Глава 1 Исчезновение Харухи Судзумии

Пролог

Утро было холодным. Таким холодным, что казалось, ударь по нему ледорубом – и оно треснет аккуратной острой сеточкой разломов. Будь моя воля – так и расколотил бы этот морозный мир на кусочки.
Мороз, впрочем, был делом естественным: стояла зима. Ещё месяц назад, на школьном фестивале, было нечеловечески жарко. И вдруг, только пришёл декабрь, поспешно наступили холода, как будто бы мать-природа наконец-то вспомнила о том, что мне пришлось испытать на своей шкуре – о том, что в этом году в Японии осени не было. И не говорите мне, что кто-то наколдовал погоду ради хозяйственного процветания. Сибирский фронт холодного воздуха мог бы и обойти нас стороной. Нечего ему каждый год как снег на голову сваливаться.
Может, ось вращения Земли слетела с катушек? Искренне беспокоясь о здоровье матушки природы, я шёл по дороге, когда меня окликнули:
- Привет, Кён!
Легкомысленный парень подскочил ко мне, и воздушно-легко хлопнул меня по плечу. Останавливаться ради него было бы слишком большой обузой, так что я просто обернулся.
- Привет, Танигути, - ответил я, снова повернулся вперёд и пренебрежительно уставился на далёкую макушку холма. Мы тащимся в такую высь каждый день, почему бы им не облегчить нам уроки физкультуры? Учителя-физкультурники должны особо заботиться об учениках, которым приходится лазать каждый день на эту гору. Нашего классного руководителя Окабе это тоже касается. Учителя-то как-никак на машинах ездят.
- Что ты ноешь, как старый хрыч? Шагай смелее! Это отличная тренировка! Разогревает же, чувствуешь? Глянь на меня: я даже без свитера. Лето – это сплошной кошмар, а вот зиму я люблю!
Здорово, конечно, быть таким долбано-энергичным, но откуда в тебе столько сил? Поделился бы, что ли, со мною.
Вечно открытый рот Танигути скривился в ухмылке.
- Экзамены сданы! Теперь с учёбой на этот год покончено. Тебе не кажется, что это стоит любых грядущих невзгод?
Внезапно свалившись на голову каждого ученика в школе, экзамены так же и закончились для всех учеников одним махом. Если разница и была, то только в цифрах, начёрканных на бумажках с результатами работ, которые возвращались ученикам.
Я вспомнил выражение лица мамы – как она забеспокоилась о том, чтобы устроить меня на подготовительные курсы – и моё настроение сразу пошло ко дну. В следующем году, когда мы перейдём в одиннадцатый класс, нас разобьют на группы, в зависимости от того, кто куда собирается поступать. Естественные науки или гуманитарные? Университет или частный колледж? От сомнений у меня крыша едет.
- Да кто над этим голову ломает? – обсмеял меня Танигути, - Мучаться надо над проблемами поважнее, знаешь ли. Ну-ка, какое сегодня число?
- Семнадцатое декабря, - ответил я, - А что?
- Оболтусина! Ты даже не помнишь о прекрасной дате через неделю, от упоминания которой твоё сердце должно воспарить в небеса?
- А, точно, - теперь я сообразил, - Конец четверти. Каникулы - это да, каникул стоит ждать.
Но Танигути бросил на меня такой взгляд, какой зверёк бросает, завидев лесной пожар:
- Ты ведь прикидываешься, да? Неделя, неделя! Думай! Ответ должен быть очевиден!
- Хмм…
Я вздохнул, и выпустил клуб белого пара.
Двадцать четвёртое декабря.
Да знаю я, знаю. Я уже заранее предвидел дьявольские планы и мистификации, которые вызревали кое у кого в голове ко следующей неделе. Даже если бы все об этом забыли, мимо меня это событие бы стороной не прошло. А прямо за мной сидела личность, падкая на такие события даже больше меня. Она скорбела об упущенном Хэллоуине весь последний месяц, и можно было не сомневаться, что на этот раз она нанесёт удар.
Ну, откровенно говоря, я уже знал, что именно она собирается делать.
Ведь вчера в литературной комнате Судзумия Харухи объявила следующее…

