Рассмотрим вероятности разных ситуаций

Человек – социальное существо, и большую часть жизни проводит среди себе подобных. Поэтому социально-обусловленных ситуаций будет в разы больше, чем не связанных с людьми.

По вышеназванной причине, ситуации группового выживания более вероятны. Они требуют умения взаимодействовать с окружающими.

Здравый смысл подсказывает, что ситуации ожидаемые и неожиданные могут случиться с равной вероятностью. Но в ожидаемых ситуациях выживание облегчено наличием «домашних заготовок» в виде планов эвакуации, запасов необходимых ресурсов, наличия снаряжения и т.д. Поэтому в подготовке больший акцент стоит делать на неожиданные ситуации, когда шансы выжить от скорости и адекватности реакции зависят больше, чем в ожидаемой ситуации.

Следующие два признака в значительной мере зависят первое от второго: подготовленность участников опасной ситуации и наличие пострадавших. Вероятность наличия пострадавших гораздо ниже, когда авария происходит на поезде, в котором ехали бойцы спецподразделения в состоянии боеготовности, чем в обычном пассажирском поезде. Но, поскольку бойцов и спецподразделений мало, а людей много – вероятность неподготовленного «балласта» и пострадавших безумно высока.

Ситуации, в которых сначала происходит неприятность, а потом нужно решать, как после этого действовать, гораздо больше, чем тех, когда угроза сохраняется надолго. Законы природы таковы, что чем дольше опасные факторы экстремальной ситуации, тем больше период времени, когда её можно спрогнозировать и подготовиться к ней.

Вероятность ситуаций, в которых может подоспеть помощь, выше, чем ситуаций, когда помочь тебе сможешь только ты. Опять же, потому что мы живём в обществе.

Ну, и наконец, по ожиданию неприятных последствий. Редко когда опасность приходит одна. Чаще всего, за ней следует цепочка логично вытекающих друг из друга последствий, не менее опасных. Например, после нападения грабителей в тёмном переулке может последовать уголовное преследование за превышение мер самообороны, а терактом в жилом доме может последовать атака мародеров на оставленное жильцами имущество; такое уже случалось в прошлом и повторится в будущем. Если ситуация не однозначно лишенная последствий – то воспринимать её надо как имеющую таковые, даже если они, на первый взгляд, не очевидны.

Ну что, добавилось уверенности в завтрашнем дне? Тогда резюмируем: наиболее вероятно выживание группой, в которой много неподготовленного и неорганизованного «балласта», есть раненные, но нет нужного снаряжения и явная нехватка ресурсов; эта ситуация связана с обществом, она будет достаточно длительной и с ещё более продолжительным шлейфом опасных последствий; скорее всего, кто-то бросится вас спасать, но до момента прибытия помощи нужно её дожить.

К слову, под эту модель отлично подходит война или революция. Наверняка, если готовиться выживать в зоне боевых действий в виде гражданского лица, то подготовишься к 90% других экстремальных ситуаций!

Ну, и в завершение статьи, проанализируем основные психологические состояния, которые представляют угрозу выживанию. Это: страх и паника, отчаяние и апатия, боль, упадок сил, депрессия, чрезмерная самоуверенность, зависимости, одиночество, фобии.

Страх и то, как с ним бороться, мы рассмотрели выше. По поводу паники добавлю только, что лучшее средство от паники – хороший лидер. Когда звучит громкий уверенный командный голос, раздаются команды и каждому находится занятие, это обнадеживает и успокаивает панику. Но такой лидер найдётся не всегда, поэтому нужно быть готовым взять на себя эту роль хотя бы на короткое время ликвидации паники в группе. При одиночном выживании паника снимается болью, концентрацией на чем-либо или агрессией на себя, паникера эдакого.

Апатия – отсутствие желания что-либо делать, жить, спасаться. Отчаяние – потеря веры в то, что спасение возможно, и даже уверенность в обратном. Отчаяние лишает мотивации выживать и приводит к апатии. Апатия гарантировано приводит к смерти. Чтобы победить их, нужно заняться чем-то полезным, через силу, через нежелание. Пусть даже чем-то бессмысленным, типа возведения сигнальной мачты в лесу или рытья окопа в полный рост – но заняться обязательно. Один таежник рассказывал, как заблудившись в лесу, они заставляли в конец отчаявшегося за неделю блужданий студента-практиканта копать себе могилу. Пока он выкинул из ямы два кубометра земли, он устал настолько, что хотел не помереть, а просто выспаться. Когда он проснулся, настроение и бодрость духа были в норме.

Боль – это физиологическая реакция. Это сигнал мозгу о том, что целостность организма подвергается опасности или уже нарушена. Восприятие боли имеет такую же природу, как восприятие тепла или холода, твёрдости или мягкости, громкости звуков или яркости света. Соответственно, боль имеет свои пороговые значения, выше и ниже которых человек не чувствует её.

Немного о свойствах боли. Ожидание боли способствует завышенной болевой реакции: когда видишь, как к пальцу подносят иголку, укол будет больнее, чем неожиданный. Страх умножает боль: вспомните, чувствительность рецепторов повышается от адреналина – и чувствительность болевых рецепторов тоже. И наоборот, в агрессивном аффекте человек практически не чувствует боли. Достигнув верхней пороговой границы, боль не усиливается, даже если усиливается то, что её вызывает. Критическое болевое переживание не убивает человека, но переводит организм в шоковое состояние – крайнюю меру самоспасения (сознание отключается, пульс замедляется, дыхание становится поверхностным, проводящая способность нервных путей снижается), внешне похожую на предкоматозное состояние. От этого не умирают, если дать человеку возможность выйти из шока.

Собственно, в боли нет ничего страшного, если воспринимать её как индикатор угроз. Адекватный человек ведь не паникует, когда его телефон сообщает ему, что батарейка скоро разрядится, не так ли?

Упадок сил. Тоже интересный феномен. Во-первых, он незаметен – обращаешь на него внимание только когда он становится весьма серьёзным. Во-вторых, он больше зависит от окружающих людей, чем от выносливости организма. Да-да, герой, который жертвует отдыхом потому что «он мужик, он сильный, он выдержит», подвергает себя и всю группу большей опасности, чем отдыхающий каждые полчаса «лентяй». Мы уже говорили о последствиях, и в случае внезапного проявления одного из таких последствий, отдохнувший лентяй будет полезнее героя, который мало того, что выдохся, так ещё и от него ждут очередных подвигов. В одиночном выживании, разумный человек не будет пренебрегать хорошим отдыхом – интуитивно все осознают, что упасть без сил одному посреди леса или разрухи это отвратительная перспектива. В групповом выживании от переутомления спасает налаженный график отдыха, несения караулов, посменная работа и взаимопомощь.

Депрессия – это вообще клинический случай. Это неврологическая реакция мозга на тяжелый стресс. Депрессивный человек годится только на то, чтобы лежать пластом, периодически терять сознание без видимых причин и совершать вялые попытки суицида. Трудно представить себе такого персонажа в команде выживающих после локальной или всеобщей катастрофы! Его надо записывать в один список с тяжелоранеными, постоянно контролировать его состояние и потихоньку выводить из депрессии разговорами, алкоголем, снотворным и утешениями. Серьёзно, это единственное состояние, в котором слабость человека ни в коем случае нельзя искоренять провокацией. В остальных случаях можно подкалывать «раскисшего» и отчаявшегося человека, а депрессивного – нельзя. Потому что смерть просто потому что не хочет жить – реальна, и это именно тот случай.

