Метафизика

2.1. Определение метафизики

Аристотель разделял науки на три больших раздела: 1) теоретические науки, т.е. те, которые ведут поиск знания ради него самого;

Определение метафизики

==139

2) практические науки, которые добиваются знания ради достижения морального совершенствования; 3) науки продуктивные, цель которых

— производство определенных объектов. По критерию ценности и достоинства выше других стоят науки теоретические, образованные из метафизики, физики (в т.ч. психологии) и математики.

Что же такое метафизика? Известно, что термин "метафизика" (буквально то, что после физики) не аристотелевский. Введен он либо перипатетиками, либо в связи с изданием сочинений Аристотеля Андроником Родосским в I веке до н.э. Сам Аристотель употреблял выражение "первая философия" или "теология" в отличие от второй философии как физики. "Первая философия — это наука о реальности-по-ту-сторону-физической". Собственно аристотелевский смысл этого понятия означает любую попытку человеческой мысли выйти за пределы эмпирического мира, чтобы достигнуть метаэмпирической реальности.

Четыре определения дает Аристотель метафизике: а) исследование причин, первых, или высших начал; б) познание "бытия, поскольку оно бытие"; в) знание о субстанции; г) знание о Боге и субстанции сверхчувственной. Аристотель дает разметку силовых линий, по которым развивалась вся предыдущая спекулятивная мысль от Фалеса до Платона, при этом объединяет их с блеском и виртуозностью в мощный синтез. Однако заметим, что эти четыре определения метафизики находятся в гармонии не только с предшествующей традицией, но и, замечательным образом, между собой. Действительно, кто ищет причины и первопринципы необходимости, должен встретить непременно Бога, ибо он — первоначало по преимуществу. Задаться же вопросом, — что есть бытие, — значит, оказаться перед проблемой, существует ли только чувственно воспринимаемое бытие, или же есть также сверхчувственное, божественное. Вопрос — "Что такое субстанция?" — включает в себя и проблему: "Какие типы субстанции существуют"; т.е. встречный характер этих дефиниций очевиден.

Но вот вопрос: а зачем нужна метафизика? Метафизика — наиболее возвышенная из наук, говорит Аристотель; и просто потому, что она не связана с материальными нуждами, она не преследует эмпирические или практические цели. Другие же науки подчинены этим целям, а потому ни одна их них не самоценна и значима лишь постольку, поскольку оправдана эффектами, к которым ведет. Метафизика имеет сама в себе свое тело, и потому эта наука в высшей степени свободна, ибо она самоценна. Все это значит, что метафизика, не связанная с материальными запросами, все же отвечает на запросы духовные, т.е. такие, которые проявляются, когда удовлетворены физические' потребности. Это чистая жажда знания, страсть к истине, удерживающая от лжи. Это радикальная необходимость ответствования на "почему", и особенным образом, на "последнее почему".

К оглавлению ==140

Аристотель

Поэтому, — заключает Аристотель, — "все прочие науки более необходимы людям, но ни одна из них не превзойдет эту" — метафизику.

2.2. Четыре причины

После формального уяснения метафизики, мы можем перейти к оценке ее содержания.

Итак, метафизика — это исследование первых причин. Каковы они и сколько их? Аристотель полагает, что, поскольку они относятся к миру становления, то могут быть сведены к четырем: 1) причина формальная, 2) причина материальная, 3) причина действующая, 4) причина финальная.

Первые две причины есть ничто иное как форма (сущность) и материя, образующие все вещи. Напомним, что причина, по Аристотелю, — это условие и основание. Материя и форма суть достаточные условия для объяснения реальности, если ее рассматривать статически. Данный человек, с этой точки зрения, есть его материя (мясо и кости) и его форма (душа). Но ежели его рассматривать с точки зрения становления, динамически, то мы спросим: "Как он родился?", "Кто его родил?", "Почему он развивается и растет?". Значит, необходимы еще две причины — двигательная (т.е. родители, давшие жизнь человеку) и финальная (т.е. цель, в направлении которой развивается человек).

2.3. Бытие и его смысл

Второе определение метафизики, как мы уже видели, дано Аристотелем в онтологическом ключе: бытие как таковое. В этом метафизика не совпадает ни с одной из частных наук: ведь ни одна из них не знает бытия в его универсальности, но, ограничив себя частью его, каждая из них изучает характеристики этой части. Метафизика идет к первопричинам бытия как бытия, к такому "почему", которое дает основание реальности в его тотальности.

