Глава 1

Когда Эри Нинамори заметила, что она необычная девочка?

Нет, не так нужно ставить вопрос - на была особенной с самого рождения. И даже не так - она была особенной еще до своего рождения.

Из всех девочек шестого класса начальной школы Мабасе Нинамори была самой высокой. Но в этом не было ничего особенного – с учетом того, что некоторые пятиклассницы были еще выше. Но особенной она была не поэтому: она была единственной девушкой в классе, которая ловила змею или ящерицу руками. Конечно, это тоже не делало ее особенной, ведь она считала рептилий милыми. Она никак не могла взять в толк, почему многие их боятся. И все же особенной она была совсем из-за другого.

Четыре года назад – когда она перешла во второй класс – Нинамори снималась в рекламе учебных парт. От нее требовалось только открывать на столе учебники и улыбаться в камеру. Реклама попала во все образовательные журналы страны.

Реакция взрослых была очень положительной, от: «Она так профессионально улыбается» и «Она могла бы стать топ-моделью» до: «Такая милая!» и «Ей стоит поучаствовать в пробах».

Нинамори больше ни разу не снималась, хотя ей понравилась эта работа. Она знала, что взрослые, щедро хвалившие ее, просто пытались подлизаться к отцу.

На самом деле Нинамори пригласили сняться в рекламе лишь из-за положения ее отца. «Мы выбрали вас на эту роль» и «пожалуйста, примите эту роль» - это две совершенно разные вещи. Вдобавок ко всему, выбранные для рекламы фотографии были не очень-то хороши. Освещение в них было так себе. В общем, Нинамори могла бы выглядеть намного симпатичнее. Девочка на странице журнала казалась ей улыбчивой дурой.

«Может, не такая я и особенная», - подумала она. Похвала от глупых фотографов была бессмысленна. Она была особенной не из-за этого.

Нинамори понимала, что она красива, и не страдала типичными для высоких девушек комплексами. Напротив, вне школы она носила туфли или сандалии на поразительно высоком каблуке, чтобы казаться еще выше. По меньшей мере, половина парней в классе были в нее влюблены. Все-таки она сияла ярче всех.

Может, не такая я и особенная.

Нинамори была красива, умна и ее выбрали президентом класса. Все преподаватели считали ее особенной.

Может, не такая я и особенная.

Прежде всего, ее отец был мэром Мабасе.

Может, не такая я и особенная. Может, не такая я и особенная. Может…

ЗАТКНИСЬ!

Иногда Нинамори слышала этот раздражающий голос. Время от времени она сталкивалась с раздражающими вещами – раздражающими действиями, раздражающими людьми.

В то утро Нинамори отправилась в школу на машине. Приезжать туда на автомобиле было запрещено, если ты не болеешь или не сломал что-нибудь, – но если выйти в переулке, где тебя никто не увидит, то не будет никаких проблем. Конечно же, Нинамори позаботилась о том, чтобы ее не видели.

Светофор загорелся красным, и женщина за рулем нажала на педаль тормоза. Секундой позже она выхватила косметичку, накрасилась и быстро надушилась. Сидящая сзади Нинамори в отвращении открыла окно.

Время от времени она сталкивалась с раздражающими вещами – раздражающими действиями, раздражающими людьми.

За рулем была секретарша ее отца. Последние два года она сопровождала отца Нинамори повсюду. Она была женщиной с безвкусным макияжем – женщиной, которая использовала слишком много духов, и у которой явно отсутствовало обоняние.

- Я удивлена, - у раздражающей женщины был столь же раздражающий голос. – Ты все спокойно выслушала. Мэр волновался.

Прошлой ночью Нинамори услышала от отца, что он, возможно, расстанется с ее матерью.

- Папа все еще любит маму, но они не очень хорошо ладят, - объяснил Нинамори ее отец. - Папа - мэр, поэтому он не может просто развестись с мамой – это вызовет слишком много вопросов. Так что пока мы поживем отдельно – в разных домах. Это взрослые дела. Понимаешь, солнышко? – отец Нинамори попытался сделать вид, что ему жаль, но все равно казался счастливым.

Больше всего Нинамори злило то, что когда ее отец рассказывал о нем и о матери, секретарша как обычно была рядом с ним.

- Дела моих родителей меня не касаются, - равнодушно пробормотала Нинамори.

- Ты такая умная, - ответила секретарша. – В твоем возрасте я была намного беззаботней.

- Я ничего не могу поделать, если они хотят расстаться.

