Глава 1

- Папа, скажи, а куклы могут жить? – радостно проговорила девочка в легком голубом платьице.
- Куклы? Нет, милая, они же неживые, у них нет сердца, - красивый светловолосый мужчина сидел на лавочке и с любовью смотрел на свое сокровище.
- А у нас есть сердце? – продолжала девочка, положив маленькие ладошки на колени мужчины.
- Да, малышка. Этим мы от них и отличаемся, – он улыбнулся и поправил солнцезащитные очки.
- А один дядя сказал мне, что куклы все живые. Он еще сказал, что я красивая и похожа на куклу, – девочка забралась на колени мужчины и удобно устроилась, болтая маленькими ножками.
- Что еще за дядя? – удивился мужчина.
- Не знаю, он красивый был.
- И где ты его видела?
- Мы с мамой ходили в парк. Там его и встретила. Он поцеловал мне руку, а потом ушел.
- Милая, не подходи больше к незнакомцам, ладно? Они не все хорошие, – взволновано произнес мужчина, крепче прижав ребенка к себе.
- Тот был хороший, – оправдалась девочка.
- Я поговорю с твоей мамой, чтобы лучше за тобой присматривала.
- Не ругай маму! – тут же возмутился ребенок.
- Не буду, милая. Только если ты пообещаешь папе больше никогда не подходить к незнакомым дядям, а тем более к тому.
- Обещаю, папочка, – радостно засмеялась девочка.

Мужчина проснулся. Он поднялся с кровати и, не включая свет, прошел к окну. Распахнув створки, вдохнул свежий ночной воздух. На белом подоконнике лежала пачка сигарет. Он вынул тонкими пальцами сигарету и прикурил. В последнее время он стал злоупотреблять это привычкой, хотя раньше не позволял себе такого. Раньше его держал ребенок, а сейчас никто. Мужчина тяжело вздохнул и еще раз затянулся сигаретой.

Такашима Кою работал на радио диджеем и вел вечернюю программу для взрослых. Вопросы на программе обсуждали самые разнообразные: от политической обстановки в стране, до интимной жизни населения. В его программу часто поступали звонки от радиослушателей. Они любили с ним разговаривать и часто были инициаторами разных тем. От Кою требовалось только развить тему и поддержать разговор. Рейтинг программы был довольно высоким, что очень радовало босса Кою, и он не гнушался платить ему неплохие деньги за каждый радиоэфир.
Кою был в разводе около года. С бывшей женой были довольно хорошие отношения. Они еще до свадьбы договорились, что если кто-нибудь из них охладеет, то сразу разведутся, без скандалов и грязи. Так и получилось. Когда поняли, что уже не тянет друг к другу, тихо развелись, но остались в хороших отношениях. Кою уважал эту женщину и был ей благодарен за подаренную ему дочь. Девочка была для него самым дорогим существом на всей земле. Он давал ей самое лучшее, что только мог, берег ребенка, как наседка. Девочке было четыре года и она была безумна на него похожа, такая же красивая и милая, вот только глаза у нее были мамины, ярко-синие. Бывшая жена Кою была иностранкой, и девочка унаследовала от нее невероятный цвет глаз и молочную кожу. А еще она всегда заливисто смеялась, когда Кою начинал щекотать ей живот.
Мужчина закусил губу и затушил почти докуренную сигарету, вытягивая из пачки новую.
Чуть меньше месяца назад его жена, как обычно, везла девочку на выходные к нему. У Кою были грандиозные планы, нужно было сводить ребенка в цирк, погулять по парку и много всего другого. Он ждал их дома, но они так и не приехали. Кою звонил на сотовый жене, но он молчал. Полиция только утром принялась за поиски пропавших. Машину нашли ближе к обеду, на трассе. Она была перевернута, внутри нашли и мертвое тело женщины. Вот только ребенка с ней не было. Поиски продолжались несколько дней, но ребенок словно испарился. Полиция лишь разводила руками. Кою обратился к следователю.
И вот уже около трех недель поисками его дочери занимался молодой следователь. Он, на удивление, оказался настоящим профессионалом и находил даже самые маленькие зацепки. Но в итоге они ни к чему не приводили, то и дело заводя их в тупик.
