Глава 7

— Лайел пропал!

Алиса, свирепый воин из армии вампиров, внимательно смотрела на короля нимф, оценивая его реакцию на эту новость. Валериан был единственным человеком, кому Лайел действительно доверял. Единственным, кого он считал своим другом. Лайел, безусловно, уважал и нимфийских воинов, был справедлив и щедр к этому народу. Вместе с тем, царь вампиров избегал слишком тесного сближения, предпочитая держаться на некотором расстоянии.

Теперь же, после того, как нимфийский правитель заключил союз с драконами ради утверждения мира между племенами и сохранения собственных владений, отношения между ним и Лайелом стали несколько натянутыми, поэтому Алиса не могла быть до конца уверенной, что Валериан был не при чём.

Мог ли Валериан причинить вред Лайелу, царю вампиров, на счету которого сотни смертей драконов, чтобы задобрить своих новых союзников?

Король нимф нахмурился, его сверкающие голубые глаза выражали обеспокоенность.

— Как давно он отсутствует?

Его беспокойство казалось подлинным, и Алиса испытала ощутимое облегчение. Лайел не мог понести ещё одну сокрушительную потерю. Он бы этого не пережил. Если вообще можно было считать его существование жизнью.

— Уже второй день, — ответила она. — Он исчез посреди… — Алиса пошатнулась, голова неожиданно закружилась, а колени ослабли сильнее, чем обычно. Каким-то образом вампир, хоть и с трудом, но, всё же, умудрилась устоять на ногах.

— Женщина! — позвал Валериан, и теперь он был обеспокоен уже из-за неё.

— Прости. Я в порядке, — ответила она. Но она не была в порядке. Ей нужна была кровь. Кровь, которую вампир не пила уже несколько месяцев. Ещё немного, и Алиса окончательно ослабеет, и никакая решимость и сила духа не смогут её спасти. — Он исчез посреди битвы в Драконьем Лесу.

Однако, Валериана не так легко было отвлечь.

— Тебе не здоровится? У нас теперь есть собственный целитель. Бренна может…

«Не смей смотреть на мужчину рядом с Валерианом. Смотри вперёд», — приказала себе Алиса.

— Со мной всё хорошо, — повторила она твёрдо. — Мы говорили о Лайеле…

Нимф нахмурился ещё сильнее. Валериан был красивым мужчиной, возможно, самым чувственно прекрасным созданием богов. У него были золотистые волосы, крепкое, мускулистое тело, и он всегда излучал эротизм вне зависимости от того, где был и что делал.

Женщины всех возрастов постоянно вешались на него, однако, для него существовала лишь одна, которую он по-настоящему желал. И эта женщина даже сейчас сидела прямо у него на коленях, хмурясь так же, как и он.

— Лайел и раньше исчезал, — сказала королева Шей, успокаивающе поглаживая руку мужа.

У Алисы всё сжалось в груди при виде их очевидной взаимной любви. Она хотела такого же чувства для себя. На протяжении одной ночи она думала, что нашла её. Как же она ошибалась…

Снова пришлось напомнить себе, что ей следует сфокусироваться на чём угодно, только не на солдате, стоящем рядом с Валерианом.

Шивон.

Она сохла по нему с первой встречи, когда тайно за ним следила, а со временем её тяга к нимфу только возрастала. Сначала ей хотелось от него дружбы, взаимной преданности. Когда Алиса выросла и превратилась во взрослую женщину, её желания приобрели сексуальный оттенок. К её абсолютному отчаянию, Шивон никогда не желал иметь с ней ничего общего. За исключением единственного раза…

Однажды, после того, как он годами игнорировал Алису, нимф, наконец, позволил заманить себя в её постель. Вампир пировала на его теле несколько часов. Она наслаждалась каждым звуком, который он издавал, каждым движением, которое он делал и каждым сладким ударом его сердца. Это была самая совершенная ночь в её жизни.

Но как только всё закончилось, он сразу же ушел — и никаких нежностей, ни даже прощального поцелуя.

На следующий день вопреки всем ожиданиям он не разыскивал её, чтобы заключить в свои объятья при первой же возможности. По правде говоря, он даже не разговаривал с ней с тех самых пор, несмотря на то, что они то и дело натыкались друг на друга. Каждым своим взглядом нимф прекрасно давал понять девушке, что она ему досаждает, раздражает его. Как будто вампир была ниже его, не достойна. Алиса хотела возненавидеть его. Но вместо этого, жила одними воспоминаниями. Она изнывала от страсти к Шивону. Всё ещё. Возможно, теперь эти чувства будут преследовать Алису до конца её дней.

Взгляд сам по себе предательски скользнул к нему, и сердце на мгновенье перестало биться. Он был высок. Его песочного цвета волосы волнами лежали на широких плечах. Нимф смотрел мимо неё, прямо поверх плеча Алисы. Его лицо выдавало скуку, как будто он не мог дождаться, когда она, наконец, уйдет.