- У кого-то уже есть планы на Рождество?
Харухи, бросившая свои сумки, едва закрыв дверь, презрительно уставилась на наc; глаза её сверкали, как созвездие Ориона.
В голосе её явственно отдавалось невысказанное: «Никаких планов не допускается. Думаю, это всем кристально ясно?» Признайся кто-нибудь, что у него уже были планы, и буря разразилась бы в ту же секунду.
В это время мы с Коидзуми играли в настольную ролевую игру. Асахина, в своём костюме служанки, который постепенно стал практически обычной её одеждой, грела руки, подняв их над электрической печкой. Нагато читала научно-фантастическую новинку в твёрдом переплёте, двигались только её пальцы и зрачки.
Харухи положила большой саквояж, который она принесла вместе со своим портфелем, на пол, и подошла ко мне. Высоко задрав грудь, она уставилась на меня сверху вниз, и провозгласила:
- Кён, я уверена, что у тебя никаких планов нет. Можно было бы и не спрашивать, но я просто такой обстоятельный человек, что хочу убедиться.
На лице её блуждала улыбка, как у самого известного в мире кота. Выпуская из рук кубик, который я собирался бросить заговорщически улыбающемуся Коидзуми, я обернулся к Харухи:
- А что, если бы у меня были планы? Ответь-ка сначала.
- Так-так, значит, у тебя их действительно нет!
Самодовольно кивая головой, Харухи отвела от меня взгляд. Эй, погоди секундочку! Я ещё не сказал, что планов нет!.. Эх, как будто бы меня когда-то слушали.
- Коидзуми, ты не собираешься на свидание с какой-нибудь своею подружкой?
- Я был бы счастлив такому повороту событий!
Играясь кубиком на своей ладони, Коидзуми трагически вздохнул. Вздох, по правде говоря, был наигранным, и от него ужасно несло неискренностью.
- Не знаю, считать это удачей или невезением, но мой график до и после Рождества абсолютно пуст. Кручусь и верчусь в одиночестве; никак не могу придумать, как бы провести время.
На этом его улыбчивом миловидном лице, казалось, просто было написано: Я ВРУ. Однако Харухи проглотила эту историю без тени сомнения:
- Никаких проблем! Всё оборачивается просто великолепно!
Затем Харухи отчалила в направлении девочки-служаночки:
- Микуру-тян, а ты как? Тебя ещё никто не приглашал «посмотреть на неповторимый момент, когда дождь превращается в снег в самом сердце ночи»? Кстати, если кто-нибудь скажет тебе такую околесицу с невозмутимым лицом, обязательно выбей из него всю дурь.
Глядя на Харухи большими, широко открытыми глазами, Асахина, казалось, была захвачена врасплох этим неожиданным перекрёстным допросом:
- Э, по-моему. Кажется, пока не предлагали… Как-как, в самом сердце ночи…? Ах… неважно, погоди, я тебе сейчас чаю сделаю…
- Вулканически горячий, пожалуйста! Травяной чай недавно был просто поразителен, - сделала свой заказ Харухи.
- Д…да! Сию минуту.
Асахина с сияющим лицом поставила чайник на переносную газовую печку. Неужели делать чай и вправду так приятно?
Удовлетворённо кивая головой, Харухи, наконец, обернулась к Нагато:
- Юки?
- Нет, - коротко ответила Нагато, не поднимая головы от страниц книги.
- Отлично.
Покончив с этой по-птичьи краткой беседой, Харухи опять уставилась на меня с заносчивой улыбкой. Я посмотрел на бледное лицо Нагато, на её увлечённость книгой, как если бы наш разговор совершенно её не касался, и подумал: может быть, она экономит дыхание на таких остроумных ответах. Но подождала бы хотя бы секундочку, чтобы сделать вид, будто вспоминаешь свои планы!
Харухи подняла руку.
- Ходатайство о проведении рождественской вечеринки «Бригады SOS», таким образом, считается принятым единогласно. Возражения и предложения принимаются после окончания вечеринки. Если кому-то это ещё понадобится, я их все прочту.
Другими словами, ситуация была нам всем хорошо знакома: раз сказав, она своих слов назад не заберёт ни за что. Строго говоря, её слова были просто жестом доброй воли, но в сравнении с обстановкой полгода назад, уже то, что Харухи спрашивает у всех об их планах можно считать улучшением. Конечно, ещё лучше было бы, если бы вместо этого она действительно поинтересовалась мнением каждого.
С лицом, переполненным радостью оттого, что всё вышло согласно её ожиданиям, Харухи засунула руку в свой саквояж на полу.
- Кстати говоря, ведь нельзя же встречать праздники вроде Рождества неподготовленными, верно? Так что я кое-что прикупила. Правильная встреча праздников начинается с задающих тон безделушек!
Из сумки вылетели снежный спрей, золотая и серебряная мишура, печенье, миниатюрное деревце, плюшевые олени, белая вата, рождественские гирлянды, венки, красно-зелёный серпантин, альпийский флаг, заводной снеговик, толстенные подсвечники, огромные рождественские носки, в которые влез бы и сам воспитатель детского сада, компакт-диски с рождественской музыкой…
Улыбаясь, как соседская девочка, раздающая малышам конфеты, Харухи аккуратно расставила всевозможные рождественские покупки на столе один за другим.
- Я принесу ощущение праздника в эту серую комнату. Первый шаг к тому, чтобы хорошо и с упреждением встретить Рождество – это оформление. Разве вы, ребята, не занимались всем этим в детстве?
Не знаю уж, чем я там занимался, но вот комната моей сестрёнки наверняка будет от души разукрашена к Рождеству в ближайшие несколько дней. Скорее всего, мама и в этом году отправит меня помогать ей. Кстати, моя сестра, которой уже скоро одиннадцать, и в этом году она идёт в пятый класс – похоже, умудряется всё ещё верить в Санта-Клауса. Она до сих пор не в курсе тайного заговора моих родителей, который я раскусил давным-давно, ещё на заре своей жизни.
- Бери пример со своей простодушной сестрёнки! Для начала нужно поверить в мечту. Иначе даже достижимое окажется для тебя недоступным. В лотерее, знаешь ли, не победить, пока не купишь билета. Может, тебе и хочется, чтобы кто-нибудь задарма отдал тебе билетик на миллион долларов, но так не бывает!
Харухи, восторженно подвывая с бесподобным талантом, вытащила конический праздничный колпак, и нацепила его себе на голову.
- В Риме делай как римляне. В чужой монастырь со своим уставом не ходят. У Рождества тоже есть свои правила. Вот почему мало кто угрюм на празднованиях дней рождения. Эй, да даже сам Христос обрадовался бы нашему празднику.
Вообще-то, о молодости Христа ходит много всяких теорий, и даже год его рождения покрыт мраком. Но, опять же, я не настолько глуп, чтобы перечислять их все, совершенно позабыв об атмосфере. Кроме того, узнав, что существует несколько предполагаемых дат рождения Христа, Харухи наверняка выпалит: «Отлично, так отпразднуем же каждую из них!», и нам придётся приносить сюда ёлки несколько раз в году. Ничего не поделаешь, передвинь мы начало нашей эры – только поднимем ненужную суматоху. Что римский, что древний вавилонский календари были придуманы исключительно для людского удобства. А небесным светилам, безмолвно парящим в бескрайней вселенной такие вопросы совершенно ни к чему, они будут крутиться, как обычно, пока не исчезнут совсем. Ох, как потрясающа эта вселенная!
Тайны огромной вселенной бессознательно защекотали мой юношеский дух, но Харухи плевать хотела на мои мечтания. С энтузиазмом поправляя убранство комнаты, она неторопливо, как панда, каталась туда-сюда, развешивая небольшие рождественские украшения по всем углам, надев колпак даже на Нагато, и малюя «С Рождеством» на оконных стёклах своим снежным спреем.
Здорово выглядит, но снаружи слова выйдут задом наперёд, ты не забыла?
Пока Харухи увлекалась своими делами, Асахина-сан подковыляла к нам, как кукла-щелкунчик, неся поднос с чашками.
- Судзумия-са-ан, чай готов.
Асахина-сан, с её улыбкой горничной, выглядела сегодня, как обычно, божественно, и картина эта услаждала моё сердце, сколько бы я на неё не смотрел. Даже встречая свою трагическую судьбу практически всякий раз, как Харухи что-нибудь придумывала, Асахина-сан, похоже, в этот раз была не против рождественской вечеринки. По сравнению с раздачей листовок или съёмками фильма в опасно эротичных костюмах, куда более приятным развлечением было наслаждаться вечеринкой, открытой для всей «Бригады SOS».
Но неужели этим всё и обойдётся?
- Спасибо, Микуру-тян.
Пребывая в приподнятом настроении духа, Харухи схватила кружку, и стояла, хлебая травяной чай. Асахина-сан наблюдала за этим с непорочной улыбкой.
Харухи выпила всю горячую жидкость за несколько секунд, и улыбка на её лице выросла вдвое.
Плохой знак. Такая улыбка у неё бывает всякий раз, как она задумает что-нибудь низкое и грязное. Проведя с ней столько времени, и я стал замечать такую улыбку.
Дело в том, что…
- Изумительный вкус, Микуру-тян. Даром благодарения это не назовёшь, но я хотела бы вручить тебе твой подарок немного раньше.
- Ой, правда?
Изящная служаночка захлопала ресницами.
- Правда. Правдивей не придумаешь. Такая же истина, как и то, что Луна вращается вокруг Земли, а та вокруг Солнца. Не хочешь, не верь Галилею, но уж мне-то поверь!
- Ух, ддд…да.
Харухи опять схватила свою сумку.
Почувствовав что-то, и обернувшись, я столкнулся взглядами с Коидзуми, который пожал плечами и слабо, вымученно улыбнулся. Эх, сорваться б на него за такую неоднозначность, но я кое-как уловил, к чему он клонит. В конце концов, не зазря же он уже больше полугода вместе с бригадой Харухи, было бы странно, если бы он не догадался, что намечается.
Именно, - подумал я.
Дело было в том, что ни один человек и ни одно лекарство на свете не может избавить мир от капризов Харухи. Я лично удостою высочайших почестей того, кто изобретёт подобную штуку.
- Та-дааан!…
С ребяческим восклицанием Харухи вытащила с самого дна сумки последний рождественский сюрприз. И это был…
- Это… это же…
Асахина-сан рефлекторно отпрянула, и Харухи, с видом престарелого мага, передающего свой ненаглядный посох ученику, провозгласила:
- Санта, вот это что! Санта! Разве не по празднику одежда?! Ну разумеется же, как можно в это время года без соответствующего наряда! А вот и он! Сейчас я тебя переодену.
Медленно приближаясь к пятящейся Асахине-сан, Харухи развернула в своих руках – без сомнения, костюм Санты-Клауса.