Кою перестал спать ночами, ел только когда вспоминал или когда приезжал брат и насильно запихивал еду в рот. Он стал много курить и постепенно превращался в тень. Казалось, что вместе с ребенком пропала вся его жизненная сила. Хотелось напиться, но позволить себе Кою не мог. Он чувствовал, что ребенок жив и ждёт, когда папа придет и спасет ее, только лишь это удерживало Кою от безумия и заставляло раз за разом предпринимать новые попытки, не отчаиваться, натыкаясь на тупики.

В последнее время ему постоянно снился один и тот же сон. Это был его последний разговор с дочерью. Он никак не мог понять, почему именно эта часть их разговора так впилась в его память.
Мужчина докурил очередную сигарету и вернулся в постель, бросив мимолетный взгляд на электронные часы на прикроватной тумбочке. Они показывали 03:40 часов. Мужчина вздохнул и лег обратно в кровать. Рядом с часами стояла небольшая рамка с фотографией. На ней была изображена девочка трех лет, с яркими синими глазами и темно-русыми волнистыми кудрями. Волосы падали на маленькие плечи и спускались водопадом до поясницы. Длинные черные реснички обрамляли яркие глаза. Черты лица ребенка были тонкими и нежными, маленькие губки имели капризный изгиб и довольно необычную красивую форму. Она открыто улыбалась. Симпатичное сиреневое платье добавляло во внешний вид ребенка какую-то легкость. Она и правда была похожа на маленькую куклу.
Кою взял со стола рамку и прижал к своей груди, свернувшись на кровати клубочком. Его сердце каждый раз словно кровью обливалось, когда он начинал думать, что его сокровищу может быть сейчас плохо. А когда в голову приходила внезапная мысль, что ей может быть холодно, хочется есть или страшно, то хотелось просто не по-мужски разреветься, закатить истерику. Мысль о том, что ей могут причинить боль, приводила его в бешенство, хотелось разнести все к чертовой матери, тряхнуть следователя, чтобы шевелился. Но он понимал, что это ни к чему не приведет. Они делают, что могут. Кою и так весь следственный отдел поднял на уши. Его уже сторонились там. Мысль о том, что его ребенка нет уже в живых, Кою отметал сразу. Его сердце, хоть и не материнское, подсказывало, что она еще жива, и чем быстрее ее найдут, тем больше шансов.
Еще и эти надоедливые родственники. Они то и дело выражали ему соболезнования по поводу смерти жены и дочери. Кою готов был задушить их, вырвать этот поганый язык из их глоток, чтоб заткнулись. Но он только кивал и принимал соболезнования по поводу смерти жены, неизменно отвечая, что его дочь жива. На него только сочувственно смотрели и качали головами. Он даже услышал после похорон жены, что если бы ребенок был жив, то его уже нашли. Скорее всего, девочку выбросило из машины во время аварии и ее тело разлагается где-то в кустах, незамеченное полицейскими. Кою помнит только, как воображение подкинуло ему эту картину. Он едва успел добежать до туалета, как его вывернуло наизнанку. Потом он все же осмелился и озвучил свою мысль следователю, который в последнее время стал чуть ли не самыми близким в его окружении, но тот лишь заверил, что собаки наверняка учуяли бы тело, а раз они ничего не нашли, значит ребенка там не было.
В последнее время Кою отказывался от общения со всеми своими родственниками. Иногда позволял навещать себя брату и ходил на работу. Его шеф урезал количество эфиров, войдя в его положение. Вообще, он был довольно понимающим человеком и на редкость добрым и улыбчивым, хотя это не мешало ему строго управлять своими подчиненными.
Кою так и заснул в обнимку с рамкой. Проснулся он от телефонного звонка. Звонил следователь. Кою подскочил и схватил звонивший аппарат. Сердце застучало в надежде услышать утешительную новость.
- Алло.
- Здравствуй, – раздался мягкий голос из динамиков.
- Есть что-то новое? – с ходу начал Кою.
