Эпилог. Стайлз

Скотт остался в библиотеке – подтягивал учебу – и Стайлз мог не бояться, что столкнется с ним у Дитона. Он толкнул дверь и вошел в клинику. Внутри стояла тишина, если не считать резко заскулившую собаку с перебинтованной лапой, чья клетка виднелась вдалеке.

– Эй! – крикнул он наудачу. – Это Стайлз, я…

– Проходи, – Дитон бесшумно вышел из смотровой.

Стайлз нервно засунул руки в карманы и пошагал за ним. Дитон повернулся к нему спиной, роясь в шкафчике, заполненном пузырьками и бутылочками, и Стайлза передернуло от вспыхнувшего в мозгу воспоминания. Джерарду тоже пришлось поискать требуемый порошок.

Не думать.

– Вот это, – Дитон вручил Стайлзу флакон из темного стекла. Внутри загадочно булькнуло.

– Какие-нибудь инструкции? – Стайлз открыл рюкзак и осторожно убрал настой в карман.

– Нет. Он знает, как принимать, – Дитон потер рука об руку. – А ты, Стайлз? Тебе не нужна моя помощь?

– Вы только что мне помогли, – Стайлз закинул рюкзак на плечо.

– Я имею в виду – тебе.

– Со мной все отлично, – Стайлз растянул губы в улыбке. – Спасибо. Я ваш должник.

– Нет, – Дитон покачал головой. – Никакого долга.

– Ух ты! – с фальшивым весельем воскликнул Стайлз. – Круто. Спасибо еще раз, док.

Он махнул рукой, послал воздушный поцелуй завывшей с новыми силами собаке и вернулся на улицу.

Не надо откладывать. Стоит поехать прямо сейчас. Разделаться и…

Стайлз поставил рюкзак на переднее сидение, открыл большое отделение и нащупал рукой мягкую, проносившуюся ткань.

– Да к черту! – Стайлз выжал педаль газа, резко закрутил руль и вывел джип на успевшую намертво въесться в память дорогу. Он на полном ходу въехал в лес, повернул и затормозил. Вдалеке виднелся забор: территория Хейлов. Запретная зона, куда Стайлзу больше хода нет.

– Давай, не тупи, – пробормотал Стайлз. – Приходишь, отдаешь, уходишь.

Мотор громко тарахтел, распугивая лесную живность. Если таковая, конечно, осталась поблизости от логова оборотней.

– Стайлз, ты как девчонка! – выругал он сам себя, надеясь разозлиться и на запале сделать все, что нужно.

Увы, злости не было. Стайлза опять накрыла такая отчаянная, больная тоска, что кроме нее чувствовать ничего не получалось. Ничему другому не осталось места.

Стайлз осторожно сдал назад, покрутился на небольшой полянке, взбивая колесами сухую черную землю, и медленно поехал назад.

Завтра. Он приедет завтра. Если Хейл до сих пор не сдох, то еще один день точно перебьется.

С отцом они разминулись у самого дома. Стайлз видел, как тот выводит крузер и пропустил, освобождая проезд. Отец предупредил, что вернется поздно: они с сослуживцами наконец более-менее разобрались с делами и решили потратить вечер на посиделки в баре. Стайлз благословил алкоголь в умеренных дозах и сказал, что готов пригнать джип за отцом, когда потребуется. Тот отказался, заверив, что доберется сам. Стайлз пожал плечами и вошел в дом. Заглянул на кухню, на ходу сжевал оставленный в холодильнике сэндвич и поднялся к себе.

Каникулы закончились совсем недавно, и учителя пока ленились не хуже учеников. Домашнего задания не было. Стайлз с чистой совестью пихнул рюкзак под стол и включил ноутбук.

Онлайн-игры – лучшее изобретение человечества. Правда, Стайлзу пришлось отказаться от фэнтези и теперь он вместо прокачки паладина азартно управлял танком. Хотя, какая разница кого мочить, лишь бы убить время.

Он занимался этим уже две недели. Планомерно уничтожал минуты, часы, дни. Сколотил полку в подвал, поковырялся в стиральной машине – так, что та едва не отдала концы, – попытался прибраться в шкафу, выкинуть откровенно старые, дырявые или ставшие маленькими шмотки, но не смог. Стоило ему взяться за ящик с футболками, как в голову полезли непрошенные воспоминания. А уж когда он вытащил со дна чужую шмотку – случайно прихваченную и так оставшуюся у него – Стайлз сдался и решил забить на Армию Спасения.

Бедным африканским детям придется обойтись без его толстовки с «Led Zeppelin». Да и зачем им в Африке толстовка?

Стайлз проклял «повисший» браузер и зацепился взглядом за настольный календарь. До очередного полнолуния осталось совсем недолго. Какое оно для Скотта? Стайлз сбился со счета. Легко получалось только с остальными. Третье для Айзека, второе для Эрики и Бойда (если они живы, конечно), первое для Джексона.

Ах да, еще Питер. Но тот, наверное, и не считал никогда.

Игра запустилась, и Стайлз напялил наушники, с головой уходя в предложенную военную кампанию.

Он оторвался почти в двенадцать. Желудок бурчал от голода, перед глазами все немного плыло, шея адски затекла. Стайлз спустился вниз, сгрыз яблоко, разогрел себе фасоль, съел ее прямо из банки, запил газировкой и ушел в душ. Кран плюнул водой, попытавшись сварить его заживо, но Стайлз, привычный к его выходкам, ловко отскочил и настроил нормальный режим. Намылил мочалку, равнодушно растер руки и живот и недовольно выдохнул, заметив, как слегка напрягся член. Привыкший к регулярному сексу организм плохо воспринимал новую жесткую диету. Стайлз добавил холодной воды и продолжил мыться. Дрочить не хотелось.

Вернувшись в комнату, Стайлз настежь открыл окно, впуская прохладный свежий воздух, и упал на кровать. Завернулся в тонкое одеяло, залез с телефона на фейсбук, лайкнул пару забавных картинок и выключил свет. Он поворочался, ища, как бы устроиться поудобнее – и глаза сами прикипели к брошенному рюкзаку.

Наверное, так Голлума манило кольцо, а худеющих девчонок – шоколадки. Стайлз стиснул зубы и зажмурился. Ну хотя бы сегодня он прекратит страдать этой херней? Найдет в себе силы перестать быть слабовольным придурком?

Рюкзак все еще высился под столом. Стайлз видел оборванную кромку с левой стороны, подвешенный к собачке молнии брелок со стершейся картинкой, яркую наклейку сбоку. Стайлз покусал щеку, вздохнул и вылез из постели. Тихий «вжик» – и пальцы сомкнулись на заношенной куртке. Стайлз добрел обратно, лег, прижимая ее к себе, и уткнулся носом в ворот.

Сколько можно по-идиотски шептать признания в пахнущую смертью и разлукой ткань? Видимо, Стайлз пока не достиг лимита своего дебилизма.

Окей, последняя ночь. И его все равно никто не видит.

Стайлз крепче сжал куртку и свернулся калачиком. В месте, где раньше билось сердце, что-то слабо, устало трепыхнулось.

_____________________________

– Айзек! Айзек, подожди!

Стайлз дернул его за рукав. Айзек обернулся и нахмурился.

– Что?

– Ты… ты сейчас туда?

– Куда – туда? – Айзек сгорбился и настороженно зыркнул по сторонам.

– К Дереку, – как можно четче произнес Стайлз.

– Да, – теперь Айзек смотрел себе под ноги.

– Хочешь, подвезу?

Соглашайся, Лейхи. При тебе я волей-неволей дойду, наконец, до этого чертова дома.

Айзек помялся, растрепал волосы и сквозь зубы поздоровался с преподавателем английского – у него до сих пор имелись проблемы по предмету.

– Ладно, – Айзек натянул манжеты почти до костяшек – любимый жест, реакция на стресс. – Поехали.

Стайлз хлопнул его по плечу и бодро потопал к джипу. Айзек уселся рядом, уперся длинными ногами в пол и почесал выпирающую коленку.

Отлично. Стайлз знал, что Айзек не из трепливых. Это было кстати: от пустых разговоров у Стайлза сводило зубы, а другие у них больше не получались.

Стайлз в общих чертах представлял, как к нему относится Дерек и его стая.

Возможно, он действительно совершил кучу ошибок, но тогда, пережив ошеломивший, выбивший из него дух разрыв связи, Стайлз чувствовал себя трупом. Последний раз ему было так плохо на маминых похоронах.

Он помнил, как в эмоциональном ступоре дотащился до дома и кое-как успокоил отца, наврав про стычку с парнями из другой команды. Как тер затылок, желая избавиться от ощущения приставленного к голове дула. Как лежал без сил на кровати и думал, что надо позвонить Скотту, сказать, что жив. Надо набрать Дерека и предупредить о Джерарде, о Питере… обо всем. Но он просто не мог. Держал в руках телефон, и пальцы отказывались нажимать клавиши.

