Пиппи устраивает пикник

- Сегодня, Пиппи, мы не пойдем в школу, - сказал Томми, - у нас сани-тарный день. - Ха! - воскликнула Пиппи. - Опять несправедливость! У меня-то точноникакого санитарного дня нет, хотя он мне нужен до зарезу. Поглядите хо-тя бы на кухонный пол! Но вообще-то, - добавила она, - если хорошенькоподумать, я могу драить пол даже и без санитарного дня. И я думаю сде-лать это сегодня - есть у меня санитарный день или нет. Хотела бы я ви-деть того, кто мне помешает этим заняться! Садитесь на кухонный стол,чтобы не болтаться у меня под ногами. Томми и Анника послушно залезли на стол, и туда прыгнул также госпо-дин Нильссон, который улегся спать на колени к Аннике. Пиппи нагрела большой котел воды, который затем без малейших колеба-ний вылила на пол кухни, не пользуясь никакими кувшинами или кружками.Потом сняла свои огромные туфли и аккуратно положила их в хлебницу. По-том крепко привязала две щетки для мытья полов к своим босым ногам и по-катила словно на коньках по всему полу, да так, что он заходил ходуном,когда она разгоняла воду. - Вот бы мне стать принцессой конькобежного спорта, - сказала Пиппи,задрав одну ногу вверх так, что щетка для мытья пола на ее левой ногеотбила кусочек абажура лампы, висевшей на потолке. - По крайней мере, грации и очарования мне не занимать, - продолжалаона и ловко перепрыгнула через стул, стоявший у нее на дороге. - Ну, вот так! Теперь, верно, уже чисто, - сказала она, снимая с ногщетки. - А ты не будешь вытирать пол досуха? - удивилась Анника. - Не-а, пусть его высушит солнце, - ответила Пиппи. - Я думаю, он непростудится, теперь важно, чтобы по нему ходили. Томми и Анника слезли со стола и как можно осторожнее прошли по полу,чтобы не замочить одежду. В саду на ярко-голубом небе сияло солнце. Стоял такой лучезарный сен-тябрьский день, когда очень хочется пойти в лес. Пиппи пришла в головуновая идея. - А что, если нам взять с собой господина Нильссона и отправиться нанебольшой пикник? - Да! Да! Давайте пойдем! - закричали Томми и Анника. - Бегите домой и попросите разрешения у вашей мамы. А я покуда соберунам еду. Томми и Анника решили, что это здорово придумано. Они помчались домойи совсем скоро вернулись обратно. Пиппи уже стояла у калитки с господи-ном Нильссоном на плече. В одной руке у нее был дорожный посох, а в дру-гой - большая корзинка. Дети прошли сначала немного по проселочной дороге, а затем свернулина огороженный выгон, где между березами и зарослями орешника змеиласьузкая и заманчивая пешеходная тропка. Мало-помалу они добрались до ка-литки, а за ней раскинулось еще более живописное огороженное пастбище.Однако калитку перегородила корова, и, похоже, она вовсе не торопиласьубраться. Анника стала кричать на нее, а Томми смело вышел вперед и по-пытался прогнать корову, но она и с места не двинулась, а только таращи-ла на детей свои огромные коровьи глаза. Чтобы положить этому конец,Пиппи поставила корзинку на землю, подошла к калитке, подняла корову иотнесла ее в сторону. Корова тут же исчезла в зарослях орешника. - Подумать только, какими упрямыми могут быть коровы, ну прямо какбыки, - сказала Пиппи, перепрыгнув через изгородь. - А к чему это приве-дет? К тому, ясное дело, что быки станут коровистыми. В самом деле! Дажедумать об этом жутко! - Какое красивое, ну просто мировое пастбище! - восторженно закричалаАнника, взбираясь на каждый камень, какой только попадался ей на пути. Томми взял с собой кинжал, подарок Пиппи, и вырезал