Затем Коидзуми и меня вышвырнули из комнаты, и нам оставалось только тщетно воображать себе, как Харухи переодевает Асахину-сан.
- «Ах!», «Ой!», «Уййй…», - от слабых вскриков отчаяния моё воображение затопило непрошенными картинами, и я представлял себе, что открылось бы моему взгляду, умей я смотреть сквозь двери. Да, похоже, в этот раз и я слетел с катушек.
Некоторое время я купался в этой фантазии, пока, наконец, Коидзуми не попытался завязать разговор, наверное, чтобы убить время: «Сочувствую Асахине-сан».
Этот чересчур приятный на вид и обходительный парень стоял, прислонившись к стене и сложив руки.
- Прямо на сердце легчает, когда я вижу, что Судзумия-сан довольна. У меня кошки на душе скребут, если она выглядит раздражённой.
- Из-за того, что когда она сердится, появляются эти непонятные пространства?
Поправив чёлку указательным пальцем, он ответил:
- Да, и поэтому тоже. Для меня и моих партнёров появление закрытых реальностей и Аватаров – самый страшный исход. Может показаться, что их легко стреножить, но на самом деле это тяжёлая работа. Спасибо моим счастливым звёздам, что с этой весны частота их появления понемногу падает.
- То есть, время от времени это ещё случается?
- Редко. В последнее время только от полуночи до восхода, когда Судзумия-сан спит. Скорее всего, она создаёт закрытые реальности подсознательно, когда ей снятся плохие сны.
- Сплошные проблемы от неё, что спит она, что бодрствует!
- Вовсе нет!
Реплика Коидзуми была неожиданной, и я, откровенно говоря, был слегка поражён. Коидзуми спрятал свою улыбку, и бросил на меня долгий тяжёлый взгляд:
- Ты, похоже, не знаешь, какой была Судзумия-сан до поступления в старшую школу. Никогда с момента начала наших наблюдения три года назад, и до её перехода в десятый класс, мы не могли и представить себе, что каждый день она будет так счастливо смеяться. Всё началось тогда, когда она встретила тебя – нет, точнее, когда вы оба вернулись из закрытой реальности. На душе у Судзумии-сан заметно успокоилось, не сравнить с тем, что было, пока она ходила в среднюю школу.
Я в ответ вытаращился на Коидзуми, не произнося ни слова, как будто бы отведи я взгляд – и проиграл бы.
- Судзумия-сан, несомненно, меняется. В хорошем направлении, могу добавить. Всё, о чём мы мечтаем – чтобы этот процесс продолжался, и я думаю, ты желаешь того же. «Бригада SOS» для неё сейчас незаменима. Здесь у неё есть ты, Асахина-сан, она не мыслит жизни без Нагато-сан, и, прошу прощения за самонадеянность, но, похоже, и без меня. Все мы уже стали практически одной плотью и одной кровью.
Ну, это ты так считаешь.
- Конечно. Впрочем, не так уж плохо это звучит, а? Неужели ты предпочитаешь, чтобы Харухи час от часу напускала своих Аватаров? Ну уж прости, это определённо вредное увлечение.
Нет у меня такого увлечения, и я не собираюсь этим увлекаться. Чего тут непонятного!
Коидзуми сменил выражение лица на свою обычную неясную улыбку.
- Рад слышать это. Кстати о переменах: меняется не одна Судзумия, все мы меняемся. Даже ты, я или Асахина-сан. Наверное, и Нагато тоже. Не только Судзумия, все в той или иной степени меняют свой образ мыслей.
Я отступил на шаг. Дело было не в том, что он попал в самую точку: я не принимал его слова близко к сердцу, так что меня они не трогали. Удивило меня то, что этот парень тоже заметил, как, песчинка за песчинкой, менялась Нагато. Мошенническая игра в бейсбол, Танабата, три года назад и сейчас, уничтожение пещерного сверчка, драматическая история с убийством на затерянном острове, бесконечные летние каникулы… Пока мы суетились, хватаясь то за одно, то за другое, редкие жесты и выражения лица Нагато слабо, но определённо изменялись. Огромная разница со времени нашей первой встречи в литературной комнате, с которой всё и началось. Это не иллюзия, я следил – у меня глаза как телескопы ручной работы. Если подумать, эта девочка вела себя немного необычно уже на затерянном острове. И в открытом бассейне. И на фестивале танца О-бон. А уж когда её заставили играть волшебницу в фильме, или сражаться против компьютерного кружка в их же игре…
Но разве это не здорово? То, что Харухи меняется – это хорошо, но перемены в Нагато, по-моему, куда важнее!
- Ради мира во всём мире, - с улыбкой объявил Коидзуми, - устроить рождественскую вечеринку – это совсем небольшая цена. А если уж вечеринка окажется интересной, мне вообще будет не на что жаловаться!
Пока я несколько обиженно понимал, что мне нечего возразить, дверь внезапно резко распахнулась.
- Вот, пожалуйста!
Дверь, к которой я прислонялся, открылась вовнутрь, и я, естественно, неуклюже грохнулся на спину с громким стуком.
- Хяххх!?
Это был не мой голос, и не Харухи. Это был голос Асахины-сан, и он доносился сверху. Другими словами, я лежал на спине и смотрел в потолок, но видел я совсем не потолок, а что-то ещё.
- Эй, Кён! Не подглядывай! - это Харухи.
- Уа, ахх… - а это, наверное, пойманная врасплох Асахина-сан. Плача, она отпрыгнула назад. Богом клянусь, я только ноги видел!
- Чего ты разлёгся здесь на полу? А ну вставай!
Харухи схватила меня за шиворот. Я кое-как умудрился подняться на ноги.
- Извращенец Кён! Пытаешься заглянуть под юбку Микуру-тян? Да тебе ещё два миллиона пять тысяч шестьсот лет расти! Ты ведь специально так свалился, да? ДА?!
Сама виновата – открыла дверь, не предупредив. Это была случайность. Асахина-сан, случайность! – слова уже готовы были сорваться с моих губ, но глаза мои притягивало к себе другое. Какие тут могут быть вопросы?
- Мм-ме…
Я не видел никого, кроме Асахины-сан, стоявшей передо мной с покрасневшими щёчками.
Красное одеяние с белой опушкой. Красная шапка с пушистым шариком на кончике… одетая во всё это Асахина-сан обеими руками вцепилась в свою короткую юбочку, и пристально уставилась на меня, забавно полу-плача, полу-смущаясь.
Это, несомненно, был Санта, совершенный со всех сторон, безупречный и непогрешимый. Должно быть, Асахина-сан и была ей в тот момент – внучкой престарелого Санты, втайне унаследовавшей от дедушки семейное дело.
Скажи так – и 80% людей в это поверят. Моя сестра, уж конечно, будет среди этих 80%. Это наверняка.
- Просто сказочно, - своё мнение высказал Коидзуми, - Нижайше прошу прощения, но меня хватает только на банальные комплименты. Да, это очень тебе идёт. Определённо.
- А я знала!
Харухи повисла на плечах у Асахины-сан, и потёрлась щёчкой об её испуганное лицо.
- Разве она не чудо, как восхитительно прелестна? Микуру-тян, больше уверенности в себе! С этого момента и до рождественской вечеринки ты будешь Санта-Клаусом «Бригады SOS»! У тебя к этому все показания!
Асахина-сан жалостно всхлипнула. Однако тут Харухи была права. С этим никто спорить не будет, подумал я про себя. Повернувшись к Нагато, я обнаружил, что, как и следовало ожидать, коротко стриженая молчаливая девочка читала, не обращая на нас внимания, свою книгу.
На ней всё ещё был надет праздничный колпак.

После этого Харухи выстроила нас рядком, и вышла вперёд.
- Усвоили? В такое время не годится рассеяно держаться любого Санты, попавшегося вам на улице. Они все подделки. Настоящие Санты встречаются только в специальных местах на планете. Микуру-тян, ты будь особенно осторожна! Не бери подарков от Сант, которых ты не знаешь. Не кивай на каждое их слово.
Плохой совет, после того, как ты вынудила Асахину-сан нарядиться поддельным Сантой.
Только не говорите мне, что эта девчонка, в её-то возрасте, как и моя сестра, всё ещё верит в этого престарелого мужика, занятого международной благотворительностью. Хотя она же та самая девчонка, что готовила бумажки с желаниями для Хикобоши и Орихиме, так что всё возможно. Однако я оставил свои сомнения при себе. Ну то есть, послушайте, сама Санта-Асахина явилась к нам в эту комнату! Вот она, подделка, превзошедшая оригинал. Чего ещё можно желать? Да если б кто-то пожелал большего, каждая из трёх скандинавских стран прислала бы ему ноту протеста.
Я задумался над тем, где же всё-таки проживает этот ленивый старикан, работающий только раз в году.
- Послушай, Кён. Устроить большую рождественскую вечеринку – отличная идея. В этом году она пришла мне в голову поздновато, так что мы успеем отпраздновать только день рождения Христа. Но уж в следующем году обязательно не забудем отметить дни рождения Будды и Мухаммеда. Иначе будет нечестно!
А что ж тогда забыли про дни рождения основателей манихейства и зороастризма? Глядя на то, как празднует их дни рождения кучка неверующих в них людей, эти ребята, которые уже должны сидеть за облаками, смогут только выдавить из себя смешок. Ну, Харухи всё равно делает всё это не ради праздника; ей просто нужен повод, чтобы поднять суету, так что, я думаю, одно другое уравновешивает. Однако если на кого-то падёт божественный гнев, будьте добры винить исключительно Харухи. Моя вина, как соучастника, совсем крошечная, знаете ли.
Вот только перед каким божеством мне здесь придётся оправдываться? Пока я раздумывал над этим, Харухи устроилась на стуле капитана «Бригады», и бросила на меня пренебрежительный взгляд:
- Что бы придумать вкусного? Похлёбка на костре? Сукияки? Крабы – ни за что. Терпеть их не могу. Раздражает вытаскивать мясо из панциря. И почему у крабов несъедобные панцири? Что ж они не придумали что-нибудь в процессе эволюции, а, спросить бы крабов?
Да они ради панцирей и эволюционировали! Не ради твоего желудка же они проходили в глубинах моря естественный отбор!
Коидзуми поднял руку и заговорил:
- Тогда нам нужно заранее бронировать место. Приближаются праздники, и всё вокруг будет занято, если мы не поторопимся.
Что-то я не слишком расположен идти туда, куда он посоветует. Ещё какой-нибудь чокнутый владелец магазинчика выскочит посреди ужина и разыграет перед нами очередное смехотворное убийство, за пределами самых диковинных наших ожиданий.
- А, об этом не беспокойтесь, - как будто бы подумав о том же, о чём и я, Харухи, улыбаясь, покачала головой. Но вот что она сказала затем:
- Я устрою всё здесь. У нас уже есть весь инвентарь. Остаётся только еда. Дайте-ка подумать… надо бы принести рисоварку. Кстати, спиртные напитки строго запрещены, поскольку я дала себе зарок никогда в жизни с ними не связываться.
Лучше б ты дала себе какой-нибудь другой зарок… Но кое-что было гораздо важнее, и это никак нельзя было пропустить без обсуждения. «Устрою всё здесь?» Я окинул взглядом комнату.

