Права свободно располагать собой, своим телом и его органами? Разве благодаря

Рыцарству не вошла в моду половая любовь и разве, в противоположность

Рыцарской любви, связанной с прелюбодеянием, супружеская любовь не была ее

Правильной буржуазной формой? Но если долг супругов любить друг друга, то

Разве не в такой же мере было долгом любящих вступать в брак друг с другом и

Ни с кем дpyгим? И разве это право любящих не стояло выше права родителей,

Родственников и иных обычных брачных маклеров и сводников? И если право

Свободного личного выбора бесцеремонно вторглось в сферу церкви и религии, то

Могло ли оно остановиться перед невыносимым притязанием старшего поколения

Распоряжаться телом, душой, имуществом, счастьем и несчастьем млaдшeго?

Эти вопросы не могли не встать в такое время, когда были ослаблены все старые

Узы общества и поколеблены все унаследованные от прошлого представления. Мир

Сразу сделался почти в десять раз больше, вместо четверти одного полушария

Перед взором западноевропейцев теперь предстал весь земной шар, и они спешили

Завладеть остальными семью четвертями. И вместе со старинными барьерами,

Ограничивавшими человека рамками его родины, пали также и тысячелетние рамки

Традиционного средневекового способа мышления. Внешнему и внутреннему взору

Человека открылся бесконечно более широкий горизонт. Какое значение могли

Иметь репутация порядочности и унаследованные от ряда поколений почетные

Цеховые привилегии для молодого человека, которого манили к себе богатства

Индии, золотые и серебряные рудники Мексики и Потоси? То была для буржуазии

Пора странствующего рыцарства, она также переживала свою романтику и свои

Любовные мечтания, но на буржуазный манер и в конечном счете с буржуазными

Целями.

Так произошло то, что поднимающаяся буржуазия, в особенности в протестантских

Странах, где больше всего был поколеблен существующий порядок, все более и

Более стала признавать свободу заключения договора также и в отношении брака и

Осуществлять ее вышеописанным образом Брак оставался классовым браком, но в

Пределах класса сторонам была предоставлена известная свобода выбора. И на

Бумаге, в теоретической морали и в поэтическом изображении, не было ничего

Более незыблемого и прочно установленного, чем положение о безнравственности

Всякого брака, не покоящегося на взаимной половой любви и на действительно

Свободном согласии супругов. Одним словом, брак по любви был провозглашен

правом человека, и притом не только droit de l'homme,{*57} но, в виде

исключения, и droit de la femme.{*58}