палки и себе, иАннике. Он чуточку порезал себе большой палец, но не придал этому значе-ния. - Может, собрать немного грибов? - предложила Пиппи и обломала краси-вый красный мухомор. - Интересно, можно ли его есть? - продолжала она. -Во всяком случае, насколько мне известно, пить его нельзя, а значит, ни-чего не остается, как только его есть. Может, это и ничего! И сойдет! Откусив большой кусок гриба, она проглотила его. - Сошло! - восторженно воскликнула она. - Да, да, ну а остаток мыподжарим в другой раз, - сказала она, подбросив гриб высоко-высоко, чутьли не до верхушек деревьев. - Что у тебя в корзинке, Пиппи? - спросила Анника. - Какая-нибудьвкуснятина? - Этого я и за тысячу крон не скажу, - заявила Пиппи. - Сначала надонайти подходящее местечко, где можно накрыть стол. Дети начали усердно искать такое местечко. Анника нашла большой плос-кий камень, который показался ей пригодным, но по нему ползали полчищарыжих муравьев, и тогда Пиппи сказала: - Не хочу сидеть у них в гостях за столом, потому что я с ними незнакома. - Да, а кроме того, они кусаются, - добавил Томми. - Неужели! - удивилась Пиппи. - Тогда ты кусай их тоже! Тут Томми увидел небольшую прогалинку в орешнике, и ему показалось,что там можно расположиться. - Нет уж, тут мало солнца для моих веснушек, им будет неуютно, - зая-вила Пиппи. - А мне кажется, веснушки - это красиво. Чуть поодаль виднелась невысокая горка, на которую можно было легковзобраться. А на горке был маленький, залитый солнцем уступ. Ну прямонастоящий балкон! Там они и уселись. - Можете подремать, пока я накрываю на стол, - предложила Пиппи. Том-ми и Анника как можно крепче зажмурили глаза и слушали, как Пиппи откры-вает корзинку и шелестит бумагой. - Раз, два, тридцать три - поскорее посмотри! - наконец произнеслаПиппи. Они посмотрели. И закричали от восторга, когда увидели все лакомства,которые Пиппи разложила на голой горной плите. Там лежало нескольковкусных бутербродов с котлетами и ветчиной, целая горка блинов, пересы-панных сахарным песком, несколько небольших коричневатых колбасок и триананасных пудинга. Видите ли, Пиппи научилась готовить у кока на отцовс-ком корабле. - Ой, до чего же весело, когда санитарный день! - сказал Томми. Ротего был набит блинами. - Вот бы каждый день был санитарным! - Не-а, знаешь что, - сказала Пиппи, - не такая уж я дурочка, чтобыдраить полы каждый день. Спору нет, это здорово, но не каждый же день!Еще загнешься от усталости. Под конец дети так наелись, что едва могли двигаться. Они тихонькогрелись на солнце и блаженствовали. - Интересно, трудно ли летать? - спросила Пиппи, мечтательно глядя накрай уступа. Внизу под ними был крутой обрыв, и до земли довольно далеко. - Летать вниз, верно, можно научиться, - продолжала она. - Летатьвверх куда легче. Но ведь можно начать с более легкого. Пожалуй, я поп-робую! - Нет, Пиппи! - в один голос закричали Томми и Анника. - О, Пиппи,милая, пожалуйста, не надо, не делай этого! Но Пиппи уже стояла на краю крутого откоса. - Злая муха, улетай, крыльями сильней махай! - сказала она. И в тотмиг, когда Пиппи произнесла слово "махай", она подняла руки и буквальновзлетела в воздух. Через полсекунды послышался глухой звук, какой бываетпри неловком падении. Это Пиппи шлепнулась на землю. Томми и Анника, ле-жа на животе, испуганно смотрели на нее сверху вниз. Пиппи поднялась наноги и отряхнула коленки. - Я забыла помахать крыльями, - радостно сказала она. - А к тому же,должно быть, мой живот слишком