Здесь уже были котелок, переносная печка и даже холодильник. Харухи притащила всё это еще на заре «Бригады SOS», но только не говорите мне, что исключительно ради этого дня! До сих пор переносная печка помогала Асахине-сан подавать настоящий чай. Но стоит ли вообще заниматься готовкой в школе, да ещё и в таком старом ветхом корпусе, если уж на то пошло? Закрывать глаза на такие вещи – безрассудство. Разводить огонь в этом здании запрещено!
- Как-нибудь обойдётся.
Ничтоже сумнящеся, Харухи сияла, словно кулинарный гений (умудрившийся почему-то не получить даже лицензии повара, несмотря на все свои способности).
- Значит, веселее будет прятаться. Если школьный совет или какой-нибудь учитель вмешаются, я продемонстрирую им, как надо готовить похлёбку на костре. План ясен: выжидаем, и тонкий вкус покорит их настолько, что они со слезами на глазах подарят нам специальное разрешение на нашу вечеринку! Безупречно! Совершенный план!
Пусть и презирая всё скучное, Харухи могла прекрасно управиться с чем угодно, когда ей это требовалось. Так что, наверное, её кулинарная сноровка должна была соответствовать обещаниям. Но похлёбка на костре? Когда это мы на ней остановились? Разговор зашёл о том, чтобы отказаться от крабов, а потом она сделала вид, что опрашивает мнения, и внезапно приняла решение единолично – ну, не то, чтобы такое у нас было впервые. Простить и забыть…

Вот этим вчера всё и кончилось. Пока я пересказывал Танигути события вкратце, мы подошли к нашей школе.
- Рождественская вечеринка…
Танигути всё никак не мог сдержать смех, когда мы проходили сквозь ворота школы.
- Да уж, это определённо в духе Судзумии. Похлёбка на костре в комнате кружка. Вы уж проследите, чтобы учителя ничего не узнали! А то всё обернётся большими проблемами.
- Так значит, ты придёшь?
Как мы и договорились ранее, я попытался его пригласить. Против Танигути, наверное, даже Харухи ничего бы не имела. Они с Куникидой и Цуруей-сан оказывались троицей запасных всякий раз, как нам нужно было набрать народу.
Однако Танигути покачал головой:
- Извини, Кён. В этот день у меня совершенно не будет свободного времени, чтобы возиться с какой-то дурацкой похлёбкой на костре! Буахахаха
Что это ещё за ужасный смех?
- Слушай: торчать в компании сомнительных личностей и помешивать похлёбку на Рождество – это развлечение для прозябающих в одиночестве ботаников. Дико извиняюсь, но я с этой группой распрощался.
Да ты что, серьёзно?
- Представь себе, я превзошёл все твои ожидания. Двадцать четвёртое число уже помечено красным сердечком в моём календаре! Ужасно, правда? Мне жаль! Ох, как мне жаль! Мне так, таааак жаль!
Какого чёрта, а? Как вышло, что этот болван Танигути умудрился застолбить себе девчонку в то время, как я играю в загадки с Харухи и прочими из «Бригады SOS»?
- Ну и кто она? – спросил я, изо всех сил стараясь не звучать цинично.
- Десятиклассница из Коёэн. Беспроигрышная ставка, а?
Академия Коёэн. Женская школа рядом со станцией у подножья холма. Она стоит прямо там, где начинается наш мучительный подъём в гору, так что парад Даймё¹ девчонок в форме школы – чёрных спортивных курточках – обычная картина по утрам. Школа известна своими стильными первоклассными девчонками, но ещё обидней то, что им не приходится взбираться на этот убийственный холм. Нет, я совсем не завидую Танигути.
- Да в чём дело-то? У тебя и так есть Харухи! Похлёбка… наверняка, она сама её делает? Похлёбка на костре звучит, на мой вкус, немного глуповато и скучно, но тебе, я уверен, понравится. Завидую тебе, Кён!
Вот урод. Он завёл речь о Рождестве только чтобы дать себе повод порисоваться?
- Ммм, пожалуй, надо мне уже решать, где и как мы будем проводить время. Даже и не знаю, что выбрать!
Настроение у меня падало с каждой секундой.

После школы не случилось ничего необычного. Меня и Коидзуми гоняли по всей клубной комнате, заставляя развешивать новые принесённые Харухи украшения. Харухи отдавала распоряжения и тыкала во все стороны пальцем. Наша визитная карточка, Асахина-сан, в костюме Санты подавала чай. Нагато сегодня читала книжку в твёрдом переплёте… снова надев себе на голову праздничный колпак.
День подошёл к концу. Содержимое похлёбки так и не было утверждено. Единственное принятое решение было сделать меня носильщиком и отправить прочь за покупками. Что это будет за похлёбка, а? Очень надеюсь, что не из всего, что попадётся под руку. Я бы предпочёл избежать «похлёбки наудачу», слишком опасно это попахивает.
Для пролога получается слишком длинно. Однако всё вышеизложенное действительно только пролог, ничего больше. К самому рассказу я только приступаю, и начался он со следующего дня. Может, впрочем, он начался ещё ночью, но это ничего не меняет.
Следующий день был декабрём 18-го, когда замёрзли даже горные ветра. В этот день я провалился в пучины ужаса.
Скажу вам заранее: шутками тут и не пахло.

Глава 1

Этим утром я проснулся от того, что моя сестра, как обычно, сдёрнула с меня одеяло убийственным рывком, и оно полетело прочь - вместе с трёхцветным котом, завернувшимся в него рядом со мной. А вот и моя сестрёнка, мой утренний киллер, послушно исполняющий мамины поручения.
- Мама говорит тебе поесть как следует.
Улыбаясь, моя сестрёнка подхватила недовольного кота с кровати обеими руками, и ткнулась к нему носом между ушей.
- Сями, тебе тоже! Есть пора!
Сямисэн, ставший нашим домашним питомцем после школьного фестиваля, зевнул с безразличной мордой, и облизал свои передние лапы. Когда-то он умел разговаривать, а нынче трёхцветный кот полностью потерял свой голос и прочно застолбил в нашем доме место обычного домашнего любимца. Он стал типичным невыразительным котом, каких полно повсюду – как будто бы мне померещилось, что этот кот вообще мог говорить по-человечьи. Кот он отличный и не привередлив; мурлычет редко, почти никогда – как если бы он забыл и кошачьий язык вместе с людским. Как-то вышло, что он устроил себе кровать в моей комнате, и понемногу привык к частым приставаниям моей сестрёнки, которая постоянно рвалась ухаживать за Сямисэном.
- Сямиии, Сямиии, есть пора!
Напевая без всякого ритма, сестрёнка выскочила из комнаты, с видимым усилием прижимая к себе кота. От холодного утреннего воздуха у меня пошли мурашки по коже. Я бросил короткий взгляд на циферблат часов. Наконец, я кое-как поднялся, превозмогая тягу к тёплой постели.
Вскоре я переоделся, умылся, спустился в столовую, за пять минут проглотил завтрак и вылетел из дверей задолго до моей сестры. Погода сегодня опять была холодной, даже холоднее, чем раньше.
Пока что всё шло нормально.

Я, как обычно, карабкался в гору, когда мне на глаза попался знакомый затылок. В десяти или около того метрах от меня шёл, несомненно, Танигути. Обычно этот парень радостно скачет и подпрыгивает, поднимаясь на холм, но сегодня он определённо шагал медленнее, чем обычно. Через мгновение я догнал его.
- Эй, Танигути!
Неплохо бы перехватывать инициативу и хлопать его по плечу время от времени, подумал я про себя, и так и поступил.
- …Ммм, Кён?
Голос его был заметно приглушён. Конечно; ведь на Танигути была белая медицинская повязка².
- Что с тобой? Простудился?
- А?… - Танигути выглядел истощённо, - Простудился, как видишь. Вообще-то, лучше бы я дома посидел, но мой старикан поднял шум…
Понятно-понятно, ещё вчера ты был полон энергии, но вдруг неожиданно схватил простуду.
- Да что ты несёшь? Я и вчера хреново себя чувствовал! *Кха-кха*
Ладно, не стоит сбивать шаг только оттого, что я не привык видеть Танигути кашляющим и усталым. Но разве был он вчера похож на больного? По-моему, только легкомысленен, как обычно.
- Ммм… да? Вроде бы я не старался казаться здоровым.
Танигути непонимающе наклонил голову, и я злорадно ему ухмыльнулся:
- Ты радостно пищал о своём рождественском свидании, помнишь? Смотри уж поправляйся до него! Такой шанс для тебя невероятная редкость, знаешь ли!
Однако Танигути ещё сильнее наклонил голову:
- Свидание? Что ещё за свидание? Дурень. Нет у меня никаких планов на Рождество.
- «Что ещё» - это я у тебя должен спросить. А что ещё стало с твоей девушкой из старшей женской школы Коёэн? Она тебя прошлой ночью бросила, что ли?
- Эй, Кён, да о чём ты вообще говоришь? Я понятия не имею ни о каких девушках!
Танигути сердито закрыл рот и отвернулся, снова зашагав вперёд. Все симптомы простуды были налицо, и его слабость не казалась притворной. Более того, судя по его состоянию, планы на свидание пошли прахом, и он должен был чувствовать себя истощённым. После его вчерашних громких речей сердце у него, наверняка, разрывалось от одной лишь необходимости встречаться со мной лицом к лицу. Ясно, ясно.
- Да не хмурься ты так! – я хлопнул Танигути по спине, - Хочешь прийти на нашу похлёбковую вечеринку? Ещё не поздно тебя записать!
- Похлёбковую? Что это ещё за вечеринка такая? Ты мне о ней ничего не говорил…
Да? Наверное, потрясение было так велико, что мои слова некоторое время не доходили до его ушей. Ну хорошо же, тогда я тактично промолчу. Всё смоет бескрайним бесконечным потоком времени. Обещаю, я больше не затрону эту тему в разговоре.
Танигути продолжал влачить себя вверх, а я медленно тащился в гору позади него.
В тот момент я ещё ничего не замечал.