Так что же такое бытие? Парменид и элеаты понимали бытие как единое в его однозначности и унитарности. Платон пошел значительно дальше, введя понятия "небытия" как отличного, что позволяло оправдать множественность интеллигибельного. Однако Платону не хватало мужества ввести в сферу бытия чувственный мир, он назвал его промежуточным (metaxy) между бытием и небытием. Аристотель реформирует и преодолевает онтологию элеатов. Бытие имеет не одно, но много смыслов. Все, что не есть чистое ничто, по праву входит в сферу бытия,

Смысл бытия

==141

как чувственное, так и умопостигаемое. Но множественность и разнообразность смыслов бытия не ведут к чистой омонимии, одноименности, ибо каждый из них имеет общую связку, т.е. структурно соотнесен с субстанцией. Ведь бытие есть либо субстанция, либо ее аффект, либо активность субстанции, в любом случае, нечто-имеющее-отношение-к-субстанции.

Более того, Аристотель ищет некую схему, которая собрала бы все возможные смыслы бытия, группируя их по четырем позициям: 1) бытие как категории (или бытие в себе), 2) бытие как акт и потенция, 3) бытие как акциденция, 4) бытие как истина (небытие как ложь).

1) Категории представляют главную группу значений бытия, или, как говорит Аристотель, высшие роды бытия. Их десять: 1. Субстанция, или сущность. 2. Качество. 3. Количество. 4. Отношение. 5. Действие. 6. Страдание. 7. Место. 8. Время. 9. Иметь. 10. Покоиться.

Возьмем последние две в скобки, ибо Аристотель редко их упоминает (возможно, они были введены ради пифагорейской декады). Очевидно, что автономное существование имеет лишь первая из них, остальные, без сомнения, основаны на ней, отсылают к ней.

2) Вторая группа значений бытия — потенции и акта — весьма существенна. Они и в самом деле изначальны, ибо их нельзя определить через другое, но только взаимообразно, через связь их между собой. К примеру, есть громадная разница между слепым и тем, кто будучи зрячим, закрыл глаза. Первый фатально незряч, второй имеет эту способность, но в потенции, и лишь закрыв глаза, актуально. Зерно, росток рассады — это урожай в потенции. Мы увидим позже, насколько существенную роль играет в аристотелевской системе это разделение, посредством его разрешаются любые апории в разных плоскостях.

3) Бытие акциденций — это бытие случайное и непредвиденное, т.е. тип бытия, который не связан с другим бытием существенным образом (чистая случайность, к примеру, что я сижу, или что я бледный): этот тип бытия является таковым "не всегда и не по преимуществу", но иногда, по случаю.

4) Бытие как истина — это тип бытия, который принадлежит собственно человеческому интеллекту, рассматривающему вещи как соответствующие реальности, либо как не соответствующие ей. Небытие как ложь имеет место тогда, когда разум соединяет с реальностью несоединимое, а разъединяет то, что не подлежит разобщению.

Этот последний тип бытия изучает логика. По поводу третьего типа бытия не существует науки, ибо лишь необходимое, а не случайное, может быть его предметом. Первые две группы значений образуют предмет метафизики, в особенности, проблему субстанции: что такое бытие? — какова субстанция? — вот вечный вопрос метафизики.

==142

Аристотель

2.4. Проблематика субстанции

ристотель полагает, что теория субстанции включает в себя две главные проблемы: 1) Какие субстанции существуют? Только ли чувственно воспринимаемые субстанции, как утверждают некоторые из философов, или же сверхчувственные, как утверждают другие? 2) Что такое субстанция вообще? Методологически удобнее начать со второго вопроса, двигаясь от того, что нам, людям, более очевидно, к тому, что менее очевидно.

Субстанция вообще, полагали натуралисты, состоит из материальных элементов (первоначально). Платоники видели ее в форме. Здравый смысл, как кажется, ищет субстанцию в индивиде и в чем-то конкретном, сделанным из формы и материи одновременно. Кто же прав? По Аристотелю, правы все и никто в том смысле, что каждый из ответов, взятый отдельно, однобок и частичен, напротив, вместе они, будучи согласованы, дают истину.

1) Материя (hyle²¹⁸ — гиле, от греч. — лес как строительный материал) есть начало, без сомнения, образующее реальность чувственно воспринимаемую, в этом смысле, она — "субстрат формы" (дерево — субстрат формы дома, глина — субстрат чаши). Теряя материю, мы теряем весь чувственный мир. Но материя сама по себе — это недетерминированная потенциальность. Стать чем-то определенным и актуализироваться она может, лишь приняв форму.

2) Форма же, напротив, поскольку она определяет, актуализирует, реализует материю, образует "естьность" всякой вещи, т.е. то, что есть ее сущность, а потому — это субстанция в полном смысле слова (которую на латинский переводили так: quod quid est, quod quid erat esse); греч. eidos — форма. Однако это не платонова форма Гиперурании, но внутренне присущая самой вещи форма (форма-в-материи).

