Глава V

Я БОЮСЬ СОБСТВЕННОГО ОТЦА!

– Джо!

Хлопанье крыльев летучих мышей доносилось теперь откуда‑то издалека. Их крики затихали.

Все еще боясь распрямиться, я медленно открыла глаза. Подняла голову. И снова вскрикнула.

Джо стоял рядом со мной на коленях и сражался с двумя большими мышами.

Одна из них, запустив когти в густые волосы мальчика, застряла в его шевелюре. Она яростно верещала и взмахивала крыльями, стремясь освободиться.

Другая летучая мышь забралась когтями ему за пазуху. Ее распростертые крылья заслоняли от меня лицо мальчика.

Но я слышала его отчаянные вопли.

Он отбивался от мышей обеими руками.

Наконец Джо повалился на спину. Он изо всех сил сдавил тело мыши, трепыхавшейся у самого его горла. Мальчик сжимал мерзкую тварь, пока она не затихла.

Когти мыши ослабили хватку, Джо удалось отбросить ее в сторону.

Другая мышь все еще трепыхалась у него в волосах.

Я наблюдала за их борьбой, остолбенев от ужаса. Наконец мне удалось заставить себя пошевелиться. Я потянулась, ухватилась за мышь и рванула ее на себя.

– Нет! – завопил Джо. – Отцепись!

Он стал кататься по земле. Наконец ему удалось сдавить мышь обеими руками. Она ослабела, и Джо осторожным движением отодрал ее от своих волос.

Мышь жалобно запищала.

Джо отбросил ее как можно дальше от себя. Прежде чем я успела произнести хотя бы слово, он вскочил на ноги и побежал.

– Джо! – позвала его я. – Остановись!

Джо замер на месте. Он находился на дальней от меня стороне небольшой лесной поляны. Мальчик тяжело дышал. По его лицу стекали капли пота.

– Не уходи, – попросила я. – Мой дом совсем рядом. Мой отец врач. Вообще‑то он ветеринар. Но он разбирается в летучих мышах. В общем, будет лучше, если он взглянет на твои шрамы и царапины.

– Не надо, – отозвался Джо, качая головой и держась при этом руками за волосы. – То есть спасибо, конечно.

– У тебя болит голова? Они тебя поцарапали? – спросила я.

– Думаю, я в порядке, – упирался он. – Как бы то ни было, моя мама сейчас дома. Если понадобится, она отведет меня к врачу.

– Нет, подожди, – потребовала я. – Если у тебя шрамы, ты должен показаться врачу прямо сейчас. Пойдем со мной. Мой отец…

– Нет, – стоял на своем Джо. – Я в порядке. Правда.

Он повернулся и, все еще держась за голову, побежал прочь. Перед тем как скрыться за деревьями, он крикнул мне напоследок:

– Скоро увидимся.

– Подожди! – завопила я из последних сил. – Я хочу пригласить тебя на вечеринку, Джо!

Но его и след простыл.

Я вздохнула и некоторое время так и стояла, тупо глядя в пространство. Шелест крыльев стаи летучих мышей доносился откуда‑то издалека.

Что‑то заставило их вести себя таким странным образом. Как и птиц, которые удивили меня немного раньше.

Что‑то их напугало. И так сильно, что они были выбиты из привычной колеи.

Но что это могло быть?

Несколько минут спустя я двинулась к дому. Оказавшись во дворе, я увидела, что дверь сарая плотно закрыта. Отец вернулся: я слышала какие‑то звуки внутри.

Мне не терпелось рассказать ему о нападении летучих мышей. Если бы я была ранена или хотя бы поцарапана, у меня имелся бы повод постучаться в сарай. Но я была цела‑невредима. Кроме того, я знала, что отец не любит, чтобы его беспокоили, когда он работает в сарае. Поэтому я вошла в дом, чтобы поужинать.

Обычно мы с отцом готовили ужин по очереди или выдумывали вместе новые рецепты. Это было весело. Иногда к нам присоединялась миссис Карпентер. Я скучала по ней. Мне стало ясно, что в каком‑то смысле она заменяла мне мать.

