double arrow

Тихий, скромный причал

Я ей бессовестно лгал,

и в оправдание пел,

что тихий, скромный причал -

видать, чужой здесь удел.

Я чаще там ее ждал,

куда она б не дошла.

Она хранила причал,

и фотографий не жгла...

Она смотрела кино.

Сюжетов грустных полно -

одна кромешная тьма...

Но... солнце тоже одно...

Она со мною честна

в природе нашего "мы".

У нас весна - как весна

и - только после зимы.

Она не ждет меня там,

куда я вряд ли дойду.

Она купила места

в моем любимом ряду...

И вот мы смотрим кино:

ложится тень на бревно,

по воле солнца растет,

но скоро будет темно...

Два разных человека

В одном и том же месте, только в разное время

два разных человека взирают на экран,

один - тремя глазами, и - то злясь, то добрея,

другой - одним карманом киноведа из Канн.

С одной и той же дамой, только в разной одежде,

два разных человека выходят из кино,

один берет вино, и ей в подарок - подсвечник,

другой берет кондомы и, в подарок - вино...

С одним и тем же дымом, только с разным затягом,

два разных человека - на стадии "пост-секс",

один, в дальнейших мыслях, отдохнув - работяга,

другой для Крэкса с Пэксом ищет кодовый Фэкс.

Одним и тем же шагом, только с разной тревогой,

два разных человека идут, идут ко мне,

один переживает, что облез я немного,

другой - что после взрыва будет много камней.

Два разных человека

и, между ними, каменный я,

да третья за столетие,

под лопнувшей подошвой, змея...

Виктория Коваленко

Я слаб

Букет крупноцветных лохматых астр

Сомнёт в окне неровный резкий жест,

Но тонкой скулы нежный алебастр

Черкнёт на перемирьи жирный крест.

Я слаб не любованием тобой,

А крайней невозможностью уйти.

Воздвигни храмы глаз, обман подстрой!

Разверзли пасть фрахтовые пути…

Петелька рук слепых настырна и груба,

Так вырываются из мокрого пальто,

Безбожным словом корчится губа,

Мне жалость оставляя на потом.

Я слаб не любованием тобой,

А уносящим смрадным полотном,

Закрытой дверью, клянчащей отбой,

Дорожным стуком, поезда окном.

Мутит

Моё терпенье растёт и жиреет!

Скажите ей, что не надо так!

Не так! Не лгать! Луна звереет!

Я - в улицу! В рябь фонарных атак!

Молчание волосы ветром лижет,

Тень ухватила пальто

И тянет скорей на казённое, ближе,

В норы с жёлтым теплом!

Шагаю в аршинную пасть проулка,

Мне надо остаться, остыть!

Цикадой выронит эхо гулко -

Простить? Не простить? Простить?

…Мутит. Истрёпанно-помятого,

Вернет, толкая в спину улица.

Пускай немножечко поддатого,

Мне занавеска кошкой жмурится.

И снова приторные паузы,

Исходят в пот бокалы винные,

Здесь от любви остались кляузы

И вазы шеи лебединые.

Вчера

Я вчера твою нежность пропил

Под простуженный смрадный уют,

Собутыльник меня коробил,

И, по-моему, теперь его бьют.

Кулаком размахнулся подло,

Мне не больно под пьяный наркоз,

И плюющая, грязная кодла

Покатилась в раскисший откос…

Измотал ревновать твоё тело,

И шалфейную гриву волос,

И когда улыбаться хотела,

И как мне без тебя не спалось.

Разорви хоть баян свой, хоть душу

Синим платьем, точёным плечом!

Я к тебе возвращаться не трушу,

Я запутался, ты не причём.

Равнодушна мне губ твоих мякоть,

Безразлично - наждак или шёлк.

Потому в эту хлипкую слякоть,

Мертвецом безнадёжным ушёл!

Не зови возвратиться, родная!

И коленочки белые спрячь.

Поброжу, хрипло улицы хая,

Поднадзорный своих неудач.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: