Монархия Алексея Михайловича по-прежнему являлась сословно-пред-ставительной, но характер ее менялся в сторону самодержавия

Алексей Михайлович Тишайший все реже созывал Земские соборы. Число выборных от посадских, крестьян, торговых людей и даже дворян из провинции сокращалось. После собора 1653 г., решившего вопрос о воссоединении с Украиной, Земские соборы вообще не собирались до конца царствования Алексея. Они были заменены совещаниями прави­тельства с представителями различных сословий по отдельным вопросам.

Упадок Земских соборов не привел к другим крупным переменам в ме­ханизме управления государством. Сложившаяся еще при последних Рю­риковичах система — с приказами и Боярской Думой — осталась непоко­лебимой. Однако и в ней произошли изменения, способствующие усиле­нию централизации и созданию сложного административного аппарата с огромным числом чиновников — приказных дьяков и подьячих.

Органы власти Во второй половине XVII пека изменения коснулись всех основных элементов механизма управления — приказов, Боярской думы, а также системы местничества.

Число приказов увеличивается: по мере присоединения новых земель создаются такие приказы, как Смоленский, Малороссийский, Литовский и Лифляндский. Поскольку сферы деятельности приказов часто пересека­лись, что создавало немалые неудобства в управлении, царь Алексей пы­тался объединять однородные приказы в обширные ведомства, которые подчинялись одному лицу. Не желая полностью зависеть от Боярской Ду­мы и руководства приказов, Алексей Михайлович создал своего рода лич­ную канцелярию — Приказ Тайных Дел. Этот приказ ведал делами госу­дарственного управления, дворцового хозяйства и личного обихода царя, а также играл роль «тайной полиции». Тайный Приказ стоял выше всех ос­тальных: мог вмешиваться вдела всех государственных учреждений, под­чинялся только царю, и даже Боярская Дума не имела к нему доступа.

Из обширного состава Боярской Думы выделились «рабочая» Ближняя Дума и Расправная Палата, выполнявшая функции правительства страны и решавшая административные и судебные дела.

Постепенно разрушалось старое московское местничество. Все чаще «ху­дородных» людей назначали на важные посты, да и в помощь им давали тоже неродовитых, чтобы избежать местнических споров. Местничество будет уничтожено в 1682 г. уже после смерти царя Алексея, в царствование его сына Федора. Инициатором выступит талантливый родовитый боярин князь В.В.Голицын.

Общественно-политические тенденции Внутренняя политика Алексея Михайловича отражала двойственный характер его времени. Тишайший царь хотел соблюсти обычаи старомосковской Руси, но он же, видя успехи западноевропейских стран, стремился перенять их достиже­ния и укоренить их в Московии. Россия балансировала между отеческой стариной и европейскими новшествами. Алексей Михайлович не провел реформ, ломающих «московское благочестие» во имя европеизации, как позже это сделал его своенравный решительный сын — Петр Великий.

Потомки и историки по-разному оценили правление Алексея Михайло­вича: одни негодовали на «слабого Алексея», другие видели в том «истин­ную мудрость правителя».

3. Первые годы правления Алексея Михайловича.

Царь Алексей правил, спрашивая совета у людей, которым доверял и под влиянием которых часто находился. Он всячески поощрял людей, одаренных реформаторским талантом: А.Л.Ордин-Нащокина, Ф.М.Ртищева, патриарха Никона, А.С.Матвеева и других.

Б.И.Морозов В первые годы царствования Алексея особенным вли­янием пользовался воспитатель царя Б.И.Морозов. Он был человеком властным, умным, ценителем западноевропейской

культуры: содействовал проникновению европейских достижений в Рос­сию; всячески поощрял реорганизацию русского войска на европейский манер, печатанье переводов европейских книг; приглашал на московскую службу врачей и мастеров — иноземцев; любил театральные зрелища, ко­торые показывали «немецкие» актеры.

Однако правление «по совету» Б.Морозова оказалось не таким уж удач­ным. Для государственных нужд и содержания войска, особенно боеспо­собных полков нового строя, нужны были деньги. Казне же их хроничес­ки не хватало.

Подворная подать В этой связи в 1646 г. была проведена подворная пере­пись черносошных, владельческих, монастырских, дворцовых крестьян, посадских людей. Тяглецов перевели с «сошного письма» на «дворовое число». Тягло теперь платили не с количества земли — сохи, а с числа дворов. Были составлены переписные книги, которые отличались от прежних окладных писцовых книг тем, что описывали не пашни, промыслы, угодья, а рабочие дворы и их обывателей.

