Глава 15

Маленький сюрприз был весьма приятным, но не вовремя. Все же Том свыше меры устал и хотел переодеться во что-то более скрывающее тело, и еще немного отдохнуть.

- Привет, цветочек, – Том вежливо улыбнулся маленькой бабочке, подойдя ближе.

Девочка была лишь в коротеньком красном топике, из которого соблазнительно выглядывали два полушария молодых грудей, и маленькой юбочке того же цвета, похожей больше на набедренную повязку. Том сильно сомневался, что под такой коротенькой юбкой могут быть даже самые маленькие схенти.

- Я соскучилась. Ты совсем забегался с Биллом, – девочка прильнула к мощной груди, немного щекоча своими кудряшками.

- Я тоже скучал, маленькая, - чуть замешкался принц, но приобнял девочку. Он оглянулся, ожидая, что сейчас в комнату ворвется Андрос и прогонит, как всегда, из его покоев непонятливую соблазнялку. Но хранитель и не думал появляться, спокойно продолжая водные процедуры - ведь в его обязательства теперь не входило отбиваться вместо Тома от чужих Омег. Теперь этим должен был заниматься Билл, которому, конечно же, было на Тома плевать с высокой башни.

- А я вот, тут приготовила тебе завтрак, - взволновано трепыхнув золотыми крылышками, Эсфир засуетилась, утягивая мужчину на постель. Там уже стоял серебряный поднос с красиво оформленной едой. – Я сама готовила твои любимые булочки с орехами и какао. Все еще совсем тепленькое.

- Спасибо, цветочек. Но ты ведь знаешь, что теперь у меня есть муж, и ты больше не можешь вот так входить в нашу спальню.

- Если ты сейчас мне покажешь свою озолотившуюся лотарию, я стану тебе сестрой, - нагло заявила кроха, уперев тонкие ручки в оголенные бока. – Или я сама распахну твой халат и посмотрю… - с придыханием закончила, медленно подбираясь к мужчине.

- Нет, – твердо отказал Альфа, отползая от липучки выше к подушкам. Он невозмутимо сел удобней на кровать, делая вид, что не замечает грустного взгляда Эсфир, и притянул завтрак. Он был очень голоден, и силы были на нуле, а ароматные булочки и какао так манили.

- Ну, хоть немного распахну… совсем чуть-чуть, - лукаво канючила кроха, уже влезая на постель и протягивая юркие ручонки к поясу халата.

- Кхм-кхм!

Том от неожиданности подпрыгнул, узнав в совсем нетактичном покашливании своего Омежку.

- Билл? – не веря, обернулся и встретился с безразличным взглядом болезненно золотистых глаз.

Его мальчик стоял во вчерашней убогой одежке. Альфа тут же дал зарок, что обязательно передаст Геворгу каменьев, чтобы они купили Биллу самых дорогих тканей для новых нарядов. Его Омежка стойко вытерпел удивленные взгляды, и даже с простым подносом, который нелепо сочетался с гордо поднятой головой, в глазах Альфы он казался богом.

Том быстро окинул содержимое простенького подноса: глубокая тарелка, над которой поднимался ароматный парок, простая чашка с чаем и несколько кусочков пирога с начинкой. Судя по запаху, пирог рыбный и очень вкусный. Казалось бы, что все расставлено небрежно, но на самом деле просто неумело.

- Доброе утро, - Билл уверенно подошел к постели, пренебрежительно отталкивая от принца серебряный поднос и ставя на его место свой. - Я хотел накормить тебя. Видел, что ты ничего не ел вчера, и подумал, что тебе не помешало бы подкрепиться, – спокойно произнес Омежка, игнорируя в своей привычной манере посторонних.

Грудь Тома тут же раздулась до вселенских масштабов. И хоть головой понимал, что они всего лишь друзья, и Билл просто по-приятельски о нем заботиться, внутренний зверь привычно заурчал, как когда его строптивец приносил ему рыбу к мосту. Но вместе с этим сразу пошли ассоциации, что они теперь как новобрачные, и Билл пришел его кормить. Такие мысли не могли не радовать. Жаль, что это были только мысли.

- Спасибо, - мужчина нервно поправил свой халат, который немного сполз, оголяя бедро, - я действительно голоден, - благодарно улыбнулся, забирая поднос Билла к себе на колени, чтобы сразу приступить к трапезе. Надеяться на то, что строптивец его еще и накормит с рук, было бессмысленно. Том умел ценить и малое, поэтому мысленно тысячи раз шептал горячее «Спасибо!».

