Нередуцируемая сложность биологических систем

Бехе указывает на то, что отсутствие любой из этих час­тей привело бы к утрате двигательной функции у бактерии. Это означает, что мотор должен иметь некий обязательный уровень сложности. По словам Бехе, он представляет собой "единую систему, состоящую из нескольких хорошо при­гнанных друг к другу и взаимодействующих между собой частей, каждая из которых осуществляет свой вклад в функ­ционирование системы, так что устранение любой из ее час­тей приводит к тому, что система перестает эффективно функционировать^"6. Этот принцип можно проиллюстриро­вать на простой мышеловке. Для того чтобы мышеловка ра­ботала, она должна иметь все пять или шесть обязатель­ных деталей. Таким образом, очевидно, указывает Бехе, что "никакая система, сложность которой нередуцируема, не может быть произведена непосредственно (то есть путем постепенного улучшения исходной функции...), путем по­степенного улучшения системы-предшественника, посколь­ку любой предшественник системы с нередуцируемым уров­нем сложности является по определению нефункциональ­ным". Таким образом, существование биологических меха­низмов, обладающих нередуцируемой сложностью, явля­ется проблемой для эволюционной теории, которую видел уже Дарвин. Он сформулировал ее в "Происхождении ви­дов", когда написал: "Если бы возможно было показать, что существует сложный орган, который не мог образоваться путем многочисленных, последовательных, незначитель­ных изменений, моя теория потерпела бы полное круше­ние"⁷. В ответ на эти сомнения, высказанные Дарвином, Бехе указывает на множество молекулярных механизмов, которые, подобно жгутикам, обладают нередуцируемой сложностью.

Проанализировав тысячи специальных работ по данно­му вопросу, Бехе делает вывод о несостоятельности других исследований на эту тему и тем самым утверждается в мне­нии, что объяснение жгутиков в терминах эволюции невоз-

можно. "Молекулярная эволюция не основывается на науч­ном авторитете. Нет ни одной публикации в научной лите­ратуре (в престижной популярной периодике, специальных журналах или книгах), которая бы описывала, каким обра­зом произошла или могла произойти молекулярная эволю­ция какой-либо реальной сложной биохимической системы. Делаются утверждения, что такая эволюция имела место, но абсолютно ни одно из них не поддерживается релевантны­ми экспериментами или вычислениями... несмотря на срав­нительный анализ и математическое моделирование, в тео­рии молекулярной эволюции ни разу не был поднят вопрос, каким образом возникли сложные структуры. В действитель­ности, публикаций по дарвиновской теории молекулярной эволюции никогда не было, и потому она обречена кануть в небытие"⁸.

Все это созвучно мыслям Джеймса Шапиро, ведущего биохимика Чикагского университета, утверждающего, что не существует детальных объяснений в духе дарвиновской те­ории эволюции какой-либо фундаментальной биохимичес­кой или клеточной системы. Имеют место только рассужде­ния в духе принятия желаемого за действительное. Даже в исключительно критической рецензии на работу Бехе, на­писанной Кавалиер-Смитом, признается правота Бехе, ут­верждающего, что не существует разработанных эволюци­онных биохимических моделей. Дарвиновская схема не толь­ко неадекватна, но и в принципе не может объяснить проис­хождение нередуцируемой сложности биологических сис­тем.

Вывод Бехе совершенно прозрачен. Молекулярные дан­ные о нередуцируемой сложности явно указывают на то, что в основе организации мира лежит разумный замысел. "Че­ловеку, который не чувствует необходимости ограничивать свое исследование причинами, не связанными с разумным началом, кажется очевидным вывод о том, что многие био­химические системы представляют собой результат вопло­щения некоего замысла. Они не порождены ни законами

природы, ни случайностью и необходимостью. Они были спланированы. Тот, Кто задумывал эти системы, знал, каки­ми они будут в законченном виде, а затем предпринял шаги для их воплощения. Жизнь на Земле на самом ее фундамен­тальном уровне, ее самые важные составляющие — это про­дукт разумной деятельности"⁹. Бехе доказывает, что его вы­воды основаны на эмпирических данных, а не на священных книгах или сектантских верованиях. Они не нуждаются в подкреплении новыми принципами логики или науки, а ес­тественным образом вытекают из сочетания данных биохи­мии и обычного вывода о наличии замысла (designinference), стоящего за существующей реальностью. Более подробно мы рассмотрим этот тип вывода — вывод от замысла — ниже. Но прежде мы обратимся к материалу, из которого сделаны молекулярные механизмы, поскольку они тоже являются свидетельствами в пользу замысла.