Слабым управлением

(можно опустить зависимый компонент).

Слабоуправляемые члены распространенного предложения имеют некоторые особенности по сравнению с сильноуправляемыми, а именно:

1. Отнесение их к тому или иному слову часто зависит от порядка слов.

В сочетании человек в белой шляпе пошел с нами мы можем отнести сочетание в белой шляпе не только к глаголу, но и к слову человек, так что сочетание это будет характеризовать данного человека;

в сочетании же человек пошел с нами в белой шляпе мы отнесем уже только к глаголу.

Так как слабоуправляемый член не связан прочно ни с каким определенным словом, то он и тяготеет всегда к ближайшему слову. Напротив, сильноуправляемый член никогда не теряет связи с тем словом, которым он управляется, как бы далеко оно не было отодвинуто от него.

2. Там, где порядок слов не дает прямых указаний, огромное значение приобретают в речи вообще не

грамматические причины, которые не имеют никакого значения при сильном управлении.

Так, в предложении ешь пирог с грибами мы отнесем сочетание с грибами к слову пирог,

а в предложении ешь блины с икрой отнесем такое же сочетание к сказуемому ешь.

И это, конечно, не по грамматическим причинам, а только потому, что грибы - в пироге, а икра – на поверхности блина …

3. Слабоуправляемые члены, вследствие все той же слабости сцепления своего с другими словами, легко отрываются от других слов и переходят в разряд обособленных членов предложения, чего с сильноуправляемыми никогда не бывает.

4. Слабоуправляемые члены часто бывают сцеплены не с отдельными словами, а с целыми словосочетаниями, например: Чтоб ты мне не смела высовываться из двери, пока я не приду!, где дательный падеж невозможно понимать как зависящее исключительно от глагола смела.

5. Слабое управление создает иногда прямую двусмысленность словосочетания, разрешаемую только вещественными условиями и контекстом. Так, сочетание я знал его ребенком одинаково может обозначать и то, что я в то время был ребенком, и то, что он в то время был ребенком. При слабом управлении легко вычеркнуть, опустить зависимый член.

С другой стороны, в области сильного управления можно различать разные степени силы, т.е. разные степени той необходимости связи между падежом (или предлогом с падежом) и глаголом, которую мы нашли в сильном управлении.

Так, например, между глаголом лежать и предлогом на с предложным падежом (лежать на кровати, на полу) известная связь, несомненно, есть

(ср.: пить чай на кровати, разговаривать на кровати и т.д., где связи уже никакой нет),

но она ничтожна по сравнению с такими случаями, как

настаивать водку на апельсине, настаивать на своих правах.

В первом случае глагол по своему значению (определенное положение в пространстве) связан с целым рядом предлогов и падежей с пространственным значением (лежать на чем, в чем, при чем, у чего, под чем и т.д.), и с тем же рядом связан всякий глагол, обозначающий то или иное положение в пространстве (стоять, висеть, торчать и др.).

Во втором случае мы имеем индивидуальное сцепление именно данного глагола с данным предлогом и падежом, причем никакой другой предлог или падеж в порядке сильного управления здесь невозможен

(в порядке слабого управления, понятно, известные падежи и предлоги могут быть при каждом глаголе, так как в этом сущность слабого управления:

можно настаивать на своих правах, на кровати, 22 февраля, с товарищем, в детстве и т.д.).

В одном случае перед нами минимум необходимой связи, в другом – максимум.

Явление сильного и слабого управления по отношению к глаголам создает деление их на

переходные и непереходные.

Переходными мы называем глаголы, способные в той или иной мере к сильному управлению, а непереходными – неспособные к нему (жить, умирать, расти, потеть и т.д.).

В зависимости от того, управляет глагол падежом или предлогом с падежом, можно различать непосредственно переходные и посредственно переходные глаголы.