- Я не умею готовить. Но мне все оживленно помогали. Особенно Густав. Он сказал, что ты не ешь уже несколько дней. Видел бы ты энтузиазм местных Альф, когда они узнали, что я – Омега принца и хочу тебе приготовить завтрак, – Билл старательно делал вид, что не примечает маленькую бабочку рядом с постелью, у которой уже нервно подергивались не только золотые крылышки, но и правый глаз. - Я сказал, что ты долго не ел, и мне посоветовали приготовить легкий суп, чтобы завести желудок, но сначала выпей сладкого чая. Густав говорил, что, когда человек долго не ел, нужно чтобы он выпил сладенького. Не бойся, суп съедобный и даже вкусный, я проверил.

- Том! – возмущенно пропыхтела Эсфир, когда Альфа быстро выпил чай, даже не заметив, что тот был совсем несладким, а сахар нерасколоченной кашей остался на дне чашки. – Я ведь первая принесла тебе еду, – обиженно прохныкала малышка, тыкая пальчиком на свой отброшенный приготовленный с любовью завтрак.

- А ты кто такая, чтобы носить принцу еду в его покои? – ровно спросил Омега, прострелив девочку своим тяжелым взглядом. Такой взгляд никто не мог выдержать. Лишь Тому иногда хватало мужества продержаться больше пяти секунд.

Принц, даже не поднимая головы, взял ложку, чтобы аккуратно зачерпнуть теплого супа и, не пролив даже капельки, отправил его в рот. Распробовав, он быстро заработал ложкой, блаженно причмокивая губами.

- Я – его цветочек! – пропищала бабочка, подлетев над полом от возмущения.

- Какая прелесть, быть растением для принца, – Билл присел рядом со своим мужем, подавая ему пирог, чтоб тот не ел один суп, а потом не давился сухомяткой.

- Том! – захныкала Эсфир, ища поддержки у Альфы. Но мужчина лишь на секунду поднял глаза, бросая извиняющийся взгляд. И тут же вновь уткнулся в тарелку, загораживая разрумянившиеся щеки длинными волосами.

Грудь Альфы распирало от радости. Ему казалось, что сердце пережило не меньший оргазм, чем тело ранее, когда он уже совсем другим взглядом, полным благодарности и немого обожания, посмотрел на своего любимого мужа, забирая обеими руками протянутый пирог.

Дверь покоев громко хлопнула. Темный балдахин тревожно всколыхнулся потоком воздуха. Но никто на это не обратил внимания.

Билл победно улыбался в ароматную маску, наслаждаясь своим превосходством. Он и не думал, что приятно не только ухаживать за принцем, но и ссориться с его друзьями и побеждать. И, судя по всему, главный на Миреосе Том, а Томом управляет он. Это неописуемо тешило едва проходящее в двери самолюбие. За своей поднятой самооценкой он не замечал, что впервые с умилением смотрит не на детенышей зверей, а на сильного мужчину, который так осторожно и в тот же момент жадно поглощает его еду. Но Билл был бы не Биллом, если бы все не испортил всего лишь одной фразой:

- Так это с ней ты трахался и будешь трахаться вместо своего истинного Омеги? – небрежно бросил мальчик, поднимаясь с постели и делая вид, словно не замечает ошарашенного вида принца.

- Тра… Что? – Тому стало неловко, что он не знает, о чем говорит его любимый. Ведь хотелось бы поддержать беседу.

- Снимать напряжение, развлекаться, совокупляться, спариваться, сношаться, комкать ее крылышки? – быстро протарахтел Омежка, чтобы скрыть свое невесть отчего подкатывающее раздражение, уже роясь в деревянном комоде, разыскивая подходящую одежду для Альфы.

Билл не знал точно, что чувствовал, представляя принца с маленькой бабочкой. Но однозначно – это были неприятные эмоции. Он был уверен, что Том уже давно с кем-то развлекается – ведь Альфе было не шестнадцать лет. Мало того, у принца был самый безответственный хранитель.

- Билл… - Том отставил пустую тарелку на поднос, не сводя боготворящего взгляда с супруга. – Я верен и девственен для тебя, – фраза вышла немного приглушенной из-за того, что мужчина пытался быстро дожевать и проглотить последний кусочек пирога. - Все эти долгие годы я ждал. Одинокими ночами думал лишь о тебе, желал лишь тебя рядом, и больше никого. Ты – мой истинный Омега, и я хочу видеть в своем ложе только тебя, и больше никого, – принц едва не ударил себя по лбу. Нельзя такое говорить своему другу. – Теперь мы друзья, но я все равно никого не хочу.

