Геополитическая характеристика Кавказско-Каспийского региона, Черноморско-Каспийского региона

Актуальность темы обозначена тем, что за последнее десятилетие Кавказ и в более широком плане Кавказско-Каспийский регион, долгое время считавшийся далекой периферией геополитических интересов ведущих государств мира, чуть ли не в одночасье оказался в центре соперничества различных стран и политических сил, поскольку стал рассматриваться в качестве источника баснословных природных ресурсов, прежде всего углеводородного сырья. Углеводородные ресурсы региона на глазах превратились в одну из стержневых проблем современной международной политики. Наряду с энергоресурсами регион богат запасами таких полезных ископаемых, как железные, медные и хромовые руды, глауберова соль, хлориды, фосфориты, асбест и так далее, а также биоресурсами. В Каспийском море сосредоточено около 90 % мировых запасов осетровых рыб. Кавказско-Каспийский регион имеет большие перспективы стать важным узлом комплексных трансконтинентальных транспортных систем по линии Юг-Север и Восток-Запад. Он превратился в эпицентр широкомасштабных событий и процессов всемирно-исторического значения. Неожиданно здесь завязались многосложные узлы местных, региональных и глобальных интересов. Все это делает Кавказско-Каспийскую региональную систему политических отношений важным перекрестком для нескольких крупномасштабных проектов, требующих сотрудничества стран всего континента.

В настоящее время Кавказско-Каспийский регион притягивает к себе практически всех ведущих мировых геополитических игроков. Особый интерес со стороны многих ведущих держав мира связан не только и не столько с наличием огромных запасов углеводородного сырья, но и с тем, что регион постепенно становится ключевым в геостратегии мировых конкурирующих сил. Возрастающая напряженность в регионе неизбежное следствие геополитической ситуации, способствующей геостратегической конкуренции.

Необходимо отметить, что Кавказско-Каспийский регион имеет ряд особенностей, которые влияют на национальную безопасность России:

-специфические национальные особенности народов, проживающих на Северном Кавказе;

- высокий риск обострения этнических и религиозных проблем;

- долговременная основа для возникновения внутренних вооруженных конфликтов;

-непрекращающиеся попытки Запада формировать и поддерживать прозападную ориентацию в южно-кавказских и центрально-азиатских государствах.

С точки зрения нормы международного морского права, Каспий относится к закрытым (замкнутым) морям. В соответствии с этой классификацией возможны два подхода к управлению им:

а) либо посредством деления на национальные сектора,

б) либо путем совместного управления.

Общей, принципиальной основой для всех стран-участниц многочисленных переговоров является убеждение в том, что:

а) характер международного взаимодействия на Каспийском море - проблема глобальная;

б) обеспечение сотрудничества всех прибрежных государств на Каспии необходимо, для реализации этого целесообразно создание центра регионального сотрудничества;

в) взаимодействие осуществимо только на основе полного паритета всех прикаспийских государств.

Кавказско-Каспийский регион относится к типу «функциональных» регионов и его формирование было призвано способствовать решению задач целого ряда политических факторов. Концепция региона изначально формулировалась как инструмент экспансионистских устремлений крупных западных держав, связанных с проникновением на ранее «закрытое» постсоветское пространство.

Взаимодействие этих и других образов пространства формирует несколько концептуальных границ региона, иногда совпадающих с государственными, а иногда пересекающих их. Каждый из таких образов, являясь результатом осмысления собственных интересов и пространственных реалий, оказывает серьезное влияние на динамику политических процессов в регионе, во многом предопределяя становление и задавая вектор развития региональной системы политических отношений.

Вместе с тем ситуация, сложившаяся в последние годы в Кавказско-Каспийском регионе, приобретает все более глобальную значимость. Чрезвычайно актуальными становятся проблемы нефти и газопроводов, условия добычи минералов, а также развернувшееся геополитическое соперничество региональных и мировых держав.

Ситуация усугубляется еще и тем, что в стратегическом плане прилегающая к региону территория России имеет низкий уровень промышленного развития, отставание по большинству социально-экономических показателей, высокий уровень безработицы, теневой экономики и организованной преступности. Все это негативно сказывается на безопасности России, особенно с позиций возможного повышения роли Кавказско-Каспийского региона в перспективе.

