Высоко над землей

Огромный орнитоптер, вмещавший пятерых человек, медленно парил над Лондрой, рассекая крыльями воздух. Металлический корпус машины был украшен золотом и самоцветами, складывавшимися в причудливый орнамент.

Окинув взглядом горизонт, Мелиадус посмотрел вниз, и азиаты последовали его примеру, но, казалось, только из вежливости. Впечатление было такое, что еще чуть-чуть, и тяжелые маски свалятся с них на землю.

– Взгляните, вот там впереди дворец короля Хеона, – объявил Мелиадус торжественно, подчеркивая этим чрезвычайную важность резиденции своего короля-императора. Возвышаясь над остальными зданиями, дворец находился в самом центре города и был окружен гигантским пустырем – в отличие от большинства строений, к нему нельзя было выйти через переходы. Четыре башни из чистого золота, сияющие на солнце, были столь громадными, что даже орнитоптер, парящий высоко над городом, находился ниже верхних этажей. Барельефы на ярусах дворца воссоздавали жестокие и омерзительные деяния, которыми славилась Империя Мрака. По углам парапетов располагались гигантские уродливые статуи, которые, казалось, вот-вот рухнут с этой головокружительной высоты. Дворец был разукрашен пятнами всех вообразимых оттенков, подобранных таким образом, чтобы у смотрящего на него уже через несколько секунд начинали слезиться глаза.

– Дворец Времени… – продолжал Мелиадус, указывая на здание в форме исполинских часов.

– Мой собственный дворец…

Мрачное черное строение, отделанное серебром.

– Это – знаменитая река Тайма.

По кроваво-красным волнам полноводной реки скользили баржи из черного дерева, суда, сделанные из тика, украшенные драгоценными металлами и полудрагоценными камнями, с огромными белыми парусами, покрытыми нарисованными или вышитыми узорами.

– А слева от вас, – радушно говорил барон Мелиадус, в душе кипя от злости, – находится Висячая Башня. Как видите, она будто свисает с неба, но не касается земли. Это – результат эксперимента одного из наших волшебников. Чародей сумел поднять башню на несколько футов, но не выше. Затем выяснилось, что он не может и опустить ее на землю – и с тех пор башня пребывает в этом положении.

Он показал им причалы, где из огромных, красных, как гранат, боевых кораблей Гранбретании выгружались захваченные богатства; квартал Не-носящих-масок, где жили отбросы общества; купол громадного театра, где когда-то ставились пьесы Тозера; храм Волка – цитадель ордена, с устрашающей исполинской волчьей головой на крыше; множество других храмов, также увенчанных причудливыми каменными головами зверей…

Весь день они кружили над городом, приземляясь только для того, чтобы заправиться топливом и сменить пилотов. Мелиадус изнывал от тоски. Он показал гостям все достопримечательности, которыми славился этот древний, некрасивый город, пытаясь, как велел ему король-император, поразить гостей могуществом Империи Мрака.

Вечером, когда заходящее солнце освещало дворцы и храмы зловещим багровым светом, барон Мелиадус, облегченно вздохнув, приказал пилоту возвращаться на посадочную площадку, расположенную на крыше королевского дворца.

Металлические крылья протестующе заскрипели, машина приземлилась с грохотом и треском. Послы неуклюже выбрались из кабины – совсем как механические куклы.

Они прошли к неприметному входу во дворец и спустились по винтовой лестнице. В освещенном мерцающим светом коридоре их встретил почетный караул – шесть высокопоставленных военачальников Ордена Богомола. На их масках вспыхивали блики света. Караул проводил послов в покои, где они могли бы поесть и отдохнуть.

У дверей в отведенные для гостей апартаменты барон Мелиадус поспешил откланяться, пообещав напоследок, что завтра они обсудят вопросы науки и сравнят достижения Краснокитая с достижениями Гранбретании.

Проходя по узким, плохо освещенным коридорам, он чуть не столкнулся с родственницей короля-императора – Фланой, графиней Канберийской.

– Милорд!

Барон посторонился, уступая ей дорогу:

– Примите мои извинения, миледи.

– Вы так спешите, милорд!

– Да, Флана.

– Похоже, у вас неважное настроение…

– Хуже некуда.

– Могу я вас утешить?

– Флана, столько дел…

– Дела надо делать на свежую голову, милорд.

– Вероятно.

– И будет лучше, если ваш гнев остынет.

Он пошел было прочь, но, подумав, остановился. Мелиадус знал, как Флана умеет утешать. Возможно, она права. Возможно, она сейчас нужна ему. Однако как только послы покинут Лондру, надо готовиться к экспедиции на Запад. А с другой стороны, эмиссары пробудут здесь еще несколько дней… К тому же он провел беспокойную ночь и теперь пребывал в плохом настроении. С Фланой, по крайней мере, он хотя бы почувствует себя мужчиной.

– Вероятно, – задумчиво повторил он.

– Тогда поспешим в мои апартаменты, милорд, – сказала она с ноткой нетерпения в голосе.

Мелиадус взял ее за руку, предвкушая ожидающее его наслаждение.

– Ах, Флана, – пробормотал он. – Ах, Флана…