- Угу… - задумчиво буркнул Билл, покусывая нижнюю губу с внутренней стороны, через раз слушая мужчину и больше внимания уделяя одежде. Она вся была одного скучного белого цвета. Но вдруг, когда его поиски дошли до самого дна, глаза зацепились за темно-бордовый цвет ткани. Хваткие пальчики уже потянули ее, выуживая знакомые шаровары. – Что это? – едва шевеля губами, Билл разгладил материю поверх остальной перемусоленной одежды, чтобы убедиться в том, что видит.

- Это боевой наряд. Его надевают, когда идет дуэль. Бордовое, чтобы потом легче отстирать пятна крови. Надевают только штаны, если воин сильный, для слабых бойцов дополнением идет еще металлический жилет. Я одеваю только шаровары.

- Пятна крови… - заворожено произнес Омега.

- Билл? – Альфа взволновано посмотрел на супруга, медленно поднимаясь и подходя к нему, чувствуя скорее на интуитивном уровне, что с его мальчиком что-то не так. Что-то беспокоит его, возможно, это что-то и заставило любимого прийти вчера в его покои с чудесным предложением.

- Ты никогда этого не наденешь, – с каким-то даже рыком Билл зло схватился за бордовую ткань, разрывая ее по швам, – и никогда ни с кем не будешь больше драться. Ты меня понял?! - почерневшие глаза резко уставились в растерянные Альфы.

Том нервно дернулся назад под приказным тоном, который был куда лучше, чем презрительный. Но, исходя из ситуации, Альфе больше хотелось думать, что любимый начал беспокоиться за него, нежели командовать, что было бы неприемлемо.

- Да, - согласился, чтобы только не нарываться на ссору, непонимающе следя за тем, как Билл заталкивает порванные в лоскутки штаны назад, на самое дно.

- Я надену на тебя это, – Билл поднялся с белой полосой совсем прозрачной ткани, чуть более плотными штанами и верхней одеждой того же цвета. Том еще не до конца осмыслил сказанное, а потому так и стоял, не понимая, что ему дальше делать. Неужели, Билл и оденет его? – Ох, будто ребенок, – совсем как Андрос забурчал Билл, бросая выбранную одежду на кровать. Только в отличие от хранителя, грубо содрал с него халат, сбрасывая едва не треснувшую ткань в комод.

Том ошеломлено замер. Смущение зажгло уши и порозовило щеки. Он, конечно, привык со своими воинами на тренировке драться в одном схенти, а то и без них, если Андрос позволял, но взгляд Билла был так любопытен. Том не знал, позволять дальше изучать себя или прикрыться чем-нибудь - они же теперь друзья и Электр говорил о постепенном оголении тела. Но принц рассчитывал, что Биллу хоть что-то понравится в его внешности до такой степени, чтобы супруг все же захотел возлечь с ним. Для Альфы у Тома было идеальное тело. Ему было чем похвастаться перед Омежкой, поэтому мужчина решил вздохнуть глубже и позволить Биллу все что угодно. Лишь бы это хоть к чему-то привело.

Мальчик пристально осматривал принца, не стесняясь происходящего. Ему давно уже было интересно, насколько Альфы отличаются от Омег. Намного мускулистей, кожа выглядит сильно загорелой, грубой. Но Биллу казалось, что если бы он прикоснулся к ней голой рукой – почувствовал бы бархат, неровности редких, едва заметных шрамов, мягкие волоски. Последнее ему понравилось больше всего. По природе своей у Омеги волосы растут только на голове, бровях, и ресницы. На теле Альфы маленькие волоски, казалось бы, есть везде: где-то темнее и длиннее, где-то светлее и короче. Билл медленно обошел принца, осматривая его со спины. Темные влажные волосы доставали ниже лопаток. Том чуть повернул голову в его сторону, все так же неподвижно позволяя себя осматривать. В таком ракурсе плечи Альфы казались еще шире, а талия уже. Билл отметил маленькое родимое пятнышко на лопатке, похожее на звезду. Он узнал его по рассказам и описаниям в книгах - метка богов.