Когда же он, наконец, поймет? Единственное, чего Алиса не могла заставить себя сделать, это уйти. Не от него. Она была жалкой, да. Но, не смотря на то, каким жестоким он оказался на поверку, теперь он был ей необходим, чтобы элементарно выжить. Ещё немного, и она действительно умрет. Просто он пока этого не знал.

— Моя жена права, — сказал Валериан, снова привлекая внимание Алисы. — Лайел частенько урывает пару дней, чтобы побыть наедине с самим собой.

— Однако, он никогда не покидал своих людей, не предупредив, когда вернется. Он никогда не уезжал, не назначив кого-то за старшего. И ты так же хорошо, как и я, знаешь, что он никогда бы никуда не отправился посреди битвы с драконами.

— Твоя правда, согласен.

Загорелая кожа Валериана чуть побледнела, и сильные руки, обнимающие жену, напряглись. Его возлюбленная была подобна свежевыпавшему снегу, с серебристо-белыми волосами и такой светлой кожей, что она почти светилась. На этом фоне невероятно ярким цветом выделялись её большие, тёмные глаза. Шей была человеком, дитя верхнего мира, с кровью, которая пахла так чисто и сладко.

Когда-то боги даровали вампирам людей, чтобы те не стремились попасть во внешний мир. Ох, она помнила, какими вкусными они были. Никто не был на вкус лучше, чем люди.

Кроме Шивона.

Алиса попробовала его той ночью, когда он позволил себя соблазнить. Такой накал чувственного удовольствия захлестнул её после всего одного глотка, такое опьяняющее головокружение… В глазах поплыло, и она снова чуть не потеряла равновесие. С тех самых пор вампир больше не могла пить ни из кого другого.

О, она пыталась. Но все на вкус были словно гниль после Шивона, и её просто рвало после этого. В конце концов, Алиса прекратила попытки кормиться. Она потеряла в весе, ослабела, и теперь проводила больше времени в постели, чем вне её. Она уже утратила надежду ещё когда-нибудь вкусить Шивона.

— Я направлю отряд, чтобы прочесали всё во Внутреннем и Внешнем городе, — сказал Валериан. — Мы его найдем.

— С ним исчез ещё один вампир, — добавила Алиса. — Зейн, воин. Он дикий, даже, я бы сказала, непредсказуемый, но он верен Лайелу, и не причинил бы ему вреда.

Валериан задумчиво сжал подбородок.

— Ты говоришь, исчезли два вампира?

— Да.

— И никто другой?

Она покачала головой.

— Это меня беспокоит, потому что я также не досчитался двоих своих нимф. Двоих из элиты. Я думал, они застряли в постели с какими-то любовниками, и просто потеряли счёт времени. Но теперь…

Двое вампиров, двое нимф.

— Что это может означать? — спросила Алиса.

— Интересно, не пропал ли кто-либо из других рас? — продолжил Валериан, бросив быстрый взгляд на Шивона. — Отправляйся в города. Узнай, что сможешь, и доложи мне. Мне нужен ответ к утру.

Шивон церемонно поклонился и повернулся кругом.

— Мой господин, — рванулась вперед вампир, приблизившись к возвышению, на котором стоял трон. Будь она любой другой расы, охранники Валериана уже напали бы на неё. Только потому, что она была вампиром, слугой Лайела, это было ей позволено. — Я должна настаивать на том, чтобы сопровождать твоего солдата.

Шивон резко остановился. Он так и стоял спиной к королю и Алисе. Ветер бросал косички на его висках вперёд и назад, и звенел вплетёнными в них украшениями.

— А я должен настаивать, мой король, на том, чтобы отправиться одному! — отказался он.

Она сузила глаза, бросив взгляд на нимфа, но снова обратилась к Валериану.

— Твоему человеку ничего не удастся сделать, если ему придётся отбиваться от всех женщин, которых он встретит на своём пути. Более того, он обязательно вызовет гнев мужчин этих обезумевших женщин, и они откажутся оказать ему помощь.

Шей с досадой вздохнула.

— Она права. Твои нимфы и ваши чёртовы приворотные чары. Это всегда всё портит.

Приворотные чары? Алиса мало что поняла.

— Всё? — сипло спросил жену Валериан, как будто он знал, что та имеет в виду. В этот момент эти двое, казалось, остались одни в зале, позабыв обо всех остальных.

Женщина хихикнула и поцеловала мужа в щёку.

— Ну, может, не совсем всё.

Алиса вновь испытала внутреннюю боль, наблюдая с какой нежностью Валериан смотрит на свою возлюбленную. Ох, если бы можно было быть так же любимой.

— Шивон, — распорядился Валериан, — возьми вампира с собой.