- Прости, ничего утешительного. Но я кое-что откопал. Посмотрим, как нам это поможет. Сможешь подъехать ко мне?
- Да. Через пол часа буду.

Кою подъехал к полицейскому участку. Он быстро выскочил из машины и пулей влетел в здание. Он наизусть выучил табличку и белую дверь в конце коридора. Табличка гласила: «Широяма Юу, следователь по особо важным делам». Мужчина без стука вошел в кабинет. Обстановка, как всегда, не радовала обилием тонов. Кабинет был довольно просторным и не заставленным. У стены стоял мягкий диванчик. Большое окно, письменный стол с документами и кожаное кресло, рядом со столом приставлен мягкий стул, в углу большой шкаф с кучей разнообразных папок. На столе, как ни странно, был порядок. Все документы аккуратно разложены по стопкам, да и сам кабинет был довольно чистым и уютным. Монитор компьютера отбрасывал голубоватый свет на стол и сидевшего за ним мужчину.
Он был довольно молод и очень необычной внешности. Ну, по крайней мере, Кою бы никогда не сказал, что такие мужчины могут работать следователями. Ему, скорее всего, подходило быть музыкантом или дамским угодником. Мужчина был красив, что уж скрывать. Черные волосы чуть ниже плеч, которые он довольно часто закалывал, современная стрижка, косая челка спадала на один глаз. Мужчина то и дело убирал ее за аккуратное проколотое ухо, в котором красовалась серьга причудливой формы. Несколько массивных колец всегда украшали тонкие музыкальные пальцы. Кою был почти уверен в том, что мужчина играет на каком-нибудь инструменте, скорее всего на гитаре. Глазам Кою уделил бы особое внимание. Они были живые, яркие и невероятно черные, в свете ночной лампы они блестели, как бусинки. Длинные черные ресницы и пухлые губы дополняли и придавали какую-то особую притягательность. Взгляд мужчины был цепким, сканирующим и изучающим. Может, его профессия дала подобный эффект, ведь у них каждый второй может быть преступником. Кою никогда не видел, чтобы он ходил в чем-то ярком или несуразном. Мужчина одевался просто, но со вкусом. Каждая деталь его одежды словно специально была подобрана, подчеркивая красивое тело и ноги. Цвета он выбирал в основном черные и от того казался еще более загадочным.
Кою о следователе практически ничего не знал, да как-то особо и не хотелось. Ему в последнее время вообще ничего не хотелось. Но иногда он ловил себя на мысли, что Юу ему нравится не просто как человек. Он, конечно же, списывал это на стресс и желание, чтобы кто-то сильный поддержал его и пожалел.
- Проходи, – произнес мягким голосом Юу, не отрываясь от монитора компьютера.
Кою подошел к следователю, почувствовав приятный запах туалетной воды и ментоловых сигарет. На столе стояла недопитая чашка с кофе.
- Что ты нашел? - они давно перешли на ты, когда Кою сорвался и кинулся на очередного предсказателя, сказавшего, что его дочери нет. Тогда Юу удержал его от драки и от статьи в том числе. Потом весь вечер просидел с ним и успокаивал, отпаивая зеленым чаем с ромашкой.
- Садись, - Юу подвинул свой стул.
- Я постою.
- Как хочешь, – он придвинулся обратно, чуть задев Кою локтем. – Вот, я тут лазил в нете, пытался найти что-нибудь подобное. Смотри, - он щелкнул мышкой, и перед Кою открылась страница. - Это старая статья, ей около десяти лет уже. Тут говорится о серии исчезновений детей. Все то же самое. Авария, тело ребенка не найдено, – Юу щелкнул следующую страницу. – А это около тридцати лет назад. Вот, тоже самое, авария, тело не найдено. Я пролистал пару страниц и насчитал около сорока таких исчезновений за последние тридцать лет. Родители, как правило, погибали в аварии и не заявляли о пропаже. В основном это были родственники, но за неимением тел и доказательств поиски прекращали через месяц, – Юу оторвался от монитора и взглянул на Кою.
- И что это значит?
- Это значит, что такие исчезновение происходят постоянно и есть вероятность найти зацепку.