А потом пришла Лидия, и он с перепугу на нее наорал. Он вроде как и раньше догадывался – их всех могут убить. Дерека, Скотта, Джексона, самого Стайлза. Но в тот момент совпало два острых осознания. Понимание реальности смерти перешло на качественно новый уровень, а Лидия… Лидия была готова сунуться в пекло, не зная ровным счетом ничего.

Он бы поехал с ней сразу, не раздумывая, если бы не одно обстоятельство: там, где будет Джексон, будет и Джерард.

И как ни стыдно было бояться старика, у Стайлза внутри все замирало от ужаса при одной мысли снова посмотреть в мутноватые злые глаза. Стайлз не мог себя заставить отправиться туда. Даже ради Лидии.

Гребаный старик почти убил его. И уничтожил его волка, зверюгу, успевшую стать частью Стайлза. Частичку себя, которую Стайлз успел полюбить. Частичку Де…

Стоп.

Не случись тот разговор с отцом, так не вовремя пробудившим в нем совесть, Стайлз бы остался дома и спрятался от всего мира под одеялом. И оставался в таком положении примерно вечность.

Он знал, что иногда наступает та точка, после которой нет разницы, что происходит. Плохое, хорошее – все сливается в одно и не имеет смысла.

Но Стайлз в красках вообразил себе массовые похороны, вереницу гробов – и, сдавшись, набрал Лидию, предупредив, что заедет. Да, его бедняга-джип побывал во всех передрягах этого города.

Стайлз взглянул на Айзека. Тот мурлыкал себе под нос в такт доносящейся из радио песне.

Лидия в ту ночь говорила, не затыкаясь. Стайлз вообще не помнил, чтобы ее когда-нибудь так несло. Давясь словами и слезами, она выложила ему все – как она любит Джексона, как прошло их первое свидание, как она хранила этот ключ от его дома – всегда при себе, на шее, у сердца. Стайлз узнал их ласковые прозвища, из-за чего они по-настоящему ссорятся, что делают, когда не строят из себя самую популярную пару в школе. Целую тысячу интимных подробностей, из тех, что обычно остаются внутри пары.

Услышь он все это раньше, до Дерека, его жизнь была бы разрушена. Но тогда Стайлз только кивал и следил, как Лидия выкидывает в окошко скомканные салфетки с черными потеками от туши и желтыми – от тональника.

Они успели тютелька в тютельку, и Стайлз где-то в глубине души, разумом, был рад, что Джексона удалось спасти, что Лидия его не потеряла. Но эту радость начисто перекрывало непривычное отчуждение, которым фонил Дерек. Когда Джексон очухался настолько, что вернулся в нормальный облик и озаботился поиском штанов на свой голый зад, Стайлз повернулся к Дереку, чтобы… Наверное, объяснить. Что случилось и почему. Но Дерек уже шел прочь, уводя за собой Айзека и Питера. Скотт попытался его окликнуть, он побежал следом и бросил свою затею, осознав, что никто из стаи Хейла не станет с ним разговаривать.

И неудивительно, учитывая, что именно заставил его сделать Джерард и как Скотт обошелся с Дереком.

Наверное, Дерек бы от души поржал, узнав о той нелепой, жалкой, глупой драке, которой закончились откровения Скотта. Когда тот сподобился рассказать, что произошло с Джерардом и в чем заключалась его собственная гениальная задумка. Скотт ни разу не закрылся, пока Стайлз колотил его, беспорядочно нанося удары – в зубы, в живот, по ребрам – выплескивая накопившуюся ярость и страх. Только сплевывал кровь и вздрагивал, если Стайлз попадал особенно удачно. А потом раздобыл им бутылку виски и сидел со Стайлзом, пока тот методично нажирался. И когда блевал тоже сидел, соболезновал.

Хотя Скотту и самому было хреново. Очередное расставание с Эллисон странно на него подействовало. Скотт повзрослел, Стайлз видел, как изменился его взгляд. И все чаще замечал, как Скотт становится задумчивым, погружается в себя, будто внутри у него идет огромная генеральная уборка. Будто перед ним открылись вещи, о которых он раньше не имел никакого понятия.

Перед Стайлзом же не открывалось ничего, кроме мысли, что он остался один. Рядом был отец, Скотт, Лидия – все его важные, нужные ему люди – и все же Стайлз был один.

– Мы приехали, – Айзек тронул его за плечо.

– Задумался, прости, – Стайлз вылез из машины и подхватил рюкзак. У ворот рядышком стояли тойота и шевроле.

– Дерек отдал Питеру вторую машину, – пояснил Айзек.

– Никого не волнует, что официально дядюшка Питер считается пропавшим?

– Нолан почти выправил ему документы. Якобы Питера перевели в другую клинику, и там случилось чудо, – Айзек хмыкнул. – Плюс пластический хирург.

– Круто, – Стайлз миновал ворота и заставил себя идти дальше, не позволив возникнуть заминке.

– Да, он хорош, – Айзек на привычной территории расслабился, его волку здесь нравилось.

Стайлз стиснул зубы.

– Ты точно хочешь поговорить только с Питером?

– У меня к нему дело, – отрезал Стайлз.

Айзек пожал плечами и больше вопросов не задавал.

Тропинка кончилась слишком быстро, Стайлз так и не успел настроиться. Он прислонился к перилам крыльца, пропустив Айзека вперед. Тот понятливо кивнул.

– Я позову Питера.

Пришлось подождать. Стайлз рассеянно повозил кедами по траве, приминая ее к земле, поковырял краску, которая покрывала резные столбики, и приготовился скучать, когда Питер показался в дверях. Он прошел вперед, поразив Стайлза внешним видом. Ему не приходилось видеть Питера в разодранной и перепачканной грязью и кровью майке, с влажным полотенцем на шее и быстро заживающей ссадиной на щеке.

Питер сбежал по ступенькам вниз, к Стайлзу, а Дерек замер в проеме – он тоже казался слегка потрепанным. Значит, Стайлз оторвал их от тренировки.

– У тебя ко мне дело? – спросил Питер, расчесав пальцами влажные от пота волосы. Удивительно, но и сейчас в Питере ощущалась странная, небрежная элегантность.

– Да, – Стайлз наклонился и вытащил из кармана рюкзака флакон Дитона.

Питер протянул руку и забрал его у Стайлза. Посмотрел на свет и цокнул языком.

– Надо же. Мне он отказал в просьбе.

– Теряюсь в догадках – почему? – съязвил Стайлз. – В любом случае, мне не отказал. Теперь мы в расчете?

– Отдаешь долг за Аржента? – Питер усмехнулся. – Или за тот раз, когда вы с Джексоном меня подожгли?

– За Аржента, – не поддался на провокацию Стайлз. – Когда мы тебя сжигали, ты этого более, чем заслуживал.

– Мне всегда импонировала твоя искренность, – губы Питера улыбались, а вот глаза резали не хуже скальпеля.

– Отлично.

– Это все? – Питер прищурился. – Не желаешь зайти в дом, выпить содовой?

– Пожалуй, откажусь, – Стайлз собрался с духом. – Есть еще кое-что. Мне это больше не нужно. Не люблю хранить у себя чужое.

Он расстегнул главное отделение, извлек на свет божий искомое и впихнул вещь Питеру.

– Как интересно! – искренне сказал тот, встряхивая одежку в воздухе. – Любимая куртка Дерека! Помню, помню, как он ей гордился, не снимал почти. Мы с сестрой спорили, спит он в ней или нет, Дерек так злился, что мы его дразним! Эй, племянничек, не хочешь примерить?

Стайлз невольно перевел взгляд на Дерека. Его лицо было лишено любого намека на эмоции.

– Не хочу, – спокойно ответил Дерек.

– Жаль, – Питер потер пальцами воротник и, кажется, принюхался. – Столько воспоминаний! Отнесем ее на чердак, к старым вещам.

– Сожги ее. И хватит болтать, я жду тебя в подвале, – бросил Дерек и, развернувшись, скрылся в глубине дома.

Питер расплылся в улыбке и подмигнул Стайлзу. Тот отпрянул.

– Мне пора, – торопливо пробубнил он.

– Иди, – ласково согласился Питер. – Скоро полнолуние, Стайлз. Не забудь как следует запереться дома.

– Вряд ли меня ждут незапланированные визиты, – сухо ответил Стайлз и зашагал прочь.

_____________________________

– Стайлз! Стайлз!

Он слепо взмахнул руками в воздухе и резко сел на постели. Пристроившийся на краю отец положил руку ему на плечо, передумал и погладил по щеке:

– Тебе приснился кошмар.