Обернувшись, хмурясь и всем своим видом демонстрируя задетую гордость, Шивон попробовал возразить:

— Мой король, я …

— Сделаешь это, — резко и твёрдо оборвал его Валериан.

Прошло мгновенье. Затем ещё одно. Звенящая тишина была осязаемой и гнетущей. Оскорбительной. Шивон хотел спорить. Алиса видела это по тому, как были стиснуты его челюсти, по тому, как дёргался мускул под глазом, и как были сжаты кулаки, которые он пытался спрятать.

Вампир с трудом оторвала от него взгляд. В конце концов, он не откажет своему королю. Но его сомнения так глубоко её ранили, что нестерпимо хотелось упасть на колени и разрыдаться. Он принял бы любую другую женщину, она была уверена в этом. Но почему он так ненавидел её?

«Очисти свой разум. Не показывай ему глубину своей боли», — думала Алиса.

С дрожащими губами она изучала тронную залу дворца. Полы белого с серебряными прожилками мрамора, стены, облицованные чёрным ониксом, и усеянные драгоценными камнями всех цветов, сапфирами и рубинам, изумрудами и бриллиантами. Они словно подмигивали ей, дразня своей красотой и чистотой.

«Ну почему он так ненавидит меня?» — Алиса никак не могла перестать снова и снова мучительно задаваться этим вопросом… — «Ты знаешь причину. Просто не хочешь признаться себе в этом».

И это было так. Признать правду, означало бы окончательно потерять надежду завоевать этого мужчину. Но надежды и так не было. Для Шивона она всегда была и будет запятнанной, потому что он презирал и демонов, и вампиров, а она была в равной мере и тем и другим. Нимф не знал об этом, никто не знал, но он, должно быть, каким-то образом чувствовал что-то неладное в отношении неё.

Демонов он винил в убийстве своего отца, произошедшем много лет назад. Это было преступление, в которое девушка ненамеренно была вовлечена, хотя, он об этом тоже не подозревал. Никогда и не узнает, если Алиса будет придерживаться своей позиции.

Вампиров Шивон презирал за их жажду крови, потому что один из них однажды чуть его не убил. Той ночью, в постели, когда она погрузила клыки в его грудь, нимф едва не ударил её. Он еле удержал свою руку.

После того, как они расстались, Алиса извинялась и присылала ему приглашения снова и снова. Но так же, как он игнорировал её при встрече, нимф оставлял без внимания и её послания. Однако… временами, она могла поклясться, что он был где-то поблизости, скрытый в тени, что она чувствовала его взгляд на себе. Возможно, это просто воображение выдавало желаемое за действительное, потому что девушка никогда не могла его обнаружить. Вампир была очень хорошо тренирована. Она должна была вычислить хоть какие-то следы его присутствия. Отпечатки ног, волосы, что — нибудь. Но никогда ничего не находила.

Даже если бы у неё не было нужды в его крови, могла бы Алиса уйти от него, забыть о нём навсегда? На это был единственный ответ. «Нет». Оставить его, означало, потерять всякую надежду на его завоевание. «Я не только демон, вампир и родственница тех, кто уничтожил его отца. Я — просто дура». Вот и ещё один изъян. Вампир понимала — надежды не было. Временами, однако, она всё ещё пыталась себя обманывать.

— Прекрасно, — наконец сказал Шивон ледяным тоном и широким шагом покинул зал.

Расстроенная из-за него Алиса повернулась к отряду воинов-вампиров, выстроившихся вдоль стен.

— Половина из вас присоединится к солдатам Валериана и отправится на поиски нашего царя. Вторая половина вернётся в крепость. О том, что удастся разузнать, я доложу утром.

Привыкшие в отсутствие Лайела получать от неё приказы они поклонились и стройной шеренгой покинули тронный зал. Борясь с очередной волной головокружения, Алиса последовала за Шивоном.

* * *

Скоро снова опустится темнота, и это будет знаком, что пришло время для первого испытания. Несмотря на то, что вчера он сделал себе оружие, Лайел несколько часов собирал ветви, чтобы смастерить лук и стрелы. Бог, наконец-то, дал разрешение использовать их, и теперь уже больше не отберёт. Ещё несколько часов он провёл, затачивая и заостряя вновь сделанное оружие. Руки вампира теперь были ободраны, а ногти, которые довольно быстро залечились после схватки с невидимым щитом, вновь покрылись засохшей кровью. Лайел ослабел от потери крови, и ему нужно было восполнить силы.

Но он этого не делал. Он этого не сделал!

Из-за глупого, ненавистного вожделения к Делайле, он забросил свою основную цель: нести смерть всем драконам. Не больше, ни меньше. Амазонка занимала слишком много его помыслов, мучила его своей женственностью, добавляла ему забот из-за постоянной тревоги о её благополучии, практически сводила с ума из-за ревности.

Ревности!

Больше он этого не допустит.