Сегодня напряженность усиливается из-за активного военного, политического и экономического проникновения США и НАТО в Грузию, Азербайджан и в перспективе в Армению.

Отсутствие должного внимания к вопросам Кавказско-Каспийского региона со стороны прежнего руководства страны после распада Советского Союза привело к тому, что Россия едва не утратила свое влияние в этом стратегически важном месте. Отчасти этим объясняется тот факт, что в регионе получил определенное распространение религиозный экстремизм, и мы являемся свидетелями попыток международного терроризма пустить свои корни в прикаспийских регионах.

Высокая значимость Кавказско-Каспийского региона в аспекте российских национальных интересов предопределяется тем, что Россия является и прикаспийским государством, и территорией потенциального и реального транзита каспийских энергоресурсов, и государством, в значительной степени включенным в глобальный уровень политики. Занимаемое Россией положение сопряжено с особыми сложностями, но одновременно создает для нее дополнительные возможности - как в исследуемом регионе, так и за его пределами. При этом ситуация в регионе характеризуется стремительным развитием острых политических процессов, радикализацией общественно-политической жизни, активным внешним вмешательством в региональные события, что ставит под угрозу политическую стабильность и на прилегающих российских территориях.

В Кавказско-Каспийском регионе у России можно уже сегодня обозначить как минимум три варианта геополитического сценария:

Неблагоприятный - уход России из региона в качестве активного и самостоятельного геополитического игрока. При этом варианте Россия становится проводником чужих идей и интересов, а Каспий попадает в зону международных отношений «третьих стран», заочно решающих его судьбу. При такой ситуации страны-субъекты региона полностью устраняются из непосредственного живого диалога и становятся марионеточными.

Благоприятный - Россия становится игроком-лидером и через Каспий выходит в зону Индо-Персидского региона. Данный вариант будет свидетельствовать о полном вовлечении Ирана в российскую геостратегическую игру и усиления конфронтации с США.

Факторы, определяющие первоочередные задачи кавказско-каспийской геополитики России, таковы:

- обладание энергетическими ресурсами Каспия, в разработку которых уже сделаны значительные капиталовложения;

- поддержание конкурентоспособности российских маршрутов вывода энергоносителей на мировой рынок;

- модернизация трубопроводов и диверсификация их направлений;

- определение правового статуса Каспия путем соглашения всех 5 приморских стран;

- недопущение в Каспийский бассейн ВМС внешних для него стран либо всемерная локализация ущерба от их появления;

- модернизация транспортных коммуникаций;

- противодействие военно-политическим угрозам, содействие в разрешении региональных конфликтов;

- сохранение и рациональное управление природной средой Каспия.

При анализе места и роли Кавказско-Каспийского геостратегического региона как в мировой политике, так и в политической стратегии России следует рассматривать как единое целое безотносительно к государственным, административным, этнонациональным и иным границам, разделяющим его изнутри. Обоснованность такого подхода определяется общностью тесных многовековых экономических, культурных, политических и иных связей, исторических судеб, близостью форм, стандартов и стереотипов повеления, особенностями менталитета и другое. У народов Кавказа есть и общие дела, интересы, особенно в обеспечении и поддержании в регионе мира и стабильности, преодолении последствий войн и конфликтов, предотвращении нового витка конфронтации, защите его этнокультурного и природно-экологического своеобразия.

Геополитическая идентификация Кавказско-Каспийского региона

Хроническая военно-политическая нестабильность последнего десятилетия на Кавказе и нагнетаемые на этом фоне страхи распада региона, его т.н. балканизации и т.п. привлекает к региону пристальное внимание региональных держав, мировых центров силы, суб- и транснациональных политических авантюристов, международных терорристических организаций, иностранных спецслужб. По-видимому, всем им кажется, что Кавказ и весь Черноморско-Каспийский регион могут стать для них легкой добычей.