– Да, я… – Стайлз сглотнул, быстро растер лицо и глубоко вздохнул. Сердце билось так быстро, что ему было больно дышать. – Ужастиков пересмотрел.

– Дело точно в них?

– А в чем еще? – Стайлз шумно выдохнул и отхлебнул воды – у него всегда поблизости валялась бутылка, он часто просыпался ночью, чтобы попить. Оставшаяся с детства привычка.

– В том, что ты уже третью неделю сидишь целыми днями дома, если исключить школу и тренировки со Скоттом, – отец переместился поближе. – Вы с Дереком…

– Я же говорил, он в отъезде по делам.

– Я видел его в супермаркете. Несколько дней назад, – мягко возразил отец. Без желания уличить во лжи или упрекнуть.

С жалостью, от которой Стайлзу хотелось взвыть. И прогнать его прочь, хотя отец этого не заслужил. Совсем.

– Я не хочу это обсуждать, – Стайлз закрутил крышку, кинул бутылку на пол и лег, закрывшись одеялом.

– Он тебя обидел?

Удивительно. Стайлз ждал, что это будет звучать иначе. Ну вроде «ах, как он посмел тебя обидеть!», а отец спрашивал спокойно. Будто вовсе не хочет прямо сейчас разыскать Дерека и надеть на него наручники за какое-нибудь выдуманное нарушение.

– Нет, – выдавил Стайлз. Господи, ну зачем отец лезет? Это его отношения, Стайлз сам разберется.

– Ты его обидел?

Стайлз повернулся и посмотрел на отца. Выражение лица было сложно разобрать – в комнате не горел свет, он пробивался только из-за приоткрытой двери.

– Окей. Я пиздец как облажался, пап. Я своими руками все уничтожил. Ты там переживал из-за нашей разницы в возрасте? Правильно переживал. Я накосячил. Не потянул. Не справился. Никому не сумел помочь. Я все просрал, – подытожил Стайлз.

Отец помолчал. Не стал спорить, не стал убеждать, что Стайлз не виноват. Стайлз и сам мозгами знал, что не виноват. Менее паршиво от этого не становилось.

– Он поздоровался со мной и спросил, как у тебя дела. Сказал, что вы расстались по твоей инициативе и извинился, что не может сообщить мне подробности, – отец сдернул с него одеяло. – Вставай.

– Что? Ночь на дворе! – Стайлз покосился на будильник. Половина второго.

– Вставай, – повторил отец.

Стайлз вылез из кровати, не решившись спорить. Отец взял его за плечо и уверенно подпихнул к выходу. Стайлз прикрыл глаза, спасаясь от яркого света, и они спустились по лестнице. Отец толкнул дверь кабинета и кивнул Стайлзу на кресло. А сам подошел к шкафчику, где хранил виски. Достал бутылку, два стакана, сходил за льдом.

– Ты шутишь.

– Нет, – отец приготовил две порции, себе побольше, Стайлзу поменьше, и протянул ему выпивку. – Со Скоттом пили?

– Да, – согласился Стайлз. Он устал врать.

– Оболтусы, – отец поболтал содержимым. – А теперь выпьешь с отцом, как взрослый.

Они чокнулись, Стайлз с опаской приложился к стакану. От алкоголя стало лучше: вязкое послевкусие кошмара окончательно стерлось, внутри стало тепло, на языке – терпко.

– Ты пробовал исправить? – спросил отец.

– А зачем, пап? – Стайлз поставил стакан на подлокотник. – Я же говорю, там… все сложно. У тебя бывало так, когда ты вроде сделал все правильно, а в итоге получилось паршиво?

– Я работаю в полиции, – напомнил отец. – Я один из тех, кто арестовывает родителей, пустившихся воровать, чтобы накормить детей. Кто сажает в камеру жертву побоев, которая случайно прикончила своего обидчика. Ты же знаешь.

– Знаю, – вяло подтвердил Стайлз.

– Допивай, – приказал отец.

Они опять чокнулись, стекло стукнулось друг о друга, Стайлз проглотил виски и поморщился. Все-таки очень крепко.

– Вот что, сынок, – отец подошел и взъерошил ему волосы. – Если бы твой Дерек сильно злился, он бы не стал со мной заговаривать первым. Я не хочу вмешиваться, но просто подумай об этом.

– Вау, – Стайлз поправил задравшуюся футболку. – Ты сам меня к нему толкаешь. Вот уж не ожидал.

Ни один разговор с отцом про Дерека не был приятным. Но этот бил все рекорды.

– Я тоже, – отец забрал у него пустой стакан. – А теперь иди спать.

Стайлз поплелся наверх, одновременно раздраженный и взбудораженный. Отцу удалось его задеть, поселить сомнение внутри. Стайлз помнил недавнее поведение Дерека, когда он заезжал к Питеру несколько дней назад – тот смотрел сквозь него, будто Стайлз призрак. Неприкасаемый. Пария.

Наверное, Дерек подошел к отцу, чтобы избежать очередных проблем с законом. В этом все дело.

Стайлз свернулся, закутался в тонкое одеяло и припомнил разбудивший его кошмар.

Ему снилось, что вся стая Дерека – включая, почему-то Скотта – висит в подвале Аржентов и корчится от ударов током. А сам Стайлз стоит (в затылке у него круглое пулевое отверстие, вместо лба – кровавое месиво, вместо рук – волчьи лапы) и крутит ручку распределителя, повышая и повышая напряжение.

Пожалуй, виски не такая плохая идея. Все равно завтра суббота.

_____________________________

Ночью ему казалось, что стоит все-таки попытаться. Встать утром, скинуть Дереку смс, может быть – позавтракать вместе. Но когда Стайлз поднялся, он уже знал: ничего подобного он делать не будет.

Выходные прошли так же, как вереница дней до этого – домашние хлопоты, учеба, онлайн-баталии. Скотт пытался вытащить его в кино, но Стайлз отказался, услышав, что там будет еще и Айзек. Два братана, профукавшие своих девушек.

Нет, Стайлз определенно не вписывался.

Он был редким неудачником даже на их фоне.

Новая школьная неделя не внесла разнообразия. Харрис все так же оттачивал остроумие на учениках и в первую очередь – на самом Стайлзе. Финсток бесновался и читал мораль, призывая всех взяться за ум, ибо без хороших оценок места в команде не видать. «Вашими стараниями играть будет один чертов Гринберг!». Новый старый директор, вернувшийся на ранее занимаемую должность, промывал мозги, напоминая о скором поступлении в колледж, и уговаривал не делать глупостей, красноречиво намекая на «сбежавших» Эрику и Бойда.

Изредка Стайлз выныривал из своего болота: в основном, благодаря Лидии. Их возродившийся роман с Джексоном вызвал кучу сплетен, и акции «самой красивой пары школы» стремительно поползли вверх. Стайлз ожидал, что Лидия снова начнет презрительно игнорировать его, но она неожиданно стала с ним приветлива.

Насколько в принципе способна быть приветлива Лидия Мартин.

Стайлз улыбнулся ей, шутливо отпихнул Дэнни – тот заболтался и загородил проход – вышел в коридор и остолбенел. У шкафчиков шушукалась самая странная троица, которую только можно было представить вместе. Джексон стоял, привалившись плечом и чуть сгорбившись, Айзек как обычно скрестил руки и чуть наклонил голову, прислушиваясь, и только Скотт, возбужденно размахивая руками, что-то втирал им обоим.

Отключившееся на время любопытство дало о себе знать: кольнуло, побуждая пойти и разведать, что творится.

– Скотт? – позвал Стайлз, приблизившись.

Джексон мрачно насупился, Айзек повертел головой, разминая шею.

– Ты меня ждешь? – спохватился Скотт. – Я тут…

– Мы обсуждаем, что делать с Джексоном в полнолуние, – Айзеку доставляло особое удовольствие вносить смуту.

– Вы? – удивился Стайлз, проигнорировав убийственный взгляд Джексона. – Разве это не работа для… для альфы?

– Хейл мне не альфа, – нахально сказал Джексон.

– Знакомая песня, – не удержался Стайлз.

– Дерек отказался иметь с ним дела, – снова вмешался Айзек. – Сказал, что с него хватит.

– Не могу его осудить, добровольно с Джексоном возится только Лидия.

– Стилински, ты по морде хочешь?

Стайлз пожал плечами.

– Только дело не в Джексоне, – Айзек плевать хотел на старую вражду. – Питер утверждает, что Дерек просто его не удержит. У него самого проблемы с контролем после того, как ты порвал связь. Он еще не оправился до конца.

– У Дерека проблемы с контролем?