- А кто этими пропажами занимался?
- Я посмотрю в архиве и попытаюсь поговорить со следователями. Может нам удастся выяснить что-нибудь.
- Думаешь, это какой-нибудь серийный?
- Пока ничего не могу сказать, если бы он убивал, то хотя бы одно тело мы бы все равно нашли.
Кою вздохнул и присел на краешек стола Юу.
- Я чувствую, что она жива.
- Значит, мы найдем ее, Кою.
Кою кивнул.
- Мне на работу пора, скоро эфир.
- Ты теперь и днем выходишь? – удивился Юу.
- Да, пару раз в неделю, утром и вечером, по крайней мере, не каждый день, я бы не выдержал. Ютака согласился, видимо, видел мое состояние.
- Не отчаивайся.
- Угу.

На работе жизнь кипела, диджеи сновали туда сюда, галдели и смеялись. Кою прошел на свое место, кивнув в знак приветствия всем. Он надел наушники.
- Кою, ты в эфире, - раздался голос в наушниках, и Кою нацепил на лицо улыбку.
- Добрый день, мои уважаемые радиослушатели! С вами я, диджей Уруха и наше неизменное шоу «Давай поговорим!», - заиграл проигрыш веселой мелодии. – Так-так, я снова здесь, и сегодня я бы хотел поговорить о… собственно, о чем я хотел поговорить? А, это решать вам! Дозваниваемся и предлагаем интереснейшие темы, рассказываем нелепые случаи из жизни и смеемся все вместе! Пока вы усиленно жмете на заветные цифры, для вас споет.. и кто бы вы думали? Ну конечно, всем известный Элвииис Пресли, мы пройдемся сегодня только по титулованным исполнителям! – Кою включил песню и устало выдохнул. С каждым днем становилось все сложнее улыбаться и источать жизнерадостность.
Кою прикрыл глаза. Его шоу любили все, в том числе и сами сотрудники. Они практически всегда замирали и слушали его. Песня проиграла и пришлось вновь улыбаться.
- Тадам! Я снова с вами и у нас дозвонившийся! Алло, алло!
- Здравствуйте, Уруха, – пролепетал смущенный девичий голосок в трубку.
- Да-да, говорите.
- Я Вас давно слушаю и очень люблю Вас и шоу, конечно же! – продолжала девушка.
- Спасибо.
- Меня зовут Мегуми, и я предлагаю обсудить тему секса, - на том конце раздалось хихиканье еще нескольких девушек.
- Оу, ничего себе! Ну, давай, можно я тебя буду Мег называть, ну так, по-свойски? – Кою понизил голос, придав ему сексуальной хрипотцы.
- Да! – радостно провозгласила девушка.
- Так. И что же тебе интересно в этой теме? – голос оставался бархатным и тягучим. Кою старался говорить с придыханием, соответственно заданной теме. – Подожди, я сейчас сексуальную музыку поставлю, – снова послышалось хихиканье.
Кою включил тихую музыку, играл саксофон.
- Вот, это больше подходит, я даже свет приглушил.
- А как Вы относитесь к сексу?
- Да ты проказница! Признаюсь честно, я его люблю.
- Я тоже!
- М…
Кою все это казалось таким бредом. Эта глупая малолетка с дурацкими вопросами. Сейчас все мысли были только о дочери и о словах Юу. Хотелось послать все, пойти покурить.
- Какие позы более всего могут доставить удовольствие?
- Ну, давай узнаем у наших радиослушателей, ок?
- Угу.
- Итак, дозваниваемся и говорим прекрасной Мег, как лучше всего получить удовольствие, а также пишем свои смс, делимся опытом. Сейчас послушаем Элтона Джона, пусть он нам напоет о заветном.
Снова заиграла музыка, и Кою на мгновение расслабился.
- А вот и я. Снова в теме, снова на связи. К нам еще один звонок. Алло!
- Здравствуйте, Уруха!
- Здравствуйте!
- Я бы хотел спросить у Мег, она пробовала уже этим заниматься? Камасутра очень полезная вещь.
