Дэниел Гоулман

примеру, девочку, у которой в шестом классе развивается со-циофобия, и она начинает выпивать в первых классах средней школы, чтобы справиться со своей социально обусловленной тревожностью. В двадцать с небольшим она участвует в нашем обследовании, и обнаруживается, что она по-прежнему полна страхов, пристрастилась к алкоголю и наркотикам и пребывает в подавленном настроении, потому что ее жизнь испорчена. Весь вопрос в том, что мы могли бы предпринять в ранний пе­риод ее жизни, чтобы обойти стороной эту нисходящую спи­раль».

То же самое, конечно, относится к случаям выпадения из обоймы или насилия да и вообще к длинному списку опаснос­тей, с которыми сталкиваются сегодня практически все моло­дые люди. Учебные программы, направленные на предотвра­щение тех или иных конкретных проблем, таких как употреб­ление наркотиков или насилие, чрезвычайно размножились за последние десять лет, сформировав мини-отрасль на рынке образования, причем многие из них, включая наиболее ходо­вые и широко применяемые, оказались абсолютно неэффек­тивными. Некоторые программы, к большому огорчению ра­ботников системы образования, похоже, только увеличивали вероятность всех тех проблем, которых они старались избежать, и особенно таких, как злоупотребление наркотиками и секс среди подростков.

Одной информации недостаточно

Поучительным примером в данном случае является сексу­альное насилие над детьми. Начиная с 1993 года в Соединен­ных Штатах ежегодно сообщалось примерно о двухстах тыся­чах доказанных случаев насилия над детьми, причем эта цифра с каждым годом увеличивается на 10 процентов. И хотя оценки изменяются в широких пределах, большинство экспертов схо­дится на том, что от 20 до 30 процентов девочек и примерно вдвое меньше мальчиков к семнадцати годам успевают стать жертвами сексуального насилия в той или иной форме (эти показатели повышаются или понижаются, смотря по тому, ка­кое определение получает сексуальное насилие среди прочих

Эмоциональный интеллект

факторов). Нет единого профиля ребенка, особенно чувстви­тельного к сексуальному насилию, но большинство чувствуют себя незащищенными, не способными самостоятельно сопро­тивляться и обособленными вследствие того, что с ними про­изошло.

Памятуя об этих опасностях, многие школы начали пред­лагать курсы по предотвращению сексуального насилия. В фо­кусе внимания большинства таких программ почти всегда на­ходится только основная информация о сексуальном насилии; они предусматривают, к примеру, обучение детей проводить различие между «хорошим» и «плохим» прикосновениями, предупреждают об опасностях и рекомендуют им сообщать взрослым, если с ними случится что-нибудь плохое. Но об­щенациональное обследование двух тысяч детей показало, что эта начальная подготовка почти ничего не дала, — а факти­чески только усугубила положение, — чтобы помочь детям не превращаться в жертвы какого-нибудь школьного хулигана или потенциального растлителя малолетних. Хуже то, что дети, освоившие только такие элементарные программы и ставшие впоследствии жертвами изнасилования, сообщали об этом по­том, как ни странно, в два раза реже, чем дети, которые вооб­ще не имели никакого отношения к таким программам.

Напротив, дети прошедшие более широкую подготовку, включавшую развитие связанных с этой проблемой эмоцио­нальных и социальных компетенций, могли лучше защищать себя при угрозе стать жертвой сексуального посягательства: оказавшись в подобной ситуации, они гораздо чаще требова­ли, чтобы их оставили в покое, поднимали крик или отбива­лись, грозили рассказать об этом и действительно сообщали, если с ними что-то случалось. Эта последняя мера — сообще­ние об изнасиловании — является предупредительной в самом прямом смысле: многие растлители малолетних делают свои­ми жертвами сотни детей. В ходе исследования растлителей малолетних в возрасте от сорока до пятидесяти лет выяснилось, что у них начиная с подросткового возраста бывало в среднем по одной жертве в месяц. Из протокола, составленного на во­дителя автобуса и преподавателя вычислительной техники в средней школе, явствует, что они вместе покушались на рас-

Дэниел Гоулман

тление трехсот детей ежегодно — и все же ни один ребенок не заявил об изнасиловании; совращение обнаружилось только после того, как один из мальчиков, изнасилованных учителем, стал сексуально домогаться своей сестры.

Вероятность сообщения об изнасиловании для тех детей, которые участвовали в более полных программах, была втрое больше, чем у тех, которых готовили по минимальным програм­мам. Что же в этих программах оказалось столь удачным? Эти программы представляли собой не отдельные темы, а препода­вались на разных уровнях несколько раз за все время обучения ребенка в школе как часть курса санитарного просвещения или полового воспитания. Они привлекали к участию родителей, чтобы те сообщали ребенку необходимую информацию в до­полнение к тому, что ему преподавали в школе (дети, чьи роди­тели делали это, лучше всех сопротивлялись угрозам сексуаль­ного насилия).

Помимо этого, разница заключалась и в социальных и эмо­циональных компетенциях. Ребенку недостаточно просто знать о «хорошем» и «плохом» прикосновении; детям необходимо осознать самих себя, чтобы понимать, когда ситуация ощуща­ется* ими как неприятная или тревожная, задолго до того, как начнутся прикосновения. А это требует не только самоосозна­ния, но и достаточной уверенности в себе и напористости, что­бы полагаться на ощущение, что ей «не по себе», и действо­вать, прислушиваясь к этому ощущению, даже с тем взрослым, который, возможно, попытается убедить ее, что «все в поряд­ке». А затем девочке понадобится набор приемов, чтобы сорвать то, что вот-вот произойдет, включающий широкий спектр дей­ствий: от бегства до угрозы предать этот случай гласности. Именно поэтому лучшие программы учат детей защищать то, что они хотят, отстаивать свои права, вместо того чтобы быть пассивными, знать свои границы и охранять их.

Таким образом, наиболее результативными оказались про­граммы, в которых общая информация о сексуальном насилии дополнялась развитием навыков общения и управления эмо­циями. В рамках этих программ детей учили находить способы более позитивно решать межличностные конфликты; приоб­ретать большую уверенность в себе; не винить себя, если что-