3) Эта композиция материи и формы, которую Аристотель называет "synolos" ²³⁸, и есть субстанциональность, объединяющая начало материальное и начало формальное.

В "Категориях" мы читаем, что "первая субстанция" — это "synolos", индивид, форма же — "субстанция вторая". Однако в "Метафизике" иначе: "я называю формой суть бытия всякой вещи и ее первую сущность первой субстанцией". Однако это лишь видимое противоречие.

С точки зрения эмпирической, мы констатируем как факт, что отдельный, конкретный индивид выступает как субстанция по преимуществу. Но не так с точки зрения сугубо теоретической: ведь именно форма — начало, причина и основание бытия, благодаря которому индивид обусловлен и обустроен.

Субстанция

==143

Итак, мы можем сказать, что бытие в наиболее точном значении

— это субстанция. Субстанция в несобственном смысле есть материя, во втором смысле — это отдельное, а в третьем смысле — собственном

— это форма по преимуществу. Бытие, следовательно, это материя; ступенью выше — отдельное, индивид; а еще выше — форма, которая обнимает материю и фондирует, дает основание отдельному, т.е. индивиду.

2.5. Субстанция, акт, потенция

Материя — это "потенция", "потенциальность", в значении способности принять форму: (бронза — потенция статуи). Форма же, напротив, выступает как "акт", или "актуализация" этой способности. Соединение материи и формы есть акт. если мы рассмотрим его со стороны формы, это будет "энтелехия"¹³⁰, со стороны же его материальности — будет смешение потенции и акта. Все вещи материальные, стало быть, более или менее потенциальны. Все же нематериальное суть чистые формы, чистые акты, лишенные потенциальности.

Актуальность Аристотель называет "энтелехией", что означает реализацию, совершенность. Душа, поскольку она есть сущность, или форма тела, это акт, или "энтелехия" тела. Бог — это чистая "энтелехия" (так же, как и другие движущие интеллигибельные силы небесных сфер).

Акт, по Аристотелю, обладает абсолютным приоритетом и превосходством над потенцией. Последняя, напротив, мыслима лишь как направленная к акту. Форма (акт) — условие, правило, конец и цель потенциальности, акт — это форма бытия субстанции вечной и не сотворенной.

2.6, Сверхчувственная субстанция

Здание аристотелевской метафизики завершает понятие сверхчувственной субстанции. Субстанции суть первая реальность, все прочие модусы реальности зависят от них. Как субстанции время и движение неразрушимы. Время не сотворено и не прейдет. Ясно, что протекание во времени предполагает наличие моментов "сначала" и "потом", но время как условие этих моментов вечно. С другой стороны, время—это детерминация движения, следовательно, вечность первого постулирует вечность также и второго.

Однако, вопрошает Стагирит, благодаря какому условию существует вечное время и вечное движение? — и отвечает: благодаря наличествованию Первоначала (обоснование чего мы находим в "Физике"). И это Первоначало должно быть 1) вечным и 2) неподвижным: ибо лишь недвижное может быть "абсолютной причиной" подвижного. Все, что

==144

Аристотель

подвижно, движется чем-то иным (к примеру, камешек летит от удара трости, трость приведена в движение рукой, рука — человеком). Значит, для объяснения любого движения мы должны прийти к началу, которое по отношению ко всему, что движется, само по себе абсолютно неподвижно, и только поэтому дает движение всему универсуму. В противном случае, мы имеем движение в бесконечности, что немыслимо.

3) Первоначало должно быть напрочь лишенным потенциальности, т.е. быть чистым актом. Ибо, что имеет потенцию, может и не быть в акте, поэтому вечное движение небес предполагает как условие чистый акт.

А это все есть "Неподвижный двигатель", т.е. сверхчувственная субстанция, которую мы и искали.

Каким же образом Перводвигатель приводит все в движение, сам оставаясь недвижимым? Аристотель иллюстрирует это на примере т.н. "объектов желания и понимания". Объектом наших желаний бывает нечто красивое и доброе, что привлекает и притягивает наши желания сами по себе без какого-либо усилия и движения. Вечный Двигатель выступает не как действующая причина, (по типу той, что ведет скульптора, работающего с мрамором, отца, рождающего сына), но как "Causa fmails", т.е. целевая причина: ведь Бог притягивает, двигая к совершенству.

Мир не имеет начала, момента, когда был хаос (или не-космос), не существовало. В противном случае это противоречило бы положению о превосходстве акта над потенцией: ведь тогда сначала должен был быть хаос, т.е. потенция, а уж затем мир, т.е. акт. Однако, по Аристотелю, это абсурдно: ведь если бог вечен, то он извечно притягивал и обустраивал универсум как объект своей любви. А значит, мир всегда был таким, каков он есть.