Михаил Крутихин

Опубликовано на сайте Slon.ru

27.02.2015 г.

Если разобраться, обвал нефтяных цен – не главная причина наметившегося спада в добыче российской нефти. Это всего лишь дополнительный фактор, ускоряющий наметившийся и ранее спад.

О надвигающемся падении добычи предупреждали еще в 2010 году российские и иностранные эксперты, которым Министерство энергетики поручило подготовить Генеральную схему развития нефтяной отрасли. Они заключили, что при сохранении нынешних условий деятельности объем добываемой в России нефти сократится на 20% через десять лет и на 55% – через двадцать. Появились даже аналитики, которые стали предсказывать превращение страны в нетто-импортера нефтепродуктов за пределами 2030–2035 годов.

Основания для пессимизма имеются. Подавляющее большинство крупных месторождений, используемых у нас в стране, вступило или вступает в стадию исчерпания запасов, а новые открытия – это маленькие залежи, разработкой которых компании-гиганты, задающие тон в отечественной нефтяной отрасли, пренебрегают как нерентабельной. Не менее 70% российских запасов нефти находится в категории трудноизвлекаемых.

Положение отчасти могли бы выправить малые и средние операторы, но их роль в отрасли сведена почти к нулю. Ползучая деприватизация (вспомним потерю частного статуса компаниями ЮКОС, «Удмуртнефть», «Итера», ТНК-ВР) и привилегированное положение госкомпаний, а также закрепленное законодательно ограничение присутствия иностранных и частных инвесторов в нефтяных проектах не оставляют надежд на либерализацию рынка и поощрение инициативы и инноваций. Генеральный курс руководства страны – на укрупнение госструктур и упрочение власти чиновников в ущерб профессионализму и интересам развития нефтедобычи.

Заменить объемы добычи, выпадающие из-за истощения запасов на действующих месторождениях, в правительстве предлагают путем предоставления налоговых льгот разработчикам трудноизвлекаемой нефти, раз уж нет надежды на радикальное оздоровление структуры отрасли. В категорию «коммерчески извлекаемых» были срочно и не всегда оправданно переведены миллионы тонн сырья, которые до прошлого года на балансе не стояли из-за сложностей геологического или логистического характера. Минэнерго объявило, что фискальные послабления позволят в перспективе до 2030 года добывать до 350 млн тонн «трудной» нефти. В надежде на западные технологии, способные якобы извлекать такую нефть, были подписаны соглашения о сотрудничестве с ExxonMobil, Total и Statoil. Однако режим международных санкций сделал эти соглашения невыполнимыми.

Но дело не только в санкциях. Ожидания, связанные с получением трудноизвлекаемой нефти, оказываются на поверку призрачными – и сразу по двум причинам. Во-первых, для разработки большей части этих запасов не придумали технологий ни у нас, ни на Западе. Тот же гидроразрыв пласта в сочетании с горизонтальными скважинами – метод, позволивший американцам совершить сланцевую революцию, не работает на так называемой Баженовской свите, то есть в плотных непроницаемых геологических породах на четырехкилометровой глубине. В Бажене, простирающемся почти под всей территорией Западной Сибири, сосредоточено до 11 млрд тонн геологических запасов трудноизвлекаемой нефти. Эффективно добывать эту нефть еще долго не получится.

Во-вторых, никакие налоговые льготы не сделают рентабельными попытки освоения этих запасов. По свидетельству главы «Сургутнефтегаза» Владимира Богданова, его компания уже потеряла 3 млрд рублей на экспериментах с добычей баженовской нефти. А вице-президент «Лукойла» Леонид Федун оценил среднюю себестоимость барреля российской трудноизвлекаемой нефти в $85 без учета налоговой нагрузки.

Выходить на шельф арктических морей? Но в Арктике месторождения в основном не нефтяные, а газовые, и к тому же баррель добычи обойдется там не менее чем в $150 плюс налоги. Именно тут и сработал фактор неожиданно сжавшихся наполовину нефтяных цен. В дополнение к санкциям, лишившим российские компании доступа к передовым технологиям, материалам и оборудованию, не говоря уже о долгосрочном заемном финансировании, низкие цены свели на нет предложения правительства, пытающегося найти способ стабилизации добычи и предотвращения ее спада.

Между тем лидеры отрасли излучают оптимизм, хотя и узкокорпоративного свойства. В «Лукойле» минувшей осенью поспешили заявить, что компания будет добывать нефть без убытков и сохранит максимальную рентабельность, даже если цена опустится до $25 за баррель (сейчас за баррель нефти Brent дают $58). А руководитель «Роснефти» Игорь Сечин указал на низкую себестоимость добычи нефти в его компании – «в районе $4–4,5 за баррель».