это же было так давно!

СТАРИК (удивлённо). Сталинград?… Давно?… Это в 43-ем было! (Надолго замолкает.)

ПРИМА. Вы здесь давно? (Старик молчит.) Вам плохо? (Старик молчит.) Вам помочь? (Трогает Старика за плечо, тот отодвигает ее руку.)

СТАРИК. Ничего, ничего… Иди спать… (Прима медленно поднимается и уходит в темноту.) Прости меня, девочка.