Традиционное значение Кавказа и Каспия определяется прежде всего его промежуточным положением на стыке культур и цивилизаций, на важном перекрестке транспортных путей Восток-Запад, Север-Юг. Кавказ как евразийское пограничье на протяжении двух-трех последних тысячелетий являлся ареной соперничества континентальных империй. История борьбы за Северный Кавказ между Россией, Турцией и Ираном насчитывает несколько столетий. Начиная с ХIХ в. в эту борьбу стали вмешиваться государства Запада, а с конца ХХ в., наряду с новой активизацией роли Турции и Ирана, усилилось участие в региональных процессах государств из Ближнего и Среднего Востока. При этом участники кавказской интриги преследуют различные цели и реализуют собственные стратегии.

Кавказско-Каспийский регион как геополитическая конструкция, с одной стороны, есть последствие цепной реакции распада СССР, а с другой - результат целенаправленных усилий (проектирования) ряда региональных, нерегиональных, глобальных политических и экономических акторов, направленных на политическое и экономическое доминирование в данном геостратегическом районе посредством различного рода экспансий: экономической, духовно-культурной, информационной.

Специфика Кавказско-Каспийский геополитического конструкта определяется его приграничным положением, близостью к южному флангу НАТО, непосредственным соседством с Закавказьем и Центральной Азией, выходами к Каспийскому и Черному морям; близостью территории региона к нефтяным запасам и к транснациональным евроазиатским транспортным коммуникациям и энергомостам; особой стратегической значимостью региона для РФ; наивысшей концентрацией субъектных административно-территориальных образований в регионе с высокой плотностью населения, наличием в пределах его границ очагов общественно-политической нестабильности, межнациональных и религиозных противоречий.

Современная конфигурация Кавказско-Каспийской системы политических отношений определяется геополитическими (военно-стратегическими, логистскими), экономическими, этноконфессиональными, демографическими и экологическими факторами, причем экономическая составляющая отношений не является простой проекцией геополитической, так как ряд промышленных транснациональных групп используют конфликтогенную составляющую этих факторов для достижения узкокорпоративных интересов. Специфика конфигурации политических отношений в данном регионе обусловлена, с одной стороны, общностью экономических, культурных, политических и иных связей, исторических судеб, близостью форм, стандартов и стереотипов поведения и мышления региональных акторов, а с другой - столкновением глобализационных векторов - неолиберального, исламского, китайского.

Внутренний контур политико-интеграционных отношений в Кавказско-Каспийском регионе определяется процессами внутригосударственной, межрегиональной и межпартийной политической интеграции, приводящими к тому, что проекты, планируемые как интеграционные для одних региональных авторов, расцениваются другими как дезинтеграционные, поскольку в структуре мотивации внутрирегиональных политических субъектов доминируют мотивы неэкономического характера (историческая память о конфликтах и др.). Политическая интеграция в Кавказско-Каспийском регионе является необходимым предусловием экономической, что определяет специфику интеграционных процессов в данном региональном пространстве.

Внешний контур политико-интеграционного развития региона, специфика реализовывающихся политических проектов определяются системой геополитических интересов разнополярных авторов. При всем многообразии интеграционных проектов в Кавказско-Каспийском регионе наиболее значима их «поляризация» на основе оппозиции «российских» и «антироссийских» геополитических интересов.

Условиями успеха российской региональной политики являются: конструирование образа экономически и политически развитой страны, обладающей глубокими корнями в регионе, ответственной за его судьбы и играющей роль «моста», «гаранта» мирного «диалога цивилизаций»; упреждающая активность, направленная на идеологическое и институциональное объединение реализуемых под российской эгидой интеграционных проектов; вовлечение в сферу своего влияния неантагонистически ориентированных по отношению к ней авторов.

Нынешние геополитические процессы, происходящие на Северном Кавказе, со всей очевидностью показали провал прежней кавказской политики России. На протяжении всего последнего периода она характеризовалась колебаниями и непоследовательностью, ошибками в оценке ситуации и сомнительными решениями, отсутствием политической воли в достижении поставленных целей. В настоящее время идет сложный процесс осмысления концепции кавказской политики России применительно к жизнедеятельности ЮФО, в частности, Северокавказского региона. При этом западное сообщество активно старается участвовать в кавказских делах, ведет поиск и навязывает свое видение региональной системы коллективной безопасности, предлагает новые формы сосуществования народов, подталкивая процессы в выгодном для себя направлении.

