Маскировка и обман

Но и русским проданный им австрийский план принес не больше пользы, чем австрийцам – русский. «В письменном столе Редля было найдено так много заметок об адресах прикрытия и пунктах курьерской связи русских», что австрийскому Генеральному штабу было нетрудно, «наполнить разведывательные каналы противника дезинформацией».

(Хёне, Мильштейн. «Редлю были даны т. н. почтовые ящики – несколько адресов в нейтральных странах, вроде Норвегии и Швейцарии – куда он мог бы тайно пересылать письма и фотографии».)

Для этого самым важным было не дать противнику узнать, что знаешь сам. Это было причиной раздутых журналистами скандалов, когда военное руководство всеми силами стремилось скрыть сначала сам факт предательства и разоблачения Редля, а затем его значение и особенно его масштабы. Так как имелись все основания предполагать, что стратегические планы на 1911 год стали известны противнику, для публики было заявлено, что согласно «всем найденным сведениям» «первый след шпионажа» был отмечен 1912 годом. Еще стало известно, что кроме нескольких «инструкций общего характера, связанных с мобилизацией вооруженных сил, не были выданы никакие иные конкретные военные приготовления последнего времени, потому что Редль просто не имел к ним доступа». Немецких друзей тоже предумышленно ввели в заблуждение относительно масштабов предательства. (Кроненбиттер, частный разговор между Мольтке-младшим и Хётцендорфом) Кроме того, продолжали упорно настаивать на том, что Редль производил впечатление «человека, внезапно заболевшего психической болезнью», что он давно носился с мыслью о самоубийстве, что он только незадолго до смерти по причине нехватки денег, вызванной его «фатальной страстью» совершил измену. То есть, все сводилось к тому, что хотя это и было омерзительным преступлением, но совершил его человек в состоянии психической неуравновешенности, неспособный к рациональным поступкам, и потому значение его поступков не стоит переоценивать. Общественности был представлен отчет о медицинском вскрытии, доказывавший «болезненные изменения» головного мозга. И потому, в конце концов, несмотря на некоторые промахи, удалось направить развитие аферы в нужном направлении. Российский Генеральный штаб в начале войны все еще исходил из предпосылок, что проданный ему план стратегического развертывания австрийской армии оставался в силе. В заново переработанном российском стратегическом плане 1913 года были точно учтены все сведения, доставшиеся русским благодаря Редлю, и русское наступление основывалось именно на них. Русские планировали охватить с двух сторон ожидавшееся далеко на востоке продвижение австрийцев и, благодаря своему численному преимуществу, уничтожить австрийские войска, марширующие, как предполагалось, прямо в подготовленные для них «клещи». Австрийский план стратегического развертывания в своих основных чертах был составлен в 1909 году, потому вполне мог еще считаться «актуальным». Кроме того, места развертывания и направления наступления, как уже указывалось, нельзя просто варьировать по своему хотению. Но Хётцендорф изменил дислокацию своих войск в одном очень важном пункте. Когда Редля разоблачили в 1913 году, военная верхушка Австрии, очевидно, составила свое мнение о военных планах русских именно на основе того, что могла предположить, как поступят русские, имея на руках австрийский план. Источников, подтверждавших это, не обнаружено, возможно, письменных свидетельств вообще решили не оставлять, но неожиданно для противника в момент начала войны австрийские армии оказались на 100–200 км западнее ранее предполагаемых позиций. Из-за этого российскому командованию удалось в достаточной мере уяснить обстановку на фронте только к середине августа, а вначале войны – потерпеть два неприятных поражения в битвах под Красником и под Комаровом. Российские генштабисты уже после войны сделали такой анализ: «Слепо доверившись купленному у полковника Редля плану стратегического развертывания австрийской армии, императорский Генеральный штаб полностью просчитался. Обладая богатым информационным материалом о совещаниях австрийского Генштаба под руководством его начальника Конрада фон Хётцендорфа, в российском штабе считали, что располагают сведениями, в полной мере достаточными для достижения стратегического успеха». Но «основные силы австрийцев избежали удара». В конечном счете, сведения Редля «принесли больше вреда, чем пользы». (По иронии судьбы этот успех стал известен лишь спустя много лет после войны благодаря публикациям научных работ российских военных.)

(Мильштейн, Данилов, «Россия в мировой войне», А Ф. Найтли. цитирует профессора советской Академии Генерального штаба в Москве Свечина, служившего во время мировой войны в верховном командовании российской армии. На это же указывает книга генерал-лейтенанта советского ГРУ Большакова.)

Вот и все, что касается пользы владения стратегическими планами противника. Но зато вооруженные силы царя располагали таким банальным и в то же время неоспоримым аргументом как численное преимущество; потому им, в конечном счете, удалось сломить сопротивление австрийцев и значительно продвинуться на запад. Но монархия Франца-Иосифа в стратегическом партнерстве с немцами смогла все-таки сдержать российский натиск. Потери австрийцев были огромны, но последовавшие решения Императорского и королевского Генерального штаба предотвратили становившуюся возможной полную катастрофу всех военных сил Австро-Венгрии на полях сражений в Галиции. И одним из примененных австрийцами для этого средств было превращение аферы Редля в кампанию по дезинформацию противника, оказавшейся, в конечном счете, вполне успешной и нанесшей ему значительный ущерб.

