Вера в реальность

Довольно часто люди сопротивляются идее, что убеждение играет столь колоссальную, хотя и незримую роль в их жизни. В конце концов, какой силой обладает нечто столь малое и неприметное, как убеждение?

Мы живем в мире, где существующие условия навязывают нам мысль о том, что перемены совершаются в результате применения грубой силы. Когда же мы хотам увидеть нечто другое, альтернативное, нас учат, что, для того чтобы изменить что-то, необходимо подчинить себе существующую реальность. Будь то удаление опухоли хирургическим! путем, громогласное высказывание своего мнения, с тем! чтобы его приняли к сведению, или отказ служить и подчиняться диктатору, общераспространенное мышления таково, что если что-то не требует больших усилий, то оно, очевидно, и не даст желаемых результатов. Так возможна ли вообще изменить наш мир, сое гояние своего организма! или что-то другое с помощью незримой силы, которой об-! ладают все? Хороший вопрос. Возможно, лучший способ! ответить на него — привести пример из жизни.

Нижеследующая история показывает, что человек может почерпнуть эту силу из преданности собственным убеждениям. В приводимом примере меняется не только сам человек, носитель убеждения, но и жизнь тех, кто был свидетелем происшедшей в нем перемены.

Я приехал на место сбора участников конференции ближе к вечеру, чтобы подготовиться к презентации, которая должна была начинаться рано утром на следующий день. Встретившись с несколькими друзьями, которые также приехали заранее по той же причине, я договорился с ними! пообедать или, скорее, поужинать вместе.

Не успели мы посидеть в ресторане и пару минут, как заметили, что у входа, где толпилось множество посетителей,! ожидая, когда их рассадят за столики, происходит что-то! неординарное. Это было трудно не заметить. Типичный для ресторана шум, создаваемый разговорами двухсот с лишним человек — участниками семинара, компанией моих друзей и постояльцами отеля, пришедшими сюда пообедать, неожиданно смолк. Глаза присутствующих устремились ко входу в зал, к группе только что вошедших людей, кольцом окружавших какого-то мужчину.

Следя за тем, как метрдотель вел эту группу, состоявшую из десяти или около того человек, между столиками, я не мог оторвать взгляда от человека в ее центре. Он был гораздо выше, чем все остальные. У него был спокойный, миролюбивый взгляд, густые черные кудрявые волосы и такая же густая широкая борода, закрывавшая нижнюю половину лица. Одет он был в белую, свободного покроя одежду. По контрасту с джинсами и рубашками, в которые было облачено большинство людей в зале, сразу станови лось ясно: этот человек не из местных. Но привлекал он внимание даже не этим.

Его внешность — одежда, волосы и борода — сразу же взбудоражили людей в зале. Я слышал, как они шептались между собой, сравнивая этого человека с Иисусом. Когда он проходил мимо нашего столика, его глаза встретились с моими, и мы приветствовали друг друга легким кивком головы. И затем я ясно увидел то, что лишь угадывал на расстоянии. От центра его лба к перемычке носа и через пространство между бровями тянулись, пересекаясь, две рваные раны, образуя фигуру, в которой невозможно было усомниться на таком близком расстоянии. Это был крест. Но не прос то крес т. Его лицо «украшали» открытые раны, образующие совершенные пропорции христианского креста. Эта страшная рана, не перевязанная бинтами, являла собой смесь из рваной плоти и высыхающей крови.

Когда он, проходя мимо меня, слегка приподнял руку в приветственном Жесте, я увидел, что раны были не только У него на лбу. Его ладони были перевязаны белыми марлевыми бинтами, соответствовавшими цвету его одежды, и они тоже привлекали взор — из-под бинтов сочилась кровь. Пока он направлялся к своему столику, члены его «свиты» смотрели на меня несколько раздраженно, словно говоря: «В чем дело? Ты что, никогда раньше не видел, чтобы человек истекал кровью?» Было очевидно, что им подобные взгляды не в новинку, коль скоро им приходилось сопровождать своего кумира в людные места. Почти мгновенно мне в голову пришло нужное слово, и я тихо, как мог, чуть ли не инстинктивно выдохнул: «Стигматы! Этот человек живет со стигматами!»

Когда эта группа уселась за столики, привычный шум в зале постепенно возобновился: все вернулись к еде и разговорам. Хотя я, разумеется, читал о случаях, когда люди настолько сильно ассоциировали себя с Иисусом после распятия, что на их теле появлялись стигматы — кровото-1 чащие раны, как на теле Христа, но никогда не видел живого их носителя. И вот, пожалуйста, примерно в тридцати футах от меня сидел за столиком гостиничного ресторана и спокойно обедал именно такой человек. Вскоре я узнал, что в последнюю минуту он был заявлен в качестве одного из ораторов на конференции.

И сразу же в моем уме один за другим стали возникать вопросы. Самый очевидный из них звучал весьма просто: «Как такое может быть?» Как вера или убеждения человека могут быть настолько сильными, что проступают на его теле в виде зримых физических ран? Чуть позже я обнаружил, что раны были не только на лице и ладонях этого человека, но и на его ступнях и туловище, в полном соответствии с ранами распятого Христа, как они описаны в евангелиях. Что в событиях двухтысячелетней давности было такого, что могло столь сильно повлиять на этого человека сегодня?

Или, если уж быть более точным, какие чувства владели этим человеком относительно тех давних событий, что они оказали такое сильное влияние на его жизнь? Ответ на этот вопрос, как и тайна эффекта плацебо, ведет исследователей в направлении, где точная медицинская наука оказывается куда менее точной.