У того Дерека, который справлялся с ненормальным волком Стайлза, когда тот рвался наружу и выдирал зверя из самого Дерека? Неожиданно.

– Да. Питер принимает удар на себя, но… – Айзек помедлил. – В логове сейчас весело.

– Питер предлагает увезти Джексона в полнолуние в подвал сгоревшего дома Хейлов, – Скотт подтянул к локтям сползшие рукава.

– Питер? – переспросил Стайлз. – Я не ослышался? Ты договариваешься с Питером?

Кажется, пока он упивался своими страданиями, мир успел встать с ног на голову.

– У нас сделка – он не упоминает мою маму, а мы все следим, чтобы Джексон не сорвался, – пояснил Скотт, как ни в чем не бывало.

Стайлз покосился на Джексона – того вроде бы не задевало, что его обсуждают прямо при нем. Что ж, логично: если ты вдруг узнаешь, что мочил людей без разбору, начинаешь иначе относиться к себе. И забиваешь на гордость, узнав, что способен вернуться к прежним развлечениям.

Тут пойдешь за помощью не только к Скотту с Айзеком, тут с самим дьяволом выпьешь на брудершафт. Впрочем, Питер как раз сойдет за дьявола.

– Ладно, – Скотт хлопнул Джексона по плечу. Тот состроил недовольную рожу – как в старые добрые времена. – Завтра после школы встретимся. Питер вечером туда подойдет, мы с Айзеком тебя проводим.

– Надеюсь, хотя бы без Стилински? – Джексон закатил глаза.

– Я насмотрелся на твои превращения. Спасибо, твой перформанс обойдется без лишних зрителей. Впрочем, ты всегда можешь снять его на камеру. Для истории, – съязвил Стайлз.

У Джексона дернулась верхняя губа, он подался вперед и отпрянул, спохватившись – раньше, чем его синхронно схватили Скотт и Айзек.

Стайлз криво усмехнулся. По успевшей въесться привычке он не стал прятаться от Джексона, подсознательно рассчитывая на своего волка. Что тот даст сдачи и не позволит причинить вред.

Теперь Стайлз понимал все эти истории про ампутацию, когда люди продолжали чувствовать свои фантомные конечности. Опыт, без которого он бы легко обошелся.

Скотт пожал руку Айзеку, обменялся с ним плохо идентифицируемым взглядом, и компания рассталась. Джексон плавно отлепился от шкафчиков – красивое, слитное движение – и почесал к ждущей его Лидии. Айзек хмыкнул и направился в сторону кабинета Харриса, он опять схлопотал взыскание от придирчивого химика.

– Ты не говорил, что помогаешь Уиттмору! – с некоторых пор Стайлза напрягала скрытность лучшего друга.

– Меня только сегодня Айзек попросил, – пока Стайлз копался на заднем сидении джипа, Скотт елозил подошвой по асфальту, пытаясь счистить с нее налипшую грязь. Стайлзу не улыбалось потом выбивать коврики.

– А это нормально? Он бета чужой стаи, ты омега. Нет никаких законов на этот счет?

– Я… – Скотт оттянул ворот футболки. – Возможно, я был не совсем прав, когда отказывался от стаи.

– Что? – Стайлз хлопнул дверцей джипа. – Ты несколько месяцев трахал всем мозги, а теперь «я не совсем прав»?

Скотт сплюнул и вытер рот рукой.

– Дерек не мой альфа, – пояснил он. – Но в моей ситуации выбор невелик.

– Уму непостижимо, чувак, – сдался Стайлз. – Ты хочешь войти в его стаю?

– Он меня не возьмет. Пока. У меня, типа, испытательный срок, – признался Скотт. – Если наши волки уживутся… рано о чем-то судить.

– Офигенно. Стоило мне порвать с Дереком, как ты проникся идеей с ним затусить. Лучший друг навсегда, – Стайлз залез в джип. Скотт остался переминаться на улице.

Стайлз раздраженно махнул рукой в стиле «залезай, придурок, что стоишь», Скотт вскарабкался рядом с ним и глупо, совсем по-старому, расплылся в улыбке. Стайлз, не выдержав, коротко рассмеялся, и завел мотор.

Ему предстояло первое спокойное полнолуние.

_____________________________

Давненько он не испытывал подобного: когда сидеть на одном месте – самый настоящий ад. Стайлз с трудом выдержал занятия до ланча и, донельзя утомленный, ушел в столовую. Ему срочно требовалось съесть что-нибудь сладкое, глюкоза всегда прочищала ему мозги. И что за хрень творится? Он же выпил аддерал. И не трогал отцовский кофе.

Стайлз прихватил картошку-фри, увел из-под носа стоявшего следом за ним парня последние куриные палочки, сграбастал кекс, упаковку сока и похлопал себя по карману, проверяя, на месте ли купленный в автомате батончик.

Аппетит последние пару дней был просто зверский: Стайлз ел так, будто его много дней держали впроголодь. Он списывал это на испытанный стресс, но все равно изменения в организме его пугали. Стайлз методично уничтожал продукты и успел добраться до кекса, когда рядом плюхнулся Скотт с не менее нагруженным подносом.

– Жрать хочу страшно! – пробубнил Скотт, запихивая в рот сразу полгамбургера и одной рукой открывая банку с газировкой.

– Обольешься, – предрек Стайлз и победно вскинул кулак, когда Скотт действительно облился.

Тот закатил глаза – Стайлза резануло, Скотт сделал это как-то по-дерековски, слишком знакомо – и отщипнул у него кусок кекса.

– Я тебя снова на цепь посажу, – обиделся Стайлз.

– Вряд ли. Но если так хочется кого-нибудь приковать, можешь использовать Джексона, – предложил Скотт, жадно чавкая. В полнолуние его манеры начинали нехило страдать. И обычное миролюбие сдавало в позициях.

– Серьезно?

– Что? Нет! – Скотт очнулся. – Не смей туда соваться! Нас будет трое, но оборотень без якоря похож на дикого, а они сильнее тех, кто сохраняет разум.

– Откуда такие подробности?

Стайлз и сам думал о чем-то таком, но столь четко мысли не формулировал.

– Слышал разговор Дерека с Питером.

– Думаю, тебе надо навестить маму в больнице, – серьезно сказал Стайлз.

– Зачем? – искренне удивился Скотт, дожевав гамбургер и принимаясь за пирожок.

– Пусть проверит, совсем ты рехнулся или тебе еще сможет помочь электрошок или лоботомия, – Стайлз откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – Питера ты помог замочить, Дерека подставил так, что, провались твой дебильный план, Джерард бы его убил, и ты бы нифига не сделал. Но это не мешает тебе таскаться к ним и верить, что тебя вот так запросто возьмут в стаю, простив все грехи?

Скотт потер лоб ладонью и поморщился.

– Я все это понимаю. И насчет Дерека – у нас никогда не складывалось просто, но… Я слушаю своего волка. Если бы он у тебя остался, ты бы меня понял, – произнес Скотт.

Стайлз знал, Скотт говорит без всякой задней мысли. И Стайлз сам наплел ему, что отчасти рад случившемуся. Но…

Но.

Стайлз допил сок, кинул пустую упаковку и с грохотом встал. Он избавился от мусора, оставил поднос на специальной полке и ушел прочь, игнорируя неуверенное «Стайлз».

Прогуливать уроки было не лучшим решением, но Стайлз все равно сел в джип, завел его и уехал со школьной парковки. По пути он заглянул в магазин автотоваров, обновил запас стеклоочистителя, прикупил запасные свечи, приценился к комплекту шин. Да, новые колеса ему пока не по карману.

Надо наконец вернуть купленные для Лидии подарки, тогда ему хватит на резину.

Вырулив на короткую дорогу, Стайлз вдруг развернулся и поддал газу. Для собрания оборотней было рановато. Стайлз обошел сгоревший дом Хейлов, не заботясь о следах. Под подошвами хрустел мелкий мусор, он испачкал локоть об одну из стен и едва не напоролся ладонью на торчащий ржавый гвоздь. Черт знает, почему его сюда потянуло. Ему вспомнилось, как они со Скоттом вдвоем откапывали Лору.

Какими же они были наивными придурками!

Стайлз побродил еще немного, внимательно рассмотрел дыру в полу, из которой вылез похороненный Питер, и вернулся в джип.

Внутри у него было пусто. Он достал телефон, не задумываясь прокрутил до буквы «Д», и поднес палец к сенсорной клавише.

Он просто хотел услышать недовольное «Стайлз». Или там «что тебе?». Или обычное «да?». Но вряд ли Дерек снимет трубку, зачем себя обманывать? Стайлз поставил блокировку, убрал телефон в карман и вернулся домой.

– Мне только что звонили из школы, – отец встретил его на пороге. – Все в порядке?