Делайла ничего для него не значила. Сьюзан значила всё. Всегда, только Сьюзан.

«Я докажу это», — думал вампир. Прямо сейчас он взгромоздился на дерево и, сокрытый ветвями и густой зелёной листвой, смотрел вниз на команду Делайлы. Его лук был натянут, а стрела готова отправиться прямо в сердце чудовища.

— … делать вместе, — говорил Тагарт. — Это единственный способ победить.

Они расселись вокруг костра, над которым запекалась какая-то рыба, наполняя воздух аппетитным ароматом. Все собравшиеся внимательно слушали, не сводя сосредоточенных взглядов с Тагарта. За исключением Зейна, который сидел позади всех и затачивал когтями сук, точно как Лайел недавно.

Амазонка расположилась спиной к Лайелу. Волосы Делайлы беспорядочно разметались, и ему невольно захотелось потянуться и прикоснуться к ним. Если бы она вдруг встала, Лайел мог бы убить её вместо дракона. Он сказал себе, что ему это безразлично. Что он щадил амазонку уже слишком много раз. Однако, верил ли он сам себе?

— Откуда ты знаешь, что у нас будет возможность действовать сообща, — спросила Делайла, — может, нас будут вызывать по одному от команды? Бог ничего не уточнял.

Её голос пронзил вампира, окутал соблазном. Пальцы до бела сжали лук. «Расслабься, будь ты проклят. Дерево треснет от такого напряжения», — злился он сам на себя. Постепенно пальцы ослабили хватку. Тагарт по-прежнему был прямо у него на прицеле, но Лайел мог упустить его в любой момент. «Сделай это. Рань его», — звенело в мозгу.

— Я этого не знаю. Не наверняка, — ответил Тагарт. — Но мы должны быть готовы ко всему. Если мы не будем…

— Один из нас умрет, — закончила сурово Делайла за дракона.

Воин угрюмо кивнул.

«Ты лицом к лицу с драконом. Ты никогда раньше не колебался. Почему же сейчас?» Руки Лайела оставались уверенными, несмотря на внутреннюю борьбу, однако он так и не выпустил чёртову стрелу. Вампир крепко сжал зубы, пристыженный и испытывающий к себе отвращение. Он пришёл сюда с определенной целью. Снова отступить было просто позором.

— Но, если мы выиграем, наши соплеменники в противоположной команде могут умереть, — добавила Делайла отчаянно.

— Ты слышала, что сказал бог. Они нас испытывают, наше мужество, нашу решимость. Мы должны решить, кто более важен. Они? Или мы?

Всё внутри Лайела сжалось при этих словах. «Они или мы?» — отдавалось эхом у него в голове. Они или мы? Если он убьет Тагарта, приговорит ли он, в конце концов, этим поступком Зейна? Воина, которого он поклялся защищать? Уже не говоря о Делайле. «Не думай о ней. Даже не смей о ней думать».

Как бы Лайел не поступил, кто-то, так или иначе, сегодня умрёт.

Зейн… Тагарт… Делайла… Он хотел, чтобы последние двое исчезли, но Лайел никогда бы не смог жить в мире с самим собой, если бы непреднамеренно причинил вред первому. Однако, если проиграет его команда, именно Лайел с наибольшей вероятностью будет уничтожен. Об этом красноречиво говорили их взгляды, когда они смотрели на него сегодня утром, зная, что он планировал перерезать их всех…

Возможно, быть первым претендентом на вылет, даже к лучшему. Может быть, тогда он, наконец, получит возможность воссоединиться со Сьюзан.

«Нет», — чуть не взревел вампир. — «Нет, нет. Ещё нет». Сильнее, чем он желал прикончить огнедышащих оборотней на этом острове, он хотел убить короля драконов. Дариуса. От одного упоминания этого имени ему хотелось рычать. Дариус должен был остановить своих воинов, должен был лучше их контролировать.

«Так же, как и я должен был контролировать своих собственных людей». Вампир отбросил эту мысль. Это не его преступление уничтожило Сьюзан.

Однажды, примерно шесть месяцев назад, Лайелу почти удалось убить правителя драконов. Но потом он увидел Дариуса с его человеческой возлюбленной, и вспомнил Сьюзан и счастливые дни, проведённые с нею. Поддавшись минутной слабости, Лайел ушёл восвояси.

Теперь женщина Дариуса была беременна. Ещё один дракон родится на свет. Это было непростительно. Он виновен в этом!

«Я поклялся больше никогда не отказываться от убийства», — напомнил себе вампир, вновь сфокусировавшись на своей цели.

Лайел так невыносимо хотел присоединиться к Сьюзан. Всё, что нужно было для этого сделать, это стереть с лица земли род драконов. Одного за другим… Его палец дёрнулся и замер. Вампир заскрежетал зубами.