Сегодня ситуация на Юге заметно меняется. Это связано с началом реформы власти в России, укреплением ее вертикали, повышением эффективности действий власти. Предпринимаются шаги по оздоровлению основ российского федерализма. Приводятся в соответствие с российской Конституцией и федеральными законами конституции и законодательные акты субъектов Федерации. Москва старается внимательно отслеживать происходящие в округе события и тенденции и своевременно принимать такие меры, которые не дали бы раскачать общественно-политическую ситуацию, не позволяли развиваться необратимым, деструктивным процессам.

Геополитический аспект международных отношений применительно к ЮФО - лишь одна из сторон сложного взаимодействия интересов многочисленных участников, вовлеченных в происходящие в регионе процессы. Как показывают события, эти процессы имеют как внутренние, так и внешние корни.

Чтобы быть эффективной, российская политика на Юге страны в ее геополитическом измерении должна опираться на ясно сознаваемые и отчетливо выраженные национальные российские интересы, преследовать четко определенные цели и иметь реалистическую стратегию их достижения. Если интерес России состоит в сохранении территориальной целостности и укреплении общенационального единства, то главным направлением государственной политики должно стать активное развитие федеративных отношений. Вялое реагирование на быстро меняющуюся ситуацию - худший вариант действий.

Задача российской внешней политики и дипломатии - создание благоприятных внешних предпосылок для реализации главных целей, то есть сохранения целостности государства и укрепления его единства. Для этого необходимо выработать и реализовать единую скоординированную стратегию применительно к ЮФО и кавказскому региону.

Ее основными направлениями могли бы стать:

Повышение заинтересованности иностранного капитала в стабилизации ситуации на Северном Кавказе; привлечение западных нефтяных и газовых компаний к реализации коммерческих проектов на территории Юга России, включая строительство трубопроводов, эксплуатацию ресурсов российского шельфа Каспия, реконструкция и строительство портов на российском побережье Черного и Каспийского морей; максимальное использование транзитного потенциала Юга России, активизация участия России в проектах ТРАСЕКА; развитие, в том числе с участием иностранного капитала, транспортной, коммуникационной и рекреационной инфраструктуры региона; реализация в дополнение к ТРАСЕКА инициативы о развитии транзитных связей через территорию Юга России и Кавказа в меридиональном направлении; вовлечение территорий ЮФО в проекты, осуществляемые в рамках Черноморского экономического сотрудничества; нормализация отношений с непосредственными соседями - государствами Закавказья, восстановление доверительных отношений с Грузией, создание условий для восстановления прежнего пограничного режима; активизация усилий по урегулированию грузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов; достижение договоренностей о возобновлении транспортных коммуникаций Север-Юг через территорию Абхазии. В отношениях с Грузией и Азербайджаном Россия в полной мере должна использовать тот экономический аргумент, что до сих пор одним из основных источников жизнеобеспечения населения Азербайджана и Грузии являются не международные нефтепроекты, а торгово-предпринимательская деятельность азербайджанцев и грузин на территории России. Именно российский рынок, а не каспийская нефть останутся основным источником развития этих стран и в будущем.

Необходимы дальнейшее укрепление полномасштабного и всестороннего сотрудничества с Арменией; институциализация постоянного политического диалога с Ираном и Турцией, создание предпосылок для понимания руководством этих стран пользы стратегического взаимопонимания с Россией; введение в практику регулярных консультаций на уровне генеральных штабов; осуществление комплекса мер, направленных на превращение традиционного ислама на Северном Кавказе в союзника в борьбе с терроризмом и экстремизмом.

Обеспечение внешнеполитических интересов России в связи с Северным Кавказом требует координации усилий федерального Центра и регионов ЮФО. Не политика преимуществ для одних народов и ущемления других, а политика культурного плюрализма и уважения гражданских прав должна лежать в основе общественного устройства, стремящегося избежать кризисов и конфликтов.