Переход на подворную подать увеличил доход казны, но не намного. Тем более, что народ быстро понял, как уходить от налога: отец-крестья­нин и его взрослые сыновья с семьями не делились и жили большой семь­ей на одном дворе.

Финансовые авантюры правительства. Не зная, как увеличить доходы казны, правительство, пословам В.О.Ключевского, принялось «прямо дурить всвоих распоряжениях». С 1646 г. правительство объявило царскую монополию на продажу табака.

А ведь на Руси к курению и табаку традиционно относились с предубеж­дением. Указ 1634 г. грозил за продажу «богомерзкого зелья» смертной казнью. Теперь же этим зельем торговали всюду, причем чуть ли не по це­не золота — по 50-60 копеек за золотник.

Царский указ и боярский приговор от 7 февраля 1646 г. поднял пошлину на продажу соли в 4 раза (с 5 до 20 копеек за пуд). Но соль была тем про­дуктом, на котором люди XVII века сэкономить никак не могли. Лишь с ее помощью можно было консервировать овощи, мясо, рыбу и заготавливать их впрок. Новая соляная пошлина оказалась выше (в 1,5 раза) рыночной цены соли, и в течение 1646-1648 гг. цены на соль выросли также, как и пошлина, — в 3-4 раза.

Эти нововведения правительство оправдывало простодушно: дескать, одновременно отменяются стрелецкие и ямские деньги, «избылых не бу­дет», за табак и соль платить будут и иноземцы, живущие в России, кото­рые до той поры никаких налогов не платили.

Расчеты не подтвердились: в постное время народ начал голодать, т.к. тысячи пудов дешевой рыбы сгнили на Волге — рыбопромышленники не смогли ее засолить из-за дороговизны соли. Все были недовольны. Доро­гой соли было продано меньше прежнего, и казна понесла значительные убытки. В начале 1648 г. новую соляную пошлину отменили, но было уже поздно...

Соляной бунт Соляная пошлина и продажа табака, разговоры в 1648 г. (в преддверии женитьбы царя на Марии Милославской, а Морозова — на ее сестре) о злоупотреблениях отца невест Ильи Милослав-ского, тоЛки о любви царя и боярина Морозова ко всему иностранному, которое теперь введут вместо «московского благочестия», распалили про­стой люд. 3 июня 1648 г. в Москве грянул Соляной бунт. Народ штурмовал ворота Кремля, разграбил двор Морозова, а самого его требовал на распра­ву. Были убиты окольничий Плещеев и думный дьяк Чистой. Назарий Чи­стой, как говорили, в прошлом купец, и предложил заменить прямые на­логи повышенной пошлиной на соль. Убивая несчастного дьяка, толпа ре­вела: «Вот тебе, изменник, за соль!» Царь поспешил выслать Морозова в Кириллов монастырь, а на растерзание выдал окольничего Траханионтова.

Соляная пошлина была уже отменена. Отменили и продажу табака, вос­становив указ 1634 г. Народное волнение после этого стихло.

Б.Морозова вернули ко двору. Он пользовался расположением Алексея, но прежнего влияния на государственные дела уже не имел.

Мягкий и общительный царь попал под влияние нового своего «собин-ного друга» — архимандрита Новоспасского монастыря в Москве, а с 1648 г. новгородского митрополита — Никона. В письмах к Никону Алек­сей сообщал, что теперь уже не нуждается в опеке воспитателя, и что «сло­во его стало во дворце добре страшно».

Частичные реформы Московский соляной бунт отозвался городскими местного управления восстаниями 1648-1650 гг. в Сольвычегодске, Устю­ге Великом, Новгороде, Пскове. Везде негодовали на «сильных людей» и на самого царя, который был обвинен молвой в попустительстве злоупо­треблениям.

Между тем центральные власти пытались пресекать лихоимство воевод. Многих за поборы отозвали. Некоторые уезды объединяли под властью пользующихся уважением в народе командиров местных войск. Так по­явились объединенные «разряды» (округа) — Новгородский, Свейский, Белгородский, Тамбовский, Казанский. То были истоки будущего деле­ния России Петром I на губернии. Было также запрещено назначать на воеводские должности местных землевладельцев.