Ветер обдал его песком и зашумел листьями вокруг. «Если ты это сделаешь, Делайла сочтёт тебя трусом. Недостойным, бесчестным». Хорошо. Таким он и был. Его пальцы снова сжались… сильнее. Тетива туго натянулась. Почти готов… скоро. Он хотел, чтобы Делайла плохо о нём думала. Нет, поправился он. Ему нужно было, чтобы она о нём думала плохо. Вампир ещё раз перехватил тетиву пальцами. Тагарт переместился, и Лайел двинул лук вслед за ним, целясь как можно точнее. Прямо в чёрное сердце оборотня, чтобы рассечь его на две части, как он обычно это делал.

— Мне нужно кое-что сделать. Я скоро вернусь, — вдруг сказала Делайла, резко поднявшись на ноги и загородив собой Тагарта.

Лайел замер. «Двигайся, женщина!» Он, наконец, решился действовать.

Она оставалась на месте. Амазонка не была столь же высока, как дракон, так что стрела Лайела могла угодить ей прямо между глаз. Пот выступил каплями на его коже. Он мог попытаться выстрелить Тагарту в лицо, целясь, например, в глаз, мимо девушки, но это совсем не обязательно окажется смертельным для подонка, и, может, даже не замедлит его.

— Мы тут ещё не закончили, — огрызнулся Тагарт на Делайлу. — Осталось много чего обсудить.

Она перекинула волосы через плечо и засмеялась.

— Попробуй удержать меня, и увидишь, что из этого получится. Кроме того, ты мне ещё будешь за это благодарен.

— Благодарен? За что? Что ты собираешься делать? Постелить постельку и соблазнить меня?

Все изумленно умолкли.

— Что-то серьёзно не так с мужчинами, которые меня окружают, — пробормотала амазонка.

Губы воина сжались. Было очевидно, что он хотел надавить на неё, но по какой-то причине решил не настаивать.

— Прекрасно. Иди. Но потом не умоляй нас о прощении, если из-за тебя наша команда проиграет.

— Ты, значит, предвидишь поражение?

— Нет, — гневно, с жаром возразил он.

Кентавр поднялся на все свои четыре ноги и приблизился к амазонке. Как всегда примирительно, в своей манере вечного посредника, этот получеловек полуконь попытался её вразумить.

— Тагарт говорит дело. Сейчас не время…

— Возможно, я не ясно выразилась, — прервала его Делайла. — Я тут не останусь. Я направляюсь в лес, чтобы всё обдумать, наедине. Не смейте следовать за мной. — Молниеносным движением она выхватила один из своих деревянных кинжалов и повертела им в руке. Подбросила, поймала. — Понятно?

Никто больше не спорил.

Делайла пошла прочь от них в лучах клонящегося к закату солнца. Её бёдра покачивались в ритме древнего как мир волнующего танца, который приковал к себе взгляды всех мужчин, не только Лайела. Все её товарищи по команде смотрели вслед девушке с вожделением на лицах. И всё то время, пока она направлялась к лесу, Лайел боролся с неистовым желанием слететь с дерева и перерезать всем им глотки. Наконец, синеволосая амазонка исчезла из поля зрения, и он расслабился.

«Сейчас. Действуй сейчас». Лучшего момента не представится. Ничто другое больше не имело значения. Отмщение будет для Сьюзан, всё остальное для него самого. «Соберись. Соберись. Проклятье». Кентавр перекрыл линию огня, неосознанно защищая Тагарта. «Что ж, придётся убрать и кентавра тоже», — решил он.

— Глазам своим не верю, — вдруг яростно прошептал гневный женский голос.

Вампир сразу узнал этот голос, и к его коже будто прикоснулись змееподобные волосы горгоны, жёсткие, безжалостно жалящие. Его член потяжелел, ненавистный предатель. Однако, он не мог отрицать, что в глубине души ждал её… надеялся. Проклятая женщина!

Лайел медленно опустил лук и слетел с дерева, приземлившись перед Делайлой. Её аромат, подобный запаху летнего дождя, сразу же окутал его, головокружительный, возбуждающий. Лавандовые глаза сверкали молниями, словно в них бушевала гроза.

— Как ты узнала, что я здесь?

Амазонка выгнула тёмную бровь, и он мог поклясться, что вопрос оскорбил её. Как будто он должен был ожидать от неё большего. Возможно, что и должен был.

— Я почуяла твой запах, — прошипела она.

Лайел скользнул языком вперёд и назад по острию одного из своих клыков. Делайла так хорошо его знала? Так же хорошо, как и он её? Помимо не дающих ему покоя вопросов, всё более усиливающееся возбуждение преследовало его каждый раз, когда она приближалась к нему.

«Это всё голод. Просто голод», — уверял он себя. Против собственной воли Лайел впился глазами в её шею. Пульс девушки опять бешено колотился. Его рот увлажнился, как и в прошлый раз.