В последние годы внимание международного сообщества приковано к Каспийскому и Черноморскому регионам из-за их чрезвычайной важности в энергетическом обеспечении Европы. Имеются ввиду значительные запасы нефти и газа в Каспийском регионе, а также Черное море и причерноморские страны как соединительные звенья транзита каспийских энергоносителей на европейский и мировые рынки в обход российской территории.

С одной стороны это содействует экономическому развитию упомянутых регионов: они начинают получать иностранные инвестиции для реализации энергетических и энерготранспортных проектов. Это — с одной стороны, а с другой — дестабилизируется обстановка в районах Каспийского и Черного морей, а также провоцируется возникновение источников напряженности и зон конфликтов, где сталкиваются геополитические интересы разных стран, экономическая конкуренция между которыми усиливается.

В геополитическом плане, к примеру, нестабильность в Каспийском и Черноморском регионах наблюдается из-за обострения противостояния между Россией, считающей эти зоны сферой своего исключительного влияния, и США, НАТО и ЕС, продвигающих собственные интересы на постсоветском пространстве.

Среди основных факторов противоречий сторон в экономической отрасли — конкурирующие проекты транспортировки каспийских энергоносителей в Европу. Так, ЕС, при поддержке США, пытается создать так называемый «Южный энерготранспортный коридор» и обеспечить доставку туркменского и азербайджанского газа Европе в обход Российской Федерации через Каспийское море, Азербайджан и Турцию. В противовес этому Россия активно продвигает собственный проект транспортировки российского газа в страны ЕС — «Южный поток» — по дну Черного моря в Болгарию, в обход украинской территории.

Российская Федерация также очень внимательна к вопросу всесторонней поддержки сепаратистских режимов в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии и Нагорном Карабахе, используя их как инструмент влияния на политику Молдовы, Грузии, Азербайджана и Армении. Это фактически не может не тормозить урегулирование приднестровского, грузино-абхазского и нагорно-карабахского конфликтов, и в «замороженном» состоянии сохраняет перспективу открытого вооруженного противостояния. Наглядно подтверждается это и августовским российско-грузинским вооруженным конфликтом 2008 года, а также перманентными вооруженными столкновениями конфликтующих сторон в Нагорном Карабахе.

Еще один проблемный аспект — неэффективность российской политики на Северном Кавказе, где устраиваются террористические диверсии исламскими экстремистами. Расширение масштабов силового давления Российской Федерации на исламистов не приносит желаемых результатов. При этом попытки российской стороны наладить процесс экономического возрождения Южного федерального округа РФ, как основы для решения местных проблем, также безрезультатны.

Для Черноморского региона составляет угрозу и вооруженный конфликт в Сирии. Если под давлением оппозиции, активно поддерживаемой западными странами и их ближневосточными союзниками, распадется сирийский режим Б. Асада, то это может активизировать курдских экстремистов в Сирии, Ираке, Иране и Турции, мечтающих о создании независимого курдского государства. В таком случае обстановка в этих странах дестабилизируется, в частности, в местности, где проходит нефтегазопровод с Каспийского региона в Европу по турецкой территории (в первую очередь, вблизи турецко-азербайджанской границы).

Следует отметить, что при определенных условиях, как следствие обострения отношений, может возникнуть прямое военное противостояние между Россией и США и НАТО в Черноморском регионе. Об этом, кстати, сейчас свидетельствует отработка сторонами соответствующих планов в ходе военных учений, а также демонстрация мощности вооруженных сил.

Так, летом минувшего года российская сторона провела масштабные учения «Кавказ-2012» с участием войск (сил) Южного военного округа, Черноморского флота и Каспийской флотилии ВС России, а также межфлотские учения ВМФ РФ в Черном и Средиземном морях в январе 2013 года (на фоне обострения ситуации вокруг Сирии) с участием кораблей Черноморского, Балтийского и Северного флотов РФ. Кроме того, как заявил президент Российской Федерации В.Путин, Россия намеревается возобновить патрулирование стратегической авиации ВВС РФ, в т. ч. над Черным морем.