– У меня... – Стайлз сделал нервный жест рукой, и отец понимающе кивнул.

– Таблетки пил?

– Все как обычно, – Стайлз достал из рюкзака пачку печенья и, вытащив штучку, начал жевать. – Черт, значит завтра меня накажут за прогул.

– Не накажут. Я сказал, что вызвал тебя и в спешке забыл позвонить в школу, – отец запустил руку в предложенную пачку.

– Лучший папа в мире! – торжественно провозгласил Стайлз, стряхивая крошки.

– Да, это я, – отец потрепал его по макушке. – Иди к себе и постарайся не разрушить дом до моего возвращения.

– Снова работа?

– Почти. Мелисса звонила, у них что-то с измельчителем на кухне. Заеду посмотрю.

– Только не засовывай туда руку! – всполошился Стайлз. – Я смотрел столько фильмов, где…

– Стайлз.

– Молчу, молчу! – Стайлз для надежности запихнул в рот еще печенье.

– Так-то лучше, – отец накинул ветровку, подхватил приготовленный чемоданчик с инструментами – Стайлз его и не заметил сначала – и ушел.

Стайлз поднялся в комнату, сменил футболку, снял джинсы, оставшись в трусах. Ему было жарко и беспокойно. Пока он мотался по лесу, все приутихло, но теперь вернулось сторицей. Он достал термометр, лег на живот, поставив на подушку ноут, и залез в почту.

Окей, письма от Эмили он не ожидал. Стайлз потянулся навести курсор и, резко передумав, вышел из своего аккаунта. Лучше он найдет видео с тем чуваком, который поет гимн задом наперед. Не патриотично, но зато ржачно. Стайлз посмотрел на градусник – девяносто девять градусов, почти норма. Значит, он не болен.

С ним все в порядке.

Спустя несколько часов он поймал себя на просмотре видео-блога немного чокнутого старика, Леонарда, который делал обзоры всякой дрянной еды – чипсов, пиццы, замороженной лазаньи. Стайлз от души посмеялся, пару раз согласился с его едкими замечаниями и внезапно почувствовал накатившую тошноту.

Наверное, что-то из жратвы не пошло ему впрок. Или он насмотрелся на полуфабрикаты, и желудок намекает, что лучше обойтись впредь без них. Стайлз закрыл крышку ноутбука, раскинулся на кровати и прикрыл глаза. Он подремлет и дурнота пройдет. Лишь бы обошлось без кошмаров.

Тот, с подвалом дома Аржентов, повторялся утомительно часто.

Проснулся он почти в десять вечера. Во рту поселилась сухость, а сам он, наоборот, взмок. Стайлз поморщился, почуяв запах собственного пота, и слепо нашарил телефон. Сообщение от отца, вау.

«Я задержусь у Мелиссы, потом объясню. Ты в порядке, сынок?»

«Пришел в себя. Развлекайся, пап».

Стайлз недовольно спустил ноги с кровати, душераздирающе зевнул и подошел к окну. Поднял раму до самого верха, впуская прохладу, и глубоко, до боли в легких, вдохнул.

Ему вспомнился нелепый совет Питера, призывающего сидеть взаперти. Ха. Стайлз сейчас для оборотней хуже прокаженного, никто к нему не сунется.

Он надеялся, что жар спадет, но просчитался. Тело полыхало, в глазах странно помутнело. Стайлз потряс головой и стянул футболку. Промокнул ею шею и подмышки, кинул в дальний угол комнаты.

Надо принять душ. Точно.

Зная, что никого нет дома, Стайлз спустил трусы, переступил их и, поддев ногой, отшвырнул к футболке. Потом он сунет грязное в корзину. Честно-честно.

Он почесал след от резинки, оставшийся на животе, потянулся – и согнулся от боли. Его пальцы оказались испачканы кровью. Стайлз моргнул, распахнул глаза пошире и едва сдержал крик. Кровь капала на пол из разодранного живота. Он пригляделся к своей руке и заметил поблескивающие желтые острые когти.

– Что за…

Его скрутило в судороге. Стайлз рухнул на колени, затем – на спину, сжался в комок, выгнулся и, сдавшись, закричал от невыносимой, лишающей разума боли.

Из горла вырвался хриплый злой рык.

Он протянул руку – сам не понимая, на что надеется, проскреб когтями по полу, и его затянуло в знакомую воронку, наполненную тихим, успокаивающим гулом. Полным покоя.

Некрупный зверь светло-палевой масти, с редкими темными пятнами на шкуре, встал посреди комнаты и неловко переступил на лапах. Он коротко, довольно проворчал, потянулся всем телом, разминая стонущие после обращения мышцы, и повернул морду к набирающей силу луне.

Зверь оскалился, глухо тявкнул, загоняя подальше глупого, пытающегося вернуть контроль человека. Бесплодная попытка, особенно пока человек так боится собственного якоря.

В любом случае, сейчас настало время зверя. Достаточно он терпел и покорно ждал, набираясь сил. Валялся, как какая-то мерзкая падаль. Зверь зло повел носом, внюхиваясь, расщепляя своим острым обонянием воздух на малейшие частицы, и завыл, уловив единственно правильный запах. Он сделал шаг, другой – уже смелее, увереннее, тело подчинялось ему лучше и лучше – и прыгнул в открытый оконный проем, вырываясь на волю.

Клыки лязгнули, пасть наполнилась слюной, хвост нетерпеливо ударил по задним лапам, подстегивая, направляя, раздразнивая аппетит. Зверь прижал уши, опалил пустынную улицу красным взглядом и сорвался в бег.

Альфа обходил их территорию. Зверь крался к нему осторожно, держась против ветра, переступал так, чтобы ни одна ветка не шелохнулась. Он всегда был ловчее и хитрее, спутник обязан быть таким. Вот альфа это сила и власть, мощь, быстрота, безоговорочное подчинение.

Подчинение?..

Этому пусть учатся слабые беты. Зверь припал на живот, наблюдая, как огромный черный волк кружит, беспокойно дергая носом. Впрочем, бет рядом не было. Зверь знал, где они. Он пронесся мимо, не остановившись, но считал их всех. Странная, чересчур много ссорящаяся стая. Зверь займется ими позже. Сначала надо проучить альфу. Напомнить о себе.

Разумеется, никаких шансов у зверя не было. Чересчур ослаб после злой шутки, устроенной человеком. Устал и соскучился без альфы. Но иногда одерживаешь победу, даже безнадежно проигрывая.

Зверь выпрямился, опустил голову и, предупреждающе рыча, вышел на облюбованную альфой поляну. Тот вскинулся, ответил раздраженным ревом и тоже пригнулся, вздыбился в холке. Зверь видел, как переливаются мускулы под гладкой шкурой, чувствовал резкий, пьянящий запах, который так портили нотки болезни. Ничего, зверь выгрызет болезнь из альфы, разорвет зубами, растопчет лапами.

Альфа рявкнул, длинные когти вонзились в траву, вырыв комья земли. Зверь распахнул пасть, демонстрируя клыки, и, не медля больше, прыгнул, нападая. Альфа дернул ушами и отпрянул. Зверь толкнулся, врезался в него, едва не сбив, и укусил за шею, до крови, до злого взвизга. Альфа попытался сбросить его, пнул лапами, ощерился, пугая – и не тронул. Признал право зверя наказывать, вспомнил, как нужно себя вести в присутствии выбранного им самим спутника.

Никто не смеет тронуть зверя против его воли.

Альфа снова взвизгнул, жалобно и сердито, зверь отпустил зубы и ткнулся мордой, лизнул, убирая с шерсти кровь и помогая ранкам исчезнуть. Провел лобастой головой вдоль туловища, помечая, вернулся обратно и обессилено свалился животом на траву. Даже эта маленькая схватка и предыдущая короткая пробежка излишне утомили, вымотали его. Альфа плюхнулся следом, заворчал и принялся быстро вылизывать морду и подставленное горло. Когтистая лапа бережно легла на хребет, удерживая – хотя зверь и не думал убегать. Он вернулся, чтобы все наладить. Он ждал достаточно, понукал человека наконец поступить правильно, заставлял вспоминать запах альфы, его тепло, ощущение его рядом, но человек все не шел и не шел. И альфа не приходил тоже.

Зверь устало прикрыл глаза и подполз под крупное, сильное тело, согреваясь и успокаиваясь. Луна купала их в серебристом свете, где-то вдали рычал, сопротивляясь, новорожденный бета, окруженный остальными членами стаи, и зверь дремал, вслушиваясь в ровное сердцебиение стерегущего его ото всех альфы.