Билла ничего так и не впечатлило в теле мужчины. Пока пытливый взор не опустился ниже. Обворожительные крепкие ягодицы, были такими округлыми и притягательными, что Билл не удержался и огладил одну половинку ладошкой, досадно поджав губы, что не может ощутить тепло кожи. Он весьма грубо, самовластно сжал оглаженное полушарие, едва сдержав восхищенный вздох – было так приятно касаться Тома в этом месте. Даже через перчатки. В животе Омежки загорелось солнце, его лучи устремились вниз, нагревая член, отяжеляя.

Билл сглотнул, пытаясь хоть как-то смочить пересохшее горло. Он нехотя убрал руку, сжимая ее в кулачок. Дыхание не хотело восстанавливаться, пока он смотрел на самую аппетитную часть тела Альф. Но и взгляд было отвести трудно.

- Билл? – тихо позвал принц, который не менее взбудораженно пережил интимные прикосновения любимого.

- Мне нравится… - голос Омежки был таким же ровным, хотя воздуха для этой фразы кое-как хватило.

- Я могу рассчитывать на что-то исходя из твоего заключения? - Том осторожно повернулся к супругу, демонстрируя возбуждение во всей красе. Андрос был прав. Сейчас, когда его член налился кровью лишь от одного прикосновения любимого Омежки, Альфа даже боялся предположить, что он мог бы почувствовать, если бы знал, что эти прикосновения знак желания, а не просто эксперименты.

- Хм, - каверзный огонек в глазах мальчишки совсем не приободрил Тома. Он помнил этот взгляд. Обычно с такими искрами в глазах Билл выдавал очередную насмешку. Обтянутая перчаткой ручка нагло обхватила огромный член, сильно сжав у основания, и легко погладила по всей длине. – Какой большой. Но не намного больше, чем у меня. Скажи мне, Том, как друг другу.

- Что сказать? - Том всхлипнул, позорно прикрыв глаза и мысленно умоляя Билла не останавливаться. Голова уже почти отключилась, когда он положил ослабевшие руки на плечи любимого, притягивая ближе.

- Почему покрывает только Альфа? Почему Омега не может взять Альфу? – Билл еще раз провел по понравившейся игрушке, пока из кончика не выделилась капелька смазки.

- Потому что Омега должен принять своего мужа, чтобы они смогли зачать ребенка. Так придумали не Альфы, а природа.

- Но, ведь не каждый секс рассчитан на то, чтобы сделать ребенка. Почему же тогда Омега не может покрыть Альфу? У нас также есть член…

- Билл, - мужчина осел на постель, все же прикрыв пах одеялом, – ты хочешь сказать, что согласен на близость со мной, если я приму роль Омеги и позволю покрыть? – Том очень старался представить эту картину, но она не вмещалась в его голове.

- Странный ты, Том. Тебе прямо говори – не поймешь. А что-то спросишь, ты уже и за намек посчитаешь. Или ты так сильно хочешь мой член в своей заднице? – насмешливо бросил Омежка, пряча за колкостью волнение. Да, ему хотелось управлять Томом. Ему хотелось не только командовать, не только ухаживать. Открыв для себя такую прекрасную возможность, Билл хотел целиком и полностью подчинить Альфу себе. Том – нюня и размазня, он ни за что не ляжет под него, ни за что не подчинится, о чем бы там принц не твердил про природу. Но взять его, окончательно подчинив, сделать своим – это было, по мнению Билла, прекрасным развлечением. Мальчик настолько замечтался, что даже не заметил, как сжались кулаки нелюбимого мужа, как остекленели глаза, словно внутренний пассажир ушел.

- Том? – тихо позвал Билл, когда планы тирана отошли на второй план. Омега, забывая о своей гордости и безразличии, взволновано подступил ближе к принцу, заглядывая в пустое лицо.

Но Том молчал, поняв желание Билла. Слишком хорошо он знал насмешки любимого. Может, самого Омежку он плохо знал, но его издевательства он выучил наизусть. И вот еще одно глумление. Нет ничего хуже для Альфы, нежели Омега, который не подчинился в постели. И дело не в том, чтобы позволить любимому управлять им в любовных ласках, он бы расспросил все у Андроса, может, так и делают, просто об этом не говорят. Том бы такое точно никому не сказал. Дело было в другом. Мужчина надеялся, что острые, как зубы сингара, болезненные до скрежета измывательства закончились на том моменте, как они подружились. Он не был готов к тому, что все станет хуже и обидней. Да, Том Альфа, да, он сильный, но не железный. И в какой-то момент Том понял, что уже давно нужно было дать Биллу это понять. В этот же момент он забыл о достигнутом. Забыл, что нельзя ссориться с любимым. В груди заклокотала странная обида. Она приносила скорее ярость, затмевающую глаза, нежели боль.