Литература

Robert Asprey, The Panther s Feast, London 1959

John Le Carré, Dame, König, As, Spion, Hamburg 1974

Heinz Höhne, Der Krieg im Dunkeln. Macht und Einfluss der deutschen und russischen Geheimdienste, München 1985

Albert Pethö, Agenten für den Doppeladler. österreich-Ungarns Geheimer Dienst im Weltkrieg, Graz 1998

Janusz Piekalkiewicz, Weltgeschichte der Spionage. Agenten, Systeme, Aktionen, München 1988

Max Ronge, Kriegs – und Industriespionage. Zwölf Jahre Kundschaftsdienst, Wien, 1930

^[1] Гримм работал на Германию и Австрию.

^[2] Факт этот изложен Ронге явно неверно. (Ред.).

^[3] Пароль «герцог» французская разведслужба давала обычно непроверенным или внушавшим, сомнения агентам, в результате чего он стал известен контрразведкам почти всех стран. (Ред.).

^[4] В 1907 г. Одесский военный округ послал в Галицию группу своих агентов под видом точильщиков. Австрийская контрразведка не обратила на них внимания, поэтому в следующем году почти все органы русской разведки отправили почти всех своих агентов под видом точильщиков. Ясно, что такой небывалый до того наплыв точильщиков поставил на ноги австрийскую контрразведку. (Ред.).

^[5] Маринско, по-видимому, псевдоним, под которым был известен начальник разведки Киевского военного округа. (Ред.).

^[6] Первый способ шифра.

a b t r

a n s p

o r t s

i e b e

n u h r

^[7] Второй способ шифра.

7 8 9 0 1

2 f x b w k

3 z a g l t

4 y m c h u

5 n d q r i

6 o p e s v

a = 38

Bad = 29, 38, 58

Шифр = 293, 858.

^[8] Полковник А. Фигль. Система шифрования. Грац, 1926 (Авт.).

^[9] Урбанский, бывший в то время начальником разведбюро австрийского генштаба, в своих воспоминаниях, дошедших до нас в изложении Эрвина Киша («Падение полк. Редля»), о помощи Николаи ничего не говорит. Но так как письмо было отправлено из Эйдкунена, то нет ничего удивительного, что оно прежде всего попало в руки Николаи. Ронге ссылается на помощь Николаи с целью скрыть существование в Австрии «черного кабинета» для перлюстрации корреспонденции. (Ред.).

^[10] Одно из писем разведотдела русского генштаба Редлю.

«Глубокоуважаемый г. Ницетас.

Конечно, Вы уже получили мое письмо от 7 с/мая, в котором я извиняюсь за задержку в высылке. К сожалению, я не мог выслать Вам денег раньше. Ныне имею честь, уважаемый г. Ницетас, препроводить Вам при сем 7000 крон, которые я рискую послать вот в этом простом письме. Что касается Ваших предложений, то все они приемлемы. Уважающий Вас И. Дитрих.

P. S. Ёще раз прошу Вас писать по следующему адресу: Христиания (Норвегия), Розенборггате, № 1, Элизе Кьернли».

Адрес на конверте: Господину Никону Ницетас. Австрия, г. Вена.

Главный почтамт, по востребования.

^[11] По данным Урбанского, все это произошло не 25.5, а 24.5 1913 г. (Ред.).

^[12] По данным Урбанского, такси стоял у почтамта с работающим мотором (Ред).

^[13] По сведениям Урбанского, шофер заявил, что он отвез господина в кафе «Кайзергоф». Сыщики кинулись на том же такси в кафе. Там Редля не оказалось, но от мойщика такси у кафе они узнали, что «господин в штатском» уехал на другом такси в гостиницу «Кломзер». (Peд.).

^[14] Редль занимал должность начальника агентурного отделения разведывательного бюро генштаба, т. е. ту должность, которую потом занимал Ронге. (Ред.).

^[15] Этот «лучший друг» — главный прокурор генеральной прокуратуры верховного кассационного суда д-р Виктор Поллак. Ему Редль рассказал в ресторане о своей половой извращенности, говорил еще о каком-то тяжелом преступлении, но в чем оно заключалось, ничего не сказал. Редль просил Поллака помочь ему немедленно и беспрепятственно выехать в Прагу или, в крайнем случае, поместить его в санаторий. Поллак позвонил начальнику политической полиции. Последний ответил, что до утра он ничего сделать не может. (Ред.).

^[16] Урбанский утверждает, что он доложил об этом фон Конраду там же в «Гранд отеле». (Ред.).

^[17] А Урбанский утверждает, что Редль отказался от каких бы то ни было показаний и на вопрос комиссии о размерах его измены и о продолжительности таковой ответил, что все доказательства они найдут в его служебной квартире в Праге. (Ред.).

