Октябрь 1871 - апрель 1872, Каир, Египет

В 1871 году госпожа Блаватская написала своим друзьям из Каира, что она только что возвратилась из Индии и попала в кораблекрушение... Она решила... основать Спиритическое общество для исследования медиумов и феноменов согласно теориям и философии Аллана Кардека[11], поскольку не было другого способа дать людям шанс самим увидеть, как сильно они ошибались. Сначала она собиралась развернуть во всю силу уже принятые учения и затем, когда общественность увидит, что из этого ничего не получается, предложить свои собственные объяснения. Ради достижения этой цели, сказала она, она была готова терпеть любое количество неприятностей, даже позволить то, чтобы ее в течение какого-то времени считали беспомощным медиумом. "Они не знают ничего лучше, а мне это не нанесет вреда, я очень скоро покажу им различие между пассивным медиумом и активным творцом", - объясняла она.

Через несколько недель было получено еще одно письмо. В нем она выражала полное отвращение по поводу этого предприятия, которое потерпело совершеннейший крах. Кажется, она написала медиумам в Англию и во Францию, но безуспешно. В отчаянии от всего этого она окружила себя медиумами-любителями - француженками-спиритками...

"Они воровали деньги Общества", - писала она, - пили, как губки, а теперь я поймала их на том, что они самым постыдным образом надували наших участников, которые приходили, чтобы исследовать феномены, поддельными проявлениями. Я имела весьма неприглядные сцены с несколькими людьми, которые считают во всем этом виновной меня. Поэтому я отдала распоряжения о том, чтобы им возвратили их членские взносы, взяв на себя все затраты и оплату арендованных помещений и использованной мебели. Мое пресловутое Спиритическое общество не просуществовало и двух недель, оно представляет из себя груду обломков и впечатляет не менее, чем руины могил фараонов... И в качестве драматического завершения комедии какой-то сумасшедший чуть не застрелил меня - греческий клерк, который побывал на двух единственных публичных сеансах, которые мы провели, и которым овладел, как я полагаю, какой-нибудь злой демон".

Она порвала все отношения с медиумами, закрыла свое Общество... Скептики, которые из любопытства посетили Общество и стали свидетелями его провала, сделали из этого всеобъемлющие выводы: осмеяв представление о феноменах, они провозгласили, что абсолютно все подобные притязания были мошенничеством и шарлатанством. Извратив истинное положение дел, они дошли в своих утверждениях до того, что якобы не сама госпожа Блаватская платила медиумам и несла расходы по содержанию Общества, а наоборот, платили ей самой и что она пыталась выдавать поддельные трюки за настоящие феномены. Ее враги распустили таким образом самые безосновательные сплетни и слухи... что, впрочем, не помешало госпоже Блаватской продолжать свои исследования и доказывать каждому честному исследователю, что ее необыкновенные способности к ясновидению и яснослышанию были фактами, независимыми от простых физических проявлений, над которыми она обладала несомненным контролем...

Господин Г.Яковлев, которому случилось в то время посетить Египет, писал своим друзьям полные энтузиазма письма о госпоже Блаватской. Так, он написал... в одном письме, которое находится у нас: "Она - чудо, непостижимая тайна... То, что она проделывает, просто феноменально... Однажды я показал ей закрытый медальон, в котором был портрет одного человека и волосы другого; этот предмет находился у меня всего несколько месяцев, он был сделан в Москве, и о нем практически никто не знал, и она сказала мне, не дотрагиваясь до него: "А! Это портрет твоей крестной и волосы твоего двоюродного брата... Но оба уже умерли", - и продолжила их описание так, будто бы они стояли у нее перед глазами... Откуда она могла это узнать?!"

Позже он рассказывал, как посетил госпожу Блаватскую... в гостинице в Александрии... Они задержались... присев на софу, чтобы побеседовать вдвоем. Перед софой стоял маленький чайный столик, на который официант поставил для господина Яковлева бутылку ликера, немного вина, маленькую винную чарку и стакан. Когда он поднес... наполненную винную чарку ко рту, стекло раскололось в его руке на множество осколков безо всякой видимой причины. Она засмеялась от избытка радости и заметила, что ненавидит ликеры и вино и с трудом терпит тех, кто не знает меры в их употреблении...

" - Вы хотите сделать отсюда вывод, что это вы раскололи мою чарку? Это просто случайность... Стекло было очень тонкое; видимо, оно где-то треснуло, а я слишком сильно его сжал! - Я лгал намеренно, ибо мысленно отметил, что все это кажется странным и непонятным, потому что чарка очень толстая и крепкая... Но я хотел ее раззадорить.

Она очень серьезно посмотрела на меня, и глаза ее сверкнули.

- На что поспорим, - спросила она, - что я смогу повторить это?

- Отлично, тогда мы сделаем это немедленно. Если вы сумеете, то я первый провозглашу вас настоящей волшебницей. Если нет, то завтра в консульстве у нас будет хороший повод посмеяться над вами и вашими духами...

Проговорив это, я наполнил стакан наполовину вином и приготовился отпить из него. Но только стакан коснулся моих губ, как я почувствовал, что он хрустнул под моими пальцами, я порезался осколком до крови; я пытался удержать стакан, но почувствовал, что он уходит из моей руки..."

Раздосадованная крахом своего Спиритического общества... госпожа Блаватская вскоре отправилась домой через Палестину, задержавшись на некоторое время для того, чтобы совершить вояж в Пальмиру [древний город в Сирии] и к другим развалинам, откуда она вместе с ее русскими друзьями поехала на родину... В конце 1872 года она вернулась, в своей обычной манере, без предупреждения, к удивлению своей семьи, в Одессу...

ЭММА КУЛОМБ^[11]