Амазонка склонила голову на бок, изучая мужчину. Её гнев, похоже, улетучивался.

— Ты бледнее, чем обычно. Почему?

— Возвращайся к своим новым друзьям, — огрызнулся вампир так же ядовито, как и Тагарт. Он не хотел, чтобы она подмечала подобные вещи о нём. Особенно, такие тонкие вещи, которые обычно подмечают только любовники. Он не хотел, чтобы она вообще о нём беспокоилась.

Вторая бровь амазонки присоединилась к первой, и они упрямо сжались.

— Мне нравится место, где я сейчас нахожусь. Хочешь, можешь уйти сам.

Он не хотел. Его ноги приросли к земле. Эта женщина… притягивала его, занимала его мысли по причинам, которые никак не были связаны с его жаждой крови и голодом.

Вот. Он сознался в этом без каких-либо оговорок. Он всё ещё ненавидел эту мысль всеми фибрами души, по-прежнему собирался противиться этому, но больше не мог отрицать её влияния на себя. Он хотел быть рядом с Делайлой.

Почему она, после стольких лет?

Почему сейчас?

— Если тебе нужна кровь, — сказала амазонка, проигнорировав то, что он не ответил на её вопрос, — возьми мою.

Более заманчивого предложения ему ещё не делали.

— С чего вдруг ты предлагаешь подобное?

Она пожала плечами, стараясь держаться обыденно и выглядеть искренне. Однако, от волнения её фиалковые радужки потемнели до глубокого лилового цвета.

— Почему? — настаивал он.

Полные красные губы упрямо сжались в тонкую линию.

Он сглотнул. Такие сочные, такие красные, как спелые плоды.

— Мой ответ «НЕТ», и не важно, какие у тебя там причины, — отрезал вампир.

Но потребность пить из неё, и только из неё, была настолько сильной, что казалась почти не контролируемой.

Сузив глаза, Делайла шагнула к нему.

— Ты пришёл меня убить, а я предложила тебе кровь. Я больше не потерплю подобного отношения к себе, этой необъяснимой ненависти.

Прекрасная позиция.

— Я целился не в тебя, — признался Лайел.

— Лжец.

— Ты всегда подвергаешь сомнению мои заявления именно тогда, когда я говорю правду.

Он всё равно признался бы ей, так или иначе.

Делайле не удалось скрыть удивления, и щёки сами собой окрасились волнительным розовым цветом.

— В кого тогда?

— Не имеет значения. Я этого не сделал.

От отвращения к самому себе он был готов удавиться.

Лицо амазонки озарилось пониманием. Интересно, что именно она поняла, как ей показалось?

— Тебя тут не должно быть, — сказала Делайла. — Шпионить для твоей команды — это просто трусость.

— Перестань. Ты сама мечтаешь только об одном, как бы оказаться на другой стороне острова, и подслушать, о чём сговаривается моя команда. Кроме того, мне нет нужды шпионить, чтобы тебя победить. Я положил тебя на лопатки, помнишь?

Как только эти слова сорвались с его уст, воспоминание о том, как она положила его самого на лопатки, молнией вспыхнуло в памяти. Её ноги, оседлавшие его, её лоно, такое близкое, что нужно было лишь поднять голову, чтобы попробовать её на вкус.

Делайла, очевидно, тоже вспомнила.

Её зрачки расширились, и она вся, не только её очаровательные щёчки, залилась румянцем до самых ключиц. Шагнув ещё ближе к вампиру, она пробежала кончиком языка по губам.

— Остановись, — скомандовал он, хотя и сам чуть сдвинулся ей на встречу. Ох, этот язычок…

— Я не могу, — выдохнула амазонка со стоном.

«Что ты делаешь?» — взмолился разум.

Поступая как трус, каким она его обозвала, Лайел прекратил идти навстречу своей погибели и двинулся на попятный, пока не натолкнулся на дерево.

Но Делайла всё равно приближалась.

— Один из нас может сегодня умереть, — проговорила она хрипло.

— Нас не выберут, — заставил он себя ответить, хотя всего некоторое время назад и сам думал о том же.

— Ты не можешь знать этого наверняка.

Девушка, наконец, приблизилась и оказалась на расстоянии дыхания. Тепло её тела окутало вампира, проникло внутрь и манило придвинуться ещё ближе. Лайел всегда предпочитал холод — или он так думал раньше. Однако, этот жар поработил его, оплёл паутиной непреодолимого желания, которую только она, казалось, была способна сплести.

Амазонка была такой миниатюрной, едва доставала макушкой до его подбородка. Неожиданный порыв ветра взметнул её синие волосы, и они прилипли к его рубашке и коже, будто какая-то часть девушки сама по себе искала соприкосновения с телом мужчины. Он сглотнул, во рту вдруг стало сухо, и кровь понеслась по жилам с бешеной скоростью.