^[18] По нашим сведениям, этот документ продал русской разведке один из офицеров оперативного отделения австрийского генштаба, а не Редль. (Ред.).

^[19] Урбанский говорит, что лишь на предложение одного из членов комиссии: «Вы можете, г-н Редль, просить о предоставлении Вам огнестрельного оружия», Редль, заикаясь, сказал: «Я покорнейше прошу о предоставлении мне револьвера». (Ред.).

^[20] Наоборот, круги генштаба решили скрыть истинные причины смерти Редля. Официальное телеграфное агентство разослало сообщение о смерти Редля, в котором, между прочим, писало: «Высокоталантливый офицер, которому предстояла блестящая карьера, в припадке сумасшествия, находясь в Вене при исполнении своих служебных обязанностей и т. д.» Были даже, в целях маскировки, назначены торжественные похороны с военными почестями. Лишь когда «Пражский листок» огласил тайну, торжественные похороны Редля были отменены. (Ред.).

^[21] Урбанский дополняет эту картину: Каждый секретный посетитель бюро незаметным образом фотографировался в профиль и анфас. Для этой цели в висящих на стенах картинах были вделаны объективы фотоаппаратов, управляемых из соседней комнаты.

Незаметно же с посетителя снимался оттиск пальцев. Для этой цели офицер, занимавший посетителя, предлагал посетителю или посетительнице сигары или конфеты, причем коробки были покрыты слоем «шелкового порошка», спичечница и пепельница, которые посетитель должен был к себе подвинуть, тоже были посыпаны тем же порошком. Если посетитель не льстился ни на сигары, ни на конфеты, офицер вызывался под благовидным предлогом в другую комнату. На столе оставалось специальное дело с грифом «секретно», тоже посыпанное «шелковым порошком». В висящем на стене ящичке, внешне похожем па домашнюю аптечку, был помещен микрофон, соединенный в соседней комнате со специальным самозаписывающим аппаратом, и т. д. (Peд.).

^[22] Русское командование экстренно сменило коменданта Ивангорода, назначив вместо неспособного и ненадежного старого генерала инженера-полковника Шварца. (Ред.).

^[23] В Радом был отведен на отдых гвардейский кавалерийский корпус. (Ред.).

^[24] Прием русской разведслужбы, снабжавшей своих агентов подобными опознавательными знаками. (Ред.).

^[25] Современные историки — как российские, включая эмигрантских (в частности, Александр Тарсаидзе), так и западные (к примеру, немцы Хайнц Хёне и Хельмут Рёвер) пришли к выводу, что ни Мясоедов, ни Сухомлинов не были немецкими агентами. Казнь Мясоедова (как и расстрел французами Мата Хари) была типичным для Первой мировой войны проявлением шпиономании и служила исключительно карьеристским, политическим и пропагандистским целям. (В.К.).

^[26] За все время войны 3-й кавказский корпус никогда в составе 12-й армии не был. (Ред.).

^[27] В марте 1916 г., после того, как одна из выдвинутых вперед ручных радиостанций была захвачена противником, станции и группы подслушивания получили конспиративное наименование «Пенкала». Это название было взято из популярного рекламного рисунка одной карандашной фабрики, изображавшего голову с огромным ухом.

^[28] Неверно. (Ред.).

^[29] Местные власти за один лишь 1916 г, поймали 21 шпиона (см. Эмиль Тило «Борьба со шпионажем в Швейцарии», Лозанна, 1917 г.).

^[30] Maйep только мечтал о диверсиях, но практически ничего не сделал. (Ред.).

^[31] B чем же, в таком случае, заключалась «ощутительная диверсионная деятельность русских» — непонятно. Известно, что русская разведслужба в этом отношении больше болтала, чем делала, и в ее актив нельзя записать ни одного более или менее крупного диверсионного акта. (Ред.).

^[32] Ронге приписывает разложение русской армии после Февральской революции австрийской пропаганде, кстати сказать, крайне неуклюжей и политически неграмотной, что можно объяснить лишь желанием руководителей австрийской разведслужбы получить ордена и за это дело. Наоборот, пропаганда Ронге и его подчиненных дала возможность русской буржуазии двинуть 18 июня (1 июля) войска в наступление. Австрийские «пропагандисты» предлагали русским солдатам не слушаться офицеров, не стрелять по австрийцам, расходиться по домам и т. д., а сами ничего этого не делали Агитаторы русской буржуазии великолепно использовали это несоответствие между словами австрийских «пропагандистов» к делами самих австрийцев. (Ред.).

^[33] Таких «комитетов» в русской армии не было; были ротные, полковые и т. д. «солдатские комитеты». (Ред.).

^[34] Бывший вали (губернатор) Смирнского вилайета.

^[35] Явное противоречие: в тексте Ронге несколько раз говорит о русских и итальянских радиограммах, предупреждавших свои войска о том, что австрийцы читают радиопередачи своих противников. (Ред.).