До 1789 г. высшее дворянское общество продолжало вдохновляться идеями просветителей. Екатерина II и многие знатные персоны были меценатами. Например, императрица выкупила у Дидро его библиотеку за 15 тыс. ливров, при этом сама библиотека так и осталась в пользовании хозяина; Д.А.Голицын на свои средства напечатал в Голландии, в Гааге, запрещенный трактат Гельвеция «О человеке».
Но восторги резко убавились, когда грянула Великая французская буржуазная революция, вдохновленная идеями просветителей. Вначале российское общество восприняло революцию как бунт черни, затруднениям французской монархии даже радовались. Ведь в середине XVIII в. Франция была враждебной для России страной. В свое время король Людовик XV говорил о России: «Все, что в состоянии ввергнуть эту империю в хаос и заставить ее вернуться в мрак, выгодно моим интересам». Однако постепенно стало ясно, что восстановить прежний, «естественный», с точки зрения дворян, порядок, во Франции не удастся. Весть о казни короля Людовика XVI потрясла Екатерину. Она даже слегла. В России объявили траур по погибшему монарху. Россия распахнула двери перед бегущими с родины французскими дворянами. Эмигранты рассказывали ужасы о революции. Русское дворянство насторожилось. Екатерина II подумывала: а не послать ли на подавление революции российские войска? Просвещенная императрица установила контроль за газетами и литературой, которую везли из-за границы. Так родилась в России цензура (проверка) печатного слова.
Императрица начала «одергивать» свободомыслящих русских людей. За неугодную Екатерине II книгу «Путешествие из Петербурга в Москву» был сослан ее автор А.Н.Радищев. Российский просветитель, издатель сатирических журналов, организатор школ Н.И.Новиков был приговорен к смертной казни, которую заменили 15-летним заточением в Шлиссель-бургскую крепость. Имущество и поместья Новикова были конфискованы.
Дополнительный материал. 1. «Путешествие из Петербурга в Москву» А.Н.Радищева.
Как-то императрице в руки попалась книга «Путешествие из Петербурга в Москву». Написал ее некий русский дворянин Александр Николаевич Радищев. Возможно, Екатерина надеялась развлечься путевыми записками, входившими в конце века в моду. Но прочитав, она пришла в ярость и заявила, что автор «бунтовщик, хуже Пугачева». Оказывается, образованный русский дворянин увидел в пу-
ти совсем не то, что просвещенная императрица в сво$м знаменитом путешествии. Радищев описал дикость нравов и произвол помещиков, чинимый над несчастными крепостными крестьянами.
Бывают помещики, отмечал Радищев, которые не обставили своим крестьянам ни лоскута земли, и крестьяне работают на барщине, получая на пропитание с семьями «месячину» — скудный продуктовый паек. Радищев сообщал, что как-то зашел он в крестьянскую избу отдохнуть. Внутрь дома сквозь покосившиеся оконца, затянутые бычьим пузырем, еле проникал свет. Пол был в щелях. Стены избы — в копоти: печь без трубы, воняло дымом. Как обитатели избы не угорают до смерти, осталось непонятным. Хозяйка подала Радищеву хлеб, а его и есть-то невозможно: на три четверти мякина — на четверть непросеянная грязная мука. «И то еще слава Богу при нынешних неурожаях, — сказала баба, — у многих соседей и того хуже».
«Звери алчные, пиявицы ненасытные, что вы крестьянину оставляете?» — вопрошал А.Радищев помещиков и сам же отвечал: «То, чего отнять не можете, — воздух. Да, один воздух».
Радищев надеялся, что его книга заставит задуматься сановников и царицу. Он изложил основную свою мысль в виде притчи, в которой пояснял, как трудно бывает монархам узнать правду: «Нашел на меня сон, и увидел я во сне, будто я сам сделался царем. Я сидел на золотом троне, и мои одежды блистали драгоценными каменьями. Голова моя была украшена лавровым венком. Робко стояли вокруг трона покорные вельможи, затаив дыхание, ловили каждый мой взгляд. Все прославляли мои мудрые подвиги, называли меня великим завоевателем, восхваляли меня за то, что я обогатил государство, увеличил торговлю, составил мудрые законы, всем даровал вольность и счастье. Я радовался этим похвалам и начал раздавать приказания. Начальнику войск я повелел идти с громадным войском на завоевание отдаленных земель, и он отвечал: «Государь, одно твое имя покорит все страны!» Другому вельможе я приказал строить великолепные дома, и он сказал мне: «По одному твоему слову целые города вырастут в пустынях!» Никто не перечил ни одному моему приказанию. Вдруг из толпы появилась женщина в простом платье, с суровым лицом и сказала: «Я — истина». Она посмотрела на мои глаза и вскричала: «Какие у тебя бельма! Я очищу твое зрение». Она коснулась моих глаз и сняла с них тонкую пелену. Я осмотрелся кругом и что же я увидел? Мои нарядные одежды оказались смоченными кровью и слезами. Начальник войск, посланный на завоевание, проводил время в роскоши и веселии. Деньги, отпущенные на содержание войск, шли на его пиры, а воины питались хуже скота. Казна, назначенная мною надела милосердия для нищих и убогих, была рассована по карманам моих вельмож. Моим обещаниям никто не верил, потому что ни одно из них не было исполнено. Мой престол окружали лесть, обман, корысть, и я не знал этого. Встрепетала моя душа, взволновалась вся моя кровь, и я проснулся».
Екатерина II увидела во всем этом злой шарж на себя и свое окружение. Такую дерзость императрица снести не смогла, тем более, что книгу Радищева покупали нарасхват.
По императорскому указу, автор «Путешествия из Петербурга в Москву» был отдан под суд, который в июле 1790 г., спустя два месяца после выхода «Путешествия из Петербурга в Москву», вынес ему смертный приговор. Действительно, приходится согласиться с императрицей, что абсолютная монархия — самый «быстрый» тип государственной власти. Впрочем, Екатерина II смилостивилась над Радищевым и заменила казнь на 10-летнюю ссылку в Тобольск.
«Путешествие из Петербурга в Москву» не понравилось не только Екатерине II в конце XVIII в.; почему-то оно невзлюбилось и знаменитому нашему поэту А.С.Пушкину, который уже во второй четверти XIX в. написал памфлет на радищевскую книгу «Путешествие из Москвы в Петербург». (Лучше читать пушкинское «Путешествие» в дореволюционных изданиях, там оно выходило без сокращений.) Александр Сергеевич акцентировал внимание не столько на дурных сторонах народной жизни, которые он не отрицал, сколько на полезных и разумных делах верховной власти. Вот такой странный заочный спор вышел у Александра Пушкина с Александром Радищевым.