Прежде чем Лайел смог осознать, что делает, его руки оказались у неё на талии и сжали в своих объятьях. Его когти стали такими острыми, что должны были врезаться ей в кожу, но она не протестовала. Нет, она прислонилась ещё ближе, пока твёрдые вершинки её сосков не потерлись о его рубашку, а ноги не устроились между его ног, лаская его возбуждённую плоть.

Он не мог думать, не хотел думать.

— Я знаю, мы оба сильные и целеустремлённые, мы не позволим этому произойти, — сказал он, пытаясь — «как хорошо, боги, как хорошо» — думать о чём угодно другом, кроме того, как овладеть ею. Взять её. Слышать, как раздаются в ушах крики её наслаждения. Он говорил о смерти, или о том, чтобы заняться с ней любовью? Вампир уже не мог с уверенностью сказать.

— Я хотела тебя, — призналась Делайла. Её веки опустились. — До этого. В Атлантиде. Я сказала себе, что не могу позволить себе этого. Я сказала себе, что это будет не правильно. Я сказала себе, что мне следовало бы держаться от тебя подальше. Но сейчас, я могу думать лишь об одном, о том единственном, о чём буду сожалеть, если умру.

«Оттолкни же её!» — умолял себя Лайел.

— О чём? — он не узнал свой надорванный, хриплый голос.

— Если не познаю твоего поцелуя.

Она не спросила позволения, даже не дала ему возможности ответить. Она просто поднялась на носочки и накрыла его губы своими, врываясь языком ему в рот.

Лайел издал животный стон. Этот жар… этот вкус… это безрассудство…Они наполнили его, поглотили, сразили. Да, что-то внутри него умерло. Или сломалось. Что бы это ни было, что бы ни высвободилось внутри вампира, от этого оцепенение, в котором он насильно держал своё тело, пало, прорвалось невероятными чувственными ощущениями, захлестнувшими его с неистовством зимней бури, сметающей всё на своем пути. Они захватили его … распространились так неудержимо, что их невозможно было контролировать. И он не был уверен, что хотел контролировать их.

С рычанием, сжав Делайлу в объятьях, вампир двинулся вперёд. Годами подавляемый инстинкт вырвался на свободу и потребовал, чтобы он взял инициативу на себя. Слишком долго. Он обходился без женщины слишком долго. Лайел ни одну не хотел на протяжении двух сотен лет, и теперь все его скрытые желания внезапно проявили себя. Отчаянные, жадные.

Делайла охнула, когда ударилась спиной о дерево. Он прижал её своим телом и ещё глубже проник языком в рот, забирая всё, что она могла дать, требуя большего. Амазонка обхватила руками его лицо, но не оттолкнула, а прижалась ещё крепче, повернула его так, чтобы сделать контакт как можно теснее. Она так сильно вцепилась в него, что мужчине послабее могла бы сломать кости. И ему это понравилось. Ему понравилось, что она так же теряла голову от страсти, как и он.

— Ещё, — потребовала амазонка.

— Попроси, — ответил он, потому что это настолько противоречило её природе. Она может отказаться, отвергнуть его, и это сумасшествие, возможно, наконец, закончится. Может быть, она даже отпрянет от него, и тогда он попытается совладать со своими чувствами.

Её руки скользнули на затылок мужчины, а острые ноготки впились в кожу головы.

— Пожалуйста, — промурлыкала она.

Лайел был поражён, услышав эту мольбу, даже сильнее, чем когда осознал, что ещё больше возбудился от этого. Толкнув её лодыжку в сторону, он раздвинул ноги девушки и прижался к ней своей эрекцией, горячей твердостью к мягкому жару.

— Да, да. Так. Ещё, — простонала она, заставив его содрогнуться всем телом.

— Попроси, — на этот раз он уже умолял. Вампир отчаянно жаждал услышать ещё раз мольбу в её голосе.

— Пожалуйста, пожалуйста. Лайел, пожалуйста.

С каждой выдыхаемой просьбой возбуждение девушки, казалось, возрастало.

Она позволит ему взять полный контроль, понял он в невероятном потрясении. Эта сильная амазонка добровольно подчинится его требованиям. Внутри всё запылало от этого открытия, и Лайел, не удержавшись, сжал одну из её грудей. Сквозь одежду отчетливо ощущалась упругость соска, но этого ему было мало. Вампир провел когтем по материалу, разрывая его напополам и освобождая груди девушки, небольшие и крепкие, идеальной формы с великолепными вершинками.

Больше, больше… ему нужно было больше, он сходил с ума от желания. Её сладкий аромат был невыносимо привлекательным, и вампир уже давно впал от него в зависимость, как от наркотика. Её стоны были словно ворота в рай.