Не менее важны сугубо региональные проблемы, которые могут перерасти в новые конфликты, в т. ч. вооруженного характера, а именно:

в Каспийском регионе — окончательно не решен вопрос распределения Каспийского моря, из-за чего Азербайджан, Туркменистан и Иран спорят за шельфовые месторождения нефти и газа; усиливается напряженность между Ираном и Азербайджаном в связи с активизацией азербайджано-американских и азербайджано-израильских отношений, что Тегеран воспринимает как угрозу собственной безопасности;

в Черноморском регионе — Россия и Турция пытаются удержать свое региональное лидерство и влияние на Кавказе; сохраняются потенциальные территориальные претензии России к Украине (Крым) и Румынии к Украине (Бессарабия и Буковина) и Болгарии (смежные шельфовые зоны); Бухарест активизирует мероприятия по усилению своих региональных позиций, не считаясь с интересами соседей. В таких условиях большинство каспийских и черноморских стран активно наращивают свои военные потенциалы.

Второй по военному потенциалу страной Черноморского региона считается Турция, имеющая на данном направлении до трех полевых армий, два авиационных командования, а также оперативную группу ВМС «Север» (около 40 боевых кораблей разных классов). С учетом наблюдаемых тенденций в развитии обстановки в регионе, турецкая сторона активизирует мероприятия по модернизации и наращиванию боевого потенциала национальных вооруженных сил, включающих разработку и принятие на вооружение: нового ракетного комплекса с баллистической ракетой дальностью пуска до 2 тыс. км и межконтинентальной баллистической ракеты с дальностью до 10 тыс. км, а также новых танков, боевых самолетов, ударных и транспортных вертолетов и основных классов боевых кораблей. Кроме того, в связи с обострением ситуации в Сирии, в январе – феврале 2012 года на турецкой территории размещены 6 зенитных ракетных батарей «Patriot» из состава вооруженных сил США, ФРГ и Нидерландов. В то же время, в ответ на развертывание российских военных баз в Абхазии и Южной Осетии, планируется создание новой базы турецких ВМС на черноморском побережье Турции.

Большое внимание своему военному потенциалу уделяет Грузия, которая постоянно возобновляет и модернизирует вооруженные силы, понесшие потери в ходе российско-грузинского конфликта в августе 2008 года. При этом, учитывая ограниченность возможностей национальных оборонных предприятий, оснащение ВС страны вооружением и военной техникой осуществляется, в основном, с помощью иностранных партнеров.

Главными среди таких партнеров являются США, которые не обращают внимания на давление со стороны России. Так, в 2012 году США оказали помощь Грузии на сумму около 66 млн. долл. США. В частности, грузинской стороне были переданы боевые бронированные машины с усиленной противоминной защитой типа «Cougar A2», военное оборудование. Кроме того, США помогают отстраивать грузинскую систему ПВО.

Грузия стремится возобновить военно-техническое сотрудничество также и с Израилем (прекратилось из-за российско-грузинского конфликта) планируя получить беспилотные летательные аппараты и стрелковое оружие израильского производства, а также расширяет круг военно-технических партнеров, в который входит, в частности, Польша.

Важный вопрос для Грузии — мероприятия по развитию производственного потенциала собственного оборонно-промышленного комплекса и налаживания производства отдельных образцов современных вооружений. Так, в течение последних лет на предприятиях грузинского ОПК начали собирать боевые машины пехоты «Lazika», реактивные системы залпового огня калибра 122 мм, разведывательные БПЛА тактического уровня, а также широкой номенклатуры образцы легкого стрелкового вооружения.

Из каспийских стран наиболее активные и масштабные действия (после России) по развитию национальных вооруженных сил предпринимает Азербайджан. Он ежегодно увеличивает объемы военных расходов. В частности, в государственном бюджете Азербайджана 2013 года на военные потребности страны выделяется около 1,94 млрд. долл. США (13 % от общих бюджетных расходов), что на 8,5 % больше, чем в 2012 году.