Кое-что застало меня врасплох: лишь сейчас я обнаружил, что простуда в десятом «Д» уже приняла характер эпидемии. Я вошёл в класс перед самым звонком, но несколько мест ещё оставались свободными, и каждый пятый ученик пристрастился к ношению белых масок. Единственное объяснение было в том, что все они заранее разузнали периоды инкубации и вспышки простуды.
Я ещё сильнее удивился, обнаружив, что парта за моей спиной так и осталась пустой с первого урока.
- Невероятно…
Харухи прогуливает по болезни? Неужто в этом году такая скверная и зверствующая простуда? Быть того не может, что нашлись патогены, осмелившиеся внедриться в её тело, не говоря уже о совсем небывалом факте: Харухи свалили какие-то микробы или бактерии. Гораздо более убедительной казалась мысль, что Харухи готовила какой-нибудь новый, только что выдуманный план. Может, кроме похлёбки будет что-нибудь ещё?
Атмосфера в классе была затхлая, и не из-за отсутствия кондиционеров. Внезапно заболели все. Казалось даже, что учащихся вообще стало меньше, чем раньше.
Конечно, я не чувствовал переполняющего пристутствия Харухи позади меня. Но, в то же время, я ощущал, что обстановка загадочным образом изменилась.
Затем были уроки, которые я провёл праздно, и, наконец, очень вовремя подоспел перерыв на обед.
Когда я доставал холодную, как камень, коробку с едой из портфеля, подошёл Куникида, со своим обедом в одной руке, и уселся позади меня.
- Похоже, ты не занят. Можно тут сесть? – спросил Куникида, распаковывая свой обёрнутый салфетками Tupperware³. После того, как в старшей школе мы оказались в одном классе, обедать вместе уже практически стало нашей привычкой. Я поискал своего другого «приятеля по обедам», Танигути, но его в классе не было; наверное, пошёл в школьный буфет.
Я развернул свой стул боком:
- Что-то простуда внезапно стала популярна. Слава богу, хоть я не заразился.
- Ммм?
Куникида осторожно поместил свой Tupperware на развёрнутые салфетки, и, бросив на меня удивлённый взгляд, принялся исследовать его содержимое. Орудуя палочками, как краб клешнями, Куникида сказал:
- Признаки распространяющейся простуды было видно ещё неделю назад! На грипп не похоже, но, может, было бы даже лучше, чтобы это был грипп. Всё-таки в наши дни есть хорошие лекарства.
- Неделю назад? – переспросил я, прекратив разрезать на куски мой отделанный шпинатом омлет.
На прошлой неделе в это же время я и подумать не мог о том, что кто-то уже разносил в классе бактерии простуды. Отсутствующих по болезни не было, и на уроках никто не кашлял, насколько я помню. Все ученики десятого «Д» казались здоровыми – получается, демон недомоганий незаметно работал за моей спиной?
- Как? Да нескольких человек же не было. Ты что, не заметил?
Не заметил. Правда, что ли?
- Конечно, правда. А с начала этой недели всё хуже и хуже. Только бы они не вздумали устраивать всем десятым классам карантин. А то наверняка урежут потом зимние каникулы.
Куникида запихал ещё немного риса с фурикаке⁴ себе в рот.
- Танигути тоже в последнее время зелёный до корней волос. Его отец считает, что болезни надо лечить силой воли, так он не даёт прогуливать школу с температурой ниже сорока градусов. Надеюсь, Танигути что-нибудь придумает, пока ему не станет совсем плохо.
Мои палочки замерли.
- Куникида. Послушай, я думал, что Танигути только сегодня заболел всерьёз.
- О нет, ты что. Он же такой с начала недели, разве нет? Он вчера даже на физкультуру не пошёл.
Я недоумевал всё больше.
Постой, Куникида. О чём ты вообще говоришь? Насколько я помню, вчера на физкультуре Танигути бился за футбольное первенство и носился, как на стероидах. Это совершенно точно, поскольку я играл за другую сторону, и несколько раз проводил ему подкат. Не то, чтобы я обиделся за то, что он нашёл себе девчонку, но знай я, чем всё кончится сегодня, наверное, я дважды подумал бы перед тем, как его перехватывать.
- Ты уверен? Правда? Странно!
Куникида наклонил голову, выбирая морковь из кинпира-гобо⁵.
- Показалось мне, что ли? - произнёс он беспечно, - Хмм, ну ладно – выясним, когда Танигути вернётся.
Да что сегодня такое творится? Танигути и Куникида говорят так, как будто всё это время они блуждали в непроглядном тумане, и даже Харухи нет! Только не говорите, что всё это – предзнаменования надвигающегося на всю человеческую расу, за исключением Харухи, катаклизма. Моё обычно безмолствующее шестое чувство включило сирену тревоги, и странные мурашки внезапно пробежали у меня по затылку.

Я был прав.
Мой нюх меня не подвёл. Без всякого сомненья, это были предзнаменования. В чём мой нюх ошибался, так это в том, на чью голову свалились проблемы. Всё человечество за исключением Харухи… ну, не совсем. Как бы это не казалось удивительно, но только один человек обратил внимание и был недоволен таким оборотом дел. За исключением этого несчастного, всё остальное человечество абсолютно ничего не замечало. Уже потому, что они вообще никак не могли обнаружить начало этого происшествия. Невозможно заметить то, что выходит за пределы твоих органов чувств. С их точки зрения мир совершенно не изменился.
Кто был этим единственным, попавшим в переплёт?
Ответ очевиден.
Я!
Ошёломлённый, я стоял в замешательстве, а мир вокруг меня бежал вперёд.
Да, до меня, наконец, дошло.
Обеденный перерыв восемнадцатого декабря.
Предзнаменование прибыло в физической форме и открыло двери класса.

