2015-08-12
858
Глава 5. § 1. РАЗНОРЕЧИЕ И ЧУЖОЕ СЛОВО
Текст словесно-художественного произведения порождается творческой волей писателя: им создается и завершается. Вместе с тем звенья речевой ткани (а порой и она сама как целое) находятся в весьма сложном, даже конфликтном отношении к сознанию автора. Прежде всего: текст не всегда выдерживается в одной, собственно авторской речевой манере. В литературных произведениях (особенно широко – в художественной прозе близких нам эпох; нередко и в поэзии – вспомним «Двенадцать» А. Блока) запечатлевается разноречие, т.е. воссоздаются различные манеры (способы, формы) мышления и говорения. При этом художественно значимыми (наряду с прямым авторским словом) оказывается слово неавторское, именуемое литературоведами (вслед за М.М. Бахтиным) чужим словом. Исследуя роман и его историю, Бахтин пришел к выводу об огромной роли и даже преобладании в этом жанре разноречия и чужого слова: «Автор говорит не на данном языке <…> а как бы через язык <…> объективированный, отодвинутый от его уст <…> Разноголосица и разноречие входят в роман и организуются в нем в стройную художественную систему».
§ 4. ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ
Этот термин ввела в обиход Ю. Кристева, французский филолог постструктуралистской ориентации. Разрабатывая теорию текста, она опиралась на бахтинские концепции чужого слова и диалогичности, а в то же время с ними полемизировала. Кристева утверждала: «Любой текст строится как мозаика цитаций, любой текст есть продукт впитывания и трансформации какого-нибудь другого текста. Тем самым на место понятия интерсубъектности (т.е. диалогического контакта, или межличностного общения. – В.Х.) встает понятие интертекстуальности». И еще: «литературное слово» - это «место пересечения текстовых плоскостей», <…> диалог различных видов письма»[15].
Позже на термин «интертекстуальность» активно опирался Р. Барт: «Текст – это раскавыченная цитата», «текст существует лишь в силу межтекстовых отношений, в силу интертекстуальности»[16]. В энциклопедической статье «Текст» он писал: «Каждый текст является интертекстом; другие тексты присутствуют на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах: тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры. Каждый текст представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат. Обрывки культурных кодов, формул, ритмических структур, фрагменты социальных идиом и т.д. – все они поглощены текстом и перемешаны в нем, поскольку всегда до текста и вокруг него существует язык. Как необходимое предварительное условие для любого текста интертекстуальность не может быть сведена к проблеме источников и влияний; она представляет собой общее поле анонимных формул, происхождение которых редко можно обнаружить, бессознательных или автоматических цитат, даваемых без кавычек»[17].
Понимание Ю. Кристевой и Р. Бартом текста (в том числе художественного) как средоточия ранее бытовавших речевых и языковых единиц, которые входят в него независимо от воли говорящего (автора), является оригинальным и во многом плодотворным для научной мысли: французские ученые обратились к той грани художнической непреднамеренности (см. с.74-76), которая ранее оставалась вне поля зрения ученых. Мозаика бессознательных и автоматизированных цитаций весьма характерна для произведений эпигонских и эклектических (напомним сказанное выше о пушкинском Белкине), для литературы массовой, низовой, наивно не различающей языковых кодов, стилей, жанрово-речевых манер (цитату из повести о милорде Георге, где возвышенно-патетическая лексика забавно соседствует с упоминанием о «прекрасной роже» «жестокосердного обманщика», мы уже приводили – см. с. 162-163).
То, что Ю. Кристева и Р. Барт назвали интертекстуальностью, является не только формой воплощения наивного, неискушенного литературного сознания, но и достоянием творчества писателей крупных и оригинальных. «Я давно перестала делить стихи на свои и чужие, на «тебя» и «меня», – писала М. Цветаева Вл. Ходасевичу в 1934 г. – Я не знаю авторства»[18]. Неявное цитирование стихов Андрея Белого, опора на речевую манеру этого поэта, неразличение того, что идет от него и что – от собственного опыта, характерно для раннего творчества Пастернака, который «концептуализировал свою индивидуальность и индивидуальность предшественника не как различающиеся или сходные, но как образующие единый континуум, слитный творческий феномен»[19]. Аналогичным образом преломлялись народная речь и язык фольклорных жанров у А.В. Кольцова, С.А. Есенина, С.А. Клычкова, Н.А. Клюева.
Иную, игровую природу имеет интертекстуальность постмодернистских произведений, на которые и ориентирована концепция Ю. Кристевой и Р. Барта. «Постмодернистская чувствительность», сопряженная с представлением о мире как о хаотическом, лишенном ценности и смысла, открывает заманчивую перспективу языковым играм: абсолютно вольному, ничем не стесненному, самодовлеющему и при том ироническому оперированию текстами, дискурсами, языковыми кодами»[20].
Однако интертекстуальность (если понимать ее по Кристевой и Барту – как «мозаику» цитаций, «бессознательных и автоматических») в художественной словесности не универсальна хотя бы по одному тому, что литературные реминисценции, о которых говорилось выше, часто знаменуют активность творческой мысли писателей.
В современном литературоведении термин «интертекстуальность» широко употребителен и весьма престижен. Им часто обозначается общая совокупность межтекстовых связей, в состав которых входят не только бессознательная, автоматическая или самодовлеюще игровая цитация, но и направленные, осмысленные, оценочные отсылки к предшествующим текстам и литературным фактам. (В область межтекстовых связей входят также соотношения между авторским словом и словами чужими, в частности – двуголосыми). Широко понятая интертекстуальность, как резонно заметил Г.К. Косиков, способна осуществлять «преображение всех тех культурных языков, которые он (текст. – В.Х.) в себя впитывает»[21], т.е. обогащать сферу речевой деятельности и арсенал художественно-речевых средств писателей.