- О да, друг, вещь невероятная, только знаешь, от тех поз у меня мурашки по коже. Я вот например боюсь, что меня переклинит на одной из них и все, стыд, дикий смех приехавшей бригады скорой помощи и вечная слава в кругах врачей и нелепостей, - засмеялся Кою.
На том конце послышался громкий смех. Засмеялись и слушающие сотрудники радиостанции.
- Да нет, все не так страшно. Но тут ты прав, меня однажды переклинило. Так я потом даже книгу брать боялся в руки. В машине скорой помощи так и ехал скрюченный, а партнерша моя ругалась, как заправский алкоголик,
Кою засмеялся, представив картину.
- Ты герой, спасибо за звонок и душещипательную историю, а также за смелость. Я бы дал тебе приз за это!
- Вам спасибо за чудесные эфиры.
- Итак, Мег, один совет есть. Кстати, могу дать телефончик парня, чувствую весельчак еще тот. Ну, это я отвлекся. Так, что тут у нас. Смски, так, читаю:
«Здравствуйте, Уруха, я Нил. Мег, удовольствие можно получить только с любимым человеком, в любой позе!»
- Так трогательно, Нил, спасибо за смс. Что там дальше:
«Уруха, я тебя люблю и хочу заняться с тобой се….»
- Ой, ой, это лично для меня, это я потом почитаю, даже ник называть не буду.
«Уруха, а какие позы ты предпочитаешь? Кит».
- Ну… разные. Надеюсь, ответил на смс.
«Мег, если тебе нужен парень, я согласен!»
- Огого, Мег, я нашел тебе еще одного кандидата. Так, подпись Сакура. М... интересно. Пока на этом заканчиваю и ставлю для вас что-нибудь из классики.
Снова заиграла мелодия. На плечо легла теплая ладонь. Кою повернулся. Перед ним стоял молодой человек примерно его возраста, с темным цветом волос, нежными чертами лица и довольно симпатичной внешности.
- Кою, потом зайдешь ко мне.
Кою кивнул.
- Хорошо, Ютака.
- Плохо выглядишь, тебе бы поспать.
Кою устало улыбнулся, Ютака улыбнулся в ответ и отошел.
- А мы снова в эфире и возвращаемся к нашей теме. А у нас еще один звонок. Алло!
Но слышалась тишина.
- Алло, говорите, Вы в эфире!
- Здравствуй, Уруха, – раздался чуть хрипловатый приятный голос.
Он словно обволакивал Кою, проникал в каждую клеточку. По телу прошли мурашки.
- Здравствуйте, – тихо поздоровался Кою.
- Я Руки, приятно тебя услышать.
- Очень приятно, Руки, - Кою попытался взять себя в руки, но этот голос выбивал его из колеи.
- Думаю, что тема секса так избита и надоедлива, может, сменим ее?
- На какую? – голос Кою становился все тише. Он внимательно вслушивался в бархатные нотки.
- Ты любишь куклы?
Кою аж подскочил на стуле.
- Мы разве обо мне говорить будем? – выдавил из себя Кою.
- А почему нет? Так все же?
- Я не думал об этом.
- А ты подумай.
- Ну, я часто смотрю на витрины с куклами.
- А фарфоровые?
- Наверное.
- У них невероятно живые глаза, а эта бархатная кожа, такая твердая и такая живая, словно человеческая. Забавно, правда, кукла с человеческим лицом, - послышался мягкий смех.
Кою весь съежился.
- Они пугают,- проговорил Кою.
Ему хотелось выключить эфир, избавиться от этого тягучего голоса. Но он не мог, что-то мешало, голос как будто гипнотизировал.
- Разве? Они как дети, только не стареющие, не могут умереть, правда? Ты знаешь, чтобы сделать идеальную фарфоровую куклу, нужно потратить пару месяцев.
- Ты делаешь куклы? - выдавил Кою. Стало жутко.
Послышался мягкий смех.
- Пока, я еще позвоню. С тобой приятно общаться, Уруха, – послышались гудки.
В студии стояла полнейшая тишина. Кою первым вышел из оцепенения. Он тут же поставил песню и, сняв наушники, вылетел из студии. Тошнило очень сильно.