Ого! Несколько девчонок с первых парт напротив двери взровались радостными возгласами. Шум, очевидно, поднялся, когда они заметили только что вошедшую ученицу. Сквозь бреши в стене из матросок я успел мельком увидеть ту, что вызвала такое внимание.
В одной из её рук качалась сумочка. Она улыбалась спешащим к ней друзьям.
- Да, я в полном порядке. После утренней прививки в больнице мне стало гораздо лучше. Дома делать было нечего, так что я решила сходить хотя бы на последобеденные уроки, - с мягкой улыбкой отвечала она на вопросы о своём здоровье. Покончив с коротким, но ярким приветствием, она проследовала к нам. Её волосы развевались на ходу.
- Упс, пойду-ка я!
Куникида закусил свои палочки и вскочил. Что до меня, то мои голосовые связки будто потеряли способность издавать звуки – а может, я вообще забыл, что надо вдыхать и выдыхать кислород. Я просто смотрел на неё. Время, казалось, текло бесконечно, но на самом деле она прошла лишь несколько шагов. Наконец, стук каблуков замер. Она стояла прямо передо мной.
- Что случилось? – озадачено спросила она, глядя на меня, как ни в чём не бывало, - Ты выглядишь так, будто призрака увидел! Или у меня с лицом что-то не так?
Затем она повернулась к Куникиде, пытавшемуся запаковать свой Tupperware.
- Ох, да мне просто портфель надо положить. Пожалуйста, обедайте на здоровье. Я уже поела перед тем, как прийти сюда. Могу одолжить тебе парту на перерыв.
Как и обещала, она повесила свою сумку на крючок с краю парты, и грациозно повернулась к кольцу дожидавшихся её друзей.
- Стой, - наверное, мой голос сорвался на крик, - Как ты здесь оказалась, а?
Она обернулась и кольнула меня холодным взглядом.
- То есть? А что в этом такого странного? Или ты имеешь в виду, что лучше бы я ещё повалялась с простудой? В каком смысле ты спрашиваешь?
- Нет. Неважно, простуда там у тебя, или что. Не в этом…
- Кён, - Куникида обеспокоено похлопал меня по плечам, - Ты сегодня такой странный! Кён сегодня весь день говорит странные вещи.
- Послушай, Куникида, неужели тебе ничего не приходит в голову?
Не в силах больше сдерживаться, я вскочил и указал пальцем на неё, смотревшую в мою сторону так, как будто бы она столкнулась с неразрешимой загадкой.
- Разве ты не видишь, кто это? Её здесь даже быть не должно!
- …Кён, как грубо с твоей стороны забывать лицо своей одноклассницы, только она исчезнет из школы на пару дней! Как это меня здесь быть не должно? Мы же в одном классе учимся, ты забыл, что ли?
Да как я могу такое забыть! Эта неудавшаяся убийца! Если я когда и забуду лицо человека, желающего моей смерти, то уж не за какие-то полгода.
- Ясно.
Её лицо озарила улыбка, как будто бы она вдруг придумала отличную шутку.
- Прилёг вздремнуть после обеда, да? Может, тебе просто приснилось что-нибудь не то? Наверняка ведь. Подъём! Проснись!
- А? – с широкой улыбкой на миловидном личике, она обернулась к Куникиде, ища поддержки. Точь в точь та девочка, чей вид навсегда застрял в моей голове и не мог быть изгнан оттуда.
Мгновенные вспышки воспоминаний. Класс, залитый заходящим солнцем – тени, простёршиеся на полу – стены без окон – искривлённое пространство – взмах ножа – слабая улыбка – песчинки-кристаллики, крошкой осыпающиеся на землю…
Наша бывшая староста, побеждённая в битве с Нагато и прекратившая своё существование, которая, по общему мнению, перевелась учиться в Канаду.
Передо мной стояла Асакура Рёко.

- Умойся, придёшь в себя. У тебя платочек есть? Могу одолжить.
Асакура полезла, было, в карман юбки, но я перехватил её руку своей. Кто знает, что она достанет оттуда вместо платочка?
- Не надо, спасибо. Лучше объясни мне, что происходит. Хорошенько объясни. Например, почему ты бросила свою сумку на место Харухи? Это Харухина парта, не твоя.
- Харухи?
Асакура нахмурила брови и спросила Куникиду:
- Кто такая Харухи? Прозвище, что ли, кому-то такое выдумали?
Ответ Куникиды обрушил мои последние надежды:
- Что-то не соображу. Харухи-сан… Как это вообще пишется-то?
- Вы что… это же Харухи! – промямлил я, завороженный, - Вы что, все забыли о Харухи Судзумии? Да как у вас получилось такую личность забыть?
- Судзумия Харухи… Ну, Кён, - неспешно принялся разъяснять мне успокаивающим тоном Куникида, - в нашем классе такой ученицы нет! Кстати говоря, это место досталось Асакуре, когда нас недавно пересаживали. Ты точно не путаешь нас с другим классом? Хмм, никогда раньше не слышал об этой Судзумии. Наверное, она не в десятых классах…
- Я тоже ничего про неё не знаю, - мягким кошачьим голосом заговорила Асакура, как будто уговаривая меня съесть горькое лекарство, - Куникида-кун, не посмотришь у меня в парте? Там в углу должен быть классный журнал.
Я выхватил тетрадку у Куникиды, только тот извлёк её на свет. Распахнув её на списке учеников десятого «д», я пробежался пальцем по списку девичьих имён.
Саэки, Саканака, Судзуки, Сэно…
Ни одного имени между Судзуки и Сэно. Имя Судзумии Харухи исчезло из классного журнала. «Кого ты ищещь? Да такой девчонки никогда и не существовало!» - кричала мне страница журнала. Захлопнув её, я закрыл глаза.
- …Куникида, можно тебя попросить?
- Да?
- Ущипни меня за щёку. Я хочу проснуться.
- Правда ущипнуть?
Он постарался изо всех сил. Было больно. Но я не проснулся. Открыв глаза, я обнаружил перед собой всё ту же Асакуру, надувшую губы дугой.
Что же здесь такое творится?
Я неожиданно понял, что мы оказались в центре внимания всего класса. Все вокруг таращились на меня, как будто на пожилого бродячего пса, страдающего собачьим бешенством. Проклятье! В чём дело? Я не сказал ничего особенного!
- Проклятье!
Я несколько раз переспросил у окружающих две вещи:
Куда делась Судзумия Харухи?
Разве Асакура Рёко не переводилась из школы?
- Не знаю.
- Нет, не переводилась.
Полученные ответы совершенно ничего хорошего не предвещали. Как будто по сигналу, когда я услышал их, у меня закружилась голова и меня затошнило. Я устоял, лишь опёршись рукой о ближайшую парту. Моё психическое здоровье было уже серьёзным образом подорвано.
Асакура положила свою ладонь на моё запястье, и обеспокоено уставилась на меня. Сладкий аромат её волос действовал на меня, как наркотик.
- Наверное, тебе лучше заглянуть в медкабинет. Такое бывает, если не очень хорошо себя чувствуешь. Наверное, дело в этом! Ты не простудился случайно?
Никогда! – хотел я крикнуть изо всех сил. Это не я здесь странен! Это ситуация здесь страньше некуда!
- Убери от меня руки!
Я отбросил ладонь Асакуры и бросился к выходу из класса. Воздушное неприятное ощущение на моей коже просачивалось ко мне в мозг. Внезапно вспыхнувшая простуда, пробелы в разговорах с Танигути, исчезновение имени Харухи из журнала, появление Асакуры… что это? Харухи пропала? Никто её не помнит? Не может быть! Разве не вокруг неё вращался весь этот мир? Разве не она была чёрносписочным персонажем вселенских масштабов?
Едва не спотыкаясь, я изо всех сил толкал себя ногами вперёд, и вывалился в коридор чуть ли не на четвереньках.
Первое, что пришло мне в голову – это лицо Нагато. Она наверняка всё мне как следует объяснит. В конце концов, она же Нагато Юки, молчаливый, но всемогущий пришелец-андроид. Она всегда всё как-нибудь уладит. Не будет преувеличением сказать, что я выживаю только благодаря Нагато.
Нагато, моя Нагато!
Она спасёт парня вроде меня, попавшего в такой переплёт!
Класс Нагато был в двух шагах. Бежать не было смысла, через пару секунд я уже был там. Не в состоянии ни о чём больше думать, я открыл дверь и поискал взглядом крохотную коротковолосую девушку.
Её не было.
Но сдаваться ещё было слишком рано. Обед она наверняка проводит в клубной комнате, читая книги. Хотя в классе её и не было, заключать, что пропала даже она, было бы преждевременно.
Следующим мне на ум пришёл Коидзуми. Комната литературного кружка, расположенная в старом корпусе, была далеко отсюда. Даже дальше, чем кабинет одиннадцатого класса Асахины-сан. Куда быстрее было наведаться в десятый «и» этажом ниже. Коидзуми Ицуки, пожалуйста, будь там! Никогда в жизни я ещё не мечтал увидеть его улыбчивую физиономию так сильно.
Рысцой я промчался по коридору, сбежал, прыгая через три ступеньки, по лестнице, и бросился к комнате десятого «и» с самого краю корпуса, молясь, чтобы этот сверхъестественный товарищ был на месте.
Десятый «Ж», десятый «З», десятый…
- Что? К…куда…
Я остановился, наконец, соображая, и ещё раз перепроверил висящие на стене таблички. Слева от десятого «З» был десятый «Ж». Справа от десятого «З» был…
Только лестничный пролёт пожарной лестницы.
Больше ничего. Ни следа.
- Да как такое возможно…?
Там не только не было Коидзуми.
Исчез весь десятый «И».

Вот теперь я действительно попал в переплёт.
Кто бы мог подумать, что целый класс, ещё существовавший вчера, сегодня исчезнет? Исчез не какой-то там один человек, весь класс был стёрт и само здание обрезано. Как ты не торопись, невозможно провернуть такое за одну ночь. А куда делись ученики десятого «И»?
Шок от увиденного отнял у меня чувство времени. Бог знает, сколько я простоял там, примёзнув к полу, пока сознание не возвратилось ко мне от лёгкого тычка в спину. Сквозь туман я услышал голос учителя биологии, который, как пастила, обнимал несколько тетрадей.
- Ты что здесь делаешь? Урок уже начался! Давай в класс!
Должно быть, я пропустил звонок с перемены. Коридор уже очистился от людей, и только голос учителя десятого «Ж» эхом отдавался в нём.
Шатаясь, я побрёл прочь. Время дурных примет прошло. Катастрофа уже происходит. Те, кого не должно было бы быть, появились, зато пропали те, кто пропадать был не должен. Харухи, Коидзуми и все ученики десятого «И» против одной лишь Асакуры – это нечестный обмен!
- Какого чёрта?
Если свихнулся не я, значит, свихнулся весь остальной мир.
Кто это сделал?
Ты, Харухи?