Понятие межтекстовых связей («схождений») как явления многопланового, намного обогнав свою эпоху, наметил в 1920-е годы Б.В. Томашевский. Вопрос о воздействии одних писателей на других, с сожаление говорил ученый, нередко «сводится к изысканию в текстах «заимствований» и «реминисценций»». Он утверждал, что насущной задачей литературоведения является различение разных родов (типов) текстовых схождений. Это, во-первых, «сознательная цитация, намек, ссылка на творчество писателя», определенным образом освещающие (трактующие) ранее созданные произведения. Во-вторых, это «бессознательное воспроизведение литературного шаблона». И наконец, в-третьих, это «случайное совпадение». Без разграничений такого рода, полагал Томашевский, «параллели носят характер сырого материала, небесполезного для исследования, но мало говорящего уму и сердцу». И замечал, что «выискивание этих параллелей» вне уяснения их характера, сути, функции «напоминает некий род литературного коллекционерства»[22].
Со всем этим трудно не согласиться. К сказанному Б.В. Томашевским добавим: присутствующие в словесно-художественном произведении, но не всецело принадлежащие автору речевые единицы (как бы их ни называть: неавторскими словами и реминисценциями, или фактами интертекстуальности, или осуществлением межтекстовых связей) естественно рассматривать прежде всего как звенья содержательно значимой формы, как имеющие собственно художественную функцию.
ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОПРОВЕРКИ
- Кто ввел понятие интертекстуальности?
- Кто ввел понятие интерсубъектности?
- Как соотносятся понятия интертекстуальности и интерсубъектности?
- Как соотносится понятие интертекстуальности и непреднамеренной цитации в понимании Ю. Кристевой и Р. Барта?
- В чем специфика игровой интертекстуальности постмодернистских текстов?
- В чем заключается сущность интертекстуальности по мнению Ю. Кристевой и Р. Барта?
- Каковы виды интертекстуальности в теории Ю. Кристевой и Р. Барта?
- В чем заключается сущность межтекстовых связей в теории Б.В. Томашевского?
- Какие виды межтекстовых связей выделяет Б.В. Томашевский?
[1] См.: Гиндин С.И. Что такое текст и лингвистика текста//Аспекты изучения текста: Сб. научных трудов. М., 1981.
[2] Лихачев Д.С. Текстология. На материале русской литературы Ⅹ-ⅩⅦ веков. 2-е изд., перераб. и доп. Л., 1983. С.129
[3] Лотман Ю.М Анализ поэтического текста. С. 24-25. См. также: Гей Н.К. Художественный образ как категория поэтики//Контекст-1982. Литературно-теоретические исследования. М., 1983. С.92-93. См. также: Гореликова М.И., Магомедова Д.М. Лингвистический анализ художественного текста. М., 1983.
[4] См.: Долинин К.А. Интерпретация текста (Французский язык). М., 1985.
[5] См.: Кржижановский С.Д. Поэтико заглавий. М., 1931; Ламзина А.В. Заглавие литературного произведения//Русская словесность. 1997. №3; Мильчина В.А. Поэтика примечаний//Вопр. литературы. 1978. №11.
[6] См.: Винокур Г.О. Критика поэтического текста//Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М., 1991; Томашевский Б.В. Писатель и книга: Очерк текстологии. 2-е изд. М., 1959; Рейсер С.А. Палеография и текстология Нового времени. М., 1970; Лихачев Д.С. Текстология. На материале русской литературы Ⅹ-ⅩⅦ веков.
[7] Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. С.281.
[8] Лотман Ю.М. Избранные статьи. Т.1. С.286, 284.
[9] Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. С. 282-285, 292, 346.
[10] Лотман Ю.М. Избранные статьи. Т.1.С.134-136, 45, 144.
[11] Интервью с Жаком Деррида//Мировое древо. 1/92. М., 1992. С. 74. См. также: Деррида Ж. О грамматологии. М., 2000. С.313.
[12] Барт Р. S\Z. М., 1994. С.227.
[13] Косиков Г.К. «Структура» и/или 2Текст» (стратегии современной семиотики)//Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму. М., 2000. С.36-37. В этой статье, заметим, структуралистская и постструктуралистская концепции структуры и текста излагаются и обсуждаются обстоятельно и углубленно.
[14] Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. С.417, 515.
[15] Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог, роман (1967)//Французская семиотика. От структурализма к постструктурализму. М., 2000. С. 429, 428.
[16] Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. С. 486, 428.
[17] Цит. по: Современное зарубежное литературоведение. Страны Западной Европы и США. Концепции, школы, термины. М., 1996. С.218.
[18] Письма Марины Цветаевой//Новый мир. 1969. №4. С.207.
[19] Смирнов И.П. Порождение интертекста (Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л. Пастернака). 2-е изд. СПб., 1997. С.54.
[20] См.: современное зарубежное литературоведение... С.268-271.
[21] Косиков Г.К. [Поэтика и герменевтика]//Вопр. литературы. 1993. Вып. 3. С.42.
[22] Томашевский Б.В. Пушкин – читатель французских поэтов//Пушкинский сборник памяти С.А. Венгерова. М.; Пг., 1923. С.210-213.