Загорелся зеленый свет, и женщина нажала на газ. Следя за тем, как ее рука управляется с коробкой передач, Нинамори почувствовала, что ее сейчас стошнит. По правде, она не хотела ехать с этой женщиной, но когда вышла из дома, улыбающаяся секретарша уже ждала ее.

- Я отвезу тебя в школу, - предложила женщина. Казалось, она была рада, что Нинамори не имела ничего против расставания родителей.

«Почему именно ты везешь меня? Мерзость!» - подумала Нинамори, хотя на самом деле она хотела прокричать это во все горло. Она все больше злилась, глядя, с каким довольным видом женщина ведет машину.

Месяц назад отец Нинамори купил автомобиль, рассчитывая возить на нем семью. Однако эта секретарша начала водить машину так, будто автомобиль купили для нее. Она оставляла в нем свои диски, украшала уродливыми игрушками и метила своими духами.

Возить меня в школу? Иди к черту! Ты мой наемный водитель – всего лишь слуга. Ты все равно должна делать то, что я тебе скажу.

С такими мыслями Нинамори забралась на заднее сиденье вместо пассажирского. Конечно, глупая женщина не поняла ее намека. Она на самом деле считала, что Нинамори не догадывается о ее роли в расставании родителей.

- Ты так хорошо держишься, - похвалила ее секретарша. – Не волнуйся, я постараюсь не навредить репутации твоего отца.

- Рада это слышать, секретарь. Надеюсь на ваши способности, - ответила Нинамори с нескрываемым сарказмом. – Вы ночевали у нас, но на вас новый костюм.

- О, ты очень наблюдательна.

И снова секретарша не заметила сарказма Нинамори и вместо этого широко улыбнулась.

Нинамори знала, что секретарша всю ночь была в комнате отца. Вне всяких сомнений, эта женщина была причиной расставания ее родителей.

Девушка вспомнила, как отец благодарил маму, когда впервые был избран мэром, как он держал ее за руку. Родители Нинамори были очень близки. Каждая мелочь лишь сближала их. Они снова стали бы семьей, если бы только родители смогли наслаждаться чем-нибудь вместе. Если бы не было этой женщины.

- У тебя тоже есть сменная одежда. Зачем она тебе? – спросила женщина, заметив бумажный пакет с одеждой у ног Нинамори.

Это был костюм Маркиза де Карабаса.

- Я играю в спектакле на школьной ярмарке. У меня главная роль, - объяснила она.

Люди взрослеют в самые болезненные времена. Самые болезненные дни жизни Нинамори вот-вот начнутся. Это история девушки, игравшей роль Маркиза де Карабаса.

***

Делом в том, что… хотя количество вариантов счастья, которые может испытать человек, конечно, количество несчастий неограниченно. Один из одноклассников Нинамори понимал это еще лучше, чем она сама. На самом деле, он считал себя самым невезучим человеком в мире за последний месяц.

Разумеется, звали этого парня Наота Нандаба.

Закинув рюкзак за спину и надев бейсболку, Наота вышел из дома. Он познакомился с несчастьями благодаря тому, что было скрыто под головным убором.

Домом Наоты была пекарня, но, несмотря на то, что утром должен быть наплыв посетителей, в магазине не было ни одного человека. Пекарня Сикегуни была не особенно популярна.

Около припаркованной на маленькой стоянке магазина Веспы сидела счастливо насвистывающая девушка. Она осторожно осматривала любимый скутер на предмет повреждений.

Это была Харуко Харухара. Не так давно она стала домработницей в доме Нандаба.

- Эй, пародия на домработницу, - позвал Харуко Наота.

Харуко и бровью не повела и завела мотор Веспы, хотя она точно слышала парня. Поглощенная сверхактивной демонстрацией работы, прислушивающаяся к звукам двигателя Харуко, казалось, дразнила Наоту. Ее действия явно показывали, что она не намерена обращать на него внимание.

- Уборщица! – закричал Наота, разъяренный тем, что его игнорируют. В классе Наота старался вести себя хладнокровно, но рядом с Харуко он очень быстро выходил из себя.

- Горничная! – издевательски продолжал он.

Харуко еще раз завела двигатель, все еще не замечая присутствия Наоты.

- Пришелец! – заорал уже почти готовый сдаться Наота.

Наконец, Харуко обернулась. Когда Наота закричал «пришелец», он на самом деле имел в виду «странная девушка, которая может быть и пришельцем», но Харуко, склонная к крайнему упрямству, отреагировала весьма необычно:

- Да? – спросила она.

- Уберись у меня в комнате.