Из-за всего произошедшего, я абсолютно ничего не слышал на послеобеденных уроках. Все голоса и звуки моментально выскальзывали у меня из головы, не оставляя и следа в моих мозговых клетках. Не успел я оглянуться, как закончился даже классный час, и нас распустили.
Я был напуган, не столько Асакурой, калякавшей за мной что-то своим механическим карандашом, сколько тем, что ни Харухи, ни Коидзуми не было в школе. Даже расспрашивать окружающих меня невыносимо раздражало. «Понятия не имею, о чём ты». Всякий раз, как я снова слышал эту фразу, я всё глубже погружался в бездонное болото отчаяния. Я был обессилен настолько, что не мог даже оторвать свою задницу от стула.
Танигути с Куникидой направились прямо домой, хотя Куникида и чувствовал себя немного неспокойно за меня. Асакура, счастливо смеясь, покинула класс в компании нескольких девочек. Перед тем, как направиться к выходу, она бросила на меня взгляд, полный искренней заботы об опечаленном однокласснике, и от него у меня закружилась голова. Хитрит. Все они хитрят.
Практически изгнанный какими-то убирающими класс дежурными, я, наконец, умудрился подняться на ноги, и выйти в коридор с портфелем в одной руке.
Всё-таки, после уроков здесь мне было не место.
С нелёгким сердцем я спустился по лестнице на первый этаж. Когда я уже был там, луч света вдруг возник передо мной, и я бросился ему навстречу.
- Асахина-сан!
Ну разве придумаешь картину счастливей? Ко мне приближалась моя богиня, моё визуальное лекарство от стрессов. А в качестве дополнительного бонуса к очаровательной милашке с детским личиком была Цуруя-сан рядом с ней. Переполняющая меня радость заставила меня потерять свою настороженность.
…Наверное, мне следовало быть немного рассудительней.
Я рванулся к двум старшеклассницам с невероятной скоростью, и изо всех сил схватил и сжал плечо Асахины-сан, широко раскрывшей на меня глаза:
- Э-э!
На её лице явно было написано удивление, но я не мог остановиться, и всё говорил и говорил:
- Харухи исчезла! Класс Коидзуми превратился в «блуждающий кабинет»! Нагато я ещё не видел, но здесь Асакура, и сама школа выглядит страньше некуда! Но ты ведь ещё моя Асахина-сан, да?
Бах! Это был звук, с которым портфель Асахины-сан и набор чистописания рухнули на пол.
- Э? А, э… ммм. Это… но…
- Ты ведь Асахина-сан из будущего?
- …Будущего? Кк..какого будущего? И пожалуйста… отпусти.
У меня засосало под ложечкой. Асахина-сан глядела на меня, как ручная антилопа-пала на дикого ягуара. Её глаза были явно заполнены ужасом, а как раз этого я и боялся.
Поражённый до смерти, я вдруг почувствовал, как мою руку вывернуло вперёд. Суставы недовольно щёлкнули. Ауч!

- Секундочку, парень! - Цуруя-сан перехватила мою руку захватом из каких-то древних боевых искусств, - А ну хватит бросаться на людей! Только посмотри, моя Микуру дрожит с головы до ног.
Казалось, она смеялась, но взгляд её был остр как меч. Я посмотрел на Асахину-сан. Она определённо отступала со слезами на глазах.
- Ты что, первогодка из фан-клуба Микуру? Везде свои формальности, парень. Поспешишь – людей насмешишь.
Холодная дрожь, которую я уже столько раз испытывал сегодня, пробежала по моей спине.
- Цуруя-сан… - все ещё заключенный в захват удэ-гарами, простонал я.
Цуруя-сан внимательно посмотрела мне прямо в лицо, как если бы я был ей совершенно не знаком.
Цуруя-сан, и ты тоже…?
- Эй, откуда ты меня знаешь? Кстати, кто ты такой? Знакомый Микуру?
Тут я увидел кое-что, чего никак не хотел бы видеть. Съёжившись позади Цуруи-сан, Асахина-сан внимательно глянула на меня и яростно затрясла головой:
- Н… н… я его не знаю. Э…э… М…может, он меня с кем-нибудь перепутал…
В моих глазах потускнело. Я чувствовал себя так, как будто бы только что получил свою экзаменационную карточку с результатами за этот год, и оказалось, что я провалил всё подряд – как раз, когда я надеялся, что год уже на исходе. Я стерпел бы любые словесные нападки от кого угодно, но слова Асахины-сан стали для меня самым большим потрясением с тех пор, как моя кузина, в которую я был влюблен в детстве, сбежала с другим мальчишкой.
Не мог же я перепутать Асахину-сан с кем-то ещё, отзывающимся на имя «Асахина-сан», кроме, разве, Асахины-сан из другого времени… о, идея! У меня был прекрасный способ удостовериться, та ли это Асахина-сан, которую я знал, правильно?
- Асахина-сан.
Я указал пальцем на собственную грудь. Могу только сказать, что я выжил из ума. Слова слетали с моего языка, складываясь в очередную реплику:
- Где-то здесь у тебя на груди должна быть родинка в форме звёздочки. Глянь, есть такая? Если ты не против, я даже сам посмотрю…
Я получил полновесный удар кулаком по лицу.
Кулачком Асахины-сан.
Асахина-сан, ошеломлённая тем, что я говорил, моментально покраснела. Слёзы хлынули из её глаз, и медленным, неумелым движением, она нанесла мне удар правой прямо в лицо.
- …Угх, - издала она горлом хлюпающий звук, и бросилась прочь.
- Эй, Микуру! А, чёрт. А ты, парень, держи свой вонючий извращённый мозг под контролем! Микуру-тян, знаешь ли, очень стеснительна! Только попробуй ещё что-нибудь ей сделать, узнаешь, что бывает, когда у меня волосы дыбом стоят от ярости.
Ещё раз недружелюбно сжав моё запястье напоследок, Цуруя-сан подхватила портфель и набор для чистописания с пола, прижала их к груди и помчалась догонять Асахину-сан.
- Эй, погоди минутку… Микуру…
- …
Я смотрел за ними в оцепенении, и холодный зимний ветер гулял у меня в голове.
Это, без сомнения, был конец.
Выживу ли я завтра? Если новость о том, что я довёл Асахину-сан до слёз расползётся по школе, бить меня соберётся отнюдь не малое количество парней. Будь всё наоборот, я бы и сам присоединился к подобной акции. Наверное, нужно смириться и подготовиться к худшему.

Мало помалу, идеи у меня иссякали. Я набрал номер Харухиного мобильника, но услышал лишь оператора: «набранный вами номер не обслуживается». Домашний её телефон у меня нигде не был записан, и даже имя её полностью стёрлось из моей записной книжки. Я подумывал направиться к ней домой, но, по здравому размышлению, я никогда до этого там не был. Нечестно, конечно, учитывая, что Харухи у меня бывала, но теперь было слишком поздно об этом думать.
Не обращая внимания на исчезновение десятого «И», я заглянул в учительскую спросить, не отпрашивались ли на сегодня Коидзуми или Харухи. Ответ был строго отрицательным. Ни в одном классе школы не было ученицы по имени Харухи Судзумия. Никаких переводящихся сюда студентов по имени Коидзуми Ицуки не было и не предвиделось. Так мне сказали.
Я был в тупике.
Где мне искать подсказки? Что это всё – игра «Найди Харухи», устроенная Харухи? Игра, в которой надо обнаружить, куда пропала исчезнувшая Харухи? И зачем нужна такая игра? – размышлял я, шагая. Один-единственный удар Асахины-сан немного остудил меня. Не было смысла жечь мосты в отчаянных рывках. В такое время я должен быть спокоен. Спокоен.
- Пожалуйста, умоляю тебя, - бормотал я.
Оставалось единственное место. Последняя опора, окончательная, абсолютная, последняя линия обороны. Если провалится и она, всему конец. Я проиграл.
Комната литературного кружка в корпусе кружков, обычно называемом просто старым корпусом.
Если Нагато там нет, что я смогу поделать?
Я нарочно замедлил шаг, и медленно подходил к комнате кружка, давая себе время собраться с духом. Спустя пару минут, уже стоя перед старой изношенной деревянной дверью, я положил руку на грудь, чтобы проверить пульс. Далёк от нормального, но уже гораздо лучше, чем во время обеденного перерыва. Наверное, мой рассудок окаменел от такого количества травм во время этой цепочки аномалий. Я был доведён до предела. Единственным путём передо мной был путь в облако тьмы, с наихудшим исходом на уме.
Не стучась, я широко открыл дверь.
- …!
И тогда я увидел.
Хрупкую фигурку, сидевшую на самодельном стуле, с лежащей перед ней на краю длинного стола раскрытой книгой.
Это была Нагато Юки. Она глядела прямо на меня сквозь свои очки, и на всём её лице было написано удивление, её рот раскрылся.