_____________________________

До рассвета оставалось совсем недолго. Человек внутри упорно карабкался обратно, отвоевывая пядь за пядью свое тело. Зверь нехотя поднялся, альфа встал рядом. Он плавно свернул на тропку, уводя за собой, и зверь потрусил следом, наслаждаясь последними недолгими минутами воли. Альфа привел их к подкопу, они нырнули туда – один за другим – и очутились совсем рядом с логовом. Зверь не очень любил человеческое жилье, но это было хорошим. Оно правильно пахло. Безопасностью, стаей, убежищем.

Когти процокали по ступенькам, альфа замер перед дверью, и зверь отошел, дав место обратиться. Он с грустью проводил взглядом исчезнувшего волка и, поддавшись молчаливому приказу, начал трансформацию.

– О мой бог, – просипел Стайлз. Его колотило – от холода и нервного потрясения. – О господи. О боже!

– Ты еще «Отче наш» прочитай, – посоветовал Дерек, отпирая дверь. – Заходи.

– Я тут полежу, – нашелся Стайлз.

– Ты собираешься лежать голышом у меня на крыльце? Дай-ка подумать… Нет, Стайлз!

Дерек нагнулся, вздернул его наверх – пятки Стайлза проехались по испачканному в земле крыльцу. Он впилился рукой в обнаженную грудь Дерека, испуганно дернулся, и Дерек, забив на церемонии, впихнул его внутрь.

– Как ты это сделал? – спросил Дерек, подозрительно уставившись на Стайлза. – Мой волк чуть не издох, он до последнего цеплялся, пытался вернуть его к жизни. Ты убил в себе… ты убил его.

Стайлз облизнул губы. В принципе, у него имелся ответ, но прямо сейчас он отказывался разговаривать. Он стоял голый и перепачканный, его качало от слабости и жутко болели все двести шесть костей его многострадального тела.

– Я иду в душ, – сообщил Стайлз. – Сделаешь мне что-нибудь поесть?

И прежде чем полностью охреневший Дерек успел возразить, ушел в ванную комнату, не забыв запереть за собой задвижку. Стайлз залез в кабину, врубил горячую воду и, трясясь как в лихорадке, принялся отскребать себя от грязи. Он намылился, не удержался и прижал мочалку к лицу – как же он тосковал по этому гелю для душа! Пена собиралась в ногах, белой шапочкой крутилась в водостоке, а Стайлз стоял, подставив лицо под струи, и расслабленно ловил их губами. Ситуация из отвратной превратилась в полнейший пиздец, Стайлз заранее в ужасе предвкушал беседу с Дереком, но внутри стало хорошо. Он провел рукой по животу, залез пальцем в пупок и наткнулся ребром ладони на головку члена.

Окей, он хуже собачки Павлова. Настоящий условный рефлекс – оказался в доме Дерека, готовься к сексу. И, что самое ужасное, Стайлз бы не отказался. Превращение, конечно, оказалось малоприятным опытом, но если бы ему удалось сейчас перекусить, а потом Дерек бы неторопливо трахнул его – так, чтобы Стайлз стонал и зажимал рот рукой, пока его осторожно растягивают, а потом ритмично имеют – о да. Было бы круто.

Стайлз встряхнулся, прочистил от воды ухо и полностью закрутил горячий вентиль. Потерпел с полминуты ледяного душа и вылез. Замотался в полотенце, осторожно вышел и столкнулся с Дереком.

Их что, блядь, намагнитило?

Дерек тоже успел ополоснуться и, как человек, имеющий в своем распоряжении шкаф, надел джинсы. Стайлз завистливо нахмурился.

– Чайник давно вскипел. Пойдем, – отрывисто бросил Дерек, и Стайлз, растеряв свою досаду, послушно поплелся за ним, мечтая о чашке чае.

И пожрать. Теперь Стайлз понимал, почему Скотт после полнолуний такой обжора, есть хотелось зверски.

Дерек покопался в холодильнике и извлек на свет упаковку замороженных бургеров. В обычное время Стайлз бы первый разорался, что это редкая дрянь. Сейчас же он проводил их жадными глазами и на ощупь достал две чашки, себе и Дереку.

По привычке.

– Это все Эмили, – выпалил Стайлз, слагая с себя всякую ответственность. – Это она рассказала про связь. Что ее можно порвать, и… если повезет, все наладится.

– Что? – у Дерека раздулись ноздри, глаза заалели. – Ты говорил с Эмили? Когда? Что она тебе наболтала?

– Когда она приезжала, – Стайлз кинул пакетики по чашкам, плеснул кипятка и уселся за стол, грея ладони о керамический бок. – Эмили поймала меня в торговом центре, это случилось в прошлое полнолуние. Она сказала, что ей нужно кое-чем со мной поделиться. Что мне это пригодится.

– Я ее убью.

Дерек со всей дури захлопнул дверцу шкафчика – так, что стоявшие внутри блюдца противно задребезжали. Стайлз поразился, как выдержали петли, по всем законам они обязаны были сломаться.

– Эй! – Стайлз сделал маленький глоток и поддернул полотенце. – Она поделилась со мной воспоминаниями. Ну знаешь, когти в шею и… Дерек?..

– Ни одна альфа. Не может трогать. Чужого. Спутника, – клыки немного мешали дикции Дерека быть четкой. Не то чтобы Стайлз жаловался.

– Наверное, она решила, что, учитывая вашу близость… ей позволено так поступить, – пожал плечами Стайлз. – Не знаю, чувак. Она особо не спросила моего мнения – раз, и закачала в меня ваше порно – два. И коль уж мы заговорили об этом – больше никогда не отращивай волосы, тебе клево со стрижкой. Длиннее – уже перебор, серьезно.

К Дереку вернулась его невозмутимость. Он забрал свой чай, выкинул пакетик и устроился напротив Стайлза.

– Эмили бы не стала тратить время только для того, чтобы поддразнить тебя нашим с ней прошлым.

– Нет, – согласился Стайлз. – Она показала мне… Лору.

Первый раз в жизни Стайлз видел, как у человека дергается глаз. Интересно, Дерек его загрызет к рассвету? А, нет, он снова не в силах. Ладно.

– Лору.

– Да. Ты можешь посмотреть сам или я передам тебе суть, – предложил Стайлз, машинально проведя пальцами по шее сзади.

Дерек отодвинулся.

– Передавай.

Дотрагиваться до него Дерек не хотел.

– Дай сообразить, – Стайлз отхлебнул свой чай и с надеждой уставился на микроволновку, подавшую сигнал о готовности. Дерек не шелохнулся. – Окей, окей! Эмили читала дневники отца, там что-то было про связь, и она говорила с твоей сестрой. Та объяснила – то же, что и ты нам. Желание волка плюс готовность человека принять… все это.

– Дальше.

– Я дико голоден, – попробовал Стайлз, приподняв брови.

Увы, Дерек проигнорировал его намек. Стайлз смирился с неизбежным: сначала информация, потом жратва. Дерек все такая же скотина, как и раньше.

– Твой отец рвал связь, когда они с твоей мамой еще не стали нормально встречаться. Она забеременела Лорой, а он не знал и уничтожил эту фиговину, как я. У твоей мамы чуть не случился выкидыш, ну и когда твой отец понял, что натворил… короче, они помирились, а связь восстановилась. Лора объяснила Эмили, что связь больше эмоция, чем материальная вещь, – Стайлз сосредоточился, подыскивая правильные слова. На Дерека он не смотрел. – Что-то вроде… если ты прикажешь себе разлюбить газировку, ты можешь перестать ее пить, но она все равно будет тебе нравиться, улавливаешь? Пока волк считает человека подходящим спутником, а человек тоже хочет им быть – связь порвать невозможно. Можно ослабить, на время, но полностью избавиться – нереально.

Стайлз наконец осмелился поднять глаза. Дерек отвернулся и встал к микроволновке. Вытащил теплые бургеры и поставил тарелку перед Стайлзом.

Он бы с удовольствием повел себя как цивилизованный человек, но аппетит брал свое. Стайлз стащил исходящий паром фастфуд, откусил и заработал челюстями, почти урча от восторга.

– Эмили боялась, что ты попробуешь меня предать и подстраховалась, объяснив тебе, что любые попытки бессмысленны, – проронил Дерек. – Вот зачем она это сделала.

– А мне больше по душе вариант «она чокнутая психопатка», это же как раз твой любимый тип женщин, – невнятно пробубнил Стайлз и проглотил кусок. – Но ты, наверное, прав. Очень трогательная забота о тебе. За мой счет. Всем плевать на Стайлза.

– Почему ты мне не сказал?

Как было здорово, когда Дерек не смотрел на него!

– Ты мне тоже много что не говорил, – Стайлз вытер губы и облизал палец. – Не знаю, так сложилось.

– Значит, ты знал, что связь вернется. Просто ждал, – Дерек на глазах сатанел. – Сидел и ждал.