Поскольку Харуко работала в доме Нандаба, она жила в комнате Наоты и спала на верхнем ярусе кровати. Теперь комната была забита деталями от мотоцикла, который Харуко привезла с собой. В ней негде было ходить.

- А что не так? – спросила Харуко. – Комната соответствует магазину.

Когда Наота осмотрелся, он увидел, что пустая пекарня была до потолка забита картонными коробками. На каждой коробке был знак издательства.

Наота посмотрел на коробки и вздохнул.

Снова остатки журнала для фанатов?

- Мон-тян сказал, что он журналист, - сообщила Харуко.

- Мон-тян? – ответил Наота.

Похоже, Харуко говорила об отце Наоты, Камоне. Он работал редактором в Центральном издательстве до того, как переехал на окраину Мабасе. Хотя теперь Камон работал в пекарне, он, судя по всему, не бросил старую карьеру и издавал книги своими силами. Наота считал, что это пустая трата денег и времени.

Наем Харуко был ярким примером траты денег.

«Что угодно, только не “Мон-тян”», - подумал Наота.

В работающем вхолостую двигателе Веспы произошел маленький взрыв, после чего из него повалил черный дым и он заглох. Харуко снова склонилась над скутером и начала копаться в движке.

- Не понимаю, почему ломаются столь качественные детали …

- Куча мусора, - выстрелил на прощание Наота, прежде чем направился в школу.

Неожиданно Харуко схватила Наоту за воротник засаленными руками.

- Больно! – взвизгнул Наота.

- Опять идешь в школу в этой уродливой шапке? – спросила Харуко, стягивая ее с головы парня.

Под шапкой Наоты рос новый двойной рог. В этот раз бедняга считал себя самым несчастным человеком в мире из-за необычной пары рогов, напоминающих кошачьи уши.

Это случилось несколько ночей назад – рога начали расти из ниоткуда. Весь вчерашний день Наота ходил в шапке. Он даже спал в ней. Это раздражало, но если рога не прижимать, они вырастут еще больше.

С Наотой такое происходило уже в третий раз. И можете объехать весь белый свет - вы не найдете другого мальчика, у которого из головы растут кошачьи уши.

- Как же они мне нравятся. Они такие мягкие и милые – и гладить их так полезно! – пропищала Харуко.

- Н-не трогай их! – взмолился Наота.

Харуко стала восхищенно гладить мягкие уши, отчего Наота опустился на землю. Казалось, он терял контроль над своим телом, когда кто-то касался его новых ушей – но это было приятно.

- Увидимся вечером, - Харуко вернула шапку на место и помахала Наоте.

- Вечером?

- Ты идешь со мной по магазинам.

- По магазинам?

«О чем она?» - подумал Наота.

- Ты же хочешь свой любимый карри.

Наота внезапно понял, о чем говорила Харуко. Прошлой ночью на ужин был карри, но Харуко использовала какую-то другую приправу. Он был очень острым, и Наота не смог его есть. На самом деле, он был настолько острым, что он и кусочка в себя не вложил. Наота мог есть только самую легкую приправу «Звездный Принц», которую можно было купить в маленьком магазине за городом.

- Ладно, покажешь мне, где этот магазин, - Наота вспомнил слова Харуко. Он не ожидал, что Харуко на самом деле пойдет с ним по магазинам. Парень ни разу не видел, чтобы она хоть что-то делала по дому. Вчерашний карри приготовил, следуя ее приказам, робот Канти.

Удивительно, но в доме Нандаба был робот – человекоподобный робот с экраном вместо головы. Робот вылез из первого рога, росшего на голове Наоты.

Несколько дней назад из головы Наоты вылез небольшой робот. И правда, счастье конечно, беды бесконечны.

Абсурдный робот, которого нарекли Канти, делал намного больше работы, чем Харуко. Даже сейчас он стоял на балконе, проветривая постельное белье, и пялился на Харуко и Наоту.

***

- Ты опоздал!

Если верить часам на стене, Наота опоздал всего на пару минут. Но в тот же миг, как он поставил сумку на стол, над ним нависла Нинамори. Казалось, она злится.

- Президент, у вас плохое настроение, - заметил Наота.

- Я сказала тебе вчера, чтобы ты не опаздывал на утреннюю репетицию, - едко ответила девушка.

- О…

До школьной ярмарки оставалось три дня, и класс Наоты выбрал пьесу. Однако парень хотел спихнуть ответственность на кого-нибудь другого, так что слушал вполуха. Он думал, что глупо участвовать в постановке, где играют только десять человек. Наота все равно был занят после уроков.