набит блинами. И тут дети обнаружили, что господин Нильссон исчез. Он явно отправил-ся на свою абсолютно личную небольшую прогулку. Они вспомнили, что сов-сем недавно видели, как он сидит очень довольный и жует корзинку дляпровизии. Но во время летательных маневров Пиппи они забыли о нем. А те-перь он исчез. Пиппи так рассердилась, что швырнула одну туфлю в большую, глубокуюлужу. - Когда идешь куда-нибудь, никогда не надо брать с собой никакихобезьян, - заявила она. - Господину Нильссону надо было сидеть дома иловить блох у лошади. Это было бы только справедливо. Так ему и надо! -продолжала она, залезая в лужу, чтобы вытащить оттуда туфлю. Вода дохо-дила ей до пояса. - Вообще-то воспользоваться бы случаем и вымыть еще и волосы, - зая-вила Пиппи и тут же окунула голову в воду, и держала ее там так долго,что на поверхности воды появились пузыри. - Ладно, на этот раз можно будет обойтись без парикмахерской, - удов-летворенно продолжала Пиппи, когда голова ее снова вынырнула на свет. Пиппи вылезла из лужи и надела на ногу туфлю. А потом все они отпра-вились в поход - искать господина Нильссона. - Слышите, как вокруг меня булькает вода, когда я иду? - Пиппи захо-хотала. - "Бульк, бульк" - булькает платье, "чмок, чмок" - чмокают туф-ли. Ну и умора! Тебе тоже надо попробовать влезть в лужу, - сказала онаАннике с ее светлыми шелковыми локонами и такой изысканно нарядной в ро-зовом платьице и маленьких белых кожаных туфельках. - В другой раз, - сказала Анника. Они пошли дальше. - Ну как не сердиться на господина Нильссона! - возмущалась Пиппи. -Он вечно проделывает такие штучки. Один раз в Сурабае [1] он смылся отменя и нанялся в прислуги к одной старой вдове. Но насчет прислуги -это, понятно, враки, - добавила она после небольшой паузы. Томми предложил отправиться на поиски в разные стороны. Анника снача-ла немножко боялась и не хотела, но Томми сказал: - Ты что, трусиха? Такого подозрения Анника, само собой, ни за что бы не допустила. Итогда все трое отправились на поиски - каждый в другую сторону. Томми выбрал тропку, ведущую через лес. Никакого господина Нильссонаон не нашел, зато нашел кое-кого другого. Он нашел быка! Или, вернее,бык нашел Томми, и Томми ему не понравился. Потому что это был злой исовершенно не любивший детей бык. Он примчался, опустив голову, с жуткимревом, а Томми издал страшный вопль, который разнесся по всему лесу.Пиппи и Анника тоже услыхали его вопль и поспешно прибежали, чтобы пос-мотреть, почему Томми так вопит. Но бык уже успел поддеть Томми на рогаи подбросил его высоко в воздух. - Какой глупый бык, - сказала Пиппи Аннике, которая рыдала в полномотчаянии. - Разве можно так себя вести? Ведь он испачкает беленькую мат-роску Томми. Надо пойти и проучить этого глупого быка. Так она и сделала. Подбежав к быку, Пиппи дернула его за хвост. - Извините, что помешала! - сказала она. И поскольку она больно дернула его за хвост, бык обернулся и увиделеще одного, новенького детеныша, которого ему тоже страшно захотелосьподнять на рога. - Извините еще раз, что помешала, - повторила Пиппи. - Извините, чтоя вынуждена лишить вас рогов, - добавила она, отломив один бычий рог. -Два рога теперь не в моде. В этом году все самые лучшие, самые модныебыки носят только один рог. А некоторые не носят вовсе, - сказала она,отломив и второй рог. Поскольку рога у быков нечувствительны к боли, бык не знал, что ос-тался без рогов. Он все равно продолжал бодаться, и будь на месте Пиппикакая-нибудь