В рамках программ перевооружения ВС страны в течение последних четырех лет Азербайджаном были приобретены:

в Украине — 12 самолетов МиГ-29, 19 танков Т-72, 3 тактические ракетные комплексы «ТОЧКА-У», ракеты к ПЗРК «Скиф»;

в России — 4 вертолета Ка-32 поисково-спасательного назначения, 6 вертолетов Ми-8МТ и Ми-17, 203‑мм пушки 2С7 «Пион»;

в Израиле — БПЛА «Hermes-450», «Heron» и «Searcher», переносные системы разминирования POMINS-2, ракетные системы «Barak», противокорабельные ракетные установки «Gabriel-5»;

в Турции — 60 БТР «COBRA».

Кроме того, в 2010 году Азербайджан и Россия договорились о поставке азербайджанской стороне двух дивизионов зенитных ракетных комплексов С-300ПМУ-2. В 2011 году Азербайджан заказал в России 24 вертолета Ми- 35. Также на предприятиях Беларуси модернизируются азербайджанские ЗРК С-125.

За счет модернизации собственного ОПК Азербайджана и его кооперации с иностранными партнерами (в первую очередь Турцией и Израилем), получена возможность для производства значительной номенклатуры вооружения и военной техники, в т. ч.: стрелкового оружия, авиационных бомб, мин, запасных частей для танков, минометов, ракет для реактивных систем залпового огня и тому подобное. По лицензии южноафриканской компании «Paramount Group» выпускаются боевые бронированные машины «Matador» и «Marder».

После своей реконструкции судоремонтный завод в г. Баку отремонтировал и модернизировал несколько боевых кораблей и катеров ВМС Азербайджана, в т. ч. флагман азербайджанского флота — фрегат «Qusar».

Достаточно мощный военный потенциал в Каспийском регионе имеет Казахстан, который переоснащает национальные ВМС новыми образцами военно-морской техники. При содействии России на казахстанском судостроительном предприятии «Уральский завод «Зенит» налажено производство ракетных катеров типа «Казахстан», вооруженных противокорабельными ракетными комплексами российского производства «Уран-Е» (дальность пуска ракеты — 130 км). До 2015 года в состав ВМС страны предполагается ввести не менее десяти таких катеров. В перспективе планируется вооружить ВМС Казахстана также и кораблями класса «корвет».

Кроме того, между Казахстаном и европейской компанией MBDA заключен протокол о намерениях относительно поставки казахской стороне мобильных береговых ракетных комплексов с ракетами «Exocet» (дальность пуска — до 180 км).

Несмотря на провозглашенный нейтральный курс, собственный военный потенциал в Каспийском регионе усиливает также Туркменистан, пытающийся создать безопасные условия для реализации своих энергетических проектов. В частности, за последние два года Туркменистан приобрел у Турции два патрульных катера проекта YTKB-400, оснащенных реактивными бомбометальними установками, а у России — два ракетно-артиллерийских катера с противокорабельными ракетами «Уран-Е».

Меры безопасности по защите своих интересов в Каспийском регионе предпринимает Иран, стремящийся быть всесторонне готовым к отражению вероятных ударов США и их союзников (в частности, через территорию и воздушное пространство Азербайджана), а также к действиям по сдерживанию Азербайджана и Туркменистана, которые планируют разрабатывать шельфовые залежи нефти и газа до завершения процесса распределения Каспийского моря. С этой целью руководство Ирана усиливает свои ВМС новыми боевыми кораблями (в т. ч. корветами и ракетными катерами) собственного производства. В планах также разработка и принятие на вооружение сверхмалых подводных лодок.

В последние годы, в рамках демонстрации силы, Иран провел несколько военно-морских учений в районах нефтегазовых промыслов Азербайджана и Туркменистана, что создавало опасные прецеденты возникновения конфликтных ситуаций.

В целом все эти процессы интенсивно милитаризируют Каспийский и Черноморский регионы, что обостряет существующие и провоцирует новые проблемы в сфере безопасности. Все это не может не затрагивать национальных интересов Украины, угрожая ее безопасности в политической, экономической, военной, экологической и других сферах. И, следовательно, требует глубокого осмысления для дальнейшей реализации региональной стратегии обороны нашего государства.