– Нет! – возмутился Стайлз. – Я думал, что все прошло! Что ты ненавидишь меня! Презираешь! Что я тебе больше не нужен! Давай по-честному – я тебя предал. Не специально. Я должен был так поступить, но я тебя предал.

– Нет.

– Да! И ты полностью порвал со мной, я же не тупой, Дерек. Все нормально, я бы тоже с собой порвал, если бы мог, – Стайлз покусал щеку изнутри. – Ты чувствовал… ну когда…

– Да, – Дерек размолол зубами свое согласие. – Волк пытался помочь.

– Это действительно ты прислал Питера? – спросил Стайлз, оставив до лучших времен появившегося в комнате слона под названием «мы расстались друг с другом, но наша связь цела и невредима, потому что мы оба этого хотим».

Дерек стащил с тарелки бургер и откусил. Неторопливо прожевал, проглотил и запил чаем.

– Я проворонил, – признался он. – Когда мы с Питером пришли к школе и Скотт сказал, что ты пропал, я решил, что ты здесь. В безопасности. Питер настоял, что надо проверить, я не стал возражать. Думал, что он просто не хочет мозолить глаза Скотту. Я был дома – в старом доме – когда все случилось.

– Ясно, – кивнул Стайлз, не зная, что еще добавить.

Дерек доел бургер, вытер пальцы салфеткой и растер лоб рукой.

– Я чересчур сосредоточился на каниме. Выпустил ситуацию из-под контроля. Это моя вина.

– Скорее, это вина Джерарда, – возразил Стайлз. – Только психопату могло прийти в голову похитить сына шерифа.

– Он похищал спутника, – Дерек прицелился и швырнул бумажный комок в ведро. – И выводил из игры твоего отца. Тебя бы прикопали на заднем дворе Аржентов, и шериф бы махнул рукой на все странности в городе, пока пытался тебя разыскать.

– Обожаю твои логические выкладки, заряд хорошего настроения обеспечен, – Стайлз уперся локтями в столешницу и спрятал лицо в ладонях.

Он смертельно устал.

– Это правда.

Стайлз не видел Дерека, но с легкостью представлял его мимику. Перед глазами вообще держалась четкая картинка – влажные волосы, щетина, скривившиеся губы, росчерки ключиц, маленькие темные соски… Стайлзу осточертел их разговор. Ему вдруг остро захотелось, чтобы Дерек подошел к нему и заставил забыть о почти месячном кошмаре, в который превратилась его жизнь.

– Да, теперь все укладывается.

– Что? – Стайлз поднял лицо и посмотрел на Дерека. Вид у того был на редкость задумчивый.

– Разрыв связи, – рассеянно объяснил Дерек. – То, что сделал отец. Понятно, почему Питер так долго отказывался признавать его членом стаи. Отец причинил боль его альфе, родной сестре… и логично, что он недолюбливает тебя. Снова спутник и снова та же история.

Дерек помолчал.

– И это объясняет, почему день рождения Лоры всегда праздновали с такой помпой. Отец вечно был сам не свой, заваливал ее подарками, мама даже ругала его, я пару раз случайно слышал.

– Наверное, хреново сознавать, что ради собственных убеждений… – Стайлз не стал договаривать. – Я хотя бы пытался не сдохнуть.

– Питер вовремя успел.

– Да. Спасибо ему. Мои мозги лучше смотрятся в моей черепной коробке, чем на травке Аржентов. Могу я спросить одну вещь?

Дерек подозрительно нахмурился.

– Какую?

– Что с Эрикой и Бойдом? Айзек молчит и только зубами скрежещет.

– Они живы, – сухо ответил Дерек. – Оба в порядке.

– И где они? – Стайлз допил чай.

– Неважно, – Дерек встал из-за стола. – Ты дрожишь. Пойдем, я тебе одолжу что-нибудь из вещей.

Стайлз удивленно поморгал, покосился на свои руки и выругался. Гусиная кожа, ну круто!
Продолжать пытать Дерека было бесполезно, когда тот упирался, добиться от него ответа становилось невозможно.

А идти за ним в его комнату оказалось огромной ошибкой. Если бы Стайлз подумал головой раньше, он бы сообразил, что не следует приходить туда, где они столько раз трахались, когда на Стайлзе одно полотенце, а Дерек в джинсах на голую задницу.

Потому что мысли Стайлза эгоистично перескочили со стаи на его собственные проблемы и желания. Дерек винил себя в произошедшем, Дерек не злился за предательство, но тогда почему все разладилось? Стайлз отчаянно искал ответ и не находил. Кроме очевидного – Дерека заебал Стайлз, и пусть альфа-волк по-прежнему считает его спутником, это максимум, на который можно рассчитывать.

Дерек выдал ему спортивные штаны (Стайлз частенько их таскал, когда зависал у него дома), кинул футболку (одну из этих однообразно серых и скучных) и, поколебавшись, швырнул в него затолканной наверх курткой.

– Ты же хотел ее сжечь? – Стайлз сглотнул, не решившись начать одеваться. Это было бы немного смущающе, учитывая его слегка возбужденное состояние.

– Не смог, – Дерек закрыл дверцу. – Она сильно пахла тобой.

В лакроссе иногда бывает так: летит мяч и чудится, что он легкий, взять его – проще простого. Но когда до него остается пара ярдов, становится понятно, что он крученый, его траектория меняется, клюшка нелепо мажет по воздуху, и мяч перехватывает соперник.

Стайлз вздрогнул, вцепился руками в злополучное полотенце, неприятно мокрое и холодное, и открыл рот, не успев ни подумать, ни взвесить ни слова.

– Сильно пахла мной? Знаешь что? Я каждую ночь изливал душу этой дурацкой тряпке, ты в курсе? Извинялся, оправдывался и признавался ей в любви, как слюнтяй из мелодрамы. Дерек, если ты такой сентиментальный, а твой волк до сих пор считает меня подходящим парнем, какого хрена? Почему…

Мысль никак не формулировалась. Стайлз не собирался скатываться в девчачью истерику, хотя был опасно близок к ней. Вместо этого он повернулся к Дереку спиной, подхватив шмотки, и сдернул полотенце. Он встряхнул штаны, расправляя их – сейчас он оденется и свалит, в жопу все, достало.

Руки сцепились у него на поясе, Дерек вжался в него всем телом – грудью к спине, бедрами к заднице. Осторожно отцепил пальцы Стайлза от штанов и заставил выпустить их, уронить на пол. Стайлз повел плечом, словно пытаясь выпутаться, и Дерек только прижался крепче, не выпуская из хватки.

– Когда я тебе озвучивал плохие новости, я рассказал не все, – тихо произнес Дерек ему в затылок. – Есть еще одна опасность, стая будет под ударом. Я думал, если ты порвал связь, это выведет тебя из предстоящей игры. Я не хотел, чтобы твоя жизнь опять была под угрозой.

«Я потерял слишком многих» – услышал Стайлз недоговоренное Дереком.

Он расслабился, обмяк – Дерек лениво поцеловал ему кончик уха.

– Что за опасность?

– Немного позже обсудим, – пообещал Дерек, погладив костяшками живот Стайлза.

– Ладно, – выдохнул тот. Он сомневался, как себя вести. Темнота начала сереть, выцветать – как всегда перед рассветом. Несколько минут – и унылая бесцветность нальется солнцем, сметет прочь ночные страхи.

Стайлз неуверенно положил ладонь поверх руки Дерека, тот наклонился и спокойно поцеловал его в шею, нежно прихватив губами кожу. Было отчаянно страшно разрушить хрупкость момента, Стайлз разучился (а по-хорошему – никогда и не умел) правильно реагировать на такие штуки. Он откинул голову назад, подставляясь побольше, сжал пальцы Дерека и прикрыл глаза, погружаясь в полузабытые ощущения.

Дерек добрался до подбородка, свободной рукой повернул лицо Стайлза и дотронулся до его губ своими. Стайлз приоткрыл рот, отвечая. Щетина кольнула ему щеку, заставив прокатиться внутри щекотную волну. Стайлз сдался.

Он развернулся, обнял Дерека за шею и исправил их чересчур бережный поцелуй – Стайлзу хотелось иначе. Чтобы Дерек, как прежде, вылизал его рот языком, чтобы он его потрогал в так бесящей Стайлза манере – самодовольно и жадно. Чтобы, как сейчас, прижал его бедра к своим, вынуждая морщиться и шипеть – член стоял, и контакт с джинсовой тканью был довольно мерзким вариантом. Стайлз хаотично проехался руками по затылку и плечам Дерека, принялся целовать – быстро, мокро, грубо. Волк не дергался, не вмешивался, и Стайлз немного успокоился. Он оторвался от Дерека и посмотрел ему в глаза.