Я достала из холодильника цыпленка и стала его потрошить.

В окно кухни был виден лес, теперь тихий и спокойный. Деревья мягко покачивались на ветру. По мере того как заходило солнце, лес темнел.

Зазвонил телефон. Я вынула руку из брюшка цыпленка и, быстро вытерев ее бумажной салфеткой, взяла трубку.

– Алло.

Это была Эллен.

– Лаура, где ты была? Я дозваниваюсь тебе уже полчаса.

– В лесу, – ответила я. – Со мной произошла такая странная вещь, Эллен. На меня напали…

– Не приглашай Стиви на мой день рождения, – перебила меня она.

– Что‑что?

– Вычеркни его из списка приглашенных, – распорядилась она. – Он оказался придурком. Устроил мне сцену только из‑за того, что я опоздала на полчаса. А потом всю дорогу норовил попасть мне мячом прямо в горло.

– Эллен, – начала я снова. – Я попала в жуткую переделку…

– Я не виновата в том, что выиграла у него три сета подряд. Он какой‑то прямо как маленький. Когда я предложила давать ему уроки тенниса, он осыпал меня градом детских ругательств и гордо удалился.

Я засмеялась.

– Просто вычеркни его из списка, ладно? – настаивала Эллен.

– Да ради бога, – отозвалась я. – Кстати, ты упустила случай познакомиться с Джо. Я встретила его в лесу.

– Надо же! – огорчилась она. – Мне очень хотелось с ним повидаться. Надеюсь, ты пригласила его на вечеринку?

– Я пыталась, – пробормотала я. – Но так получилось…

– Извини, я должна идти, – прервала меня Эллен. – Мои братья устроили возню наверху, а я за ними присматриваю.

Она повесила трубку, прежде чем я сумела вставить слово.

Я тоже повесила трубку и вернулась к своему цыпленку.

Вскоре ужин был готов. Я заправила постным маслом зеленый салат и поджарила картошку на гарнир к цыпленку.

Я поставила всю еду на стол и посмотрела на часы. Скоро семь, а отца все нет.

Интересно, что он там делает? Неужели он совсем потерял счет времени?

Я снова посмотрела на сарай через окно. Мне не хотелось, чтобы ужин остыл. Кроме того, мне не терпелось рассказать отцу о странном нападении на меня летучих мышей и о найденном Джорджи оторванном пальце.

Я открыла заднюю дверь, сложила ладони рупором и позвала отца.

Ответа не последовало.

Две малиновки подняли головы и посмотрели на меня. Я пошла к сараю, и они упорхнули.

– Эй, папа! – позвала я, подходя к двери.

Острый химический запах ударил мне в нос. Так пахнет в поликлинике. Я услышала изнутри мягкие, но необычайно странные звуки.

Тогда я попробовала открыть дверь. К моему удивлению, она оказалась незапертой.

– Папа? – снова позвала я, распахивая дверь.

Я увидела в сарае уйму всякого оборудования. Груда ящиков и коробок громоздилась до самого потолка. Отец держал в руках какое‑то существо. Может быть, это оно производило поразившие меня странные звуки.

Это было маленькое розовое животное.

Отец держал его в одной руке, готовясь сделать ему укол огромным шприцем.

– Папа, что ты делаешь? – спросила я.

Он повернулся, и его лицо исказилось яростью.

– Вон отсюда! – крикнул он. – Вон! Вон отсюда! И никогда больше не подходи к этой двери!

Я попятилась назад, задохнувшись от возмущения, и закрыла за собой дверь. Мне никогда не доводилось видеть отца таким сердитым.

У меня дрожали ноги, когда я ковыляла обратно к дому.

Почему он так орал на меня?

Почему он так странно себя вел?

Мои глаза наполнились слезами.

В последнее время мой родной отец стал для меня совершенно чужим и непонятным человеком.

Я почувствовала себя безнадежно одинокой. Это ж надо: я боялась собственного отца!