Ценовая война

Невзирая на мольбы Детердинга, две компании-наследницы „Стандард ойл“ – “Стандард ойл оф Нью-Йорк“ и „Вакуум“ – пошли своим путем в делах с Советским Союзом. „Стандард оф Нью-Йорк“ построила для русских керосиновый завод в Батуме, который сама же и арендовала. Обе компании заключили контракты на закупку значительных объемов российского керосина – в основном для Индии и рынков Азии. „Сокони“ нуждалась в нефти из России. „Шелл“ располагала другими источниками нефти для поставок в Индию, „Сокони“ – нет.

Детердинг пришел в ярость. Он осудил президента „Сокони“ С. Ф. Мейера, назвав его человеком „без чести и ума“. В 1927 году, в качестве возмездия „за предательство“, он начал суровую ценовую войну в Индии, захлестнувшую вскоре и другие мировые рынки. „Сокони“ контратаковала, „подрезая“ цены на других рынках. Детердинг организовал целую кампанию против „Стандард оф Нью-Йорк“, критикуя ее в прессе за покупку „коммунистической“ нефти. Поскольку различия между компаниями-наследницами треста „Стандард ойл“ были не слишком ясны, – не только публике, но и Детердингу, который так или иначе был слишком подозрителен, чтобы в них поверить, – „Стандард ойл оф Нью-Джерси“ тоже оказалась втянутой в драку. К большому неудовольствию Уолтера Тигла и „Джерси“ обвинили в покупке „коммунистической“ нефти. „Мы имеем сейчас дело со столь значительными событиями, что компании „Джерси“ придется улаживать все это“, – писал с угрозой Детердинг администратору „Джерси“. Несомненно, он ожидал, что „Джерси“ уверенно укажет „Сокони“ ее место. „Джерси в конце концов крупнейшая американская нефтяная компания и в любом случае самая перспективная, – говорил он, – а „младшую“ компанию „Нью-Йорк“ надо заставить понять, что она служанка, а не босс“. Как и планировал Детердинг, „Джерси“ заставили публично критиковать две другие компании за их закупки в России. Тигл смог найти во всем этом и кое-что полезное. По его словам, „мыслящие люди в Европе впервые поняли, что существует разница между одной компанией „Стандард ойл“ и другой“.

Руководители „Джерси“ подозревали, что Детердинг вышел из соглашения о закупках нефти у Советского Союза под давлением британского правительства. Но в самый разгар ценовой войны высший британский чиновник заверил американцев, что дело было вовсе не так. „Сэр Генри Детердинг вечно попадает впросак из-за своей нетактичности, – писал чиновник. – Когда русские подняли вопрос о компенсациях в предложенном совместном закупочном проекте „Шелл“ и „Джерси“, „сэр Генри совсем потерял голову и сказал, что не позволит никому покупать советскую нефть… Это было абсолютно глупо и в то же время так характерно для него… Очевидно, что прочих покупателей отвадить не удалось бы, а поступок его вызван частично досадой от собственного бессилия, которая и заставила сэра Генри напасть на „Стандард ойл оф Нью-Йорк“.

Однако на обеде в Гааге, в доме одного из голландских директоров, Детердинг предложил свою версию событий. „После нескольких лет относительного мира, -заявил он, – мы обнаружили, что нас внезапно атаковали в Бирме, куда компания „Стандард ойл оф Нью-Йорк“ начала импортировать советский керосин. Считая в данном случае лучшей защитой нападение, я немедленно принял вызов, и с техпор мы отражали и наносили удары, чтобы найти слабые места соперника. Я уверен в том, что позиция „Ройял Датч/Шелл“ в отношении советской нефти еще раз ясно очерчена“.

Две заблудшие американские компании, „Вакуум“ и „Стандард оф Нью-Йорк“, не пожелали соглашаться с такой позицией. Цель Детердинга, по убеждению президента „Вакуум“, на самом деле состояла в том, чтобы отрезать последнюю от недорогой нефти. Экспортная система „Вакуум“, как оказалось, прямо конкурировала с „Ройял Датч/Шелл“. Когда же „Джерси“ обвинила эти две компании в измене американским принципам, президент „Вакуум“ заметил, что бизнесмены и фермеры Америки постоянно продавали в Россию хлопок и другие товары. „Что более неправомерно, – спрашивал он, – покупать в России или продавать ей?“ Этот вопрос еще долго будет звучать.

К концу двадцатых годов крупнейшим компаниям порядком надоел вопрос русской нефти. Попытки вернуть собственность или добиться компенсации стали делом безнадежным. Кроме того, на месторождении Баба-Гур-Гур в Ираке забил новый фонтан, который заставил обратить взоры на новые источники нефти на Ближнем Востоке. Совет директоров „Джерси“ решил занять нейтральную позицию – не добиваться контрактов с Советским Союзом и не участвовать в бойкоте. Осенью 1927 года Ридеманн подвел итоги. „Лично я, – сказал он, – похоронил Россию“.

Если и так, то труп этот был живой, поскольку все возрастающие объемы советской нефти вливались на насыщенный мировой рынок. Ожесточенная ценовая война, спровоцированная Детердингом в Индии и в остальных уголках, была направлена против этой российской нефти, однако она имела куда большие последствия для всех, кто занимался нефтью в мировом масштабе.