- Не понимаешь? У тебя главная роль, - сообщила парню Нинамори.

- У тебя главная роль. А мою может сыграть кто угодно. Я не хочу.

- Мы голосовали. Ты будешь котом, Наота.

Внезапно вспомнив о кошачьих ушах, Наота коснулся бейсболки. Он не собирался снимать шапку в классе, потому что это был его камуфляж. Он сказал классной руководительнице, что повредил голову.

«Кот…» - проворчал Наота.

Нинамори была права: классным голосованием решили, что Наота будет играть кота.

«Я должен быть котом из-за того, что у меня начали расти рога?» - спросил себя Наота.

- И лучше тебе появиться на репетиции после уроков, - предупредила его Нинамори.

«Классные спектакли – это чушь! На кой они ей сдались? - задумался Наота. - Ответственность президента класса?»

***

Первым уроком был японский, скучный, усыпляющий предмет, во время которого энергия уходила только на то, чтобы выбрать тему и качество маленьких мультфильмов, рисуемых в уголках учебника. Если ученик зациклится на этом увлечении, он в итоге окажется на службе у Gainax или Production I.G. (Перегибаем палку? Ладно, ладно…)

Пока учитель не смотрела, Масаси передал Наоте маленький буклет. Это был дешево выглядящий журнал с фразой «Come on Mabase» на обложке.

- Третья страница, - прошептал Масаси.

Гаку, сидевший по диагонали от Наоты, бросил на него взгляд, как бы говоря: «Взгляни, удивишься.»

Гаку, наверное, нашел этот комикс и принес его в школу. Он всегда приносил разную ерунду. Значит, этот комикс тоже дурацкий.

Открыв журнал на третьей странице, Наота нахмурился:

- Это же…

Содержимое журнала было намного опаснее, чем он ожидал, и его точно не стоило передавать в этом классе. Это была статья, разоблачающая коррупцию и личный скандал нынешнего мэра Мабасе – отца Нинамори.

Не подумав, Наота бросил взгляд на президента класса, сидевшую неподалеку от него.

- Обалдеть! – воскликнул Масаси. – Я нашел его в магазине Монива.

- Монива?

- Знаешь, магазин старухи, которая всегда выглядит так, будто спит? Он еще забит Кристальной Пепси.

- Кристальной Пепси?

- Чем вы там занимаетесь?

Когда классная руководительница Миядзи заметила, что Наота и Масаси отвлеклись от урока, парень понял, что они попали. Наоту не волновало, что его поругают за передачу вещей на уроке – он переживал из-за того, что придется передать журнал Миядзи.

Классный руководитель Миядзи была неопытным учителем. Ее постоянный энтузиазм был достоин похвалы, но жесткость и упрямство – нет. В чем-то она сама была ребенком.

- Что это?

После того, как Миядзи пролистала буклет, вырванный из рук Наоты, ее лицо покраснело:

- О, как ужасно. Все, кто читал это, встаньте!

Гаку, Масаси и Наота встали.

Другие ученики тоже видели его, но в таких ситуациях было правило: отвечают за проступок только те, кто попался. Никто из них не назовет других имен.

Вокруг раздались смешки.

Миядзи лишилась дара речи, когда просмотрела журнал. Как и ожидалось, для такой принцессы он был невозможным.

- Это недопустимо! Нет, нет! С сегодняшнего дня классу 6-А запрещено приносить в школу пошлые материалы!

Девочки захихикали, думая, что виновники попались с неприличным комиксом. Нинамори тоже улыбнулась.

Пожалуйста…

Это все, о чем сейчас думал Наота.

Пожалуйста, уберите куда-нибудь этот журнал. Мы и так глупо выглядим. Просто не дайте Нинамори прочитать этот журнал.

Обычно Наоте было плевать на Нинамори, но он не хотел, чтобы другие одноклассники ранили ее, узнав, что написано в комиксе. Преисполнившись злобой, он подумал, каким бесчувственным идиотом нужно быть, чтобы сделать столь ужасный журнал.

- Читать такие вещи – оскорбление для Нинамори! – выплюнула Миядзи.

Его учитель все-таки была ребенком. Она из тех, кто будет кричать на поле битвы и выдаст врагу свою позицию.

Неудивительно, что Нинамори мгновенно поняла, что она – или, точнее, ее отец – был темой номера. Она была умницей.

***

- Все ценное забрал твой брат, все что осталось – это кот. Теперь ты думаешь: «Что я буду делать с котом?» Не переживай. Успокойся и осмотрись. Ты обязательно найдешь что-то хорошее. Мяу.