Собакевич

Описание древни: «Деревня по­казалась ему до­вольно ве­лика; два леса, бере­зовый и со­сновый, как два крыла, одно тем­нее, другое светлее, были у ней справа и слева…»; «Де­ревен­ские избы мужиков тож сруб­лены были на диво: не было кир­ченых стен, рез­ных узоров и прочих затей, но все было пригнано плотно и как следует… Словом, все … было упористо, без пошатки, в каком-то крепком и неуклюжем порядке».

Описание имения: «деревянный дом с мезонином, красной крышей и темно-серыми или, лучше, дикими стенами, - дом вроде тех, какие у нас строят для военных поселений и немецких колонистов. … Зодчий был педант и хотел симметрии, хозяин – удобства и, как видно, вследствие того заколотил на одной стороне все отвечающие окна и провертел на место их одно маленькое, вероятно понадобившееся для темного чулана. Фронтон тоже никак не пришелся посреди дома, как ни бился архитектор, потому что хозяин приказал одну колонну сбоку выкинуть, и оттого очутилось не четыре колонны, как было назначено, а только три. Двор окружен был крепкою и непомерно толстою деревянною решеткой. Помещик, казалось, хлопотал много о прочности. На конюшни, сараи и кухни были употреблены полновесные и толстые бревна, определенные на вековое стояние».

Описание сада: -

Общее впечатление об интерьере: «На картинах все были молодцы, все греческие полководцы… Все эти герои были с такими толстыми ляжками и неслыханными усами, что дрожь проходила по телу. Между крепкими греками, неизвестно каким образом и для чего, поместился Багратион, тощий, худенький, с маленькими знаменами и пушками внизу и в самых узеньких рамках»; «Все было прочно, неуклюже в высочайшей степени и имело какое-то странное сходство с самим хозяином дома; в углу гостиной стояло пузатое ореховое бюро не пренелепых четырех ногах, совершенный медведь. Стол, кресла, стулья – все было самого тяжелого и беспокойного свойства, - словом, каждый предмет, каждый стул, казалось, говорил: «И я тоже Собакевич!» или «И я тоже очень похож на Собакевича!»

Обед: «За бараньим боком последовали ватрушки, из которых каждая была гораздо больше тарелки, потом индюк ростом в теленка, набитый всяким добром: яйцами, рисом, печенками и невесть чем, что все ложилось комом в желудке.<...> Когда встали из-за стола, Чичиков почувствовал тяжести на целый пуд больше»?

Отношение к купле-продаже мертвых душ: «Извольте, я готов продать… Да чтобы не запрашивать с вас лишнего, по сту рублей за штуку!»