- Я не хочу больше с тобой дружить, – гордо подняв голову, принц быстро обмотал вокруг бедер схенти.

- Что? - насмешливо проблеял Омега.

– Слушай меня внимательно, Билл, запоминай и попытайся понять. Я люблю тебя таким, какой ты есть: гордый, сварливый, противный, непокорный. Заметь, ни одного хорошего качества. Но я люблю, – Альфа живо натягивал на себя одежду. - Я не надеялся, что ты поменяешься после свадьбы, и тем более не ждал, что ты успокоишься после того как мы подружимся. Но и издевательства твои я больше терпеть не буду. Не потому что я принц или Альфа, а потому что я человек. Свободный человек, у которого есть сердце и душа. Я не твой слуга. Я готов был терпеть все что угодно, я вынес такую боль, что тебе и не снилось в самом страшном кошмаре, и не потому что я слабак, которым ты меня так любишь считать, а потому что я люблю тебя, и не хотел отвечать тебе твоими же методами. Потому что каждая причиненная тебе боль в тысячи раз откликнется на мне. Но и сейчас я вытерплю это, лишь бы ты, наконец-то, понял, – Том застегнул последние пуговицы под шеей, вставая прямо напротив Билла. - Думаешь, ты сильный? Хм?

Омега удивленно хлопал глазами и уже бы давно развернулся и вышел. Но почему-то ноги не слушались, и он, словно под приказом своего Альфы, действительно слушал все, что ему говорит Том. Спокойно, размеренно, но при этом с такой твердостью, что в коленях невольно появилась слабость.

- Я сильный! Я не размазываю сопли по лицу от любого колкого слова!..

- Ты просто трус! – перекричал Том своего Омегу, но тут же понизил голос, делая его более мягким: – Ты маленький мальчик, который так боится любви, что облачился в одежды, закрыл себя от меня, от моей любви. Думаешь, что любить больно?

- Это спрашивает тот, который не знает, что такое счастье от этой любви? – попытался посмеяться Билл.

- А это спрашивает тот, который спрятал от меня это счастье? Ты слабый, Билл. Признай это. Ты боишься боли, которую я сношу день ото дня, чтобы только быть с тобою. Да, я не могу уснуть, если тебя нет рядом, я схожу с ума от твоих глумлений, но я борюсь, а ты сдался, даже не начав. Ты хоть раз подумал, насколько прекрасна любовь, если я готов терпеть тебя? Ты хоть раз задумывался, насколько сильна моя любовь, если я все еще рядом с таким как ты? Хоть раз думал, каким счастливым я могу тебя сделать, лишь бы ты позволил мне? Но ты не думаешь, ты предпочитаешь бежать, отбиваться издевками. - Том вздохнул и обреченно помотал головой. - Я люблю тебя, но на этом все. С меня хватит.

Том обошел своего мужа и, не оборачиваясь, направился прочь из комнаты. Внутри все дрожало и переворачивалось, когда он спешно шагал по бедным коридорам, ничего не замечая вокруг. До боли в каждой клеточке хотелось превратиться в монстра и уплыть в океан, навсегда забывая о людских чувствах. Казалось, что все его терпение, растянутое как воздушный шар, лопнуло с оглушительным треском. Он столько вытерпел, на столько еще готов был пойти, но ради чего? Ради того, чтобы потом его продолжали унижать даже в постели? Не об этом принц мечтал долгими одинокими ночами. И пусть бы еще было, он бы подчинился Биллу, для него нет разницы получать ласки или отдавать их, но отношение мужа к происходящему слишком сильно ударило по едва не почившему самолюбию. Впервые за долгие годы он чувствует не отчаяние, не боль, не грусть. И пусть он не вытерпел. Не сумел привести план земного Билла в жизнь. Пусть поссорился с любимым. Пусть на этом будет все закончено. Но он больше не будет терпеть ни одной издевки, ни одной насмешки. Всему есть предел, его предел уже давно перешел все границы.

И Том еще долго бы пыхтел, раздавая приказы своим людям, внося новые законы в жизнь Миреоса, еще долго бы ходил с гордо расправленными плечами и стойко поднятой головой. Если бы его обиды, за многие годы накопленные в душе, были тяжелее, нежели любовь в сердце.

- Что же я наделал?.. – обреченно простонал мужчина, закрывая лицо руками.