Противоположное депрессии состояние – это излишняя самоуверенность. Кто-то может решить, что раз мы живём в 21 веке, то спасатели примчатся на голубом вертолете с минуты на минуту, докурить не успеем. Или что если напрячься, то 1 литра воды вполне хватит семерым людям на сутки. Метод устранения этого состояния прост: работа на благо группы. Просто тупая работа, чтобы устал. Обычно в этом случае самоуверенность уступает место надежде, что намного продуктивнее. Только с назначением нужно быть аккуратным: человек может просто отказаться строить укрытие для ночлега: «Зачем строить?! Нас же сейчас спасут!» Лучше назначить его строить укрытие для раненных, им очевидно нужна помощь, и раз уж страха у такого члена группы нет, то пусть какое-то время почувствует себя героем. Нам ведь не жалко, правда?

Зависимости снижают шансы на выживание. Это очевидная аксиома. Подумайте о состоянии заядлого курильщика без доступа к сигаретам или наркомана в ломке. Но, помимо таких явных зависимостей, есть много других, которые люди не осознают. Большинство людей, забыв дома мобильный телефон, всё бросают и возвращаются за ним – это зависимость от связи. Также, как огромное количество современных людей не знают, чем себя занять, когда дома ломается компьютер или на несколько дней отключают интернет. Зависимость есть и от уверенности в медицинской помощи: в цивилизации всегда можно вызвать скорую или сходить к врачу; это такая крепкая тыловая поддержка, лишившись которой многие теряются и начинают бояться до паники травм или болезней. Или ещё популярна информационная зависимость. Сегодня человек получает за один день больше новостей, чем крестьянин 15 века – за всю жизнь. И это для нас нормально. Многие уже просто не могут жить без поступления новой информации

Одна из форм информационной зависимости это социозависимость, зависимость от чувства, что в любой момент можно получить порцию общения. Она у человека врожденная, потому что человек стайное животное. Её проявление – чувство одиночества. Оно особенно сильно, когда речь идёт об одиночном выживании, но и в группе появление чувства одиночества не исключено.

Я помню, как в первых моих автономках накатывало этим чувством так, что аж плакать хотелось! Я пел песни вслух, сам с собой разговаривал, проговаривал свои действия – в общем, создавал хоть какую-то иллюзию общения. Потом пришла в голову идея о дневнике. Потом я просто стал фотографировать происходящее со мной и вокруг и набрасывать тексты отчётов. Медитация тоже помогает, но она отнимает много времени, которого в одиночном выживании и так вечно не хватает.

Зависимости надо профилактировать. Курить, пить, колоться и нюхать – однозначно сразу бросать. Периодически лишать себя интернета, сотовой связи, телевизора и прочих поставщиков лавины ненужной информации. Пойти в государственную поликлинику ко всем врачам просто на осмотр, не заболел ли чем-нибудь? Учитывая огромные очереди, волокиту, антисанитарные условия, хамство и т.п., это вызовет жестокое разочарование у всех медикозависимых людей, гарантирую! Ну, и так далее, просто тренироваться чувствовать себя комфортно в условиях крестьянина 15 века.

Фобии – это тоже клинический случай. Насчёт навязчивых страхов лучше всего обратиться к квалифицированному психотерапевту. Если в группе выживающих есть люди с фобиями, лидер должен сразу выяснить это и оградить таких людей от того, чего они боятся. Лечить фобии в ситуациях временного выживания – это неактуальное занятие. В долгосрочном ожидании, с фобиями надо бороться тренировками, критическими переживаниями, беседами. Это малоэффективно, но лучше, чем ничего или паника в группе.

На мой взгляд, состояние психологически готового к выживанию человека похоже на воду: текучее, максимально адаптивное, гибкое. Препятствия не останавливают воду: она или огибает их или подмывает. Оружие не причиняет воде вреда. Даже замерзая или превращаясь в пар, вода может снова стать жидкой, когда условия будут благоприятными. Воду невозможно ни остановить, ни сломать.

Это было образное завершение для любителей размышлять и развивать свой внутренний мир.

Кай, 2011.

Авторское свидетельство №21110040258 от 04.10.2011г.