– Сейчас ты меня трахнешь, – заявил он. – А потом расскажешь, в какую херню ты опять вляпался.

– Решил, что можешь командовать? – приподнял брови Дерек.

– Мой волк сделал твоего, помнишь? – осведомился Стайлз. – Кстати, а когда ты собирался сказать, что мой волк… не совсем волк?

– Никогда, – заявил Дерек с таким видом, будто Стайлз спросил чудовищную глупость. – Я не думал, что дойдет до полного обращения, это редко случается со спутниками. Ну а если бы обратился – ты бы понял сам.

– В следующее полнолуние твоей псине лучше уносить от меня лапы, – Стайлз ткнул Дерека кулаком в бок. – Если он слепил из меня, блядь, самку – пусть расплачивается.

– Волки, как правило, образуют обычные пары, это инстинкт, – объяснил Дерек. – И защитный механизм. Он бы нервничал в присутствии другого волка. А так и тебе лишняя власть, и повышенная безопасность.

– Хватит мне зубы заговаривать, – Стайлз опустил руки и нащупал ширинку Дерека. Расстегнул пуговицу и молнию и погладил оказавшийся на свободе член – белья действительно не было.

– Прости, – Дерек бросил взгляд вниз, понаблюдал, как Стайлз небрежно дрочит ему, больше дразня, чем лаская, и кивнул на кровать.

Стайлз наклонился, поцеловал его, скользнув языком по губам, и отошел. Он улегся посередине и указал на джинсы.

– Избавься от них, чувак. И найди смазку. Стайлз успел забыть, что такое секс.

– Я напомню, – пообещал Дерек. Он расстался с джинсами, разыскал тюбик и кинул его на одеяло.

Стайлз приглашающе раздвинул ноги и отпихнул Дерека, когда тот попытался устроить полноценную прелюдию.

– Я и так возбужден. Я хочу, чтобы мне вставили. Потом потискаешь всласть, волчара.

Дерек хмыкнул – с убивающей Стайлза насмешкой. С такой обычно смотрят на маленьких детей, а Стайлз, между прочим, собирался заниматься очень взрослыми вещами. Он попытался его лягнуть, но Дерек перехватил его ногу, чмокнул повыше коленки и взялся за подготовку. Стайлз выгнулся, ощутив в себе холодные скользкие пальцы, и застонал, отказываясь стесняться. Дерек задышал чаще, движения стали порезче, нетерпеливыми. Стайлз чувствовал, как им обоим хотелось, и не мог припомнить, когда в последний раз у них в постели случалось такое единение. Когда ловишь не только свое удовольствие – каждым нервом – но и чужое. Когда граница между ними элементарно стирается, и кайф растет в геометрической прогрессии.

– Детка Стайлз? – вдруг позвал Дерек.

Стайлз встретился с ним взглядом – Дерек устроился сбоку от него, его пальцы оставались в заднице Стайлза, приятно расходясь в стороны и давя на чувствительные стеночки.

– Что?

– Ничего, – бессмысленно улыбаясь, сказал Дерек.

Стайлз закатил глаза, сжал его пальцы внутри и слегка прогнулся.

– Давай, – попросил Стайлз. – Хватит церемоний.

Дерек добавил смазки, растер ее по члену – Стайлз мимолетно пожалел, что Дерек не может раздвоиться, он бы с удовольствием пососал ему, пока его будут трахать. Ладно, минет Стайлз устроит позже. Дерек подхватил его под коленки, немного протащил по кровати, раздвинул ему ноги, и Стайлз едва не захлебнулся в своих эмоциях. Дерек умел обращаться с ним на грани, пользовать как резиновую куклу и при этом внушать, что никого круче Стайлза у Дерека в койке никогда не было. Это заводило так, что Стайлз стонал в голос, радуясь возможности не сдерживаться – дома они были одни.

Член скользнул внутрь, Стайлз замычал от острого удовольствия – растяжение, проникновение и, наконец, заполненность. То, чего ему не хватало. Чертовски не хватало.

Стайлз двинул бедрами, Дерек синхронно толкнулся в ответ и склонился, целуя шею. Он положил руку Стайлзу на щеку, не разрешая закрыться, сомкнул зубы, надавив на кожу, и отдался выбранному им ритму. Отличному ритму. Стайлзу нравилось так, чуток жестко, чтобы чувствовать все. Каждой клеточкой тела.

Дерек двигался в нем, его руки шарили по груди и бокам Стайлза, ощупывали, гладили, и тот только жмурился в ответ, не в силах отвечать на ласку. Он знал, что Дерек ловит от этого особый кайф, Дереку нравилось владеть ситуацией полностью, удерживать над Стайлзом контроль. Доводить его до состояния хнычущей тряпки, способной только лежать и вздрагивать под ним, ожидая, пока разрешат кончить. Стайлза вроде как и бесило это, и кружило голову, побуждая действительно лежать и не вмешиваться в планы Дерека.

Отдаваться.

Дыхание Дерека стало все более сбивчивым, вылезшие клыки поранили кожу на шее до крови, оставив расходящиеся круги легкой боли – специя к основному блюду – и Стайлз кончил. Его затрясло, ноги приятно ослабели, Дерек проворчал ему в плечо очередную глупую нежность и задергался сам.

Стайлз дождался, пока Дерек вытащит член и вытрет им животы салфетками. Они завозились, устраиваясь рядом – Дерек явно намеревался обниматься. Стайлз всячески одобрял эту идею, ему не хватало длинных тихих минут, когда единственным различимым звуком оставалось их дыхание и стук сердец.

Не в этот раз. У Дерека зазвонил телефон, уничтожая момент. Тот недовольно свесился вниз, подтянул к себе снятые джинсы и достал из кармана надрывающийся мобильник. Стайлз с недовольным видом откинулся на подушку. Дерек странно взглянул на него и принял вызов.

– Да, шериф.

Паника накрыла Стайлза в одно мгновение, с головой, лишив воздуха и повысив пульс минимум вдвое.

– Он со мной, – продолжил убивать его Дерек, предостерегающе сжав его пальцы своими. Успокаивал. – Мы выясняли отношения, нам нужно было поговорить.

– Я тебя убью, – беззвучно пообещал Стайлз.

– Да, мы… думаю, у нас снова все в порядке, – Дерек злобно посмотрел в ответ на угрозу, но голос у него звучал мягко и расслабленно. – Я могу дать ему трубку, он рядом. Да, психует.

Стайлз сел, вырвал телефон из рук Дерека и прижал к уху.

– Пап?

– Я тебя под домашний арест посажу! – заявил отец. – Я уже позвонил Скотту, кстати, у него тоже проблемы. Он так разговаривал, что Мелисса собирается сделать тест на наркотики. И я разбудил Лидию. Стайлз, это ненормально, когда шериф города названивает по ночам девочкам-тинейджерам, ты понимаешь?

– Но я…

– В следующий раз предупреждай. Оставляй записку, пиши мне смс, неважно. Или ты стеснялся сказать, что пошел к Дереку? Мне казалось, мы выяснили, что я не против твоих отношений, раз уж ты по уши влюблен, и этот парень тоже по тебе с ума сходит. Господи, ты можешь у него ночевать, но не заставляй меня волноваться!

Короткий смешок Дерека дико разозлил Стайлза. Он пихнул его, сморщил нос и воинственно дернул подбородком. Дерек скептически приподнял бровь.

– Прости, пап, – пробормотал Стайлз, стараясь сделать голос несчастным.

– Балбес, – припечатал отец и сменил тон. – Помирились?

– Ну… – Стайлз покосился на Дерека. Тот поднял его ладонь в воздух и прикусил основание большого пальца, заигрывая. – Да, разобрались во всем. Прости еще раз, я увлекся и… Кстати, ты до сих пор с Мелиссой? Я слышу ее голос.

– Она помогла мне найти телефон Лидии, – отрезал отец и опять смягчился. – Я рад за тебя. За вас обоих. Скажи Дереку, пусть придет послезавтра, устроим барбекю. И раз уж ты там, передай, что прислали ответ по делу Айзека, вопрос практически решен.

– Я передам. Круто, – Стайлз помялся, не зная, как закончить разговор. – Э-э-э, я приеду после обеда, наверное.

– Ты не пойдешь в школу?

– Я не спал всю ночь?.. – Стайлз скрестил пальцы, молясь, чтобы отец не пошел на второй круг упреков.

– Последний раз, когда я тебе разрешаю. Я позвоню им.

– Спасибо, – Стайлз старательно сдерживал ликование. – Спасибо, пап!

– Подростки, – вздохнул отец и положил трубку.

Стайлз вернул телефон Дереку, тот кинул е