С чего все началось?

С безобидных допущений у судей в рутинных делах. То есть если существуют какие-то допущения, которые вызваны безвыходностью, то о них нужно помнить, иметь их в виду, передавать знания следующим поколениям, поскольку не вся информация может быть публичной. Также нужно стремиться выправить ситуацию.

Пример: сейчас широко распространено использование кредитных карт. Почему бы не модифицировать их правовой алгоритм с целью оформления именно в виде вещных займов? Покупатель покупает по карте, подписывает полноценный вексель, продавец делает перепоручительный индоссамент банку и получает расчет кредитом. Такой алгоритм создает законные правоотношения между банком и должником, поскольку последний становится должен не по договору, а по векселю. Технически алгоритм совершения покупки практически не меняется, за исключением того, что вместо чека печатают на принтере вексель и впечатывают нужные реквизиты.

Кем осуществлен займ? Продавцом, а не банком. Банк только учитывает возникшие при этом права требования, которые приобрел продавец. Появляются бесспорные основания для взыскания с недобросовестного должника, основанные на вексельном законе. Интересно, почему банки не пользуются таким алгоритмом? Куда смотрят надзорные финансовые органы?

Я полагаю потому, что они в этом случае будут вынуждены довольствоваться достаточно скромной платой за операции по учету кредита. Они будут оказывать учетные услуги, а не продавать фальшивый кредит, который они рисуют произвольно, в долг. А ЦБ РФ занимается не наведением правопорядка, а организует бизнес банковского сообщества с целью максимизации их прибылей, получаемых, в том числе и мошенническим путем.

Гражданам можно навязывать такие обычаи оборота, чтобы судьи как можно меньше занимались такого рода допущениями. Сейчас, с учетом развитости электронных средств платежей, нет никакой необходимости доводить до рассмотрения в суде вопросы денежных займов и расписок в получении денег, поскольку можно реально избежать потребности в денежных займах.

Примечание: расписки в получении денег, в том числе и в зарплату, были распространены в СССР, когда не было возможности организовать электронные расчеты. Таким образом, мы видим, что деньги есть абстрактный юридический инструмент, который используется постоянно как мерило стоимости, но до физического использования денег доходит в крайних случаях.

С другой стороны видно, что вопрос денег в юриспруденции не паханое поле для правоведов. Грамотная же формализация и кодификация данного вопроса, очевидно, имеет серьезный экономический смысл и выгоду для государства.

Техническая реализация системы электронных казначейских тратт.

Рассмотрим оценочно технические возможности реализации системы учета казначейских тратт.

Алгоритм покупки:

Сотрудник бюджетного учреждения, госслужащий, покупает по кредитной карте Казначейства. Карточный терминал выдает переводной вексель, в котором покупатель предлагает Казначейству уплатить продавцу определенную сумму денег. Акцепт производится в электронной форме. При этом считается, что тратта Казначейства направлена на содержание бюджетника.

С учетом того, что налогоплательщики обязаны содержать бюджетников. Суд может признать, что выплата казначейства в виде акцепта тратты есть выплата на содержание бюджетника.

Такая тратта имеет условие, условие оформляется договором, по которому поставщик (продавец) обещает не требовать платеж деньгами, а использовать кредит, учтенный на казначейском счету только для погашения налога или цессии в пользу третьих лиц. В случае подачи требований такое условие является ненаписанным, оно игнорируется, однако с поставщиком разрываются отношения.