Лайел ущипнул один сладкий розовый сосок и потёрся твёрдым, пульсирующим членом между её ног. Если бы только они оказались без одежды, кожа к коже. Ему казалось, что он умрёт без этого.

— Обхвати меня ногами за талию, — велел мужчина.

Она послушалась, обвила его ногами, начала извиваться и застонала.

— Лайел. О, боги. Как хорошо.

Пока она дразнила его член через одежду, в голове вампира осталась лишь одна мысль, вытеснившая всё остальное: «Войди в неё». И, что бы ему ни пришлось сделать для этого, он это сделает. Он должен был оказаться внутри неё. Раздеть. Бросить вниз … да, да. Лайел отшвырнул в сторону остатки её разорванного топа и толкнул девушку на землю.

— Ты собираешься взять меня. Овладеть мной, — прошептала она.

— Да.

Страсть пронзила его, неожиданно сделавшись единственным смыслом существования. Он всем своим весом придавил амазонку, в то время как сам медленно опускался ниже, мучительно неторопливо, дюйм за дюймом. Язык быстрым движением скользнул по её напрягшемуся соску.

Больше… больше… никогда ещё не было так. Ему нужно было ещё.

— Не останавливайся. Никогда не думала… так хорошо, — шептала девушка.

— Я остановлюсь, если захочу. — Чувство собственной власти над ней завладело им, подгоняло, требовало, чтобы он взял больше. — Поняла.

— Пожалуйста. Ещё. Почти уже… — стонала она.

Рука Лайела скользнула под короткую юбку, мимо крошечного клочка одежды между её ног. Амазонка была горячей, мокрой. Такой мокрой. Такой тугой. Его накрыло чувство собственника, когда он протиснул палец глубоко внутрь её тела, а она закричала в ответ, громко и протяжно, пронзительно и сладко. И внутренние мышцы сомкнулись вокруг него от наивысшего наслаждения.

Ещё… больше… да, ему нужно было больше.

— Лайел, Лайел, — выдыхала Делайла.

Он рывком поднялся вверх, обнажив зубы, готовый взять её кровь, пока его член будет брать это прекрасное тело. Но ему нужно было отпустить её, чтобы освободить свою плоть из штанов, однако, он никак не мог заставить себя сделать это. Мгновением позже дилемма разрешилась сама собой. Сильные руки опустились ему на плечи и оттащили от Делайлы.

— Подонок! — услышал он.

Лайел зашипел и набросился на того, кто ему помешал. Ему нужна была Делайла. Никто не посмеет забрать её у него. Его переполняли рвущие на части эмоции — ярость, чёрная ярость — поцелуй, так хочется ещё поцелуев — внутри словно кипела лава.

В следующее мгновенье сбитый с ног Тагарт валялся на земле, и Лайел, прижав дракона своим весом, вонзил в его вену клыки. Кровь наполнила рот, горячая, как огонь. Такое знакомое чувство.

«Делайла, хочу ещё. Ещё», — пульсировало в мозгу. — «Убей дракона, вернись к Делайле».

Оборотень влепил кулаком ему в челюсть, и вампир кубарем слетел с него. В следующую секунду он уже стоял на ногах, и тёплая кровь капала с его лица. Он сделал шаг, другой, подкрадываясь, как хищник к своей жертве.

Однако, на его пути встала Делайла, задыхающаяся, раскрасневшаяся от недавно пережитого оргазма. Она не потрудилась прикрыть свою прекрасную грудь, когда выставила руки вперёд, чтобы остановить его.

— Лайел, — сказала она взволнованно. — Успокойся. Ты должен успокоиться.

«Не Сьюзан», — неожиданно взорвалось в голове. — «Она не Сьюзан». У неё не было права беспокоиться о нём. У неё не было права целовать его или прикасаться к нему. Он не имел права целовать её и касаться в ответ, пить из неё, наслаждаться её удовольствием.

Пожар в венах Лайела быстро угас, не оставив за собой даже тлеющих углей, только боль и сожаления. Он замер, изо всех сил пытаясь совладать с собственным дыханием, в то время как его затопило чувство вины.

Тагарт тоже не двигался, хотя просто горел бешенством.

— Приблизишься к ней ещё раз, и я без колебаний тебя убью, — выплюнул он.

— Что же колеблешься сейчас, огнедышащий ублюдок?

Дракон присел, готовясь к прыжку, но Делайла посмотрела него, покачав головой, и он остановился.

— Он не сделал мне ничего плохого, — сказала она.

Тагарт переводил взгляд с Делайлы на Лайела и обратно.

— Но ты кричала.

— От удовольствия, — призналась она, заливаясь краской смущения.

Понимание пришло к нему, и Тагарт сердито нахмурился.

— Не беспокойся, — вмешался Лайел как никогда ледяным тоном. — Я больше к ней и близко не подойду. Она твоя.

И с этими словами вампир побежал прочь настолько быстро, насколько ноги могли его унести.