другая малышка, от нее бы мокрого места не осталось. - Ха-ха-ха, перестаньте меня щекотать! - орала Пиппи. - Вы дажепредставить себе не можете, как я боюсь щекотки. Ха-ха, кончайте это де-ло, кончайте, говорю, а не то я умру со смеху! Но бык не прекращал бодаться, и в конце концов Пиппи вскочила ему наспину, чтобы хоть немного отдохнуть. Но ни о каком отдыхе не могло бытьи речи: ведь быку совершенно не понравилось, что Пиппи сидит у него наспине. Он делал самые невероятные кульбиты, чтобы сбросить Пиппи на зем-лю, но она только крепче сжимала ногами его бока. Бык бесновался, бегаявзад-вперед по лугу, и ревел так, что казалось, будто из ноздрей его ва-лит дым. Пиппи хохотала, и вопила, и махала рукой Томми и Аннике, кото-рые стояли на почтительном расстоянии, дрожа как осиновый листок. Быквертелся волчком, пытаясь избавиться от Пиппи. - "Здесь танцую я с моим милым дружком..." - напевала вполголоса Пип-пи, продолжая сидеть на спине быка. В конце концов бык так устал, что улегся на землю; его одолевало бе-зумное желание, чтобы на свете не осталось ни единого ребенка. Да и во-обще он всегда считал, что малявки не так уж необходимы. - Вы собираетесь отдохнуть после обеда? - вежливо спросила Пиппи. -Не буду мешать! Сойдя со спины быка, она подошла к Томми и Аннике. Томми уже чуточкупоплакал. Бык повредил ему руку, но Анника перевязала ее своим носовымплатком, так что она больше не болела. - О, Пиппи! - воскликнула возбужденно Анника, когда Пиппи подошла кней и к Томми. - Тс-с-с! - прошептала Пиппи. - Не разбуди быка! Он спит, и если мыразбудим его, он опять начнет психовать. - Господин Нильссон, господин Нильссон, где ты? - тут же заорала онагромким голосом, ничуть не заботясь о послеобеденном сне быка. - Нам по-ра домой! И правда, неподалеку на сосне сидел скрючившись господин Нильссон. Онс печальным видом сосал свой хвост. Ведь такой маленькой обезьянке вовсене весело, когда ее одну бросают в лесу. Но он тут же спрыгнул с сосныпрямо на плечо Пиппи и замахал своей соломенной шляпкой, как всегда,когда у него бывало радостно на душе. - Вот как, значит, на сей раз ты не нанялся в прислуги? - сказалаПиппи, погладив его по спинке. - Тьфу! Ведь это же враки, истинная прав-да, - добавила она. - Да, но ведь истинная правда не может быть враньем,- продолжала она свои рассуждения. - Вот увидите, в конце концов можетстаться, что господин Нильссон и в самом деле был прислугой в Сурабае! Итогда я уж точно знаю, кто потом будет жарить нам котлетки. И они отправились домой. Платье Пиппи попрежнему булькало "бульк,бульк", а туфля чмокала "чмок, чмок". Томми же и Анника думали, что,несмотря на встречу с быком, у них был замечательный день, и пели песню,которую выучили в школе. Собственно говоря, это была летняя песня, аведь осень уже была на носу. Но они думали, что все-таки песня былаочень к месту. Нам летнее солнце сияет, Леса и луга освещает, Наш класс по дороге шагает. Мы весело поем. Халло! Халло! Ты молодой, Бодрись, не ной, Иди и с нами вместе пой, А наша песня улетай В зеленый, светлый Горный край. Нам летнее солнце сияет, Мы с песней идем. Халло! Халло! Пиппи тоже пела, но слова ее песни были не совсем такие, как у Томмис Анникой. А пела она вот что: Нам летнее солнце сияет, А я по дороге шагаю, И делаю все, что желаю, И туфлями стучу: стук, стук! И не беда, Что, как всегда, В туфле чмокает вода. А бык сбежал, Какой скандал! И мне спасибо не сказал. Нам летнее солнце сияет. Я шлепаю туфлей: шлеп, шлеп. [2]