- Ты здесь… - пробормотал я, вздыхая наполовину со смирением, наполовину с облегчением, и закрывая за собой дверь. Нагато, как обычно, ничего не сказала, но мне нельзя было потерять голову и возрадоваться. Нагато, которую я знал, не носила очков с того самого происшествия с Асакурой. Здешняя же Нагато была в точно таких же очках, как и раньше. И снова я подумал, что без очков Нагато смотрится гораздо лучше. Мне так больше нравится.
К тому же, у неё был совершенно неправильный вид. Что это за выражение лица, как у девочки из литературного кружка, застигнутой врасплох ворвавшимся внутрь совершенно незнакомым ей учеником? Что это за удивление? Разве не свойственно Нагато держаться дальше всего от таких эмоций?
- Нагато…
Урок, полученный от Асахины-сан ещё был свеж в моей памяти; я сумел подавить своё желание броситься в объятья, и подошёл к столу.
- Что? – ответила Нагато, не шевельнувшись ни на дюйм.
- Рассказывай. Ты меня знаешь?
Она сжала губы и подоткнула очки на носу. Наступило долгое молчание.
Я уже собирался сдаться и пойти искать себе монастырь, чтобы скрыться там от всего этого мира, когда поступил ответ:
- Знаю.
Нагато уставилась куда-то мне в грудь. Надежда снова забила во мне ключом. Эта Нагато могла быть той Нагато, которую знал я.
- Я тоже немного тебя знаю. Послушаешь секундочку?
- …
- Ты не человек, а органический андроид, созданный пришельцами. Несколько раз ты демонстрировала невероятные, почти магические, способности; например, с битой в режиме «хоум-ран» или во время вторжения в пространство пещерного сверчка…
Пустившись в объяснения, я понемногу начал жалеть о том, что заговорил. Нагато явно смотрела на меня странно. Её глаза и рот широко раскрылись, и взгляд её блуждал по моим плечам. Аура вокруг неё, казалось, выдавала её боязнь посмотреть мне в глаза.
- …Вот что я узнал, проводя время вместе с тобой. Я прав?
- Простите.
Услышав ответ Нагато, я усомнился в своих ушах. За что тут извиняться? К чему Нагато это говорит?
- Я не понимаю, о чём вы говорите. Я знаю, что вы ученик десятого «д». Я вас вижу иногда. Однако, помимо этого я ничего о вас не знаю. По-моему, мы с вами в первый раз разговариваем.
Последняя опора превратилась в замок из хрупкого, сухого песка, рухнула и рассыпалась.
- …Так ты не пришелец? Имя Судзумии Харухи тебе ни о чём не говорит?
Нагато наклонила голову в замешательстве, пробуя слово «пришелец» на вкус.
- Нет, - ответила она.
- Секундочку!
На кого мне ещё полагаться, кроме Нагато? Я как птенец ласточки, брошенный родителями. Моя единственная надежда сохранить рассудок была на то, что она что-нибудь придумает. Если всё будет тянуться так дальше, я свихнусь.
- Ерунда!
О нет, я опять терял контроль над собой. В голове у меня царила неразбериха, дожди из метеоров трёх основных цветов носились туда-сюда, как безумные. Я обошёл стол и подобрался ближе к Нагато.
Бледные пальцы захлопнули книгу – толстую, в твёрдой обложке. Название я рассмотреть не успел. Нагато встала со своего стула, и сделала шаг назад, как будто отступая от меня. Два её чёрных глаза, как отполированные камушки Го, нерешительно бегали туда-сюда.
Я положил руки Нагато на плечи. Я потерял самоконтроль, и мне уже была безразлична последняя неудача с Асахиной-сан. Я ни за что не хотел упускать Нагато. Я боялся, что не схвати я её сейчас вот так, и мой последний друг исчезнет, ускользнёт, как и все остальные, сквозь пальцы. Я не хотел больше никого терять.
Мои руки ощущали тепло её тела через школьную форму. Я говорил, обращаясь к её обрамлённому короткими волосами профилю, а она отворачивалась от меня в сторону:
- Пожалуйста, вспомни! Мир изменился в ночь со вчера на сегодня. Харухи заменили Асакурой! Кто устроил эту подмену игроков? Объединение организованных информационных сущностей? Асакуру же воскресили, ты же должна что-то знать! Вы ведь с Асакурой одной крови, да? Так в чём здесь дело, а? Пожалуйста, хотя бы этими твоими учёными словами, но ты же можешь всё объяснить…
Я хотел сказать и ещё много всего в этом духе, но почувствовал, как по моему желудку растекается жидкий свинец.
Как она реагирует… как обычный человек?
Нагато изо всех сил зажмурилась и её бледные керамические щёчки начали заливаться краской. Из её полураскрытых губ вылетал то стон, то слабый вздох, и я, наконец, ощутил, что её хрупкие плечики дрожат под моими ладонями, как щенок на холодном ветру. Дрожащий голос достиг моих ушей:
- Хватит…
Я оценил обстановку. Уже некоторое время Нагато была прижата спиной к стенке. Другими словами, сам того не замечая, я опрокинул её на стену. Что я натворил? Неужели я вёл себя как бандит? Если бы кто-нибудь нас заметил, мне бы тут же заломили руки за спину и устроили самосуд. Ведь если посмотреть объективно, я, как последний негодяй, напал на беззащитную девочку, пользуясь тем, что кроме нас в комнате никого не было.
- Прости.
Отпуская руки, я чувствовал, как силы покидают меня.
- Я не хотел на тебя нападать. Только убедиться кое в чём…
Колени мои задрожали. Я схватил ближайший раскладной стул и рухнул на него, как какой-нибудь только что пойманный моллюск. Нагато не шевелилась, прижавшись спиной к стене. Слава богу, что она хотя бы не бросилась прочь из комнаты.
Я ещё раз осмотрел помещение вокруг себя, и с первого взгляда понял, что оно не было секретной базой «Бригады SOS». В этой комнате рядами стояли книжные полки и раскладные стулья, а на длинном самодельном столе покоился компьютер – но не та современная машина, которую Харухи шантажом выкрала у компьютерного кружка, а, как минимум, модель на три поколения старше. Они различались по скорости как поезд на магнитной подушке и коляска о двух конях – образно выражаясь.
Стол командира с пирамидкой «Начальник» на нём, как и ожидалось, отсутствовал. Кроме того, пропали холодильник и стойка со всевозможными костюмами на ней. Исчезли настольные игры Коидзуми. Горничной не было. Внучки Санты не было. Ничего не было.
- Чёрт!
Я схватился за голову руками. Я проиграл! Если это была чья-то психологическая атака, мои поздравления с её оглушительным успехом! Первым руку пожму. Кто там у нас за этим стоит? Харухи? Объединение организованных информационных сущностей? Какой-то новый нарушитель спокойствия?…
Так продолжалось около пяти минут. Изо всех сил стараясь найти в жизни хоть немного хорошего, я смущённо поднял голову.
Нагато, всё ещё распластанная по стене, смотрела на меня своими чёрными, как смоль глазами. Её очки слегка съехали. Благодарение небесам хотя бы за то, что во взгляде её не было страха или отвращения, но глаза её блестели как глаза сестры, случайно встретившей на улице предположительно давным-давно мёртвого брата. По крайней мере, мне показалось, что она не собиралась бежать и жаловаться на меня. Посреди такой паники это было единственным небольшим облегчением для меня.
- Садись, чего ты стоишь? – начал было я, но тут до меня дошло, что я захватил стул Нагато. Вернуть ей этот, или разложить другой? Ох, да она же вообще может не захотеть сидеть рядом со мной.
- Прости.
Ещё раз извинившись, я поднялся на ноги. Выбрав один из нескольких сложенных стульев неподалёку, я прошёл в середину комнаты. Отойдя на достаточно большое расстояние, я разложил свой стул и уселся на нём, опять схватившись за голову руками.
Это был просто небольшой литературный кружок. Одним майским днём Харухи притащила меня сюда, как сумасшедший промышленный робот, и здесь мы впервые встретили Нагато. Команта, которую я увидел при той с